Шевчук - о батле с Путиным и войне в Чечне / вДудь (4)

Меня просто колотило и трясло.

Мы шесть раз играли какую-то медленную песню одну, чтобы успокоить народ.

— Потому что это было... — На Дворцовой, да? — Да. — А одну и ту же или..?

Ну, одну и ту же и или —  я уже не помню.

Но я помню, что мы пытались всё это пригасить.

Это было очень.

Я потом поклялся себе больше никогда в такое не вписываться,

потому что чревато.

И нам ночью уже позвонили из ГУВД, что никто не погиб.

Я перекрестился и напился страшно просто.

От счастья, что никто не погиб.

Последняя тема.

Мне непросто про неё говорить,

но я очень бы хотел про неё поговорить,

поскольку я понимаю, насколько это важная вещь для всех поклонников группы «ДДТ»

и, в общем-то, не только про них.

— Я правильно понимаю, что Эльмира Бикбова — главная любовь вашей жизни? — (громко выдыхает) Ох, да-а...

Это...

У меня две любви моей жизни.

Эльмира Бикбова и Екатерина Георгиевна,

нынешняя моя любовь.

Мне вообще Господь подарил очень сильно.

Но вот редко очень бывает, что вот ещё раз.

И я благодарен Богу, судьбе. Честно говорю просто.

Это невероятная просто...

Но это самая главная удача, успех в моей жизни.

Песня «Актриса Весна» написана за ночь.

(звучит песня «ДДТ» — «Актриса Весна») ♪ Актриса Весна ♪

♪ Актриса Весна ♪

— Это так? — Да. Когда Эльмира родила сына Петю.

Я бежал в роддом.

Эльмира была актриса.

Актриса Весна, да.

Мы её так и звали, Актриса Весна. И я её так звал.

Я вот к роддому прибежал, ещё музыки не было, и прочитал этот текст.

— А! То есть... — На весь роддом.

— Он был готов, и вы его зачитывали? — Ну, я за ночь написал, а утром побежал.

Ночью в роддом не пускали.

Сколько музыка накладывается на стихи?

Когда как.

В зависимости от того, насколько ты музыкант. (смеётся)

На ту песню?

Ну, какой-то вальс, весна. (нараспев) Актриса Весна...

По-моему, сразу.

Был ли хоть какой-то шанс её спасти?

Нет.

Пытались.

Ни Израиль, ни Германия в те времена не приостанавливали рак мозга?

Да. Все документы присылали: «рак мозга».

Ну вот сейчас от этой болезни умер гениальный Хворостовский.

Рак мозга, да.

Что главное, когда ты воспитываешь сына один?

И вообще насколько это тяжело?

Ну, я, наверно, не самый лучший отец Пете,

потому что нужна была и большая семья, и не только сын.

Его воспитывали бабки.

Потом я как-то врубился и как-то пытался что-то исправить.

Не знаю, насколько это вышло.

Там бесконечные гастроли.

Времена были такие, 90-ые годы, очень безденежные.

Ну, представь: в месяц в 90-ом году

я получал 100 долларов.

А концерты давали на стадионы. Нас всё время обманывали, это, то.

Но мы как-то на деньги-то и не велись особо.

Но это нынешнее, нулевое, оно уже...

Вы уже...

Почему вы вот так вот на деньгах?

Потому что вы родились в эти времена уже,

возмужали и оформились в нулевые,

когда как раз был взрыв капитализма,

когда нефть попёрла. Я вас прекрасно понимаю.

— И вы же согласны, что это не плохо? — Да конечно не плохо!

Но просто мы другие.

Мы к этому относились иначе.

Вот сейчас, старик, я задумался.

— Пенсия, там, какая-то — 10 тысяч рублей. — Да...

Как мне всех прокормить? Я впервые, вот последние года два так, репу скребу,

думаю: а как они все будут жить и я заодно на эти 10 тысяч?

Ну и как-то задумался о деньгах.

А так в общем-то всё это..

Наше поколение другое, идеалистов.

Анархистов, идеалистов.

Вы долго приходили в себя?

И что вам помогло?

Всегда, когда трагедия происходит у человека, есть спасительная точка.

Что было вашей?

Ну, коли честно,

вдруг невероятно

мне позвонил Стас Намин —

и поездка в Иерусалим.

— (Дудь) Ох! — Да!

Вот знаешь, как-то вот так сложилось, и...

Мы туда приехали, давали концерт.

И я был в храме, у Гроба Господня, и как-то...

Очень много размышлял об этом, думал.

Как-то мне очень это помогло.

Вот эта поездка, она случилась совершенно неожиданно.

И это меня вытащило.

А вы при этом близки к церкви тогда были?

Ну, может быть, не так, да.

