Call of the Wild (Russian), Зов предков (10)

Зов предков (10)

Но и град новых, еще более тяжелых ударов не поднял Бэка на ноги. Он, как и другие собаки, мог бы еще через силу встать, но в отличие от них сознательно не хотел подниматься. У него было смутное предчувствие надвигающейся гибели. Это чувство обреченности родилось еще тогда, когда он тащил нарты на берег, и с тех пор не оставляло Бэка. Целый день он ощущал под ногами тонкий и уже хрупкий лед и словно чуял близкую беду там, впереди, куда сейчас снова гнал его хозяин. И он не хотел вставать. Он так исстрадался и до того дошел, что почти не чувствовал боли от ударов. А они продолжали сыпаться, и последняя искра жизни уже угасала в нем. Бэк умирал. Он чувствовал какое-то странное оцепенение во всем теле. Ощущение боли исчезло, он только смутно сознавал, что его бьют, и словно издалека слышал удары дубины по телу. Но, казалось, это тело не его и все это происходит где-то вдалеке.

И тут совершенно неожиданно Джон Торнтон с каким-то нечленораздельным криком, похожим больше на крик животного, кинулся на человека с дубинкой. Хэл повалился навзничь, словно его придавило подрубленное дерево. Мерседес взвизгнула. Чарльз смотрел на эту сцену все с той же застывшей печалью во взгляде, утирая слезящиеся глаза, но не вставал, потому что тело у него словно одеревенело.

Джон Торнтон стоял над Бэком, стараясь овладеть собой. Бушевавший в нем гнев мешал ему говорить.

— Если ты еще раз ударишь эту собаку, я убью тебя! — сказал он наконец, задыхаясь.

— Собака моя, — возразил Хэл, вставая и вытирая кровь с губ. — Убирайся, иначе я уложу тебя на месте. Мы идем в Доусон!

Но Торнтон стоял между ним и Бэком и вовсе не обнаруживал намерения «убраться». Хэл выхватил из-за пояса свой длинный, охотничий нож. Мерседес вопила, плакала, хохотала, словом, была в настоящей истерике. Торнтон ударил Хэла топорищем по пальцам и вышиб у него нож. Хэл попытался поднять нож с земли, но получил второй удар по пальцам. Потом Торнтон нагнулся, сам поднял нож и разрезал на Бэке постромки.

Вся воинственность Хэла испарилась. К тому же ему пришлось заняться сестрой, которая свалилась ему на руки, вернее на плечи, и он рассудил, что Бэк им ни к чему — все равно издыхает и тащить сани не сможет.

Через несколько минут нарты уже спускались с берега на речной лед. Бэк услышал шум отъезжающих нарт и поднял голову. На его месте во главе упряжки шел Пайк, коренником был Соллекс, а между ними впряжены Джо и Тик. Все они хромали и спотыкались. На нартах поверх клади восседала Мерседес, а Хэл шел впереди, у поворотного шеста. Позади плелся Чарльз.

Бэк смотрел им вслед, а Торнтон, опустившись подле него на колени, своими жесткими руками бережно ощупывал его, проверяя, не сломана ли какая-нибудь кость. Он убедился, что пес Только сильно избит и страшно истощен голодовкой. Тем временем нарты уже отъехали на четверть мили. Человек и собака наблюдали, как они ползли по льду. Вдруг на их глазах задок нарт опустился, словно нырнув в яму, а шест взвился в воздух вместе с ухватившимся за него Хэлом. Донесся вопль Мерседес. Затем Бэк и Торнтон увидели, как Чарльз повернулся и хотел бежать к берегу, но тут весь участок льда под ними осел, и все скрылось под водой — и люди и собаки. На этом месте зияла огромная полынья. Ледяная дорога рушилась.

Джон Торнтон и Бэк посмотрели друг другу в глаза.

— Ах, ты, бедняга! — сказал Джон Торнтон. И Бэк лизнул ему руку.

VI. ИЗ ЛЮБВИ К ЧЕЛОВЕКУ

Сладок отдых тому, кто пробежал три тысячи миль. И, по правде говоря, в то время как заживали раны, крепли мускулы, а кости снова обрастали мясом, Бэк все больше и больше разленивался. Впрочем, тут все бездельничали — не только Бэк, но и сам Торнтон, и Скит, и Ниг — в ожидании, когда придет плот, на котором они отправятся в Доусон. Скит, маленькая сука из породы ирландских сеттеров, быстро подружилась с Бэком — еле живой, он неспособен был отвергнуть ее ласки и заботы. Скит, как и некоторые другие собаки, обладала инстинктивным уменьем врачевать раны и болезни. Как кошка вылизывает своих котят, так она вылизывала и зализывала раны Бэка. Каждое утро, выждав, пока Бэк поест, она выполняла свои добровольные обязанности, и в конце концов он стал принимать ее заботы так же охотно, как заботы Торнтона. Ниг, помесь ищейки с шотландской борзой, тоже настроенный дружелюбно, но более сдержанный, был громадный черный пес с веселыми глазами и неисчерпаемым запасом добродушия.

К удивлению Бэка, эти собаки ничуть не ревновали к нему хозяина и не завидовали ему. Казалось, им передалась доброта и великодушие Джона Торнтона. Когда Бэк окреп, они стали втягивать его в веселую возню, в которой иной раз, не удержавшись, принимал участие и Торнтон.

Так Бэк незаметно для себя совсем оправился и начал новую жизнь. Впервые он узнал любовь, любовь истинную и страстную. Никогда он не любил так никого в доме судьи Миллера, в солнечной долине Санта-Клара. К сыновьям судьи, с которыми он охотился и ходил на далекие прогулки, он относился по-товарищески, к маленьким внучатам — свысока и покровительственно, а к самому судье — дружески, никогда не роняя при этом своего величавого достоинства. Но только Джону Торнтону суждено было пробудить в нем пылкую любовь, любовь-обожание, страстную до безумия.

Торнтон спас ему жизнь — и это уже само по себе что-нибудь да значило. А кроме того, этот человек был идеальным хозяином. Другие люди заботились о своих собаках лишь по обязанности и потому, что им это было выгодно. А Торнтон заботился о них без всякого расчета, как отец о детях, — такая уж у него была натура. Мало того, он никогда не забывал порадовать собаку приветливым и ободряющим словом, любил подолгу разговаривать с ними (он называл это «поболтать»), и беседы эти доставляли ему не меньшее удовольствие, чем им. У Торнтона была привычка хватать Бэка обеими руками за голову и, упершись в нее лбом, раскачивать пса из стороны в сторону, осыпая его при этом всякими бранными прозвищами, которые Бэк принимал как ласкательные. Для Бэка не было большей радости, чем эта грубоватая ласка, сопровождаемая ругательствами, и когда хозяин так тормошил его, сердце у него от восторга готово было выскочить. Как только Торнтон наконец отпускал его, он вскакивал, раскрыв пасть в улыбке, и взгляд его был красноречивее слов, горло сжималось от чувств, которых он не мог выразить. А Джон Торнтон, глядя на него, застывшего на месте, говорил с уважением: «О господи! Этот пес — что человек, только говорить не умеет!..»

Бэк выражал свою любовь способами, от которых могло не поздоровиться. Он, например, хватал зубами руку Торнтона и так крепко сжимал челюсти, что на коже долго сохранялся отпечаток его зубов. Но хозяин понимал, что эта притворная свирепость — только ласка, точно так же, как Бэк понимал, что ругательными прозвищами его наделяют от избытка нежности.

Чаще всего любовь Бэка проявлялась в виде немого обожания. Хотя он замирал от счастья, когда Торнтон трогал его или разговаривал с ним, он сам не добивался этих знаков расположения. В противоположность Скит, которая, подсовывая морду под руку Торнтона, тыкалась в нее носом, пока он не погладит ее, или Нигу, имевшему привычку лезть к хозяину и класть свою большую голову к нему на колени, Бэк довольствовался тем, что обожал его издали. Он мог часами лежать у ног Торнтона, с напряженным вниманием глядя ему в лицо и словно изучая его. Он с живейшим интересом следил за каждой переменой в этом лице, за каждым мимолетным его выражением. А иногда ложился подальше, сбоку или позади хозяина, и оттуда наблюдал за его движениями. Такая тесная близость создалась между человеком и собакой, что часто, почувствовав взгляд Бэка, Торнтон поворачивал голову и молча глядел на него. И каждый читал в глазах другого те чувства, что светились в них.

