Предисловие Vorwort Foreword Prólogo Avant-propos Prefazione Įžanga Voorwoord Przedmowa Prefácio Önsöz Передмова 前言

Hello language learners, if you enjoyed this book please remember to like it so that more people can see it when searching by popularity and thus have quicker access to it. Hello language learners, if you enjoyed this book please remember to like it so that more people can see it when searching by popularity and thus have quicker access to it. 语言学习者你好，如果你喜欢这本书请记得点赞，让更多的人在搜索热度时看到它，从而更快地获得它。

Thank you and enjoy the journey) Thank you and enjoy the journey)

Здравствуйте, изучающие язык, если вам понравилась эта книга, пожалуйста, не забудьте поставить ей лайк, чтобы больше людей могли увидеть ее при поиске по популярности и, таким образом, получить к ней более быстрый доступ. Hello language learners, if you enjoyed this book, please don't forget to give it a like so that more people can see it when searching by popularity and thus access it more quickly. Hola estudiantes de idiomas, si te ha gustado este libro, por favor no olvides darle un like para que más gente pueda verlo al buscar por popularidad y así acceder a él más rápidamente. Merhaba dil öğrencileri, bu kitabı beğendiyseniz lütfen beğenmeyi unutmayın, böylece popülerliğe göre arama yaparken daha fazla kişi görebilir ve böylece daha hızlı bir şekilde erişebilir. 语言学习者你好，如果你喜欢这本书，请不要忘记点赞，让更多人在搜索热度时看到它，从而更快地访问它。

Спасибо вам и приятного путешествия) Thank you and have a nice trip) 谢谢你，祝你旅途愉快）

----------------------------------------- -----------------------------------------

«Лолита. "Lolita. “洛丽塔。 Исповедь Светлокожего Вдовца»: таково было двойное название, под которым автор настоящей заметки получил странный текст, возглавляемый ею. Bekenntnisse einer hellhäutigen Witwe": Unter diesem Doppeltitel erhielt der Verfasser der vorliegenden Notiz den seltsamen Text, der damit überschrieben ist. Confessions of a Light-skinned Widower": this was the double title under which the author of this note received the strange text headed by it. Confesiones de una viuda de piel clara": tal fue el doble título bajo el que el autor de la presente nota recibió el extraño texto que encabeza. Açık Tenli Bir Dul Kadının İtirafları": bu notun yazarının, başlığındaki tuhaf metni aldığı çifte başlık buydu. 浅肤色鳏夫的自白”：这是这篇笔记的作者收到以她为首的奇怪文字的双重标题。 Сам «Гумберт Гумберт» умер в тюрьме, от закупорки сердечной аорты, 16-го ноября 1952 г., за несколько дней до начала судебного разбирательства своего дела. "Humbert Humbert" selbst starb am 16. November 1952, wenige Tage vor Beginn seines Prozesses, im Gefängnis an einer Verstopfung der Herzschlagader. "Humbert Humbert" himself died in prison, of heart aortic blockage, on November 16th, 1952, a few days before the start of his trial. "Humbert Humbert", duruşmasının başlamasından birkaç gün önce, 16 Kasım 1952'de kalp aortunun tıkanması nedeniyle hapishanede öldü. “亨伯特·亨伯特”本人于 1952 年 11 月 16 日死于监狱，死于心脏主动脉阻塞，也就是他的审判开始前几天。 Его защитник, мой родственник и добрый друг Клэренс Кларк (в настоящее время адвокат, приписанный к Колумбийскому Окружному Суду), попросил меня проредактировать манускрипт, основываясь на завещании своего клиента, один пункт коего уполномочивал моего почтенного кузена принять по своему усмотрению все меры, относящиеся до подготовки «Лолиты» к печати. His counsel, my relative and good friend Clarence Clark (now an attorney assigned to the District Court of Columbia), asked me to edit the manuscript on the basis of his client's will, one clause of which authorized my honorable cousin to make all arrangements at his discretion relating to the preparation of "Lolita" for printing. 他的律师，我的亲戚和好朋友克拉伦斯·克拉克（Clarence Clark，现在是哥伦比亚地方法院的一名律师）要求我根据他委托人的意愿编辑手稿，其中的一个条款授权我可敬的堂兄全权决定准备出版《洛丽塔》的相关措施。 На решение г-на Кларка, быть может, повлиял тот факт, что избранный им редактор как раз только что удостоился премии имени Полинга за скромный труд («Можно ли сочувствовать чувствам?»), в котором подвергались обсуждению некоторые патологические состояния и извращения. Mr. Clark's decision may have been influenced by the fact that his chosen editor had just won the Pauling Prize for a modest work ("Can We Sympathize with the Senses?") in which certain pathological conditions and perversions were discussed. 克拉克先生的决定可能受到这样一个事实的影响，即他选择的编辑刚刚因一部讨论了某些病态状况和变态的普通作品（“情感可以被同情吗？”）获得了鲍林奖。