Ты знаешь, обычно нашего человека

к Богу приводит какая-то большая беда или горе.

Это обычно так, да.

К сожалению.

Потому что когда не видишь уже смысла ни в чём

абсолютно в этом мире,

где всё имеет начало и конец,

и не видишь смысла, ты уже в полной пустоте,

тогда ты...

Ну, кого-то приводит к Богу, кого-то — нет.

Но меня где-то вот привела.

Я просто... Нельзя о Боге всуе говорить.

Но, в общем, так сказал, да.

Расскажите о своей нынешней музе.

Всё, что можно рассказать.

Она очень не любит...

Она прекрасна.

Она самая красивая, умница, чудо просто.

Прекрасная хозяйка. И она совершенно ненавидит ничего общественного вот такого.

Как сказал один философ,

«герои почти не остались —  остался один только хор».

Да, хор, понимаешь? Вот в Ютьюбе...

Я даже хочу песню написать.

И нам, Юра, осталось решить,

кто же для этого хора дирижёр, допустим, главный?

Но мы все знаем кто.

(Дудь) А вы были..?

Она не любит светской жизни. Так же, как и я.

Это замечательно. В 2010 году, когда у вас был батл с Путиным, вы уже были вместе?

— Да. — Что она вам сказала после этого батла?

Она очень боится за меня.

Она мне всё говорит: (пониженным тоном) «Юр, потише! Не говори ничего. Ну хорош.

Пой лучше! Пой, светик. Не надо ничего говорить. Не нужно никуда лезть».

Почему?! Женщину же должно восхищать, когда мужчина храбрый.

— Она за меня очень переживает. — Так мамам можно. Но не женщинам.

Ну она вот переживает очень, да.

Я правильно понимаю, что это знаменитая штука, на которой рас...

А! Диск с настоящими автографами...

— (Шевчук) «Битлз», да. — ...всех из «Битлов».

Как вы его получили?

Я его купил на аукционе в Соединённых Штатах во время гастролей.

Купил «Битлз», «Лэд Зеппелин» и «Дорс».

Там есть автограф. Моррисона там шариковой ручкой

расписался, да.

Но это редчайший диск, потому что «Битлы»

на коду своего существования как группа

уже очень просто расписывались.

А здесь: «С наилучшими пожеланиями от “Битлз”».

Джордж Харрисон, Ринго Старр — ну все.

Это один из первых альбомов американских.

Вы же заплатили большие деньги за это?

Да. Весь гонорар гастрольный,

и ещё даже занял денег у моего друга одного.

— То есть вы отбомбили три-четыре города в Америке, чтобы купить диски? — Да. Три диска, да.

Ну, я не мог мимо этого пройти.

Это же кумиры детства.

Блиц! Я задаю вопрос коротко, вы отвечаете необязательно коротко.

Лучший город России кроме Санкт-Петербурга?

Уфа.

Безусловно.

Ну а кроме родного там есть что-то хорошее ещё?

А родной — это главное.

Пойдёте ли вы на выборы президента России?

Ну, если Навальный будет, пойду.

Если нет — нет?

Не знаю.

Ну, может быть, за Ксению Собчак, что ли, проголосую.

А вы пойдёте?

Да. Я хожу на выборы, потому что для того, чтобы требовать с власти,

я обязан проголосовать — неважно за кого.

Ну, да, наверно. Да.

— Если я не сходил без уважительной причины, значит, я не имею права с них требовать. — Да. Наверное.

(Дудь) Это мой подход.

Зачем вы читаете рэп?

Дык это русская частушка. А я рэп?

Это вот я молодёжи объясняю, да?

— (Шевчук) Вы же молодёжные? — Ну, новый альбом я имею в виду.

Это очень старая форма вообще музыкальная.

Я рэп впервые услышал в 90-ом году в Соединённых Штатах.

Мы приехали в первый раз в 90-ом году. Покорять Америку, как многие.

Потом с большого похмелья оттуда, но полные сил, вернулись.

И я там бродил по Южному Бронксу с товарищем.

И мы там просто напоролись на стаю афроамериканцев.

Они вот с такими магнитофонами. И читали рэп.

На нас наехали. Ночь.

— (Дудь) Реально? — Мы вдвоём. Да. Наехали конкретно.

— Потому что белокожий? — «Ты вайт мэн, там!

Вот йо проблем, йо бро, мазафака», там, туда-сюда.

И я говорю: «Айм рашн!»

Но они так... Видать, совершенно для них это было неожиданно.

И как-то, знаешь, даже подружились. О чём-то поговорили.

Как там в Раше? Как там Распути́н? Какой у него член? Как у вас..? Их почему-то всех только это интересует. — (Дудь) А! — Какой член у Распутина.

Но рэп вот в первый раз — 90-ый год.