Еще долгое время после своего спасения Бэк беспокоился, когда не видел вблизи Торнтона. С той минуты, как Торнтон выходил из палатки и пока он не возвращался в нее, пес ходил за ним по пятам. У Бэка здесь, на Севере, уже несколько раз менялись хозяева, и он, решив, что постоянных хозяев не бывает, боялся, как бы Торнтон не ушел из его жизни, как ушли Перро и Франсуа, а потом шотландец. Даже во сне этот страх преследовал его, и часто, просыпаясь, Бэк вылезал, несмотря на ночной холод, из своего убежища, пробирался к палатке и долго стоял у входа, прислушиваясь к дыханию хозяина.

Однако, несмотря на великую любовь К Джону Торнтону, которая, казалось, должна была оказать на Бэка смягчающее и цивилизующее влияние, в нем не заглохли склонности диких предков, разбуженные Севером. Верность и преданность — черты, рождающиеся под сенью мирных очагов, были ему свойственны, но наряду с этим таились в нем жестокость и коварство дикаря. Это больше не была собака с благодатного Юга, потомок многих прирученных поколений — нет, это был первобытный зверь, пришедший из дикого леса к костру Джона Торнтона. Великая любовь к этому человеку не позволяла Бэку красть у него пищу, но у всякого другого, во всяком другом лагере он крал бы без зазрения совести, тем более что благодаря своей звериной хитрости мог проделывать это безнаказанно.

Морда его и тело хранили во множестве следы собачьих зубов, и в драках с другими собаками он проявлял и теперь такую же свирепость и еще большую изобретательность, чем раньше. Скит и Ниг были смирные и добрые собаки, с ними он не грызся, — кроме того, это ведь были собаки Джона Торнтона. Но если подвертывался чужой пес все равно, какой породы и силы, то он должен был немедленно признать превосходство Бэка, иначе ему предстояла схватка не на жизнь, а на смерть с опасным противником. Бэк был беспощаден. Он хорошо усвоил закон дубины и клыка и никогда не давал никому потачки, никогда не отступал перед врагом, стремясь во что бы то ни стало уничтожить его. Этому он научился от Шпица, от драчливых полицейских и почтовых собак. Он знал, что середины нет — либо он одолеет, либо его одолеют, и щадить врага — это признак слабости. Милосердия первобытные существа не знали. Они его принимали за трусость. Милосердие влекло за собой смерть. Убивай или будешь убит, ешь или тебя съедят — таков первобытный закон жизни. И этому закону, дошедшему до него из глубины времен, повиновался Бэк.

Он был старше того времени, в котором жил, той жизни, что шла вокруг. В нем прошлое смыкалось с настоящим, и, как мощный ритм вечности, голоса прошлого и настоящего звучали в нем попеременно, — это было как прилив и отлив, как смена времен года. У костра Джона Торнтона сидел широкогрудый пес с длинной шерстью и белыми клыками. Но за ним незримо теснились тени всяких других собак, полуприрученных и диких. Они настойчиво напоминали о себе, передавали ему свои мысли, смаковали мясо, которое он ел, жаждали воды, которую он пил, слушали то, что слушал он, и объясняли ему звуки дикой лесной жизни. Они внушали ему свои настроения и порывы, подсказывали поступки, лежали рядом, когда он спал, видели те же сны и сами являлись ему во сне.

И так повелителен был зов этих теней, что с каждым днем люди и их требования все больше отходили в сознании Бэка на задний план. Из глубины дремучего леса звучал призыв, таинственный и манящий, и, когда Бэк слышал его, он испытывал властную потребность бежать от огня и утоптанной земли туда, в чащу, все дальше и дальше, неведомо куда, неведомо зачем.

Да он и не раздумывал, куда и зачем: зову этому невозможно было противиться. Но когда Бэк оказывался в зеленой сени леса, на мягкой, нехоженой земле, любовь к Джону Торнтону всякий раз брала верх и влекла его назад, к костру хозяина.

Только Джон Торнтон и удерживал его. Все другие люди для Бэка не существовали. Встречавшиеся в дороге путешественники иногда ласкали и хвалили его, но он оставался равнодушен к их ласкам, а если кто-нибудь слишком надоедал ему, он вставал и уходил. Когда вернулись компаньоны Торнтона, Ганс и Пит, на долгожданном плоту, Бэк сперва не обращал на них ровно никакого внимания, а позднее, сообразив, что они близки Торнтону, терпел их присутствие и снисходительно, словно из милости, принимал их любезности.

To hear audio for this text, and to learn the vocabulary sign up for a free LingQ account.

Откройте этот урок на LingQ

Зов предков (10) The Call|of the Ancestors a hívás|őseinek Llamada de los antepasados (10) Roep van de voorouders (10) Wezwanie Przodków (10) The Call of the Ancestors (10) Őseink hívása (10)

Но и град новых, еще более тяжелых ударов не поднял Бэка на ноги. but|and|hail|new|even|more|heavy|blows|not|raised|Beck|to|feet de|és|város|új|még|még|nehéz|ütéseket|nem|emelt|Békát|ra|lábaira But even the city of new, even heavier blows did not lift Buck to his feet. De az új, még nehezebb csapások városa sem tudta Békát talpra állítani. Он, как и другие собаки, мог бы еще через силу встать, но в отличие от них сознательно не хотел подниматься. he|as|and|other|dogs|could|would|still|through|strength|get up|but|in|contrast|from|them|consciously|not|wanted|get up ő|mint|és|más|kutyák|tudott|volna|még|át|erő|felállni|de|ban|eltérés|tól|tőlük|tudatosan|nem|akart|felállni He, like the other dogs, could have still forced himself to stand, but unlike them, he consciously did not want to get up. Ő, akárcsak a többi kutya, még erőltetve is fel tudott volna állni, de velük ellentétben tudatosan nem akart felállni. У него было смутное предчувствие надвигающейся гибели. with|him|had|vague|premonition|impending|doom neki|ő|volt|homályos|megérzés|közelgő|pusztulás He had a vague premonition of impending doom. Homályos előérzete volt a közelgő pusztulásról. Это чувство обреченности родилось еще тогда, когда он тащил нарты на берег, и с тех пор не оставляло Бэка. this|feeling|of doom|was born|even|then|when|he|dragged|sleds|to|the shore|and|since|those|times|not|left|Beck ez|érzés|elkerülhetetlenség|született|még|akkor|amikor|ő|húzta|szánokat|ra|partra|és|tól|azoktól|óta|nem|hagyta|Beket This feeling of doom was born back when he was dragging the sled to the shore, and since then it had not left Buck. Ez a kétségbeesés érzése még akkor született, amikor a szánokat húzta a partra, és azóta sem hagyta el Beck-et. Целый день он ощущал под ногами тонкий и уже хрупкий лед и словно чуял близкую беду там, впереди, куда сейчас снова гнал его хозяин. all|day|he|felt|under|feet|thin|and|already|fragile|ice|and|as if|sensed|close|trouble|there|ahead|where|now|again|drove|his|master egész|nap|ő|érzett|alatt|lábai|vékony|és|már|törékeny|jég|és|mintha|érzett|közeli|bajt|ott|előre|ahová|most|újra|hajtotta|őt|gazda All day he felt the thin and already fragile ice under his feet and seemed to sense the impending trouble ahead, where his master was driving him again. Egész nap érezte a lába alatt a vékony és már törékeny jeget, és mintha megérezte volna a közelgő bajt ott, előre, ahová most újra hajtotta őt a gazdája. И он не хотел вставать. and|he|didn't|want|to get up és|ő|nem|akart|felállni And he did not want to get up. És nem akart felállni. Он так исстрадался и до того дошел, что почти не чувствовал боли от ударов. he|so|suffered|and|to|that|reached|that|almost|not|felt|pain|from|blows ő|annyira|szenvedett|és|ra|annyira|eljutott|hogy|szinte|nem|érzett|fájdalom|tól|ütésektől He had suffered so much and had come to the point where he hardly felt the pain from the blows. Annyira szenvedett, hogy már szinte nem is érezte a fájdalmat az ütésektől. А они продолжали сыпаться, и последняя искра жизни уже угасала в нем. and|they|continued|to fall|and|the last|spark|of life|already|was fading|in|him és|ők|folytatták|hullani|és|utolsó|szikra|élet|már|kialudt|-ban|ben And they continued to rain down, and the last spark of life was already fading in him. És továbbra is hullottak, és az élet utolsó szikrája már kialudt benne. Бэк умирал. Beck|was dying Beck|haldoklott Buck was dying. Bék haldoklott. Он чувствовал какое-то странное оцепенение во всем теле. he|felt|||strange|numbness|in|all|body ő|érzett|||furcsa|bénultság|-ban|minden|test He felt a strange numbness throughout his body. Valami furcsa lebénulást érzett az egész testében. Ощущение боли исчезло, он только смутно сознавал, что его бьют, и словно издалека слышал удары дубины по телу. sensation|of pain|disappeared|he|only|vaguely|realized|that|him|are beating|and|as if|from afar|heard|blows|club|on|body érzés|fájdalom|eltűnt|ő|csak|homályosan|tudta|hogy|őt|ütnek|és|mintha|távolról|hallotta|ütések|bot|-ra|test The sensation of pain had disappeared; he only vaguely realized that he was being beaten and seemed to hear the blows of the club on his body from a distance. A fájdalom érzése eltűnt, csak homályosan tudta, hogy ütnek, és mintha távolról hallotta volna a bot ütéseit a testén. Но, казалось, это тело не его и все это происходит где-то вдалеке. but|it seemed|this|body|not|his|and|all|this|is happening|||in the distance de|tűnt|ez|test|nem|az övé|és|minden|ez|történik|||távol But it seemed that this body was not his, and all of this was happening somewhere far away. De úgy tűnt, ez a test nem az övé, és mindez valahol távol történik.

