×

We use cookies to help make LingQ better. By visiting the site, you agree to our cookie policy.


image

вДудь, Поперечный - о цензуре, геях и чувствах верующих / вДудь (5)

Поперечный - о цензуре, геях и чувствах верующих / вДудь (5)

Я понимаю, что чеченцы — народ такой, жесткий.

И это прям, ну… Очень по грани я прошелся.

Но я придумал вот как: я сделаю пародию

так, чтобы… ну, постараюсь, чтобы не обижать чеченцев,

но и все-таки это была пародия на Кадырова.

И чтоб там была сатира внутри.

Просто, чтобы показать: «Смотрите, на него можно делать пародию

не так, как Галустян, заранее приезжая и договариваясь с ним, или, там, пост-фактум снимая видео».

Видео — просто, ну, вот Кадыров.

Вот он, да. Про «Салам Алейкум» он говорил Канделаки.

— Да. — Типа он так разговаривает.

Я попытался — я не гипертрофировал, я попытался похоже на него выглядеть и говорить.

Новость смешная, абсурдная ситуация.

И даже в этом ролике все пишут: «Пизда, братан! Все, тебе… Все, блядь, прощаемся».

И вот это мне не нравится, я хочу вот эту штуку двигать.

— А тебе же было страшно?

— Азарт был какой-то.

Мне не было, знаешь как, типа… Я понимал, что может быть пиздец.

И я попытался все углы сгладить.

— Это поступок, и он, безусловно, заслуживает уважения. — Спасибо.

— Но в итоге получилось несмешно.

— А знаешь чего? — Ну прям вообще!

— Вот тебе такой вопрос: ты перед тем как смотреть это видео, только честно ответь, знал об этой новости?

— Конечно.

— Ты понял, помимо пародии, более глубокую сатиру, которая там?

— А, какой новости? Про Деда Мороза? — Да.

— Нет. — Вот. Это обыгрывание заголовка.

Вот в чем проблема. Я сдолбоебил в том плане, что надо было сначала, перед началом ролика, пустить скрины этой статьи, вообще статей.

— Да. — Но тогда панчлайн рушится, короче, надо быть в теме.

— Хоть какое-то движение, помимо комментария официального человека по информполитике Чечни, было после этого?

— В чеченские какие-то Инстаграмы запостили куски этого видео.

И там 50 на 50 от чеченцев комментарии, типа:

«Пизда тебе, найду — урою».

И половина: «Ха-ха-ха! Кек».

— Ты написал сатиру на Рамзана, потому что тебя достало, насколько абсурдна свобода слова в России сейчас, насколько ее мало.

Последний момент, когда…

…ты подумал, что «ну блядь, ну так нельзя,

ну нельзя настолько кастрировать свободу слова на Руси».

— Слушай, я не думаю, что ее сейчас… Сейчас ее, наоборот, больше, чем когда бы то ни было.

Я просто знаю истории того, что

советские сатирики и комики, которые с миниатюрами ездили — они, блядь,

лицензии получали на миниатюры.

Прикинь, какой пиздец? Ты придумал сценку, и тебе ее надо утверждать в органах.

Которые, блядь, фильмы

а-ля «Смерть Сталина» запрещают, потому что там вождь, видите ли, обоссанный лежит.

Короче, типа сейчас есть Интернет.

И это не манна небесная в том плане, что и там, конечно, могут тебя достать и заблокировать,

если ты черту перешел.

Но все равно такого, как сейчас, никогда вообще в истории человечества не было.

Что любой чувак может сделать все, что он хочет.

И это увидят все.

(музыкальная заставка)

— Блиц!

Человек, чувству юмора которого ты завидуешь?

— Ну, наверное, ну, их несколько.

Луи Си Кей, Джо Роган, Даг Стэнхоуп — очень люблю их.

— Как ты переживал скандал вокруг Луи Си Кея?

— Сильно. И я аж кусок материала в новую программу написал про это говно.

— Но можно ли дрочить без спроса перед людьми?

— Нет. Без спроса нельзя.

Поэтому мне так неловко перед той проводницей и было.

Слушай.

Многие спекулируют тем, что говорят: «Он же спрашивал».

Но проблема в том, что он во многих очень случаях не получал никакого ответа.

Я не хочу заниматься виктимблеймингом, но

я бы, на месте дам,

которым предлагает Луи Си Кей посмотреть, как он дрочит,

обрадовался бы, потому что: «Бля, я это увижу первее, чем это выйдет на Нетфликсе».

