ЧАСТЬ ВТОРАЯ. PART SECOND. The Guardian - Chapter 5 (2) パート2ガーディアン - 第5章 (2) ГВАРДЕЕЦ - Глава 5 (2)

Секция бросилась врассыпную, а затем гвардейцы группами по-двое и по-трое направились к казарме. The section scattered, and then the guards in groups of two and three went to the barracks. Гай неторопливо пошел следом, ощущая приятную опустошенность. Guy slowly followed, feeling a pleasant emptiness. Максим ждал его поодаль, заранее улыбаясь. Maxim was waiting for him at a distance, smiling in advance.

- Давай поиграем в слова, - предложил он. "Let's play word games," he suggested.

Гай мысленно застонал. Guy mentally groaned. Одернуть бы его, одернуть! Pull him up, pull him up! Что может быть более противоестественно, нежели кандидат, шпендрик, за полчаса до начала операции пристающий с фамильярностями к капралу! What could be more unnatural than a candidate, Spendrik, pestering a corporal with familiarities half an hour before the start of the operation!

- Сейчас не время, - по возможности сухо сказал он. "Now is not the time," he said as dryly as possible.

- Ты волнуешься? - Are you worried? - спросил Максим сочувственно. Maxim asked sympathetically.

Гай остановился и поднял глаза к небу. Guy stopped and raised his eyes to the sky. Ну что делать, что делать? Well, what to do, what to do? Оказывается, совершенно невозможно цыкать такого вот добродушного наивного гиганта, да еще спасителя твоей сестры, да еще - чего греха таить - человека, во всех отношениях, кроме строевого, гораздо выше тебя самого... Гай огляделся и сказал просительно: It turns out that it is absolutely impossible to poke at such a good-natured naive giant, and even the savior of your sister, and even - what a sin to hide - a man, in all respects, except for the drill, is much higher than yourself ... Guy looked around and said pleadingly:

- Послушай, Мак, ты ставишь меня в неловкое положение. - Look, Mac, you're embarrassing me. Когда мы в казарме, я твой капрал, начальник, я приказываю - ты подчиняешься. When we are in the barracks, I am your corporal, chief, I order - you obey. Я тебе сто раз говорил... I told you a hundred times...

- Но я же готов подчиняться, приказывай! - But I'm ready to obey, order! - возразил Максим. Maxim objected. - Я знаю что такое дисциплина. - I know what discipline is. Приказывай. Order.

- Я уже приказал. - I already ordered. Займись подгонкой снаряжения. Get geared up.

- Нет, извини меня, Гай, ты приказал не так. Ты приказал отдыхать и подгонять снаряжение, ты забыл? You ordered to rest and adjust the equipment, have you forgotten? Снаряжение я подогнал, теперь отдыхаю. I adjusted the equipment, now I'm resting. Давай поиграем, я придумал хорошее слово... Let's play, I thought of a good word...

- Мак, пойми: подчиненный имеет право обращаться к начальнику, во-первых, только по установленной форме, а во-вторых, исключительно по службе. - Mack, understand: a subordinate has the right to address the boss, firstly, only in the prescribed form, and secondly, exclusively in the service.

- Да, я помню. - Yes I remember. Параграф девять... Но ведь это во время службы. Paragraph nine... But this is during the service. А сейчас мы с тобой отдыхаем... And now we are resting...

- Откуда ты взял, что я отдыхаю? - Where did you get that I'm resting? - спросил Гай. Guy asked. Они стояли за макетом забора с колючей проволокой, и здесь их, слава богу, никто не видел: никто не видит, как эта башня привалилась плечом к забору и все время порывается взять своего капрала за пуговицу. They stood behind a model fence with barbed wire, and here, thank God, no one saw them: no one sees how this tower leaned its shoulder against the fence and all the time tries to grab its corporal by the button. - Я отдыхаю только дома, но даже дома я никакому подчиненному не позволил бы... Послушай, отпусти мою пуговицу и застегни свою... - I only rest at home, but even at home I would not allow any subordinate ... Listen, let go of my button and fasten yours ...

Максим застегнулся и сказал: Maxim buttoned up and said:

- На службе одно, дома другое. Зачем?

- Давай не будем об этом говорить. Мне надоело повторять тебе одно и то же... Кстати, когда ты перестанешь улыбаться в строю? I'm tired of repeating the same thing to you ... By the way, when will you stop smiling in the ranks?