Мое задание оказалось проще, чем мы с ним предполагали. My assignment turned out to be easier than he and I had anticipated. Görevim onun ve benim beklediğimizden daha kolay oldu. Если не считать исправления явных описок да тщательного изъятия некоторых цепких деталей, которые, несмотря на старания самого «Г. Except for the correction of obvious misprints and the careful removal of some tenacious details, which, despite the efforts of "G." himself. Bariz baskı hatalarının düzeltilmesi ve "G. "nin çabalarına rağmen bazı inatçı ayrıntıların dikkatlice çıkarılması dışında. 除了改正明显的错字和仔细删除一些顽固的细节外，尽管 "G. "本人也做了很多努力。 Г.», еще уцелели в тексте, как некие вехи и памятники (указатели мест и людей, которых приличие требовало обойти молчанием, а человеколюбие – пощадить), можно считать, что эти примечательные записки представлены в неприкосновенности. G.", still survived in the text, as some milestones and monuments (indexes of places and people whom decorum demanded to bypass in silence, and humanity - to spare), it can be considered that these remarkable notes are presented intact. G."，作为某些里程碑和纪念碑（地方和人物的索引，礼仪要求他们保持沉默，而人性则要求他们幸免于难），可以认为这些杰出的笔记被完整地呈现出来。 Причудливый псевдоним их автора – его собственное измышление; и само собой разумеется, что эта маска – сквозь которую как будто горят два гипнотических глаза – должна была остаться на месте согласно желанию ее носителя. The fanciful pseudonym of their author is his own fabrication; and it goes without saying that this mask - through which two hypnotic eyes seem to burn as if they were burning - should have remained in place according to the wishes of its wearer. 作者虚构的笔名是他自己编造的；不用说，这个面具--透过它，两只催眠的眼睛仿佛在燃烧--本应按照佩戴者的意愿保持原样。 Меж тем как «Гейз» всего лишь рифмуется с настоящей фамилией героини, ее первое имя слишком тесно вплетается в сокровеннейшую ткань книги, чтобы его можно было заменить; впрочем (как читатель сам убедится), в этом и нет фактической необходимости. While "Gaze" merely rhymes with the heroine's real last name, her first name is too closely woven into the intimate fabric of the book to be replaced; however (as the reader will see for himself), there is no actual need to do so. 虽然 "Gaze "只是与女主人公的真姓押韵，但她的名字与全书的亲密关系密不可分，不可能被替换掉；不过（读者自己就会明白），实际上也没有必要替换。 Любопытствующие могут найти сведения об убийстве, совершенном «Г. The curious can find information about the murder committed by "G. 好奇的人可以找到有关 "G. Г.», в газетах за сентябрь – октябрь 1952 г.; его причины и цель продолжали бы оставаться тайной, если бы настоящие мемуары не попали в световой круг моей настольной лампы. G.," in the newspapers for September-October, 1952; its reasons and purpose would continue to be a mystery if the present memoir had not come within the light circle of my desk lamp. Eylül-Ekim 1952 tarihli gazetelerde yer alan "G." başlıklı yazının nedenleri ve amacı, eğer bu hatırat masa lambamın ışık çemberine girmemiş olsaydı, bir sır olarak kalmaya devam edecekti. 如果不是这本回忆录出现在我台灯的光圈内，它的原因和目的仍将是一个谜。