И тут совершенно неожиданно Джон Торнтон с каким-то нечленораздельным криком, похожим больше на крик животного, кинулся на человека с дубинкой. and|here|completely|unexpectedly|John|Thornton|with|||inarticulate|scream|resembling|more|on|scream|animal|rushed|at|a man|with|a club és|itt|teljesen|váratlanul|John|Thornton|val|||érthetetlen|kiáltás|hasonlító|inkább|ra|kiáltás|állat|nekirugaszkodott|ra|ember|val|bot And then, quite unexpectedly, John Thornton, with some inarticulate scream, more like an animal's cry, rushed at the man with the club. És itt teljesen váratlanul John Thornton valamilyen érthetetlen kiáltással, ami inkább egy állat üvöltésére hasonlított, nekirontott egy embernek, aki botot tartott. Хэл повалился навзничь, словно его придавило подрубленное дерево. Hal|fell|on his back|as if|him|crushed|cut down|tree Hal|földre zuhant|hátra|mintha|az ő|rányomta|kivágott|fa Hal fell on his back as if he had been crushed by a felled tree. Hal hátraesett, mintha egy kivágott fa nyomta volna le. Мерседес взвизгнула. Mercedes|squealed Mercedes|felüvöltött The Mercedes squealed. Mercedes felkiáltott. Чарльз смотрел на эту сцену все с той же застывшей печалью во взгляде, утирая слезящиеся глаза, но не вставал, потому что тело у него словно одеревенело. Charles|was looking|at|this|scene|all|with|that|same|frozen|sadness|in|gaze|wiping|tearing|eyes|but|not|getting up|because|that|body|with|him|as if|had gone stiff Charles|looked|at|this|scene|all|with|that|same|frozen|sadness|in|gaze|wiping|tearing|eyes|but|not|stood up|||body|at|him|as if|stiffened Charles watched this scene with the same frozen sadness in his gaze, wiping his tearful eyes, but he did not get up, as if his body had become stiff. Charles ezzel a megfagyott szomorúsággal a tekintetében nézte a jelenetet, törölgetve a könnyező szemét, de nem állt fel, mert a teste mintha megmerevedett volna.

— Если ты еще раз ударишь эту собаку, я убью тебя! if|you|again|time|hit|this|dog|I|will kill|you if|you|again|time|hit|this|dog|I|will kill|you — If you hit that dog one more time, I will kill you! — Ha még egyszer megütsd ezt a kutyát, megöllek! — сказал он наконец, задыхаясь. |ő|végre|lihegve — he said finally, gasping. — mondta végül, zihálva.

Но Торнтон стоял между ним и Бэком и вовсе не обнаруживал намерения «убраться». but|Thornton|stood|between|him|and|Beck|and||not|showed|intention|'get out' de|Thornton|állt|között|ő|és|Beck|és|egyáltalán|nem|mutatott|szándékot|elmenni But Thornton stood between him and Buck and showed no intention of 'getting out'. De Thornton állt közte és Beck között, és egyáltalán nem mutatott szándékot arra, hogy "eltűnjön". Хэл выхватил из-за пояса свой длинный, охотничий нож. Hal|pulled out|||his belt|his|long|hunting|knife Hal|kihúzott|||öv|saját|hosszú|vadász|kés Hal pulled his long hunting knife from his belt. Hal kirántotta az övéből a hosszú, vadászkését. Мерседес вопила, плакала, хохотала, словом, была в настоящей истерике. Mercedes|screamed|cried|laughed|in other words|was|in|real|hysteria Mercedes|üvöltött|sírt|nevetett|szóval|volt|-ban|igazi|hisztériában Mercedes was screaming, crying, laughing, in short, she was in a real hysteria. Mercedes üvöltött, sírt, nevetett, szóval igazi hisztériában volt. Торнтон ударил Хэла топорищем по пальцам и вышиб у него нож. Thornton|hit|Hal|with the handle of an axe|on|fingers|and|knocked out|from|him|knife Thornton|megütötte|Halt|fejsze nyelével|-ra|ujjakra|és|kiütött|nála|ő|kés Thornton struck Hal's fingers with the handle of the axe and knocked the knife out of his hand. Thornton a fejszéjével megütötte Hal ujjait, és kicsavarta tőle a kést. Хэл попытался поднять нож с земли, но получил второй удар по пальцам. Hal|tried|to lift|knife|from|the ground|but|received|second|blow|to|fingers Hél|megpróbált|felemelni|kést|-ról|földről|de|kapott|második|ütés|-ra|ujjakra Hal tried to pick up the knife from the ground, but received a second blow to his fingers. Hal megpróbálta felemelni a kést a földről, de kapott egy második ütést az ujjaira. Потом Торнтон нагнулся, сам поднял нож и разрезал на Бэке постромки. then|Thornton|bent down|himself|picked up|knife|and|cut|on|Beck|straps aztán|Thornton|lehajolt|maga|felemelte|kést|és|elvágta|-on|Beck-en|köteleket Then Thornton bent down, picked up the knife himself, and cut the straps off Beck. Aztán Thornton lehajolt, ő maga felemelte a kést, és elvágta Beck hevedereit.

Вся воинственность Хэла испарилась. all|belligerence|Hela|evaporated minden|harciasság|Hélé|elpárolgott All of Hal's belligerence had evaporated. Hal harci kedve teljesen eltűnt. К тому же ему пришлось заняться сестрой, которая свалилась ему на руки, вернее на плечи, и он рассудил, что Бэк им ни к чему — все равно издыхает и тащить сани не сможет. to|that|too|him|had|to take care of|sister|who|fell|on him|on|hands|rather|on|shoulders|and|he|reasoned|that|Beck|to him|nor|to|anything|all|the same|is dying|and|pull|sled|not|be able to -hoz|ahhoz|is|neki|kellett|foglalkoznia|nővérrel|aki|rázuhant|neki|-ra|kezekre|pontosabban|-ra|vállakra|és|ő|megítélte|hogy|Beck|nekik|nem|-hoz|semmi|||haldoklik|és|húzni|szánokat|nem|tud Moreover, he had to deal with the sister who had fallen into his hands, or rather onto his shoulders, and he reasoned that Beck was of no use to him — he was dying anyway and wouldn't be able to pull the sled. Ráadásul foglalkoznia kellett a nővérével, aki a karjára, pontosabban a vállára zuhant, és úgy döntött, hogy Beckre nincs szüksége - úgyis haldoklik, és nem tudja húzni a szánkót.

