×

We use cookies to help make LingQ better. By visiting the site, you agree to our cookie policy.


image

"Записки из подполья" Фёдор Достоевский, X

X

Вы верите в хрустальное здание, навеки нерушимое, то есть в такое, которому нельзя будет ни языка украдкой выставить, ни кукиша в кармане показать. Ну, а я, может быть, потому-то и боюсь этого здания, что оно хрустальное и навеки нерушимое и что нельзя будет даже и украдкой языка ему выставить.

Вот видите ли: если вместо дворца будет курятник и пойдет дождь, я, может быть, и влезу в курятник, чтоб не замочиться, но все-таки курятника не приму за дворец из благодарности, что он меня от дождя сохранил. Вы смеетесь, вы даже говорите, что в этом случае курятник и хоромы — все равно. Да, — отвечаю я,— если б надо было жить только для того, чтоб не замочиться.

Но что же делать, если я забрал себе в голову, что живут и не для одного этого и что если уж жить, так уж жить в хоромах. Это мое хотение, это желание мое. Вы его выскоблите из меня только тогда, когда перемените желания мои. Ну, перемените, прельстите меня другим, дайте мне другой идеал. А покамест я уж не приму курятника за дворец. Пусть даже так будет, что хрустальное здание есть пуф, что по законам природы его и не полагается и что я выдумал его только вследствие моей собственной глупости, вследствие некоторых старинных, нерациональных привычек нашего поколения. Но какое мне дело, что его не полагается. Не все ли равно, если он существует в моих желаниях, или, лучше сказать, существует, пока существуют мои желания? Может быть, вы опять смеетесь? Извольте смеяться; я все насмешки приму и все-таки не скажу, что я сыт, когда я есть хочу; все-таки знаю, что я не успокоюсь на компромиссе, на беспрерывном периодическом нуле, потому только, что он существует по законам природы и существует действительно. Я не приму за венец желаний моих — капитальный дом, с квартирами для бедных жильцов по контракту на тысячу лет и на всякий случай с зубным врачом Вагенгеймом на вывеске. Уничтожьте мои желания, сотрите мои идеалы, покажите мне что-нибудь лучше, и я за вами пойду. Вы, пожалуй, скажете, что не стоит и связываться; но в таком случае ведь и я вам могу тем же ответить. Мы рассуждаем серьезно; а не хотите меня удостоить вашим вниманием, так ведь кланяться не буду. У меня есть подполье.

А покамест я еще живу и желаю,— да отсохни у меня рука, коль я хоть один кирпичик на такой капитальный дом принесу! Не смотрите на то, что я давеча сам хрустальное здание отверг, единственно по той причине, что его нельзя будет языком подразнить. Я это говорил вовсе не потому, что уж так люблю мой язык выставлять. Я, может быть, на то только и сердился, что такого здания, которому бы можно было и не выставлять языка, из всех ваших зданий до сих пор не находится. Напротив, я бы дал себе совсем отрезать язык, из одной благодарности, если б только устроилось так, чтоб мне самому уже более никогда не хотелось его высовывать. Какое мне дело до того, что так невозможно устроить и что надо довольствоваться квартирами. Зачем же я устроен с такими желаниями? Неужели ж я для того только и устроен, чтоб дойти до заключения, что все мое устройство одно надувание? Неужели в этом вся цель? Не верю.

А, впрочем, знаете что: я убежден, что нашего брата подпольного нужно в узде держать. Он хоть и способен молча в подполье сорок лет просидеть, но уж коль выйдет на свет да прорвется, так уж говорит, говорит, говорит…


X

Вы верите в хрустальное здание, навеки нерушимое, то есть в такое, которому нельзя будет ни языка украдкой выставить, ни кукиша в кармане показать. You believe in a crystal building that is forever indestructible, that is, in one that you cannot put out your tongue furtively or show you a fig in your pocket. Ну, а я, может быть, потому-то и боюсь этого здания, что оно хрустальное и навеки нерушимое и что нельзя будет даже и украдкой языка ему выставить. Well, and perhaps this is why I am afraid of this building, because it is crystal and forever indestructible and that it will not even be possible to sneak a tongue out at it.

Вот видите ли: если вместо дворца будет курятник и пойдет дождь, я, может быть, и влезу в курятник, чтоб не замочиться, но все-таки курятника не приму за дворец из благодарности, что он меня от дождя сохранил. You see: if instead of a palace there is a chicken coop and it rains, I may climb into the chicken coop so as not to get wet, but still I won't take the chicken coop for a palace out of gratitude that he saved me from the rain. Вы смеетесь, вы даже говорите, что в этом случае курятник и хоромы — все равно. You laugh, you even say that in this case the chicken coop and the mansions are all the same. Да, — отвечаю я,— если б надо было жить только для того, чтоб не замочиться. Yes, - I answer, - if I had to live only in order not to get wet.