В угоду старомодным читателям, интересующимся дальнейшей судьбой «живых образцов» за горизонтом «правдивой повести», могу привести некоторые указания, полученные от г-на «Виндмюллера» из «Рамздэля», который пожелал остаться неназванным, дабы «длинная тень прискорбной и грязной истории» не дотянулась до того городка, в котором он имеет честь проживать. For the benefit of old-fashioned readers interested in the fate of the "living specimens" beyond the horizon of the "true story," I may quote some instructions received from Mr. "Windmuller" of "Ramsdal," who wished to remain unnamed, lest "the long shadow of the unfortunate and sordid story" should reach the town in which he has the honor to reside. 为了让那些对 "真实故事 "视野之外的 "活标本 "的命运感兴趣的老式读者有所收获，我可以引用 "拉姆斯达尔 "的 "温德穆勒 "先生的一些指示，他不愿透露姓名，以免 "不幸而肮脏的故事的长长阴影 "传到他有幸居住的小镇。 Его дочь «Луиза» сейчас студентка-второкурсница. His daughter "Louise" is now a sophomore in high school. 他的女儿 "露易丝 "现在已经上高二了。 «Мона Даль» учится в университете в Париже. "Mona Dahl" is studying at a university in Paris. "Mona Dahl" Paris'te bir üniversitede okuyor. «Рита» недавно вышла замуж за хозяина гостиницы во Флориде. "Rita" recently married a hotel owner in Florida. "Rita" kısa süre önce Florida'da bir otel sahibiyle evlendi. "丽塔 "最近嫁给了佛罗里达州的一位酒店老板。 Жена «Ричарда Скиллера» умерла от родов, разрешившись мертвой девочкой, 25-го декабря 1952 г., в далеком северо-западном поселении Серой Звезде. The wife of "Richard Skiller" died of childbirth, resolved with a stillborn baby girl, on December 25, 1952, in the far northwestern settlement of Gray Star. 1952 年 12 月 25 日，"理查德-斯基勒 "的妻子因难产去世，死时怀有一个死产的女婴，死在遥远的西北部灰星定居点。 Г-жа Вивиан Дамор-Блок (Дамор – по сцене, Блок – по одному из первых мужей) написала биографию бывшего товарища под каламбурным заглавием «Кумир мой», которая скоро должна выйти в свет; критики, уже ознакомившиеся с манускриптом, говорят, что это лучшая ее вещь. Mrs. Viviane Damore-Block (Damore by stage name, Block by one of her first husbands) has written a biography of a former comrade under the punning title "My Idol," which is soon to be published; critics who have already read the manuscript say it is her best work. 薇薇安-戴莫尔-布洛克夫人（戴莫尔是她的艺名，布洛克是她的第一任丈夫之一）写了一本关于一位前战友的传记，书名一语双关："我的偶像"，不久即将出版；已经阅读过手稿的评论家说这是她最好的作品。 Сторожа кладбищ, так или иначе упомянутых в мемуарах «Г. The cemetery keepers mentioned in one way or another in the memoirs of "G. G. "回忆录中以这样或那样的方式提到的墓地看守人。 Г.», не сообщают, встает ли кто из могилы. G.", do not report whether anyone rises from the grave. G."，不要报告是否有人从坟墓中复活。