Бэк смотрел им вслед, а Торнтон, опустившись подле него на колени, своими жесткими руками бережно ощупывал его, проверяя, не сломана ли какая-нибудь кость. Buck|was looking|them|after|and|Thornton|kneeling|beside|him|on|knees|his|hard|hands|gently|was feeling|him|checking|not|broken|if|||bone Beck|nézett|nekik|után|és|Thornton|leereszkedve|mellé|őhozzá|ra|térdeken|saját|kemény|kezekkel|gondosan|tapogatta|őt|ellenőrizve|nem|törött|e|||csont Buck watched them go, and Thornton, kneeling beside him, gently felt him with his rough hands, checking to see if any bones were broken. Bec nézte őket, míg Thornton, térdre ereszkedve mellé, kemény kezeivel óvatosan tapogatta, ellenőrizve, hogy nem tört-e el valamilyen csont. Он убедился, что пес Только сильно избит и страшно истощен голодовкой. he|made sure|that|the dog|only|severely|beaten|and|terribly|emaciated|from starvation ő|megbizonyosodott|hogy|kutya|csak|nagyon|megvert|és|félelmetesen|kimerült|éhezés miatt He confirmed that the dog was just badly beaten and terribly weakened from starvation. Meggyőződött róla, hogy a kutya csak nagyon megvert és szörnyen kimerült az éhezéstől. Тем временем нарты уже отъехали на четверть мили. meanwhile|time|sleds|already|drove away|for|quarter|mile az|idő|szánok|már|elmentek|-ra|negyed|mérföld Meanwhile, the sleds had already moved a quarter of a mile away. Közben a szánok már negyed mérföldet távolodtak. Человек и собака наблюдали, как они ползли по льду. a man|and|a dog|watched|as|they|crawled|on|the ice ember|és|kutya|figyelték|ahogy|ők|másztak|-on|jégen The man and the dog watched as they crawled across the ice. Az ember és a kutya figyelték, ahogy a jégen csúszkálnak. Вдруг на их глазах задок нарт опустился, словно нырнув в яму, а шест взвился в воздух вместе с ухватившимся за него Хэлом. suddenly|in|their|eyes|rear|sled|sank|as if|diving|into|a pit|and|pole|soared|in|the air|together|with|grabbing|onto|it| hirtelen|-on|őket|szemeik előtt|hátsó rész|szán|leereszkedett|mintha|fejest ugrva|-ba|gödörbe|és|rúd|felemelkedett|-ba|levegő|együtt|-val|megkapaszkodva|-ba|rajta|Hel Suddenly, before their eyes, the back of the sled sank as if diving into a pit, and the pole shot up into the air along with Hal, who had grabbed onto it. Hirtelen a szemük előtt a szán hátsó része leereszkedett, mintha egy gödörbe merült volna, és a rúd a levegőbe emelkedett, együtt a ráfogó Hellyel. Донесся вопль Мерседес. was heard|a scream|Mercedes eljutott|kiáltás|Mercedes Mercedes's scream was heard. Mercedes kiáltása hallatszott. Затем Бэк и Торнтон увидели, как Чарльз повернулся и хотел бежать к берегу, но тут весь участок льда под ними осел, и все скрылось под водой — и люди и собаки. then|Buck|and|Thornton|saw|how|Charles|turned|and|wanted|to run|to|the shore|but|here|all|section|of ice|under|them|sank|and|everything|disappeared|under|the water|and|people|and|dogs aztán|Bäck|és|Thornton|látták|ahogy|Charles|megfordult|és|akart|futni|-hoz|parthoz|de|itt|az összes|szakasz|jég|alatt|alattuk|lesüllyedt|és|minden|eltűnt|alatt|víz|és|emberek|és|kutyák Then Buck and Thornton saw Charles turn and try to run to the shore, but at that moment the entire section of ice beneath them collapsed, and everything disappeared underwater — both people and dogs. Ezután Beck és Thornton látták, ahogy Charles megfordult és futni akart a partra, de ekkor az alattuk lévő jégsáv beszakadt, és minden eltűnt a víz alatt - emberek és kutyák egyaránt. На этом месте зияла огромная полынья. at|this|place|gaped|huge|hole -nál|ezen|helyen|tátongott|hatalmas|nyílás At this place, a huge hole gaped. Ezen a helyen hatalmas nyílás tátongott. Ледяная дорога рушилась. icy|road|was collapsing jeges|út|omlott The icy road was collapsing. A jégút összeomlott.

Когда в декабре Джон Торнтон отморозил ноги, товарищи устроили его поудобнее на стоянке и оставили тут, пока не поправится, а сами ушли вверх по реке заготовлять бревна, которые они сплавляли в Доусон Торнтон еще немного хромал в то время, когда спас Бэка, но с наступлением теплой погоды и эта легкая хромота прошла А Бэк все долгие весенние дни лежал на берегу, лениво смотрел, как течет река, слушал пение птиц, гомон весны, и силы постепенно возвращались к нему. when|in|December|John|Thornton|froze|feet|comrades|made|him|more comfortable|at||and|left|here|until|not|gets better|while|they|went|up|the|river|to gather|logs|which|they|rafted|to|Dawson|Thornton|still|a little|limped|at|that|time|when|saved|Buck|but|with|the onset|warm|weather|and|this|slight|limp|went away|And|Buck|all|long|spring|days|lay|on|the shore|lazily|watched|as|flows|river|listened|the singing|of birds|the chatter|of spring|and|strength|gradually|returned|to|him amikor|-ban|decemberben|John|Thornton|megfagyott|lábai|társai|elhelyezték|őt|kényelmesebben|-on|parkolóban|és|ott hagyták|itt|amíg|nem|felépül|de|ők maguk|elmentek|felfelé|-on|folyón|fát vágni|rönkök|amiket|ők|lebegtettek|-ba|Dawson|Thornton|még|egy kicsit|sántított|-ban|akkor|idő|amikor|megmentett|Buckot|de|-tól|bekövetkezésével|meleg|időjárás|és|ez|enyhe|sántítás|elmúlt|és|Buck|minden|hosszú|tavaszi|napok|feküdt|-on|parton|lustán|nézett|ahogy|folyik|folyó|hallgatott|éneklés|madarak|zúgás|tavasz|és|erők|fokozatosan|visszatértek|-hoz|hozzá When John Thornton froze his feet in December, his companions made him comfortable at the camp and left him there until he recovered, while they went upstream to gather logs, which they floated down to Dawson. Thornton was still limping a bit at the time he saved Buck, but with the onset of warm weather, that slight limp also went away. And Buck lay on the shore all the long spring days, lazily watching the river flow, listening to the birds singing, the buzz of spring, and his strength gradually returned. Amikor decemberben John Thornton megfagyott a lába, a társai kényelmesebbé tették őt a parkolóban, és itt hagyták, amíg fel nem épül, ők pedig felmentek a folyón fát gyűjteni, amit Dawsonba úsztattak. Thornton még mindig kicsit sántított, amikor megmentette Bäket, de a meleg idő beköszöntével ez a kis sántítás is elmúlt. Bäk pedig a hosszú tavaszi napokon a parton feküdt, lustán nézte, ahogy folyik a folyó, hallgatta a madarak énekét, a tavasz zsongását, és az ereje fokozatosan visszatért.