Ну что говорить? Уже этой форме 27 лет. Или 30.

Поэтому рэп — это и русская частушка где-то и так далее и то прочее. Мы вообще играем... Я, как бы, не играю рок,

ни стиль, ни рэп, ни это ни то.

Но если мне это очень нравится,

то я это делаю по-своему. Почему нет?

Чего вы боитесь?

Маму.

(смеётся)

Она у меня живая, ей 92 года.

Фания Акрамовна, я тебя очень люблю и очень боюсь, боюсь не облажаться перед тобой.

Мамочка моя хорошая.

Она художник, она молодец.

Русский рок мёртв?

(Шевчук кашляет)

В русском роке, как и в нас во всех, очень много какой-то унылой несправедливости бытия в справедливости небытия.

(смеётся)

— Нормально? — Для меня это очень сложно. — Но классно, да? Классно получилось.

— Последний раз, когда вам было стыдно? — Сказал, как БГ.

Да.

— Мы, в общем, в одной с ним локации сейчас. — Да, да. Последний раз, когда вам было стыдно? Ну, много раз. У меня много раз. Я самоед в этом смысле.

— Давайте пример. — Неуправляемый характер иногда просто.

Ну, я держу себя в узде, ну...

Ну вот так чтоб очень стыдно —

когда Киркорова обидел.

Помните, была какая-то с ним буча?

— Вы его назвали как-то грубо. — А?

— Вы его грубо... — Ну, грубо, да. Там даже...

Драка была не с ним — с его охраной, но как-то... Мне очень было стыдно. Как будто я девушку обидел. (оба прыскают, смеются)

Шутка удалась, да. Всё нормально.

Женщина... Я вот хочу сказать тоже юным рэперам. Ну нельзя говорить: «Тёлки — суки».

Это же комплексы, ребят.

Я наверняка знаю, что вам в 8 классе —

вы полюбили девочку, а она вам не ответила взаимностью. А 8-9 класс проверяет мужика на...

на какие-то главные качества.

Кому там одному не дали или не ответили взаимностью — он пишет стихи. У него возвышенное что-то начинает в нём рождаться. А второй пишет, что «все бабы — бляди». Ну, это просто такая проверочка на вшивость. И вот я смотрю на некоторых: «Тёлки — суки, тёлки — суки». Прости господи.

Надо уважать себя прежде всего и свои чувства к женщине. Ответил — получил.

Оказавшись перед Путиным ещё раз, что вы ему скажете? Да уже был этот вопрос!

У нас он был во всех предыдущих 30-ти с лишним выпусках. — Мы так заканчиваем программу. — Я ему скажу: «Володь, давай выпьем, блин, а потом поговорим. И я тебе всё расскажу, блин».

Конкурс! Юрий Юлианович, мы хотим, чтобы наши подписчики придумали — и не только подписчики, просто те, кто посмотрит это интервью, — придумали следующую штуку.

У вас есть знаменитая фраза «Чёрный пёс Петербурга». — Ну вот так вы называете... — Петербург. — Чёрный пёс Петербург, да.

— Вы называете Питер Чёрным псом. — Да.

Друзья, напишите в комментариях, как вы называете свои населённые пункты, и в одном-двух предложениях опишите. — Ну сейчас Питер уже не Чёрный пёс. — А какой?

Он Чёрным псом был в девяностые.

Таким суровым, голодным, злым.

Не завешанным никакой рекламой.

Чистым в чём-то.

Можно тогда тем, кто живёт в Петербурге, придумать новое название для Питера. — Да. Хорошо. Да. — А так, кто где бы ни жил...

Называйте прозвище для своего города. Что получат эти люди, Юрий Юлианович? Вот это. Замечательная вещь.

Честно говоря, от сердца отрываю.

Это вся группа «ДДТ».

— Это вы, да? — Да, это я тут такой, посмотри.

— (Дудь) Это очень ржачно. — Классный чувак.

Ну и вот это будет серьёзный подарок. Да, это очень здорово.

Связала поклонница нашего творчества. В общем, от души!

В чём смысл жизни, Юрий Юлианович? Бэ-лин! «Смысл жизни»!

Да вы, батенька, философ!

— Не! — Юрий Александрович.

Не буду отвечать на этот вопрос,

потому что всё, что я бы ни сказал, это будет глупостью. Смысл жизни... Я хочу сказать, что истина — вещь не застывшая. Она всё время меняется. Она неуловима, как мыло в бане. И вот эти смыслы, их всё время ловишь — и этим жизнь интересна. И жизнь интересна в поисках смыслов, вот. Истина всегда меняется.

— Спасибо большое, Юрий Юлианович! — Пожалуйста. — Спасибо!

[Русские субтитры — Семён Гальцев]