Но что же делать, если я забрал себе в голову, что живут и не для одного этого и что если уж жить, так уж жить в хоромах. But what can I do if I have taken it into my head that they do not live for this alone, and that if we really live, then live in a mansion. Это мое хотение, это желание мое. This is my desire, this is my desire. Вы его выскоблите из меня только тогда, когда перемените желания мои. You will scrape it out of me only when you change my desires. Ну, перемените, прельстите меня другим, дайте мне другой идеал. А покамест я уж не приму курятника за дворец. Пусть даже так будет, что хрустальное здание есть пуф, что по законам природы его и не полагается и что я выдумал его только вследствие моей собственной глупости, вследствие некоторых старинных, нерациональных привычек нашего поколения. Even if it be so, that the crystal building is a pouf, that according to the laws of nature it is not supposed to be, and that I invented it only as a result of my own stupidity, as a result of some ancient, irrational habits of our generation. Но какое мне дело, что его не полагается. But what does it matter to me that he is not supposed to. Не все ли равно, если он существует в моих желаниях, или, лучше сказать, существует, пока существуют мои желания? Does it matter if it exists in my desires, or, better to say, exists as long as my desires exist? Может быть, вы опять смеетесь? Are you laughing again? Извольте смеяться; я все насмешки приму и все-таки не скажу, что я сыт, когда я есть хочу; все-таки знаю, что я не успокоюсь на компромиссе, на беспрерывном периодическом нуле, потому только, что он существует по законам природы и существует действительно. Please laugh; I will accept all the ridicule and still will not say that I am full when I want to eat; all the same, I know that I will not rest on a compromise, on a continuous periodic zero, because only that it exists according to the laws of nature and really exists. Я не приму за венец желаний моих — капитальный дом, с квартирами для бедных жильцов по контракту на тысячу лет и на всякий случай с зубным врачом Вагенгеймом на вывеске. I will not accept it as the crown of my desires - a capital house, with apartments for poor tenants under a contract for a thousand years and just in case with the dentist Wagenheim on the sign. Уничтожьте мои желания, сотрите мои идеалы, покажите мне что-нибудь лучше, и я за вами пойду. Destroy my desires, erase my ideals, show me something better, and I will follow you. Вы, пожалуй, скажете, что не стоит и связываться; но в таком случае ведь и я вам могу тем же ответить. Perhaps you will say that it is not worth getting involved; but in that case, after all, I can answer you in the same way. Мы рассуждаем серьезно; а не хотите меня удостоить вашим вниманием, так ведь кланяться не буду. We are serious; but if you don’t want to honor me, I won’t bow down. У меня есть подполье. I have an underground.

А покамест я еще живу и желаю,— да отсохни у меня рука, коль я хоть один кирпичик на такой капитальный дом принесу! In the meantime, I am still living and wishing - but wither my hand, if I bring at least one brick to such a capital house! Не смотрите на то, что я давеча сам хрустальное здание отверг, единственно по той причине, что его нельзя будет языком подразнить. Do not look at the fact that I myself have just rejected the crystal building, for the sole reason that it will not be possible to tease it with my tongue. Я это говорил вовсе не потому, что уж так люблю мой язык выставлять. I said this not at all because I really like to exhibit my language. Я, может быть, на то только и сердился, что такого здания, которому бы можно было и не выставлять языка, из всех ваших зданий до сих пор не находится. Perhaps I was only angry that there is still no building out of all your buildings that could not have been exposed. Напротив, я бы дал себе совсем отрезать язык, из одной благодарности, если б только устроилось так, чтоб мне самому уже более никогда не хотелось его высовывать. On the contrary, I would allow myself to completely cut off my tongue, out of gratitude, if only it would be arranged so that I myself would never want to stick it out again. Какое мне дело до того, что так невозможно устроить и что надо довольствоваться квартирами. What does it matter to me that this is impossible to arrange and that one should be content with apartments. Зачем же я устроен с такими желаниями? Why am I made with such desires? Неужели ж я для того только и устроен, чтоб дойти до заключения, что все мое устройство одно надувание? Am I really designed only to come to the conclusion that my whole device is one inflation? Неужели в этом вся цель? Is that really the whole purpose? Не верю. I do not believe.

А, впрочем, знаете что: я убежден, что нашего брата подпольного нужно в узде держать. But, by the way, you know what: I am convinced that our underground brother must be kept in check. Он хоть и способен молча в подполье сорок лет просидеть, но уж коль выйдет на свет да прорвется, так уж говорит, говорит, говорит… Although he is able to sit silently underground for forty years, if he comes out and breaks through, he says so, speaks, speaks ...