Сладок отдых тому, кто пробежал три тысячи миль. sweet|rest|to him|who|ran|three|thousand|miles édes|pihenés|annak|aki|lefutott|három|ezer|mérföld Sweet is the rest to him who has run three thousand miles. Édes a pihenés annak, aki három ezer mérföldet futott. И, по правде говоря, в то время как заживали раны, крепли мускулы, а кости снова обрастали мясом, Бэк все больше и больше разленивался. and|by|truth|speaking|while|that|time|as|healed|wounds|strengthened|muscles|and|bones|again|grew|flesh|Beck|more|and more|||became lazy és|-ról|igazság|mondva|-ban|akkor|idő|ahogy|begyógyultak|sebek|megerősödtek|izmok|és|csontok|újra|húsra nőttek|hússal|Buck|egyre|több|és|több|elhízik And, to be honest, while the wounds were healing, the muscles were strengthening, and the bones were once again covered with flesh, Buck was becoming more and more lazy. És, hogy az igazat megvalljam, miközben a sebek gyógyultak, az izmok erősödtek, és a csontok újra húsba burkolóztak, Bäk egyre inkább elpuhult. Впрочем, тут все бездельничали — не только Бэк, но и сам Торнтон, и Скит, и Ниг — в ожидании, когда придет плот, на котором они отправятся в Доусон. however|here|everyone|were idle|not|only|Beck|but|and|himself|Thornton||Skit||Nig|in|waiting|when|will come|raft|on|which|they|will go|to|Dawson azonban|itt|mindenki|lustálkodtak|nem|csak|Bäck|hanem|és|maga|Thornton||Skit||Nig|-ban|várakozásban|amikor|megérkezik|tutaj|-ra|amin|ők|elindulnak|-ba|Dawson However, everyone was idle here — not just Buck, but also Thornton, and Skit, and Nig — waiting for the raft that would take them to Dawson. Egyébként itt mindenki lustálkodott - nemcsak Bäck, hanem maga Thornton, Skit és Nig is - várva, hogy megérkezzen a tutaj, amivel elindulnak Dawsonba. Скит, маленькая сука из породы ирландских сеттеров, быстро подружилась с Бэком — еле живой, он неспособен был отвергнуть ее ласки и заботы. Skit|little|bitch|of|breed|Irish|setters|quickly|made friends|with|Beck|barely|alive|he|unable|was|to reject|her|affection|and|care Skit|kicsi|szuka|-ból|fajtából|ír|retrieverek|gyorsan|barátkozott|-val|Bäck-kel|alig|élő|ő|képtelen|volt|visszautasítani|őt|simogatásai|és|gondoskodásai Skit, a little bitch of the Irish Setter breed, quickly became friends with Buck — barely alive, he was unable to reject her affection and care. Skit, a kis szuka ír setter, gyorsan barátkozott Bäckkel - alig élve, nem tudta visszautasítani a simogatását és gondoskodását. Скит, как и некоторые другие собаки, обладала инстинктивным уменьем врачевать раны и болезни. Skit|as|and|some|other|dogs|had|instinctive|ability|to heal|wounds|and|diseases Skit|ahogy|és|néhány|más|kutyák|rendelkezett|ösztönös|képességgel|gyógyítani|sebek|és|betegségek Skit, like some other dogs, had an instinctive ability to heal wounds and ailments. Skit, mint néhány más kutya, ösztönösen tudta, hogyan gyógyítsa a sebeket és betegségeket. Как кошка вылизывает своих котят, так она вылизывала и зализывала раны Бэка. as|the cat|licks|her|kittens|so|she|licked|and|licked|wounds|Beck ahogy|macska|nyalogatja|saját|kiscicáit|úgy|ő|nyalogatta|és|nyalogatta|sebek|Bäck-nek Like a cat licking her kittens, she licked and tended to Buck's wounds. Ahogy a macska nyalogatja a kiscicáit, úgy nyalogatta és tisztogatta Bäck sebeit is. Каждое утро, выждав, пока Бэк поест, она выполняла свои добровольные обязанности, и в конце концов он стал принимать ее заботы так же охотно, как заботы Торнтона. every|morning|waiting|until|Beck|eats|she|performed|her|voluntary|duties|and|in|the end|eventually|he|began|to accept|her|cares|as|well|willingly|as|cares|Thornton minden|reggel|megvárva|amíg|Beck|eszik|ő|végezte|saját|önkéntes|kötelezettségeit|és|-ban|végén|végül|ő|lett|elfogadni|őt|gondoskodásait|úgy|is|szívesen|mint|gondoskodásait|Thorntontól Every morning, after waiting for Buck to eat, she performed her voluntary duties, and eventually he began to accept her care as willingly as Thornton's. Minden reggel, miután megvárta, hogy Beck megehesse, ellátta önkéntes kötelezettségeit, és végül ő is úgy kezdte el fogadni a gondoskodását, mint Thornton. Ниг, помесь ищейки с шотландской борзой, тоже настроенный дружелюбно, но более сдержанный, был громадный черный пес с веселыми глазами и неисчерпаемым запасом добродушия. Nig|crossbreed|whippets|with|Scottish|greyhound|also|set|friendly|but|more|reserved|was|huge|black|dog|with|cheerful|eyes|and|inexhaustible|supply|good-naturedness Nig|keverék|vadászkutya|-val|skót|agár|is|beállítva|barátságosan|de|inkább|visszafogott|volt|hatalmas|fekete|kutya|-val|vidám|szemekkel|és|kimeríthetetlen|készlettel|jóságból Nig, a mix of a hound and a Scottish deerhound, also friendly but more reserved, was a huge black dog with cheerful eyes and an inexhaustible supply of good nature. Nig, a keverék vadászkutya és skót agár, aki szintén barátságos, de visszafogottabb volt, egy hatalmas fekete kutya vidám szemekkel és kimeríthetetlen jókedvvel.

Так Бэк незаметно для себя совсем оправился и начал новую жизнь. thus|Beck|unnoticed|for|himself|completely|recovered|and|started|new|life így|Bäck|észrevétlenül|számára|magát|teljesen|felépült|és|elkezdett|új|életet Thus, Buck imperceptibly recovered and began a new life. Így Buck észrevétlenül teljesen felépült és új életet kezdett. Впервые он узнал любовь, любовь истинную и страстную. for the first time|he|learned|love|love|true|and|passionate először|ő|megtudta|szeretet|szeretet|igazi|és|szenvedélyes For the first time, he experienced love, true and passionate love. Először tapasztalta meg a szerelmet, az igazi és szenvedélyes szerelmet. Никогда он не любил так никого в доме судьи Миллера, в солнечной долине Санта-Клара. never|he|not|loved|so|anyone|in|the house|of Judge|Miller|in|sunny|valley|| soha|ő|nem|szeretett|úgy|senkit|-ban|házban|bíró|Miller|-ban|napfényes|völgyben|| He had never loved anyone like this in Judge Miller's house, in the sunny Santa Clara valley. Soha nem szeretett még senkit úgy, mint a Miller bíró házában, a napfényes Santa Clara völgyében. К сыновьям судьи, с которыми он охотился и ходил на далекие прогулки, он относился по-товарищески, к маленьким внучатам — свысока и покровительственно, а к самому судье — дружески, никогда не роняя при этом своего величавого достоинства. to|the sons|of the judge|with|whom|he|hunted|and|went|on|distant|walks|he|treated|||to|little|grandchildren|from above|and|patronizingly|but|to|the|judge|friendly|never|not|lowering|in|this|his|majestic|dignity a|fiaknak|bíró|-val|akikkel|ő|vadászott|és|járt|-ra|távoli|séták|ő|viselkedett|||-hoz|kis|unokáknak|lenézően|és|pártfogó módon|de|-hoz|leg|bíróhoz|baráti módon|soha|nem|ledobva|-nál|ezen|saját|fenséges|méltóságát He treated the judge's sons, with whom he hunted and went on long walks, as comrades, the little grandchildren — from a distance and patronizingly, and the judge himself — as a friend, never lowering his majestic dignity. A bíró fiaihoz, akikkel vadászott és távoli sétákra járt, baráti módon viszonyult, a kis unokákhoz pedig fentről és pártfogóan, míg magához a bíróhoz baráti módon, soha nem csökkentve ezzel fenséges méltóságát. Но только Джону Торнтону суждено было пробудить в нем пылкую любовь, любовь-обожание, страстную до безумия. but|only|John|Thornton|destined|was|to awaken|in|him|fervent|love|||passionate|to|madness de|csak|Johnnak|Thorntonnak|meg volt írva|volt|felébreszteni|-ban|benne|szenvedélyes|szeretet|||szenvedélyes|-ig|őrületig But only John Thornton was destined to awaken in him a fervent love, a love of adoration, passionate to the point of madness. De csak John Thornton volt az, aki felébresztette benne a szenvedélyes szerelmet, a rajongó szerelmet, amely őrületig hevült.