— Три самых остроумных человека, говорящих на русском языке?

— Мне нравится, как Слава Комиссаренко пишет материал.

Мне нравится, как Комаров пишет материал.

Ребята из Stand-up Club #1 многие хорошо шутят, тут ты не можешь чиркнуть.

Я, короче… У меня есть топ

любимых русских комиков, андеграундных.

Но я тебе их никогда в жизни не скажу здесь, знаешь, почему?

— Оторвет башню? — Потому что…

Я хочу, чтобы у них все было плохо,

и они не становились знаменитыми.

Потому что именно поэтому их материал замечательный.

Это мои ребятки, и я типа их…

— Ургант?

— Мне не очень нравится его юмор.

Я типа, нет. У меня большой респект Ване,

он классно шутит,

просто это вкусовщина, юмор он весь вкусовой, и… такое.

— Самая смешная шутка, придуманная не тобой.

— У меня есть одна шутка, которую я услышал у какого-то комика. Я, блядь,

прости меня, пожалуйста, мужик, за то, что я никак не могу выучить твое имя и фамилию, мне даже присылали, как его зовут.

Я очень разъебался, я где-то ее услышал вживую.

Чувак, ну, звучит вот так:

«Мой друг очень хочет стать геем, но у него кишка тонка». *Дудь смеется*

— Я сижу: «Блядь, почему не я это придумал?» — Смешно?

— Данила?

— Ася? 2,5 на 0,5.

— В контексте выступления охуенно было.

— Три лучших русских рэпера? — Тот, который к тебе не пришел.

И дизреспект тебе выписал, сказал: «Пошел на хуй, Дудь, без тебя соберем все». Вот этот парень.

— ATL не говорил так.

— Так сказал Oxxxymiron. — А-а, так.

— Мне очень нравится Скриптонит.

Прям пиздец вкатывает.

Я его долго раз пробовал.

И как только я его раскушал, я такой: «Ух!»

Мне даже последние два его, как его, альбома?

— «Уроборос». *шепотом* — Охуенно.

— И третий?

Да хер его знает, я не очень по русскому рэпу, конечно, угораю.

Но Хаски некоторые вещи прикольно делает, да.

— А три любимые группы вообще?

— Музыка, на которой ты вырос, или то, что ты слушаешь? — Ой. Doors, Nirvana, Хендрикс — такое.

— Самый смешной русский фильм?

— Блядь, ну «Zомбоящик», естественно.

— Нет, ну. — Ну он постиронично смешной, ты знаешь? Ты смотришь его и такой: «Ебать, как плохо, ха-ха-ха».

Типа тебя смешит то, что:

«Вы че, дауны? Вы че, правда это… Ой, блядь!»

Типа, тебя накрывает каким-то таким, мета-юмором, вот.

— А то, что круто? Ебать как хорошо?

— Слушай, наверное, очень плоская будет из моих уст названа картина.

Я прям вырос и затер до дыр, и я до сих пор влюблен в

«Иван Васильевич меняет профессию». Обожаю это дерьмо! Прям *причмокивает губами*

Я люблю пиздец «Назад в будущее», вторую часть особенно.

И это вот русский сай-фай с перемещением во времени, который…

Я, блядь, я в детстве знал каждую, сука, строчку из этого фильма.

— Великое кино, это правда. — Да.

— О чем ты мечтаешь?

— У меня очень…

…инфантильные и дегенератские мечты в розовых очках

о том, что мое вот это вот говеное творчество однажды возымеет эффект,

эффектом бабочки каким-то, воздействие на

будущее места, в котором я вырос, ну, страны.

Типа, мне хочется верить,

что вот то, чем я занимаюсь там,

двигаю свободу слова, чуть-чуть там, знаешь, где-то.

Кто-то решит, что я просто пошлю, потому что это типа эпатажно, вся хуйня.

Короче, что сатирой вот этой, может, творчеством,

я чуть-чуть делаю лучше

место, которое мне дорого.

— Ты имеешь в виду Россию? — Да.

Может быть, это и хуйня ебаная, и мне просто нравится себя тешить этими мыслями.

И я просто чел, который ненавидит себя 99% времени,

и ему хорошо, только когда он выходит перед толпой, шутит и видит, как ему хлопают, и

может быть, мне поэтому на самом деле хочется этим заниматься, а не потому что я вижу в этом охуенную цель.

Но я, правда,

по крайней мере верю в то, что

это хотя бы маленькую подвижечку в нужное направление, но делает.

