Лапенко – новая звезда русского интернета / вДудь (1)
25.000000
Что было год назад?
Василиса, Юра, Родион...
Как так получилось?
Ваня, Вера, Славик, Никита, Антон...
Илюха, Гриха, Настя, Лёха, Миха, Макс, Рома, Юля.
Офигеть.
(музыкальная тема)
— Антон! — Да-с.
— Поздравляю! — Спасибо.
Ты самая свежая звезда русского интернета.
При этом после того, как у тебя случились миллионы
в Ютубе, в Инстаграме,
ты никому не давал интервью.
— Да. Никому. — Поэтому про тебя вообще ничего не известно.
И сейчас будет знакомство.
(Инженер) Я вот когда его придумал... Потом так в зеркало посмотрел на себя
и подумал: «Ну какой же я молодец!
«Какие же планы я придумываю!»
Давай для начала, чтобы восстановить,
попробуй вспомнить, что было год назад.
Как ты встречал весну 2019 года?
Кем ты был и что делал?
Я был артистом электротеатра,
играя там небольшие роли.
Я ходил периодически на пробы, редко.
Ну, практически не работал. То есть я бездельничал, можно так сказать.
Ну и снимал ролики.
Вайны, да. Вайны.
И снимал несколько лет, мне кажется, даже до этого.
Почему попёрло именно в прошлом году?
Это, кстати, было практически год назад, прямо ровно.
Это было 7 марта.
В том году это репостнула Ирка Горбачёва.
— (Дудь) О! — Да.
И ей за это нереальный респект
и вообще всяческие блага.
Почему она это сделала?
Ну просто потому, что ей понравилось.
Я ей написал, сказал: спасибо большое, мне очень приятно.
Она сказала, что странно, что я не сделал это раньше.
В общем, мы обменялись комплиментами.
Она сначала репостнула, и ты ей написал, или ты ей написал и попросил..?
Не, не, не! Сначала. Я никого никогда не просил репостить.
Никакие деньги не платил никому. То есть это всё само по себе.
Откуда все эти герои?
(Антон прокашливается)
Я, кстати, только сейчас начинаю думать об этом: как это всё появилось?
Потому что это всё интуитивно и само по себе как-то возникало, возникало.
Сам я не понимаю до сих пор откуда.
Ну просто где-то изнутри как-то наблюдаю,
что-то примеряю на себя, какие-то образы.
Давай прямо вот по очереди:
инженер.
(Инженер) Всё одно и то же каждый год!
Я уже неделю на работу хожу и ни разу ещё туда не пришёл!
Для кого всё это?
Где ты нашёл вот этого наивного, замечательного человека?
Ну это такой собирательный образ.
Фишка в том, что...
Я как-то увлёкся документалкой про советское время
и обнаружил какую-то такую вещь среди людей того времени,
что у них есть какая-то удивительная, странная и конкретная интонация в речи.
Они как-то так говорят... (изображает манеру речи звуками)
С какой-то конкретной... Ну вот как инженер. Приблизительно.
Я обнаружил у них у всех,
и как-то это всё легло, я примерил эту интонацию
и как-то ему её передал.
И ещё у Тарковского в «Сталкере»
у Кайдановского в конце есть монолог —
он вообще там тоже с такой же манерой говорит.
Кстати, Тарковский так же разговаривает, с той же манерой.
Кайдановский там говорит монолог, серьёзный...
Но это я уже сейчас анализирую и понимаю, откуда я это набрал.
Я якобы делал это интуитивно,
а потом я понимал: это я здесь подсмотрел, а это я здесь нашёл, а это я здесь обнаружил.
И как-то на себя это всё принял.
Как-то... (меняет голос) «Ну вы знаете...»
Вот эта вот какая-то советская интонация.
Это основа.
А потом уже какие-то шапочки, костюмчики, очки — вот это всё — раз, раз, раз.
И всё. И как-то он так появился.
Почему ретро-вселенная?
(эффект звука на старой записи) Почему это 80-е и 90-е?
Я не знаю. Мне нравится это время почему-то.
— Какого ты года? — 86-го. Как ни странно.
То есть намного раньше я должен был родиться, чтобы во всё это успеть влюбиться.
Но не знаю — какое-то оно интересное.
Оно такое страшное — вот эти 90-е, все дела.
80-е... Я так думаю, что у меня там речь идёт от середины 80-х до начала 90-х.
Где-то вот этот период. Какой-то он интересный. Там много чего можно взять именно в плане творчества.
(лёгкий ветер, звук шагов)
(Дудь) Ты часто тут бываешь?
(Антон) Да, частенько. Мы...
Это прям одно из мест силы у нас с братьями.
Там, куда мы идём, мы постоянно жарим сосисочки какие-нибудь.
С кетчупом. С хлебушком.
Ну и по ходу дела берём с собой пару каких-нибудь образов.