Торнтон спас ему жизнь — и это уже само по себе что-нибудь да значило. Thornton|saved|him|life|and|this|already|itself|by|itself|something|anything|at least|meant Thornton|megmentett|neki|élet|és|ez|már|önmagában|-ért|önmagában|||de|jelentett Thornton saved his life — and that alone meant something. Thornton megmentette az életét - és ez már önmagában is valamit jelentett. А кроме того, этот человек был идеальным хозяином. and|besides|that|this|person|was|ideal|host de|-n kívül|azt|ez|ember|volt|tökéletes|gazda Moreover, this man was the perfect owner. Ezen kívül ez az ember volt a tökéletes gazda. Другие люди заботились о своих собаках лишь по обязанности и потому, что им это было выгодно. other|people|cared|for|their|dogs|only|by|duty|and|because|that|it|this|was|beneficial mások|emberek|törődtek|-val|saját|kutyáikkal|csak|-ból|kötelességből|és|mert|hogy|nekik|ez|volt|előnyös Other people cared for their dogs only out of duty and because it was beneficial for them. Más emberek csak kötelességből és azért törődtek a kutyáikkal, mert ez nekik előnyös volt. А Торнтон заботился о них без всякого расчета, как отец о детях, — такая уж у него была натура. and|Thornton|cared|for|them|without|any|calculation|like|a father|about|children|such|was|in|him|was|nature de|Thornton|törődött|-val|velük|-tól|mindenféle|számításból|mint|apa|-val|gyerekekről|ilyen|már|neki||volt|természet But Thornton cared for them selflessly, like a father for his children — that was just his nature. Thornton viszont minden számítás nélkül törődött velük, mint egy apa a gyerekeivel – ilyen volt a természete. Мало того, он никогда не забывал порадовать собаку приветливым и ободряющим словом, любил подолгу разговаривать с ними (он называл это «поболтать»), и беседы эти доставляли ему не меньшее удовольствие, чем им. little|that|he|never|not|forgot|to please|the dog|friendly|and|encouraging|word|loved|for a long time|to talk|with|them|he|called|this|to chat|and|conversations|these|brought|him|no|less|pleasure|than|them kevés|az|ő|soha|nem|felejtett|örömet szerezni|kutyát|barátságos|és|bátorító|szóval|szeretett|hosszan||-val|velük|ő|nevezte|ezt|„beszélgetni|és|beszélgetések|ezek|nyújtottak|neki|nem|kisebb|öröm|mint|nekik Moreover, he never forgot to please the dog with a friendly and encouraging word, loved to talk to them for a long time (he called it 'chatting'), and these conversations brought him as much pleasure as they did to them. Ráadásul soha nem felejtette el megörvendeztetni a kutyát egy kedves és bátorító szóval, szeretett hosszasan beszélgetni velük (ezt ő „csevegésnek” nevezte), és ezek a beszélgetések nem okoztak neki kevesebb örömet, mint nekik. У Торнтона была привычка хватать Бэка обеими руками за голову и, упершись в нее лбом, раскачивать пса из стороны в сторону, осыпая его при этом всякими бранными прозвищами, которые Бэк принимал как ласкательные. with|Thornton|had||to grab|Buck|both|hands|by|the head|and|bracing|against||forehead|to rock|the dog|from|side|to|side|showering|him|with|this|all kinds of|abusive|nicknames|which|Buck|accepted|as|affectionate neki|Thornton|volt|szokás|megfogni|Buckot|mindkét|kézzel|-ért|fejét|és|támaszkodva|-ra|rá|homlokával|ringatni|kutyát|-ból|oldalról|-ra|oldalra|elárasztva|őt|-val|ezalatt|mindenféle|szidalmazó|nevekkel|amiket|Buck|elfogadott|mint|kedveskedő Thornton had a habit of grabbing Buck by the head with both hands and, pressing his forehead against it, rocking the dog from side to side while showering him with all sorts of curse words, which Buck accepted as endearments. Thorntonnak volt egy szokása, hogy mindkét kezével megragadta Bäket a fejénél, és a homlokával támaszkodva jobbra-balra ringatta a kutyát, miközben mindenféle káromkodó becenevet szórt rá, amelyeket Bäk kedveskedésként fogadott el. Для Бэка не было большей радости, чем эта грубоватая ласка, сопровождаемая ругательствами, и когда хозяин так тормошил его, сердце у него от восторга готово было выскочить. for|Beck|no|was|greater|joy|than|this|rough|caress|accompanied|curses|and|when|master|so|shook|him|heart|at|him|from|delight|ready|was|to jump out számára|Békát|nem|volt|nagyobb|öröm|mint|ez|durva|simogatás|kísérve|szitkokkal|és|amikor|gazda|úgy|rángatta|őt|szív|nála|őbenne|tól|örömtől|készen|volt|kiugrani For Buck, there was no greater joy than this rough affection, accompanied by curses, and when his master shook him like that, his heart was ready to leap out of his chest with delight. Békának nem volt nagyobb öröme, mint ez a durva simogatás, amit káromkodások kísértek, és amikor a gazda így rángatta őt, a szíve a boldogságtól majd kiugrott. Как только Торнтон наконец отпускал его, он вскакивал, раскрыв пасть в улыбке, и взгляд его был красноречивее слов, горло сжималось от чувств, которых он не мог выразить. as soon as|only|Thornton|finally|let go|him|he|jumped up|opening|mouth|in|a smile|and|gaze|his|was|more eloquent|words|throat|tightened|from|feelings|which|he|not|could|express ahogy|csak|Thornton|végre|elengedte|őt|ő|felugrott|kinyitva|száj|ban|mosolyban|és|tekintet|az ő|volt|beszédesebb|szavaknál|torok|összeszorult|tól|érzésektől|amiket|ő|nem|tudott|kifejezni As soon as Thornton finally let him go, he would jump up, mouth open in a smile, and his gaze was more eloquent than words, his throat tightening with feelings he could not express. Amint Thornton végre elengedte, felpattant, mosolyogva tátotta a száját, és a tekintete beszédesebb volt a szavaknál, a torka összeszorult az érzésektől, amelyeket nem tudott kifejezni. А Джон Торнтон, глядя на него, застывшего на месте, говорил с уважением: «О господи! and|John|Thornton|looking|at|him|frozen|in|place|said|with|respect|Oh|Lord de|John|Thornton|nézve|ra|őt|megdermedt|ban|helyen|mondta|val|tisztelettel|ó|istenem And John Thornton, looking at him frozen in place, said with respect: "Oh my God! És John Thornton, nézve őt, aki mozdulatlanul állt, tisztelettel mondta: „Ó, uram! Этот пес — что человек, только говорить не умеет!..» this|dog|that|person|only|to speak|not|can ez a|kutya|mint|ember|csak|beszélni|nem|tud This dog is like a person, only he can't talk!.." Ez a kutya — mint egy ember, csak beszélni nem tud!..”

Чаще всего любовь Бэка проявлялась в виде немого обожания. more often|than anything|love|Beck's|manifested|in|the form|silent|adoration gyakrabban|legfőképpen|szeretet|Bäcké|megnyilvánult|-ban|formájában|néma|imádat Most often, Buck's love manifested itself as silent adoration. Leggyakrabban Bäck szeretete néma imádat formájában nyilvánult meg. Хотя он замирал от счастья, когда Торнтон трогал его или разговаривал с ним, он сам не добивался этих знаков расположения. although|he|was freezing|from|happiness|when|Thornton|touched|him|or|talked|with|him|he|himself|not|sought|||affection bár|ő|megállt|-tól|boldogságtól|amikor|Thornton|megérintette|őt|vagy|beszélt|-val|ővele|ő|maga|nem|elérte|ezek|jelek|vonzalomra Although he froze with happiness when Thornton touched him or spoke to him, he did not seek out these signs of affection himself. Bár boldogságában megdermedt, amikor Thornton megérintette vagy beszélt hozzá, ő maga nem törekedett ezekre a jelekre. В противоположность Скит, которая, подсовывая морду под руку Торнтона, тыкалась в нее носом, пока он не погладит ее, или Нигу, имевшему привычку лезть к хозяину и класть свою большую голову к нему на колени, Бэк довольствовался тем, что обожал его издали. in|contrast|Skit|who|pushing|muzzle|under|arm|Thornton|nudged|in|||||not|pet|her|or|Niga|having|habit|climb|to|owner|and|put|his|big|head|to|him|on|knees|Buck|was content|with that|that|adored|him|from afar -ban|ellentét|Skit|amelyik|aládugva|orrát|-alá|kéz|Thornton|dörgölőzött|-ba|ahhoz|orrával|amíg|ő|nem|megsimogatja|őt|vagy|Niga|akinek|szokása|mászni|-hoz|gazdához|és|tenni|saját|nagy|fejét|-ra|őre|-ra|térdére|Buck|beérte|azzal|hogy|imádta|őt| In contrast to Skit, who would nuzzle her nose under Thornton's arm until he petted her, or Niga, who had a habit of climbing onto his owner and resting his large head on his lap, Buck was content to adore him from a distance. Ellenben Skittal, aki a fejét Thornton karja alá dugta, és addig nyomta az orrát, amíg meg nem simogatta, vagy Niggával, aki hajlamos volt a gazdájához mászni és a nagy fejét az ölébe tenni, Buck beérte azzal, hogy távolról imádta őt. Он мог часами лежать у ног Торнтона, с напряженным вниманием глядя ему в лицо и словно изучая его. he|could|for hours|lie|at|the feet|Thornton|with|tense|attention|looking|at him|in|the face|and|as if|studying|him ő|tudott|órákig|feküdni|-nál|lábainál|Thornton|-val|feszülten|figyelemmel|nézve|őre|-ba|arcára|és|mintha|tanulmányozva|őt He could lie for hours at Thornton's feet, gazing intently at his face as if studying it. Hosszú órákon át el tudott heverni Thornton lábánál, feszülten figyelve az arcát, mintha tanulmányozná. Он с живейшим интересом следил за каждой переменой в этом лице, за каждым мимолетным его выражением. he|with|liveliest|interest|followed|for|every|change|in|this|face|for|every|fleeting|his|expression ő|-val|élénk|érdeklődéssel|figyelt|-ra|minden|változásra|-ban|ezen|arcon|-ra|minden|pillanatnyi|ő|kifejezésére He followed every change in that face with the keenest interest, noting every fleeting expression. Élénk érdeklődéssel követte az arcán bekövetkező minden változást, minden pillanatnyi kifejezést. А иногда ложился подальше, сбоку или позади хозяина, и оттуда наблюдал за его движениями. and|sometimes|lay|further away|to the side|or|behind|the owner|and|from there|watched|at|his|movements és|néha|lefeküdtem|távolabb|oldalról|vagy|mögött|a gazdája|és|onnan|figyeltem|után|az ő|mozgásaira And sometimes he would lie further away, to the side or behind his owner, and from there observe his movements. Néha távolabb feküdt, oldalról vagy mögött a gazdája mellett, és onnan figyelte a mozdulatait. Такая тесная близость создалась между человеком и собакой, что часто, почувствовав взгляд Бэка, Торнтон поворачивал голову и молча глядел на него. such|close|proximity|was created|between|man|and|dog|that|often|feeling|gaze|Beck|Thornton|turned|head|and|silently|looked|at|him ilyen|szoros|közelség|kialakult|között|az ember és|és|a kutya|hogy|gyakran|érezve|pillantás|Bäck és||elfordítottam|a fejem|és|csendben|néztem|ra|ő Such a close bond had formed between man and dog that often, feeling Buck's gaze, Thornton would turn his head and silently look at him. Olyan szoros közelség alakult ki az ember és a kutya között, hogy gyakran, amikor érezte Bék pillantását, Thornton megfordította a fejét és néma csendben nézett rá. И каждый читал в глазах другого те чувства, что светились в них. and|each|read|in|the eyes|another|those|feelings|that|shone|in|them és|mindenki|olvastam|ban|a szemekben|a másik|azokat|érzések|hogy|ragyogtak|ban|bennük And each read in the eyes of the other the feelings that shone in them. És mindketten olvastak a másik szemében azokat az érzéseket, amelyek ott ragyogtak.