— Оказавшись перед Путиным, что ты ему скажешь?

— У меня…

…какая-то более, знаешь, раболепская хуйня типа:

«Пожалуйста, не сажайте меня».

*сквозь смех* Потому что я уже зашуганный этим говном.

Нет, на самом деле…

Ты всегда вот эту, блядь, фразу спрашиваешь…

Она какая-то, ну, сука…

Это же разговор должен быть.

Типа как можно сказать что-то Путину вот такое, знаешь, емкое?

— Чтобы это и типа мысль донесло или что-то поменяло? — Ну как, на русском!

— Ты на русском говоришь, он на русском говорит.

— Ты думаешь, ему никто ничего не говорил вот из того, что у тебя твои гости рассказывают?

— «Здравствуйте» говорили. «Спасибо за все», наверное, тоже говорили.

— А какие-то другие вещи, предположительно, не говорят уже очень много лет. — Ну это твоя позиция, мне кажется…

— Он уже не парится.

— Ему что ни скажешь… — Так что ты скажешь?

— Готовьте молодых.

(музыкальная заставка)

— Есть место, где люди особенными показались тебе?

— Три города. — Давай.

— Питер, естественно.

Минск.

И Киев.

— Чем?

— У меня сложилось впечатление, когда я выступал в Минске,

что их так там, блядь, цензурой душат,

что я для них глоток воздуха.

Чувак, который приезжает и говорит со сцены: «Слышь, блядь, власть ебучая».

— Про Лукаша ты шутил там? — Какие-то, блядь… Что-то было.

— Я в Киеве шутил про… Я приехал в Киев

первый раз, по-моему, с крупным выступлением.

Полный зал. Я выхожу и говорю типа, ну, я понимаю, что… И это как раз, знаешь, вот…

Конфликт. Россия, Украина, вот это все говно.

Я выхожу и говорю: «Знаете, у нас очень много в стране пропаганды.

У нас постоянно по телевизору говорят, что на Украине одни бандеровцы, а это полная чушь.

Правильно — в Украине.

И зал разъебывается.

И я такой: «Мы поладим. Все заебись».

Я там как дома. Мне комфортно там.

— Конкурс!

Что ты нам принес? Не нам, а нашим зрителям, кот… *Дудь бьет ладонью об бочку, раздается приглушенный звон*

— Зрителям! — Короче, это бочка, большая, красная.

— В ней много нефти, можно это продать. — Так.

— Я видел, что у тебя обычно делают подарки и тебе, и зрителям.

— Это какая-то хрень, которая в этом году началась, и я против! Потому что «Музей капитал-шоу "Поле чудес"» не нужен нам.

— Я решил, что я тебе тоже нихуя не буду дарить, потому что пошел в пизду, зачем тебе что-то дарить? — Фух, спасибо, да.

— Я принес зрителям, короче, шлем из одного из видео.

Мне кажется, он клевый.

Это шлем Сорвиголовы, в котором мы снимали один из роликов, он внутри подписанный.

Это штука, которая неплохо выглядит на полке. Ты можешь это надеть.

— Подписан, действительно.

— Ты задом наперед надеваешь. — А, да? Так.

— Вот так? — Стой. Тебе надо знаешь что сделать?

— У меня большая башка. — Тебе надо нырнуть сюда глазами попробовать, и попытаться продеть себя…

Не, у тебя реально здоровая башка.

— А на тебя налезает? — Не, на меня налезает, я в нем снимался типа.

— Закончи тогда.

— Вот…

Если вы хотите видеть более справедливую Россию,

то шлем адвоката слепого из Адской кухни это, мне кажется, прикольно.

— Ну это приятный артефакт со съемок. — Это супер.

— Друзья, задание очень простое.

Вам нужно придумать окончание панча

«Заходят как-то Данила Поперечный и Виталий Милонов в клуб…»

Что дальше?

Две строчки, четыре строчки, вообще без рифмы —

придумайте! У кого будет ржачнее, веселее, круче,

тот и получит вот эту реально кайфовую штуку — имейте в виду, на такую башку, как у меня,

не знаю, чем она там заполнена, не налезает.

Но на остальных налезет.

— Я знаешь какой вариант придумал?

Заходят как-то Милонов и Поперечный в бар, а бармен говорит:

«Вам как обычно?»

*шепотом* — Типа это гей-бар, и мы там все время тусим. — Можно было не объяснять, я понял.

— У тебя голова, конечно, большая, но непонятно, из-за чего: это заболевание или… — Скорее, заболевание.

