Замятин - Мы - Запись 7-я Zamyatin - Us - Entry 7 Zamyatin - Nous - Entrée 7 Zamiatinas - Mes - Įrašas 7 Zamyatin - Wij - Platen 7 Zamyatin - Nós - Entrada 7 Замятін - Ми - Запис 7-й

Запись 7-я. Конспект: Ресничный волосок. Тэйлор. Белена и ландыш Entry 7. Outline: Ciliary hair. Taylor. Belena and lily of the valley.

Ночь. Зеленое, оранжевое, синее; красный королевский инструмент; желтое, как апельсин, платье. Green, orange, blue; red royal instrument; yellow, like an orange, dress. Потом – медный Будда; вдруг поднял медные веки – и полился сок: из Будды. Then - the copper Buddha; suddenly he raised his copper eyelids - and the juice poured out: of the Buddha. И из желтого платья – сок, и по зеркалу капли сока, и сочится большая кровать, и детские кроватки, и сейчас я сам – и какой-то смертельно-сладостный ужас… And out of the yellow dress is the juice, and across the mirror are drops of juice, and oozing big bed, and cribs, and now myself - and some deathly-sweet horror...

Проснулся: умеренный, синеватый свет; блестит стекло стен, стеклянные кресла, стол. Woke up: moderate, bluish light; gleaming glass walls, glass chairs, table. Это успокоило, сердце перестало колотиться. It calmed me down, my heart stopped pounding. Сок, Будда… что за абсурд? Ясно: болен. Раньше я никогда не видел снов. I had never had a dream before. Говорят, у древних это было самое обыкновенное и нормальное – видеть сны. They say it was the most common and normal thing for the ancients to dream. Ну да: ведь и вся жизнь у них была вот такая ужасная карусель: зеленое – оранжевое – Будда – сок. Well, yes, because their whole life was such a terrible merry-go-round: green - orange - Buddha - juice. Но мы-то знаем, что сны – это серьезная психическая болезнь. But we know that dreams are a serious mental illness. И я знаю: до сих пор мой мозг был хронометрически выверенным, сверкающим, без единой соринки механизмом, а теперь… Да, теперь именно так: я чувствую там, в мозгу, какое-то инородное тело – как тончайший ресничный волосок в глазу: всего себя чувствуешь, а вот этот глаз с волоском – нельзя о нем забыть ни на секунду… And I know that until now my brain has been a chronometrically accurate, sparkling mechanism, without a single speck of dirt, and now... Yes, now it is so: I feel there, in my brain, some foreign body - like the thinnest eyelash hair in the eye: you feel everything, but this eye with a hair - you cannot forget about it even for a moment...

Бодрый, хрустальный колокольчик в изголовье: 7, вставать. Cheerful, crystal bell in the headboard: 7, get up. Справа и слева сквозь стеклянные стены я вижу как бы самого себя, свою комнату, свое платье, свои движения – повторенными тысячу раз. To my right and left through the glass walls I see as if I were myself, my room, my dress, my movements - repeated a thousand times. Это бодрит: видишь себя частью огромного, мощного, единого. It's invigorating: you see yourself as part of a huge, powerful, unified thing. И такая точная красота: ни одного лишнего жеста, изгиба, поворота. And such a precise beauty: not a single extra gesture, curve, turn.

Да, этот Тэйлор был, несомненно, гениальнейшим из древних. Yes, this Taylor was undoubtedly the most brilliant of the ancients. Правда, он не додумался до того, чтобы распространить свой метод на всю жизнь, на каждый шаг, на круглые сутки – он не сумел проинтегрировать своей системы от часу до 24. True, he did not think of extending his method to the whole of life, to every step, to round the clock - he failed to integrate his system from one hour to 24. Но все же как они могли писать целые библиотеки о каком-нибудь там Канте – и едва замечать Тэйлора – этого пророка, сумевшего заглянуть на десять веков вперед. But still, how could they write whole libraries about some Kant there-and barely notice Taylor, that prophet who was able to look ten centuries ahead.

Кончен завтрак. Стройно пропет Гимн Единого Государства. The Hymn of the One State is sung harmoniously. Стройно, по четыре – к лифтам. In line, four at a time, to the elevators. Чуть слышное жужжание моторов – и быстро вниз, вниз, вниз – легкое замирание сердца… The barely audible whirring of motors - and quickly down, down, down - a slight faltering of the heart...

