046 - 23 МАЯ 2014 - Черёмушки 046 - MAY 23, 2014 - Cheryomushki 046 - 23 MAI 2014 - Cheryomushki 046 - 23 MAIO 2014 - Cheryomushki

Со мной сложно, потому что я одессит, я не родился в Москве.

[ Глеб Павловский - политолог ]

Все места, как у любого человека, где впервые поцеловался, впервые имел секс, впервые испугался, или наоборот проявил смелость – все они находятся в других городах бывшего Советского Союза. All the places like any other person, where first kissed for the first time, first had sex, first scared, or on the contrary showed courage - all of them are in other cities of the former Soviet Union. В Москву я приехал большим, 25 лет, и прожил уже несколько жизней здесь. I came to Moscow big, 25 years old, and have already lived several lives here. Особенность моей Москвы в том, что это несколько городов… Как при раскопках Трои нашли почти 10 городов, 10 Трой одна на другой. Так и для меня Москва. Каждая новая жизнь какая-то в Москве приводила меня в новое место, почему-то основное. Every new life of some kind in Moscow brought me to a new place, somehow the main one. Среди этих мест были уже не существующие, например Арбат и Остоженка 70-х годов, которые были чудно руинированные, божественно-таинственны. Among these places were places that no longer existed, such as Arbat and Ostozhenka in the 70s, which were wonderfully ruined, divinely mysterious. Состояли из пустых домов, в которых жили странные люди. Consisted of empty houses inhabited by strange people. Этого уже нет. That's gone. Были и чудесные, похожие на Сталкера. There were some marvelous, Stalker-like ones. (Неразборчиво) Москве в разных железнодорожных тупиках, где я работал. Но конечно для меня райское место было то, где я встретил моего учителя Михаила Гектора – это были Черемушки, начала 70-х годов. Это было удивительное место, в каком-то смысле волшебный мир. Холмы, деревья, которые были выше пятиэтажных домов, и все было скрыто, и в тени еще оставались остатки вишневого сада, который когда-то был в этих местах. Там были гигантские вишневые сады, оставались даже маленькие деревеньки. Такая тоже особенность Москвы – новые районы окружали деревни, а они еще долго продолжали существовать, и там доили коров. Но Черемушки для меня это как Платоновская академия. Это места, где мы бродили с Михаилом Гектором, и говорили на темы, которые даже сегодня все еще кажутся слишком сложными.