Для читателя, рассматривающего «Лолиту» просто как роман, ситуации и эмоции, в нем описанные, остались бы раздражительно-неясными, если бы они были обесцвечены при помощи пошлых иносказаний. To the reader who views "Lolita" simply as a novel, the situations and emotions described in it would remain irritatingly obscure if they were discolored by means of vulgar allegories. 对于仅仅将《洛丽塔》视为小说的读者来说，如果其中描述的情境和情感被庸俗的寓言所玷污，那么这些情境和情感就会变得晦涩难懂，令人不快。 Правда, во всем произведении нельзя найти ни одного непристойного выражения; скажу больше: здоровяк-филистер, приученный современной условностью принимать безо всякой брезгливости целую россыпь заборных словечек в самом банальном американском или английском романе, будет весьма шокирован отсутствием оных в «Лолите». True, in the entire work can not be found a single obscene expression, I'll say more: big-hearted philistine, trained by modern convention to accept without any squeamishness a whole lot of fence words in the most banal American or English novel, will be quite shocked by the absence of them in "Lolita". 诚然，在整部作品中找不到一个淫秽的表达，但我要说的是：一个心胸宽广的市井小民，在现代习惯的训练下，对最平庸的美国或英国小说中的一大堆栅栏词都能毫不客气地接受，但《洛丽塔》中没有这些词，会让他相当震惊。 Если же, ради успокоения этого парадоксального ханжи, редактор попробовал бы разбавить или исключить те сцены, которые при известном повороте ума могут показаться «соблазнительными» (смотри историческое решение, принятое достопочтенным судьей Джоном Вульси, 6-го декабря 1933 г., по поводу другой, значительно более откровенной книги), пришлось бы вообще отказаться от напечатания «Лолиты», ибо именно те сцены, в которых досужий бесстыдник мог бы усмотреть произвольную чувственность, представляют собой на самом деле конструкционно необходимый элемент в развитии трагической повести, неуклонно движущейся к тому, что только и можно назвать моральным апофеозом. If, for the sake of appeasing this paradoxical prude, the editor were to try to dilute or exclude those scenes which, with a certain turn of mind, might appear "seductive" (see the historic decision of the Honorable Judge John Woolsey, December 6, 1933, (see the historic decision of the Honorable Judge John Woolsey, December 6, 1933, on another, much more explicit book), it would have been necessary to refuse to print Lolita at all, for it is precisely those scenes in which the shameless would see arbitrary sensuality that are in fact a structurally necessary element in the development of a tragic tale moving steadily toward what can only be called moral apotheosis. Циник скажет, что на то же претендует и профессиональный порнограф; эрудит возразит, что страстная исповедь «Г. The cynic will say that the same claim is made by the professional pornographer; the polymath will object that the passionate confession of "G. Г.» сводится к буре в пробирке, что каждый год не меньше 12 % взрослых американцев мужского пола, – по скромному подсчету, ежели верить д-ру Биянке Шварцман (заимствую из частного сообщения), – проходит через тот особый опыт, который «Г. The "G." boils down to the test tube storm that every year at least 12% of adult male Americans - a conservative estimate, if Dr. Bianca Schwartzman is to be believed (I borrow from a private communication) - go through that particular experience that "G. Г.» описывает с таким отчаянием, и что, пойди наш безумный мемуарист в то роковое лето 1947 года к компетентному психопатологу, никакой беды бы не случилось. G." describes with such despair, and that, had our mad memoirist in that fateful summer of 1947 to a competent psychopathologist, no disaster would not have happened. Все это так, – но ведь тогда не было бы этой книги. That's all true, - but then there wouldn't be this book. Bunların hepsi doğru, - ama o zaman bu kitap olmazdı.