— Спасибо!


Поперечный - о цензуре, геях и чувствах верующих / вДудь (5)

Я понимаю, что чеченцы — народ такой, жесткий. I understand that Chechens are such a tough people.

И это прям, ну… Очень по грани я прошелся. And this is straight, well ... I walked very close to the edge.

Но я придумал вот как: я сделаю пародию But I came up with this: I'll do a parody

так, чтобы… ну, постараюсь, чтобы не обижать чеченцев,

но и все-таки это была пародия на Кадырова.

И чтоб там была сатира внутри.

Просто, чтобы показать: «Смотрите, на него можно делать пародию

не так, как Галустян, заранее приезжая и договариваясь с ним, или, там, пост-фактум снимая видео».

Видео — просто, ну, вот Кадыров.

Вот он, да. Про «Салам Алейкум» он говорил Канделаки.

— Да. — Типа он так разговаривает.

Я попытался — я не гипертрофировал, я попытался похоже на него выглядеть и говорить.

Новость смешная, абсурдная ситуация.

И даже в этом ролике все пишут: «Пизда, братан! Все, тебе… Все, блядь, прощаемся».

И вот это мне не нравится, я хочу вот эту штуку двигать.

— А тебе же было страшно?

— Азарт был какой-то.

Мне не было, знаешь как, типа… Я понимал, что может быть пиздец.

И я попытался все углы сгладить.

— Это поступок, и он, безусловно, заслуживает уважения. — Спасибо.

— Но в итоге получилось несмешно.

— А знаешь чего? — Ну прям вообще!

— Вот тебе такой вопрос: ты перед тем как смотреть это видео, только честно ответь, знал об этой новости?

— Конечно.

— Ты понял, помимо пародии, более глубокую сатиру, которая там?

— А, какой новости? Про Деда Мороза? — Да.

— Нет. — Вот. Это обыгрывание заголовка.

Вот в чем проблема. Я сдолбоебил в том плане, что надо было сначала, перед началом ролика, пустить скрины этой статьи, вообще статей.

— Да. — Но тогда панчлайн рушится, короче, надо быть в теме.

— Хоть какое-то движение, помимо комментария официального человека по информполитике Чечни, было после этого?

— В чеченские какие-то Инстаграмы запостили куски этого видео.

И там 50 на 50 от чеченцев комментарии, типа:

«Пизда тебе, найду — урою».

И половина: «Ха-ха-ха! Кек».

— Ты написал сатиру на Рамзана, потому что тебя достало, насколько абсурдна свобода слова в России сейчас, насколько ее мало.

Последний момент, когда…

…ты подумал, что «ну блядь, ну так нельзя,

ну нельзя настолько кастрировать свободу слова на Руси».

— Слушай, я не думаю, что ее сейчас… Сейчас ее, наоборот, больше, чем когда бы то ни было.

Я просто знаю истории того, что

советские сатирики и комики, которые с миниатюрами ездили — они, блядь,

лицензии получали на миниатюры.

Прикинь, какой пиздец? Ты придумал сценку, и тебе ее надо утверждать в органах.

Которые, блядь, фильмы

а-ля «Смерть Сталина» запрещают, потому что там вождь, видите ли, обоссанный лежит.

Короче, типа сейчас есть Интернет.

И это не манна небесная в том плане, что и там, конечно, могут тебя достать и заблокировать,

если ты черту перешел.

Но все равно такого, как сейчас, никогда вообще в истории человечества не было.

Что любой чувак может сделать все, что он хочет.

И это увидят все.

(музыкальная заставка)

— Блиц!

Человек, чувству юмора которого ты завидуешь?

— Ну, наверное, ну, их несколько.

Луи Си Кей, Джо Роган, Даг Стэнхоуп — очень люблю их.

— Как ты переживал скандал вокруг Луи Си Кея?

— Сильно. И я аж кусок материала в новую программу написал про это говно.

— Но можно ли дрочить без спроса перед людьми?

— Нет. Без спроса нельзя.

Поэтому мне так неловко перед той проводницей и было.

Слушай.

Многие спекулируют тем, что говорят: «Он же спрашивал».

Но проблема в том, что он во многих очень случаях не получал никакого ответа.

Я не хочу заниматься виктимблеймингом, но

я бы, на месте дам,

которым предлагает Луи Си Кей посмотреть, как он дрочит,

обрадовался бы, потому что: «Бля, я это увижу первее, чем это выйдет на Нетфликсе».

— Три самых остроумных человека, говорящих на русском языке?

