083 - 09 СЕНТЯБРЯ 2014

«МОЯ МОСКВА»

Михаил Таратута тележурналист, американист

В каждом возрасте у меня были свои любимые места. В возрасте лет 7-8 мы с приятелем осваивали Москву. Тогда еще можно было детям спокойно ходить по Москве, родители нас отпускали и не волновались. И моими самыми любимыми местами тогда были проходные дворы в радиусе примерно 2-3 км от центра. Я родился на улице Огарева в Газетном переулке, Центральный телеграф, самый центр.

Когда я повзрослел, вкусы и преференции, конечно, у меня изменились. Все эти места: Никитские ворота, Большая Никитская, консерватория – это стало каким-то очень родным местом. Когда я случайно сегодня попадаю в эти места, возникает какая-то ностальгия. Я действительно очень хорошо знаю каждый дом там, начиная от храма Большого Вознесения к Никитских ворот, где венчались пушки и Натали. Я помню, я ходил в школу, и это было нечто такое всегда заколоченное тяжелыми такими заборами. Мы никогда не знали, что там находится. Потом я узнал, что там какая-то типография какая-то была или склад, может. И вдруг она ожила. Вот сейчас ее отреставрировали. Это, я считаю, одна из самых красивых и теплых церквушек в центре Москвы. Ну и туда ниже в Манеже, через консерваторию, в Брюсовский переулок. Это все, конечно, мои родные места, которые хожены-перехожены в юношеском возрасте. Ну и, понятно, улица Горького, сейчас это Тверская.

Я помню в наши годы первые женитьбы, у нас не было дачи. И летом надо было проводить как-то время. Я помню, мы с женой любили ходить в Нескучный сад. Это очаровательное место, оно до сих пор мне очень нравится. Я, пожалуй, не был там лет 10.

Сейчас я живу на Арбате. Я должен сказать, что это, может быть, самое для меня теплое и красивое место. Когда я попадаю в какие-то спальные районы, не в обиду людям, которые там живут, но у меня появляется какая-то беспредельная тоска. Это однообразие муравейника, дома без своего лица, огромные спальные районы, которые абсолютно одинаковы, меня не очень удручают. А в центре, именно на Арбате, каждый дом индивидуален. Он как человек, с которым можно если не поздороваться, то, во всяком случае, кивнуть, проходя мимо. Это очень теплое, человеческое место. Мне замою жизнь пришлось жить в очень многих странах. И это тоже наложило свой отпечаток. Вот эти бесконечные впечатления, которые я получил за свою жизнь. Может быть, поэтому нет у меня такого специального места. Но с каждым возрастом, с каждым периодом моей жизни что-то действительно связано у меня с Москвой.