И тут вдруг почему-то опять этот нелепый сон – или какая-то неявная функция от этого сна. And then all of a sudden for some reason that ridiculous dream again - or some implicit function of that dream. Ах да, вчера так же на аэро – спуск вниз. Ah yes, yesterday also on the aero - downhill. Впрочем, все это кончено: точка. However, it's all over: period. И очень хорошо, что я был с нею так решителен и резок. And it was very good that I was so decisive and harsh with her.

В вагоне подземной дороги я несся туда, где на стапеле сверкало под солнцем еще недвижное, еще не одухотворенное огнем, изящное тело «Интеграла». In the carriage of the underground railroad I rushed to where on the slipway glittered under the sun the still motionless, not yet spiritualized by fire, graceful body of the Integral. Закрывши глаза, я мечтал формулами: я еще раз мысленно высчитывал, какая нужна начальная скорость, чтобы оторвать «Интеграл» от земли. Closing my eyes, I dreamed with formulas: I was mentally calculating again what initial speed would be needed to get the Integral off the ground. Каждый атом секунды – масса «Интеграла» меняется (расходуется взрывное топливо). Every atom of a second - the mass of the "Integral" changes (explosive fuel is consumed). Уравнение получалось очень сложное, с трансцендентными величинами. The equation was very complicated, with transcendental quantities.

Как сквозь сон: здесь, в твердом числовом мире, кто-то сел рядом со мной, кто-то слегка толкнул, сказал «простите». As if through a dream: here, in a solid world of numbers, someone sat down next to me, someone gave me a slight nudge, said "excuse me."

Я приоткрыл глаза – и сперва (ассоциация от «Интеграла») что-то стремительно несущееся в пространство: голова – и она несется, потому что по бокам – оттопыренные розовые крылья-уши. I opened my eyes - and at first (the association from "Integral") something rushing into space: a head - and it is rushing, because on the sides - the pink wings, ears. И затем кривая нависшего затылка – сутулая спина – двоякоизогнутое – буква S… And then the curve of the overhanging back of the head - the slouching back - the double-jointed - the letter S...

И сквозь стеклянные стены моего алгебраического мира – снова ресничный волосок – что-то неприятное, что я должен сегодня — And through the glass walls of my algebraic world - again an eyelash hair - something unpleasant that I must today -

– Ничего, ничего, пожалуйста, – я улыбнулся соседу, раскланялся с ним. - Nothing, nothing, please," I smiled at my neighbor and bowed to him. На бляхе у него сверкнуло: S-4711 (понятно, почему от самого первого момента был связан для меня с буквой S: это было не зарегистрированное сознанием зрительное впечатление). On his badge glittered: S-4711 (it is clear why from the very first moment was associated for me with the letter S: it was not registered by the consciousness of the visual impression). И сверкнули глаза – два острых буравчика, быстро вращаясь, ввинчивались все глубже, и вот сейчас довинтятся до самого дна, увидят то, что я даже себе самому… And the eyes sparkled - two sharp drills, spinning rapidly, screwing in deeper and deeper, and now they will reach the bottom, will see what I even saw myself...

Вдруг ресничный волосок стал мне совершенно ясен: один из них, из Хранителей, и проще всего, не откладывая, сейчас же сказать ему все. Suddenly an eyelash hair became perfectly clear to me: one of them, of the Guardians, and the easiest thing to do, without delay, was to tell him everything now.

– Я, видите ли, вчера был в Древнем Доме… – Голос у меня странный, приплюснутый, плоский, я пробовал откашляться. - I was in the Ancient House yesterday, you see..." My voice is strange, flattened, flat, and I tried to cough it up.

– Что же, отлично. Это дает материал для очень поучительных выводов. This gives material for very instructive conclusions.

– Но, понимаете, был не один, я сопровождал нумер I-330, и вот… - But, you see, I wasn't alone, I was accompanying number I-330, and here...

– I-330? Рад за вас. Good for you. Очень интересная, талантливая женщина. A very interesting, talented woman. У нее много почитателей.

…Но ведь и он – тогда на прогулке – и, может быть, он даже записан на нее? ...But he is also - then on the walk - and maybe he's even signed up for it? Нет, ему об этом – нельзя, немыслимо: это ясно. No, he can't talk about it, it's unthinkable: that's clear.