Да простится сему комментатору, если он повторит еще раз то, на чем он уже неоднократно настаивал в своих собственных трудах и лекциях, а именно, что «неприличное» бывает зачастую равнозначаще «необычному». Let this commentator be forgiven if he repeats again what he has already repeatedly insisted on in his own writings and lectures, namely, that "unseemly" is often equal to "unusual". Великое произведение искусства всегда оригинально; оно по самой своей сущности должно потрясать и изумлять, т. е. A great work of art is always original; it must, by its very essence, shock and amaze, i.e. «шокировать». "Şok edici." У меня нет никакого желания прославлять г-на «Г. I have no desire to glorify Mr. "G. Bay G'yi yüceltmek gibi bir niyetim yok. Г.». Нет сомнения в том, что он отвратителен, что он низок, что он служит ярким примером нравственной проказы, что в нем соединены свирепость и игривость, которые, может быть, и свидетельствуют о глубочайшем страдании, но не придают привлекательности некоторым его излияниям. There is no doubt that he is disgusting, that he is low, that he is a prime example of moral leprosy, that he has a combined ferocity and playfulness that may be indicative of the deepest suffering, but does not add to the appeal of some of his outpourings. Его чудаковатость, конечно, тяжеловата. His wackiness is, of course, heavy-handed. Huysuzluğu tabii ki çok ağır. Многие его случайные отзывы о жителях и природе Америки смешны. Many of his random comments about the people and nature of America are hilarious. Amerika'nın insanları ve doğası hakkındaki rastgele yorumlarının çoğu çok komik. Отчаянная честность, которой трепещет его исповедь, отнюдь не освобождает его от ответственности за дьявольскую изощренность. The desperate honesty with which his confession trembles does not at all exempt him from the responsibility of diabolical sophistication. İtirafının titrettiği umutsuz dürüstlük, onu şeytani sofistikasyonun sorumluluğundan hiç de muaf tutmuyor. Он ненормален. O normal değil. Он не джентльмен. O bir centilmen değil. Но с каким волшебством певучая его скрипка возбуждает в нас нежное сострадание к Лолите, заставляя нас зачитываться книгой, несмотря на испытываемое нами отвращение к автору! But with what magic his singing violin excites in us a tender compassion for Lolita, making us read the book, despite the disgust we feel for the author! Ama onun şarkı söyleyen kemanı nasıl bir sihirle içimizde Lolita'ya karşı şefkat uyandırıyor ve yazara duyduğumuz tiksintiye rağmen kitabı okumamızı sağlıyor!

Как описание клинического случая, «Лолите», несомненно, суждено стать одним из классических произведений психиатрической литературы, и можно поручиться, что через десять лет термин «нимфетки» будет в словарях и газетах. As a clinical case description, "Lolita" is undoubtedly destined to become one of the classics of psychiatric literature, and we can vouch that in ten years the term "nymphets" will be in dictionaries and newspapers. Как художественное произведение, «Лолита» далеко выходит за пределы покаянной исповеди; но гораздо более важным, чем ее научное значение и художественная ценность, мы должны признать нравственное ее воздействие на серьезного читателя, ибо этот мучительный анализ единичного случая содержит в себе и общую мораль. As a work of fiction, "Lolita" goes far beyond a penitential confession; but far more important than its scientific significance and artistic value, we must recognize its moral impact on the serious reader, for this painful analysis of a single case contains a general moral as well. Беспризорная девочка, занятая собой мать, задыхающийся от похоти маньяк – все они не только красочные персонажи единственной в своем роде повести; они, кроме того, нас предупреждают об опасных уклонах; они указывают на возможные бедствия. The neglected girl, the self-occupied mother, the lust-choked maniac - they are not only colorful characters in a one-of-a-kind story; they also warn us of dangerous gradients; they point out possible disasters. «Лолита» должна бы заставить нас всех – родителей, социальных работников, педагогов – с вящей бдительностью и проницательностью предаться делу воспитания более здорового поколения в более надежном мире. "Lolita" should compel us all - parents, social workers, educators - to devote ourselves with increased vigilance and discernment to raising a healthier generation in a more secure world.

Джон Рэй, д-р философии John Ray, Ph. D. John Rae, Ph.D.

Видворт, Массачусетс

5 августа 1955 года