— Мне нравится, как Слава Комиссаренко пишет материал.

Мне нравится, как Комаров пишет материал.

Ребята из Stand-up Club #1 многие хорошо шутят, тут ты не можешь чиркнуть.

Я, короче… У меня есть топ

любимых русских комиков, андеграундных.

Но я тебе их никогда в жизни не скажу здесь, знаешь, почему?

— Оторвет башню? — Потому что…

Я хочу, чтобы у них все было плохо,

и они не становились знаменитыми.

Потому что именно поэтому их материал замечательный.

Это мои ребятки, и я типа их…

— Ургант?

— Мне не очень нравится его юмор.

Я типа, нет. У меня большой респект Ване,

он классно шутит,

просто это вкусовщина, юмор он весь вкусовой, и… такое.

— Самая смешная шутка, придуманная не тобой.

— У меня есть одна шутка, которую я услышал у какого-то комика. Я, блядь,

прости меня, пожалуйста, мужик, за то, что я никак не могу выучить твое имя и фамилию, мне даже присылали, как его зовут.

Я очень разъебался, я где-то ее услышал вживую.

Чувак, ну, звучит вот так:

«Мой друг очень хочет стать геем, но у него кишка тонка». *Дудь смеется*

— Я сижу: «Блядь, почему не я это придумал?» — Смешно?

— Данила?

— Ася? 2,5 на 0,5.

— В контексте выступления охуенно было.

— Три лучших русских рэпера? — Тот, который к тебе не пришел.

И дизреспект тебе выписал, сказал: «Пошел на хуй, Дудь, без тебя соберем все». Вот этот парень.

— ATL не говорил так.

— Так сказал Oxxxymiron. — А-а, так.

— Мне очень нравится Скриптонит.

Прям пиздец вкатывает.

Я его долго раз пробовал.

И как только я его раскушал, я такой: «Ух!»

Мне даже последние два его, как его, альбома?

— «Уроборос». *шепотом* — Охуенно.

— И третий?

Да хер его знает, я не очень по русскому рэпу, конечно, угораю.

Но Хаски некоторые вещи прикольно делает, да.

— А три любимые группы вообще?

— Музыка, на которой ты вырос, или то, что ты слушаешь? — Ой. Doors, Nirvana, Хендрикс — такое.

— Самый смешной русский фильм?

— Блядь, ну «Zомбоящик», естественно.

— Нет, ну. — Ну он постиронично смешной, ты знаешь? Ты смотришь его и такой: «Ебать, как плохо, ха-ха-ха».

Типа тебя смешит то, что:

«Вы че, дауны? Вы че, правда это… Ой, блядь!»

Типа, тебя накрывает каким-то таким, мета-юмором, вот.

— А то, что круто? Ебать как хорошо?

— Слушай, наверное, очень плоская будет из моих уст названа картина.

Я прям вырос и затер до дыр, и я до сих пор влюблен в

«Иван Васильевич меняет профессию». Обожаю это дерьмо! Прям *причмокивает губами*

Я люблю пиздец «Назад в будущее», вторую часть особенно.

И это вот русский сай-фай с перемещением во времени, который…

Я, блядь, я в детстве знал каждую, сука, строчку из этого фильма.

— Великое кино, это правда. — Да.

— О чем ты мечтаешь?

— У меня очень…

…инфантильные и дегенератские мечты в розовых очках

о том, что мое вот это вот говеное творчество однажды возымеет эффект,

эффектом бабочки каким-то, воздействие на

будущее места, в котором я вырос, ну, страны.

Типа, мне хочется верить,

что вот то, чем я занимаюсь там,

двигаю свободу слова, чуть-чуть там, знаешь, где-то.

Кто-то решит, что я просто пошлю, потому что это типа эпатажно, вся хуйня.

Короче, что сатирой вот этой, может, творчеством,

я чуть-чуть делаю лучше

место, которое мне дорого.

— Ты имеешь в виду Россию? — Да.

Может быть, это и хуйня ебаная, и мне просто нравится себя тешить этими мыслями.

И я просто чел, который ненавидит себя 99% времени,

и ему хорошо, только когда он выходит перед толпой, шутит и видит, как ему хлопают, и

может быть, мне поэтому на самом деле хочется этим заниматься, а не потому что я вижу в этом охуенную цель.

Но я, правда,

по крайней мере верю в то, что

это хотя бы маленькую подвижечку в нужное направление, но делает.

— Оказавшись перед Путиным, что ты ему скажешь?