– Да, да! Как же, как же! Очень, – я улыбался все шире, нелепей и чувствовал: от этой улыбки я голый, глупый… Very," I smiled wider and wider, more ridiculous, and felt that this smile made me naked and stupid...

Буравчики достали во мне до дна, потом, быстро вращаясь, ввинтились обратно в глаза; S – двояко улыбнулся, кивнул мне, проскользнул к выходу. The bores reached the bottom in me, then, spinning rapidly, screwed back into my eyes; S smiled doubly, nodded at me, slipped toward the exit.

Я закрылся газетой (мне казалось, все на меня смотрят) и скоро забыл о ресничном волоске, о буравчиках, обо всем: так взволновало меня прочитанное. I covered myself with the newspaper (everyone seemed to be looking at me) and soon forgot about the eyelash hair, about the borax, about everything: I was so excited by what I was reading. Одна короткая строчка: «По достоверным сведениям, вновь обнаружены следы до сих пор неуловимой организации, ставящей себе целью освобождение от благодетельного ига Государства». One short line: "According to reliable information, traces of a hitherto elusive organization, aiming at liberation from the beneficent yoke of the State, have been rediscovered.

«Освобождение»? Изумительно: до чего в человеческой породе живучи преступные инстинкты. It is amazing: what criminal instincts are alive in the human race. Я сознательно говорю: «преступные». I deliberately say "criminal. Свобода и преступление так же неразрывно связаны между собой, как… ну, как движение аэро и его скорость: скорость аэро = 0, и он не движется; свобода человека = 0, и он не совершает преступлений. Freedom and crime are as inextricably linked as ... well, as the movement of an aero and its speed: the speed of an aero = 0, and it does not move; the freedom of a man = 0, and he commits no crime. Это ясно. Единственное средство избавить человека от преступлений – это избавить его от свободы. The only way to rid a man of crime is to rid him of his freedom. И вот едва мы от этого избавились (в космическом масштабе века это, конечно, «едва»), как вдруг какие-то жалкие недоумки… And so we barely got rid of it (on the cosmic scale of the century it is, of course, "barely"), when all of a sudden some miserable imbeciles...

Нет, не понимаю: почему я немедленно, вчера же, не отправился в Бюро Хранителей. No, I don't understand: why didn't I go to the Guardian's Office immediately, yesterday. Сегодня после 16 иду туда непременно… I'm going there after 4 p.m. today for sure...

В 16.10 вышел – и тотчас же на углу увидал О, всю в розовом восторге от этой встречи. At 4:10 p.m. I went out, and immediately on the corner I saw O, all rosy with excitement at this meeting. «Вот у нее простой круглый ум. "Here she has a simple round mind. Это кстати: она поймет и поддержит меня…» Впрочем, нет, в поддержке я не нуждался: я решил твердо. That's good: she'll understand and support me..." However, no, I didn't need support: I had made up my mind firmly.

Стройно гремели Марш трубы Музыкального Завода – все тот же ежедневный Марш. The trumpet march of the Music Factory, still the same daily march, rang loudly. Какое неизъяснимое очарование в этой ежедневности, повторяемости, зеркальности! What an inexplicable charm in this daily, repetitive, mirror-like nature!

О схватила меня за руку.

– Гулять, – круглые синие глаза мне широко раскрыты – синие окна внутрь, – и я проникаю внутрь, ни за что не зацепляясь: ничего – внутри, то есть ничего постороннего, ненужного. - Walk," the round blue eyes are wide open to me - the blue windows inside - and I reach inside without getting caught up in anything: nothing - inside, that is, nothing extraneous, unnecessary.

– Нет, не гулять. Мне надо… – я сказал ей куда. I have to..." I told her where. И, к изумлению своему, увидел: розовый круг рта сложился в розовый полумесяц, рожками книзу – как от кислого. And, to his amazement, he saw: the pink circle of the mouth folded into a pink crescent, horns downward - as from a sour. Меня взорвало.

– Вы, женские нумера, кажется, неизлечимо изъедены предрассудками. - You female numbers seem to be incurably corroded by prejudice. Вы совершенно неспособны мыслить абстрактно. You are completely incapable of thinking in the abstract. Извините меня, но это просто тупость.

– Вы идете к шпионам… фу! - You go to the spies... ugh! А я было достала для вас в Ботаническом Музее веточку ландышей… And I got a sprig of lily of the valley for you at the Botanical Museum...