Ты берёшь шмот героев?
Ну да, да! Какого-нибудь Катамаранова, инженера. Может, Журналиста.
Типа: вдруг пойдёт чё?
В первую очередь у нас идёт досуг: сосисочки, костерок, все дела.
И там параллельно...
Как и случайно возник... Катамаранов — вообще случайно.
Мы снимали вообще другое — мы снимали инженера... про какой-то рой шершней.
То, что даже не вышло.
И рядом брат ходил, Никита, фоткал другого брата.
— Ну просто на... — Так?
А я смотрю: он бегает, фоткается, и под ним земля вот так ходит ходуном.
Просто как... Ну, волнами прям.
Я понимаю, что чё-то интересное здесь происходит.
Я подошёл к этой траве и просто ткнул вот так вот ногой её: чик!
И смотрю: она просто прорвалась — и там под ней вода.
И я думаю: «Всё, всё! Чё-то здесь уже... Что-то рядом, что-то нереальное».
Вот. И...
И всё. И так, грубо говоря... Я чуть-чуть проверил это место,
и мы сняли эти «подболотники».
Там достаточно уютно, кстати.
— Да? Уютно? — Да, так тепло было, хорошо.
Я подумал, что наверняка братья уже переживают, что со мной произошло,
и просто поэтому вынырнул, и всё.
А! И Никита сразу здесь где-то бродил, нашёл реально подберёзовики, грибы.
Говорит: «Смотри, грибы». Я говорю: «Давай!»
То есть я взял эти грибы, ещё раз нырнул,
вынырнул и сказал: «Это... подболотники».
(кривляется) И всё. И ондатра!
А потом я пополз туда в этом кураже импровизации, куда-то туда заполз,
Просто нырнул в это... Это же озеро какое-то.
Я в него нырнул, вынырнул и сказал, что (в образе) «меня Ондатра покусала».
— (прыскает) Ондатра? — Ондатра почему-то.
— А кто это? — Ондатра — это какая-то выдра, я не знаю.
Какая-то хрень из-под воды.
— Сейчас будет самый тупой вопрос. — Давай!
Что это значит?
— В смысле? — Да! — Это ничего не значит!
Это просто какой-то полёт фантазии и бреда.
То есть туда ничего не закладывается, никаких...
Несмотря на то что люди пишут в комментариях,
что это что-то символизирует и в этом есть какой-то...
А что пишут? Какие смыслы... декодируют?
Что это вся Россия. Что эти все работяги,
они все под землёй, чё-то пашут, где-то живут, в какой-то тени...
Вот что-то такое, как-то они раскладывают на какие-то философские вещи.
— Такая диванная аналитика? — Ну да, да, да.
Но в это ничего не закладывается. Это просто обстоятельства,
реально случайно произошедшие здесь.
Просто реально я увидел, ходуном идёт эта земля,
проверил, нырнул — и всё, и снял.
(голоса, звук шагов)
— (Дудь) Где мы находимся? — (Антон) Электротеатр Станиславский.
— Что ты здесь делаешь? — Я здесь работаю. Это мой дом, творческий.
Как давно ты здесь?
Года три, наверное... Нет, года четыре уже я здесь работаю.
То есть недавно относительно.
— Ты выпустился... — Да. — ...из ВГИКа... — Да.
...и сразу же поступил сюда?
Нет. Я выпустился в 11-м году.
Пришёл сюда, получается, в году
— если сейчас 20-й — ну, где-то в году 17-м, 16-м. Может, так.
Что ты делал между этим?
Я это называю, типа я настаивался, как винишко хорошее.
Я бродил, гулял где-то. Нет, я служил в двух театрах до этого.
То есть после института я сразу пошёл в один театр, потом пошёл в другой театр.
И чё-то мне как-то не понравилось это очень.
Ну то есть атмосферка, вот эта вся гнильца,
которая слышится отовсюду про театр,
она там была.
И я отказался.
В скольких спектаклях ты задействован?
Мне кажется, это где-то спектаклей семь-восемь.
Но у меня очень большие роли здесь!
Да? (оба смеются)
То есть если кто-то захочет прийти сюда и посмотреть на меня,
то чуть-чуть будет возможность.
То есть вот реально тот человек, который бифштекс выносит?
Ну, практически да, да.
Нет, ну я играю Пиво,
я играю Шампанское,
я играю Мёртвое тело, я играю какого-то жука... Муравья.
Ты сейчас всё перечислил, как вот мы вечером в командировках.
— Вот, вот, вот! Муравей... — Реально! Это три наши роли, которые мы исполняем.
Вот, вот, вот. У меня такие роли. Какой-то Муравей там...
То есть это совсем малютки.
Но я тоже при этом всём кайфую от этого, мне это всё нравится.
Вот теперь по-чесноку! Смотри.