Еще долгое время после своего спасения Бэк беспокоился, когда не видел вблизи Торнтона. still|long|time|after|his|salvation|Buck|worried|when|not|saw|nearby|Thornton még|hosszú|idő|után|a saját|megmentés|Bäck|aggódtam|amikor|nem|láttam|közel|Thornton For a long time after his rescue, Buck was worried when he did not see Thornton nearby. Még sokáig, miután megmentették, Bék aggódott, amikor nem látta Thornton közelében. С той минуты, как Торнтон выходил из палатки и пока он не возвращался в нее, пес ходил за ним по пятам. from|that|minute|since|Thornton|came out|from|the tent|and|while|he|not|returned|to||the dog|followed|after|him|on|his heels az|az|perc|ahogy|Thornton|kijött|-ból|sátraból|és|amíg|ő|nem|visszatért|-ba|abba|kutya|járt|után|őutána|-on|nyomában From the moment Thornton left the tent until he returned to it, the dog followed him closely. Attól a perctől kezdve, hogy Thornton kilépett a sátrából, és amíg vissza nem tért, a kutya a nyomában járt. У Бэка здесь, на Севере, уже несколько раз менялись хозяева, и он, решив, что постоянных хозяев не бывает, боялся, как бы Торнтон не ушел из его жизни, как ушли Перро и Франсуа, а потом шотландец. at|Beck|here|in the|North|already|several|times|changed|owners|and|he|having decided|that|permanent|owners|not|exist|feared|as|if|Thornton|not|left|from|his|life|as|left|Perrault|and|François|but|then|the Scot -nál|Buck|itt|-on|Északon|már|néhány|alkalommal|cserélődtek|gazdák|és|ő|döntve|hogy|állandó|gazdák|nem|van|félt|ahogy|-na|Thornton|nem|elment|-ból|az ő|életéből|ahogy|elmentek|Perrault|és|François|de|aztán|skót Buck had already had several owners here in the North, and having decided that there are no permanent owners, he feared that Thornton might leave his life, just as Perrault and François had, and then the Scotsman. Becnek itt, Északon, már többször is gazdát cserélt, és mivel úgy döntött, hogy állandó gazdák nincsenek, félt, hogy Thornton is eltűnik az életéből, ahogy Perrault és François, majd a skót. Даже во сне этот страх преследовал его, и часто, просыпаясь, Бэк вылезал, несмотря на ночной холод, из своего убежища, пробирался к палатке и долго стоял у входа, прислушиваясь к дыханию хозяина. even|in|sleep|this|fear|pursued|him|and|often|waking up|Beck|crawled out|despite|on|night|cold|from|his|shelter|made his way|to|the tent|and|long|stood|at|the entrance|listening|to|the breathing|of the owner még|-ban|álomban|ez|félelem|üldözött|őt|és|gyakran|felébredve|Buck|kimászott|ellenére|-ra|éjszakai|hideg|-ból|az ő|búvóhelyéből|átszivárgott|-hoz|sátrához|és|sokáig|állt|-nál|bejáratnál|figyelve|-hoz|lélegzésére|gazdájának Even in his sleep, this fear haunted him, and often, waking up, Buck would crawl out, despite the night cold, from his shelter, make his way to the tent, and stand for a long time at the entrance, listening to his owner's breathing. Még álmában is üldözte ez a félelem, és gyakran, amikor felébredt, Bék kiugrott, a éjszakai hideg ellenére, a búvóhelyéről, odasettenkedett a sátrához, és sokáig állt a bejáratnál, figyelve a gazdája lélegzetvételére.

Однако, несмотря на великую любовь К Джону Торнтону, которая, казалось, должна была оказать на Бэка смягчающее и цивилизующее влияние, в нем не заглохли склонности диких предков, разбуженные Севером. however|despite|on|great|love|to|John|Thornton|which|seemed|should|have been|have|on|Buck|softening|and|civilizing|influence|in|him|not|died down|tendencies|wild|ancestors|awakened|by the North azonban|ellenére|-ra|nagy|szeretet|-hoz|John|Thornton|ami|tűnt|kellene|volt|gyakorolni|-ra|Buck|enyhítő|és|civilizáló|hatás|-ban|őben|nem|elhaltak|hajlamok|vad|őseik|felébresztett|Észak által However, despite the great love for John Thornton, which seemed to have a softening and civilizing influence on Buck, the tendencies of his wild ancestors, awakened by the North, did not die down in him. Azonban, a nagy szeretet ellenére John Thorntonnal, amely úgy tűnt, hogy Békra enyhítő és civilizáló hatással kellene, hogy legyen, benne nem haltak el a vad ősök hajlamai, amelyeket az Észak felébresztett. Верность и преданность — черты, рождающиеся под сенью мирных очагов, были ему свойственны, но наряду с этим таились в нем жестокость и коварство дикаря. Loyalty and devotion—traits born under the shadow of peaceful hearths—were inherent to him, but alongside this, there lurked in him the cruelty and treachery of a savage. A hűség és a lojalitás - olyan tulajdonságok, amelyek a békés otthonok árnyékában születnek, jellemezték őt, de e mellett benne rejtőzött a vadember kegyetlensége és alattomossága. Это больше не была собака с благодатного Юга, потомок многих прирученных поколений — нет, это был первобытный зверь, пришедший из дикого леса к костру Джона Торнтона. He was no longer a dog from the gracious South, a descendant of many tamed generations—no, he was a primitive beast, come from the wild forest to John Thornton's campfire. Ez már nem volt a déli, áldott kutya, sok megszelídített generáció leszármazottja - nem, ez egy ősi vadállat volt, amely a vad erdőből jött John Thornton tüzéhez. Великая любовь к этому человеку не позволяла Бэку красть у него пищу, но у всякого другого, во всяком другом лагере он крал бы без зазрения совести, тем более что благодаря своей звериной хитрости мог проделывать это безнаказанно. The great love for this man prevented Buck from stealing food from him, but from anyone else, in any other camp, he would steal without a second thought, especially since, thanks to his animal cunning, he could do so with impunity. A férfi iránti nagy szeretet nem engedte meg Becknek, hogy élelmet lopjon tőle, de bármely másik táborban, bármely másik embernél lelkiismeret-furdalás nélkül lopott volna, különösen, mivel állati ravaszságának köszönhetően ezt büntetlenül megtehette.