– Почему «А я» – почему это «А»? - Why "And I" - why is it "A"? Совершенно по-женски. Totally feminine. – Я сердито (сознаюсь) схватил ее ландыши. - I angrily (I confess) grabbed her lilies. – Ну вот он, ваш ландыш, ну? - Well, there it is, your lily of the valley, huh? Нюхайте: хорошо, да? Sniff: good, right? Так имейте же логики хоть настолько вот. So have some logic, at least this much. Ландыш пахнет хорошо: так. Но ведь не можете же вы сказать о запахе, о самом понятии «запах», что это хорошо или плохо? But you can't say about smell, about the concept of "smell" itself, that it's good or bad, can you? Не мо-же-те, ну? Есть запах ландыша – и есть мерзкий запах белены: и то и другое запах. There is the smell of lily of the valley - and there is the vile smell of bleach: both are smells. Были шпионы в древнем государстве – и есть шпионы у нас… да, шпионы. There were spies in the ancient state - and there are spies in ours ... yes, spies. Я не боюсь слов. Но ведь ясно же: там шпион – это белена, тут шпион – ландыш. But it's clear: the spy over there is Henbane, and the spy over here is Lily of the Valley. Да, ландыш, да!

Розовый полумесяц дрожал. The pink crescent moon trembled. Сейчас я понимаю: это мне только показалось, но тогда я был уверен, что она засмеется. I realize now that I was just imagining things, but at the time I was sure she was laughing. И я закричал еще громче:

– Да, ландыш. И ничего смешного, ничего смешного.

Круглые, гладкие шары голов плыли мимо и оборачивались. Round, smooth balls of heads floated by and turned around. О ласково взяла меня за руку: O took my hand affectionately:

– Вы какой-то сегодня… Вы не больны? - You seem a little... You're not sick today, are you?

Сон – желтое – Будда… Мне тотчас стало ясно: я должен пойти в Медицинское Бюро. Dream - yellow - Buddha... It was immediately clear to me: I had to go to the Medical Bureau.

– Да ведь и правда я болен, – сказал я очень радостно (тут совершенно необъяснимое противоречие: радоваться было нечему). - I really am sick," I said very cheerfully (there was an inexplicable contradiction here: there was nothing to be cheerful about).

– Так вам надо сейчас же идти к врачу. - So you need to go to the doctor right now. Ведь вы же понимаете: вы обязаны быть здоровым – смешно доказывать вам это. After all, you understand: you have to be healthy - it's ridiculous to prove it to you.

– Ну, О, милая, – ну, конечно же, вы правы. - Well, Oh, honey - well, of course you're right. Абсолютно правы!

Я не пошел в Бюро Хранителей: делать нечего, пришлось идти в Медицинское Бюро; там меня задержали до 17. I didn't go to the Guardian Bureau: there was nothing to do, I had to go to the Medical Bureau; there I was held up until 17.

А вечером (впрочем, все равно вечером там уже было закрыто) – вечером пришла ко мне О. Шторы не были спущены. And in the evening (however, it was already closed in the evening anyway) - in the evening came to me O. The curtains were not down. Мы решали задачи из старинного задачника: это очень успокаивает и очищает мысли. We solved problems from an old problem book: it's very soothing and clears the mind. О-90 сидела над тетрадкой, нагнув голову к левому плечу и от старания подпирая изнутри языком левую щеку. O-90 was sitting over her notebook with her head bent on her left shoulder and her left cheek propped up on the inside with her tongue. Это было так по-детски, так очаровательно. It was so childish, so charming. И так во мне все хорошо, точно, просто… And so everything in me is good, exactly, just...

Ушла. Gone. Я один. Два раза глубоко вздохнул (это очень полезно перед сном). I took two deep breaths (this is very useful before going to bed). И вдруг какой-то непредусмотренный запах – и о чем-то таком очень неприятном… Скоро я нашел: у меня в постели была спрятана веточка ландышей. And suddenly some unforeseen smell - and about something so very unpleasant... I soon found it: there was a sprig of lily of the valley hidden in my bed. Сразу все взвихрилось, поднялось со дна. Immediately everything whirled up, rose from the bottom. Нет, это было просто бестактно с ее стороны – подкинуть мне эти ландыши. No, it was just tactless of her to give me those lilies of the valley. Ну да: я не пошел, да. Well, yeah: I didn't go, yeah. Но ведь не виноват же я, что болен. But it's not my fault I'm sick.