Сейчас то, что ты с иронией об этом говоришь, —
это понятно, логично, и в этом нет удивления.
А вот год назад, когда к тебе ещё не пришла интернет-популярность,
ты бы так же это рассказывал или тебя это немножко тяготило?
Нет, я бы так же это рассказывал, но внутри у меня было бы: «Блин, блин, блин!
«Почему мне не дают Гамлета?»
Но здесь вообще в принципе театр такой, что он основан больше на режиссуре.
То есть здесь первое место — это режиссёр конечно.
Это не актёрский, где ты можешь сыграть какие-то эмоции, проявить, побеситься, поорать,
жилами всеми поиграть.
Это чуть-чуть не то.
Здесь он как бы больше режиссёрский.
— А-а! — Сложный иногда театр.
Ещё я играю Кокаиновый приход здесь.
— Да? — Да, золотого осла, который поёт «Оду радости» я ещё играю здесь.
Слушай, а как ты думаешь..? У нас есть очень...
У нас есть много мемов с Серёгами про мою актёрскую игру.
Она очень хреновая, и иногда...
Именно поэтому, когда многие из коллег — может, для кого-то это будет новостью, —
когда многие из коллег в интеграциях разыгрываю какие-то сценки,
типа: «Ох, у меня болит спина!» —
или: «Ох, вот бы сейчас пельмешек в рот себе положить!» —
мы никогда так не делаем, у нас другой формат всегда.
Первая причина — потому что я худший актёр на свете.
Вот. Но... Но!
Как ты думаешь, смог бы я сыграть Мёртвое тело?
Да. Да.
Нет, кстати, Мёртвое тело не смог бы.
Потому что оно там говорит. Я там говорю, у меня есть текст.
— Вот Пиво ты сыграл бы хорошо. — Да? — Да.
Там роль заключается в том, что ты ходишь вот с такой хернёй типа шарманки,
и тут такая спираль длинная,
у тебя в руке шарик, даже горсть целая шариков,
и ты в эту спираль кидаешь шарик, он так: «Бззз!» — падает.
Потом берёшь: «Бззз!» — падает.
Вот. У тебя несколько таких заряженных кучек.
Есть на 8 шариков, 13, 24 и 37.
И ты в определённый момент должен кидать
определённое количество шариков во время спектакля.
— И молчать? — Конечно молчать. — О-о!
Не, молчать — это кайф! Я, кстати, обожаю молчать на сцене, это круто.
Да? Почему?
Потому что тебе приходится включать какие-то другие рычаги внутренние, чтобы...
— Ну ты же на сцене. Тебя должны как-то видеть. — Да.
— И ты как-то внутри подключаешь... — Шаг, например?
Шаг. Или чё-то какой-то бесовщины дать, чтобы...
«Ну я же здесь, на сцене, на меня смотрите!»
И это прикольно как исследование себя — когда у тебя нет текста. Это круто.
(музыкальная заставка)
(энергичная музыка)
Юго-запад Москвы. Утро.
Все же помнят варианты запасного аэродрома, если что-то случится с Ютубом?
Все помнят, что я уже прошёл тест на водителя такси?
Сегодня я водитель Серёги и Серёги.
Немножко чувствую себя Жекой Савиным.
Сначала еду за одним в Крылатское, потом за другим —
и будем снимать для вас.
Как там Жека делает? «Бац!»
В общем, пошли.
(энергичная музыка)
(Дудь) Вот она, моя ласточка!
О-о! Какая красота!
— (работник Gett) Это СТС. — Так. — Это лицензия на машину.
Хорошо... С богом, ребятки.
Первым едем за Серёгой, который супермен.
Серёга проводит утро где? В зале.
— (Серёга) Здрасте-здрасте! — Здрасте.
Пристёгивайтесь, пожалуйста.
— Погнали? — Погнали.
Короче, это Серёга Фирсов, мастер спорта по спорту.
А второй Серёга — мастер спорта по поеданию эчпочмаков, антилоп...
За ним мы сейчас и едем.
(Серёга) О! Хлопчики приехали!
(шум автомобилей)
Прошу вас!
Здорово, Серёга!
(Дудь напевает)
— На съёмку! — На съёмку!
Серёга Лынков, человек, который даже в транспорте не снимает свою вот эту шапку...
Я говорю: «Серёг, ты водишь, как быдло», —
а Серёга мне говорит: «Юрец, ты лох».
Вот Серёг, можешь объяснить сейчас, сидя на заднем сидении,
неужели такое вождение не доставляет тебе удовольствия?
Ты зануда!
— Ну какой «зануда»? Я еду по правилам. — Обычный зануда!
— Где «зануда»? — Едешь в левой полосе, 40 км/ч. — Не 40.
— Ты мешаешь другим. — Не 40. Посмотри на этот, сколько я сейчас еду.