Он был старше того времени, в котором жил, той жизни, что шла вокруг. he|was|older|that|time|in|which|lived|that|life|that|went|around ő|volt|idősebb|annál|idő|-ban|amelyben|élt|azzal||ami|ment|körül He was older than the time in which he lived, than the life that was going on around him. Ő idősebb volt annál az időnél, amelyben élt, annál az életnél, ami körülötte zajlott. В нем прошлое смыкалось с настоящим, и, как мощный ритм вечности, голоса прошлого и настоящего звучали в нем попеременно, — это было как прилив и отлив, как смена времен года. in|it|the past|merged|with|the present|and|like|powerful|rhythm|of eternity|voices|of the past|and|of the present|sounded|in|it|alternately|this|was|like|tide|and|ebb|like|change|of seasons|years a|benne|múlt|összefonódott|-val|jelennel|és|mint|erőteljes|ritmus|örökkévalóság|hangok|múltból|és|jelenből|szóltak|-ban|benne|felváltva|ez|volt|mint|árapály|és|apály|mint|váltás|évszakok|év In him, the past merged with the present, and like the powerful rhythm of eternity, the voices of the past and present sounded in him alternately — it was like the ebb and flow, like the change of seasons. A múlt és a jelen összefonódott benne, és mint az örökkévalóság hatalmas ritmusa, a múlt és a jelen hangjai váltakozva szóltak benne - ez olyan volt, mint a dagály és a visszahúzódás, mint az évszakok váltakozása. У костра Джона Торнтона сидел широкогрудый пес с длинной шерстью и белыми клыками. by|the campfire|John|Thornton|sat|broad-chested|dog|with|long|fur|and|white|fangs -nál|tűznél|John|Thornton|ült|széles mellkasú|kutya|-val|hosszú|szőrrel|és|fehér|agyarakkal By the campfire of John Thornton sat a broad-chested dog with long fur and white fangs. John Thornton tűzgyújtója mellett ült egy széles mellkasú kutya, hosszú szőrrel és fehér agyarakkal. Но за ним незримо теснились тени всяких других собак, полуприрученных и диких. but|behind|him|invisibly|pressed|shadows|all kinds of|other|dogs|semi-tame|and|wild de|mögött|őt|láthatatlanul|szorongtak|árnyak|mindenféle|más|kutyák|félig háziasított|és|vad But behind him, invisibly pressed the shadows of all sorts of other dogs, semi-domesticated and wild. De mögötte láthatatlanul szorongtak más kutyák árnyai, félig háziasítottak és vadak. Они настойчиво напоминали о себе, передавали ему свои мысли, смаковали мясо, которое он ел, жаждали воды, которую он пил, слушали то, что слушал он, и объясняли ему звуки дикой лесной жизни. they|persistently|reminded|about|themselves|conveyed|to him|their|thoughts|savored|meat|which|he|ate|thirsted|water|which|he|drank|listened|that|what|he listened||and|explained|to him|sounds|wild|forest|life ők|kitartóan|emlékeztettek|-ra|magukra|átadták|neki|saját|gondolataik|ízlelgették|húst|amit|ő|evett|szomjaztak|vízre|amit|ő|ivott|hallgatták|amit|amit|hallgatott|ő|és|magyarázták|neki|hangokat|vad|erdei|élet They persistently reminded him of themselves, conveyed their thoughts to him, savored the meat he ate, craved the water he drank, listened to what he listened to, and explained to him the sounds of wild forest life. Folyamatosan emlékeztettek magukra, átadták neki a gondolataikat, ízlelgették a húst, amit evett, szomjazták a vizet, amit ivott, hallgatták, amit ő hallgatott, és elmagyarázták neki a vad erdei élet hangjait. Они внушали ему свои настроения и порывы, подсказывали поступки, лежали рядом, когда он спал, видели те же сны и сами являлись ему во сне. they|instilled|him|their|moods|and|impulses|suggested|actions|lay|next to|when|he|slept|saw|the|same|dreams|and|themselves|appeared|to him|in|a dream ők|sugallták|neki|saját|hangulataikat|és|impulzusait|súgták|tetteit|feküdtek|mellett|amikor|ő|aludt|látták|azokat|is|álmokat|és|maguk|megjelentek|neki|álmában| They instilled their moods and impulses in him, suggested actions, lay beside him when he slept, saw the same dreams, and appeared to him in dreams. Ők sugallták neki a hangulataikat és impulzusaikat, súgták a cselekedeteit, mellett feküdtek, amikor aludt, ugyanazokat az álmokat látták, és maguk is megjelentek neki az álmában.

И так повелителен был зов этих теней, что с каждым днем люди и их требования все больше отходили в сознании Бэка на задний план. and|so|commanding|was|call|these|shadows|that|with|each|day|people|and|their|demands|more|more|receded|in|consciousness|Beck|to|back|plan és|annyira|parancsoló|volt|hívás|ezeknek|árnyak|hogy|minden|egyes|nappal|emberek|és|követeléseik||mind|inkább|háttérbe szorultak|-ban|tudatában|Becknek|-ra|hátsó|háttér And so powerful was the call of these shadows that with each passing day, people and their demands receded further into the background of Buck's consciousness. És annyira parancsoló volt ezeknek az árnyaknak a hívása, hogy napról napra az emberek és követeléseik egyre inkább háttérbe szorultak Beck tudatában. Из глубины дремучего леса звучал призыв, таинственный и манящий, и, когда Бэк слышал его, он испытывал властную потребность бежать от огня и утоптанной земли туда, в чащу, все дальше и дальше, неведомо куда, неведомо зачем. from|the depths|dense|forest|sounded|call|mysterious|and|alluring|and|when|Buck|heard|it|he|felt|powerful|need|to run|from|fire|and|trampled|earth|there|into|thicket|ever|further|and|further|unknown|where|unknown|why -ból|mélységből|sűrű|erdőből|hallatszott|hívás|titokzatos|és|csábító|és|amikor|Beck|hallotta|azt|ő|érezte|hatalmas|szükség|futni|-tól|tűztől|és|taposott|földtől|oda|-ba|sűrűbe|mind|messzebb|és|messzebb|ismeretlenül|hova|ismeretlenül|miért From the depths of the dense forest came a call, mysterious and alluring, and when Buck heard it, he felt an overwhelming urge to run away from the fire and the trampled earth into the thicket, further and further, to an unknown place, for an unknown reason. A sűrű erdő mélyéből egy titokzatos és vonzó hívás hallatszott, és amikor Beck hallotta, hatalmas vágyat érzett, hogy elmeneküljön a tűz és a taposott föld elől, oda, a sűrűbe, egyre távolabb és távolabb, ismeretlen helyre, ismeretlen okból.

Только Джон Торнтон и удерживал его. only|John|Thornton|and|held|him csak|John|Thornton|és|tartotta|őt Only John Thornton held him. Csak John Thornton tartotta vissza őt. Все другие люди для Бэка не существовали. all|other|people|for|Beck|not|existed minden|más|ember|-nak|Bäck számára|nem|léteztek All other people did not exist for Buck. Minden más ember Bäck számára nem létezett. Встречавшиеся в дороге путешественники иногда ласкали и хвалили его, но он оставался равнодушен к их ласкам, а если кто-нибудь слишком надоедал ему, он вставал и уходил. met|on|the road|travelers|sometimes|caressed|and|praised|him|but|he|remained|indifferent|to|their|caresses|and|if|||too|annoyed|him|he|would get up|and|leave találkozó|-ban|úton|utazók|néha|simogatták|és|dicsérték|őt|de|ő|maradt|közömbös|-hoz|ő|simogatásaik|és|ha|||túl|untatta|őt|ő|felállt|és|elment Travelers he met on the road sometimes petted and praised him, but he remained indifferent to their affection, and if someone bothered him too much, he would get up and leave. Az úton találkozó utazók néha simogatták és dicsérték őt, de ő közömbös maradt a simogatásaik iránt, és ha valaki túlzottan zavarta, felállt és elment. Когда вернулись компаньоны Торнтона, Ганс и Пит, на долгожданном плоту, Бэк сперва не обращал на них ровно никакого внимания, а позднее, сообразив, что они близки Торнтону, терпел их присутствие и снисходительно, словно из милости, принимал их любезности. when|returned|companions|Thornton|Hans|and|Pete|on|long-awaited|raft|Buck|at first|not|paid|any|them|at all|no|attention|but|later|realizing|that|they|were close|Thornton|tolerated|their|presence|and|condescendingly|as if|out of|mercy|accepted|their|courtesies amikor|visszatértek|társak|Thorntoné|Hans|és|Pit|-on|régóta várt|tutaj|Buck|először|nem|figyelt|-ra|rájuk|egyáltalán|semmilyen|figyelmet|de|később|rájövén|hogy|ők|közel állnak|Thorntonhoz|elviselte|őket|jelenlétüket|és|leereszkedően|mintha|-ból|kegyelemből|fogadta|őket|kedvességeiket When Thornton's companions, Hans and Pete, returned on the long-awaited raft, Buck initially paid them no attention at all, but later, realizing that they were close to Thornton, he tolerated their presence and graciously accepted their kindness as if out of mercy. Amikor Thornton társai, Hans és Pete, végre visszatértek a régóta várt tutajjal, Buck először egyáltalán nem figyelt rájuk, később, miután rájött, hogy közel állnak Thorntonnal, elviselte a jelenlétüket, és leereszkedően, mintha kegyből tette volna, elfogadta a kedvességeiket.

SENT_CWT:AO6OiPNE=7.94 PAR_TRANS:gpt-4o-mini=2.7 PAR_TRANS:gpt-4o-mini=3.99 PAR_CWT:B7ebVoGS=7.47 en:AO6OiPNE hu:B7ebVoGS openai.2025-02-07 ai_request(all=64 err=1.56%) translation(all=125 err=0.00%) cwt(all=2009 err=7.37%)