— У меня…

…какая-то более, знаешь, раболепская хуйня типа:

«Пожалуйста, не сажайте меня».

*сквозь смех* Потому что я уже зашуганный этим говном.

Нет, на самом деле…

Ты всегда вот эту, блядь, фразу спрашиваешь…

Она какая-то, ну, сука…

Это же разговор должен быть.

Типа как можно сказать что-то Путину вот такое, знаешь, емкое?

— Чтобы это и типа мысль донесло или что-то поменяло? — Ну как, на русском!

— Ты на русском говоришь, он на русском говорит.

— Ты думаешь, ему никто ничего не говорил вот из того, что у тебя твои гости рассказывают?

— «Здравствуйте» говорили. «Спасибо за все», наверное, тоже говорили.

— А какие-то другие вещи, предположительно, не говорят уже очень много лет. — Ну это твоя позиция, мне кажется…

— Он уже не парится.

— Ему что ни скажешь… — Так что ты скажешь?

— Готовьте молодых.

(музыкальная заставка)

— Есть место, где люди особенными показались тебе?

— Три города. — Давай.

— Питер, естественно.

Минск.

И Киев.

— Чем?

— У меня сложилось впечатление, когда я выступал в Минске,

что их так там, блядь, цензурой душат,

что я для них глоток воздуха.

Чувак, который приезжает и говорит со сцены: «Слышь, блядь, власть ебучая».

— Про Лукаша ты шутил там? — Какие-то, блядь… Что-то было.

— Я в Киеве шутил про… Я приехал в Киев

первый раз, по-моему, с крупным выступлением.

Полный зал. Я выхожу и говорю типа, ну, я понимаю, что… И это как раз, знаешь, вот…

Конфликт. Россия, Украина, вот это все говно.

Я выхожу и говорю: «Знаете, у нас очень много в стране пропаганды.

У нас постоянно по телевизору говорят, что на Украине одни бандеровцы, а это полная чушь.

Правильно — в Украине.

И зал разъебывается.

И я такой: «Мы поладим. Все заебись».

Я там как дома. Мне комфортно там.

— Конкурс!

Что ты нам принес? Не нам, а нашим зрителям, кот… *Дудь бьет ладонью об бочку, раздается приглушенный звон*

— Зрителям! — Короче, это бочка, большая, красная.

— В ней много нефти, можно это продать. — Так.

— Я видел, что у тебя обычно делают подарки и тебе, и зрителям.

— Это какая-то хрень, которая в этом году началась, и я против! Потому что «Музей капитал-шоу "Поле чудес"» не нужен нам.

— Я решил, что я тебе тоже нихуя не буду дарить, потому что пошел в пизду, зачем тебе что-то дарить? — Фух, спасибо, да.

— Я принес зрителям, короче, шлем из одного из видео.

Мне кажется, он клевый.

Это шлем Сорвиголовы, в котором мы снимали один из роликов, он внутри подписанный.

Это штука, которая неплохо выглядит на полке. Ты можешь это надеть.

— Подписан, действительно.

— Ты задом наперед надеваешь. — А, да? Так.

— Вот так? — Стой. Тебе надо знаешь что сделать?

— У меня большая башка. — Тебе надо нырнуть сюда глазами попробовать, и попытаться продеть себя…

Не, у тебя реально здоровая башка.

— А на тебя налезает? — Не, на меня налезает, я в нем снимался типа.

— Закончи тогда.

— Вот…

Если вы хотите видеть более справедливую Россию,

то шлем адвоката слепого из Адской кухни это, мне кажется, прикольно.

— Ну это приятный артефакт со съемок. — Это супер.

— Друзья, задание очень простое.

Вам нужно придумать окончание панча

«Заходят как-то Данила Поперечный и Виталий Милонов в клуб…»

Что дальше?

Две строчки, четыре строчки, вообще без рифмы —

придумайте! У кого будет ржачнее, веселее, круче,

тот и получит вот эту реально кайфовую штуку — имейте в виду, на такую башку, как у меня,

не знаю, чем она там заполнена, не налезает.

Но на остальных налезет.

— Я знаешь какой вариант придумал?

Заходят как-то Милонов и Поперечный в бар, а бармен говорит:

«Вам как обычно?»

*шепотом* — Типа это гей-бар, и мы там все время тусим. — Можно было не объяснять, я понял.

— У тебя голова, конечно, большая, но непонятно, из-за чего: это заболевание или… — Скорее, заболевание.

— Спасибо!