- В уставе об этом не сказано, - немедленно ответил Максим. - The charter does not say this, - Maxim answered immediately. - А что касается повторять одно и то же, то вот что. - And as for repeating the same thing, that's what. Ты не обижайся, Гай, я знаю: ты не говорец... не речевик... Do not be offended, Guy, I know: you are not a talker ... not a speech speaker ...

- Кто?

- Ты не человек, который умеет красиво говорить. - You are not a person who can speak beautifully.

- Оратор? - Orator?

- Оратор... Да, не оратор. - Orator ... Yes, not a speaker. Но все равно. But still. Ты сегодня обратился к нам с речью. You addressed us today with a speech. Слова правильные, хорошие. The words are right and good. Но когда ты дома говорил мне о задачах Гвардии и о положении страны, это было очень интересно. But when you spoke to me at home about the tasks of the Guard and the state of the country, it was very interesting. Это было очень по-твоему. It was very your way. А здесь ты в седьмой раз говоришь одно и то же, и все не по-твоему. And here you are for the seventh time saying the same thing, and everything is not your way. Очень верно. Very true. Очень одинаково. Very much the same. Очень скучно. Very boring. А? BUT?

Не обиделся? Was not offended?

Гай не обиделся. Guy was not offended. То-есть некая холодная иголочка кольнула его самолюбие - до сих пор ему казалось, что он говорит так же убедительно и гладко, как капрал Серембеш или даже господин ротмистр Тоот. That is, a certain cold needle pricked his vanity - until now it had seemed to him that he spoke as convincingly and smoothly as Corporal Serembesh or even Captain Toot. Однако, если подумать, капрал Серембеш и господин ротмистр тоже повторяли все одно и то же в течение трех лет. However, if you think about it, Corporal Serembesh and Mr. Captain also repeated the same thing for three years. И в этом нет ничего удивительного и тем более зазорного - ведь за эти три года никаких существенных изменений во внутреннем и во внешнем положении не произошло... And there is nothing surprising and even more shameful in this - after all, during these three years no significant changes have occurred in the internal and external situation ...

- А где это сказано в уставе, - спросил Гай, усмехаясь, - чтобы подчиненный делал замечания своему начальнику? - And where does it say in the charter, - Guy asked, grinning, - that a subordinate should make comments to his boss?

- Там сказано противоположное, - со вздохом признался Максим. “It says the opposite,” Maxim admitted with a sigh. - По моему, это неверно. - In my opinion, this is not true. Ты ведь слушаешь мои советы, когда решаешь задачи по баллистике, и ты слушаешь мои замечания, когда ошибаешься в вычислениях. You listen to my advice when you solve problems in ballistics, and you listen to my remarks when you make mistakes in calculations.

- Это дома! - It's at home! - проникновенно сказал Гай. Guy said poignantly. - Дома все можно.

- А если на стрельбах ты неправильно даешь нам прицел? - What if you incorrectly give us a scope during shooting? Плохо учел поправку на ветер. Badly took into account the correction for the wind. А? BUT?

- Ни в коем случае, - твердо сказал Гай. "No way," Guy said firmly.

- Стрелять неправильно? - изумился Максим. - Maxim was amazed.

- Стрелять, как приказано, - строго сказал Гай. “Shoot as ordered,” Guy said sternly. - За эти десять минут, Мак, ты наговорил суток на пятьдесят карцера. - In these ten minutes, Mac, you have said fifty days for a punishment cell. Понимаешь?

- Нет, не понимаю... А если в бою?

- Что - в бою?

- Ты даешь неправильный прицел. А?

- Гм... - сказал Гай, который еще никогда в бою не командовал. Он вдруг вспомнил, как капрал Бахту во время разведки боем запутался в карте, загнал секцию под кинжальный огонь соседней роты, сам там остался и пол-секции уложил, а ведь мы знали, что он запутался, но никто не подумал его поправить.

Господи, сообразил вдруг Гай, да нам бы и в голову не пришло, что можно его поправить. Приказ командира - закон, и даже больше, чем закон - законы все-таки иногда обсуждаются, а приказ обсуждать нельзя, приказ обсуждать дико, вредно, просто опасно, наконец... А ведь он этого не понимает, и даже не то что не понимает - понимать тут нечего, - а просто не признает. Сколько раз уже так было: берет очевидную вещь и отвергает ее, и никак его не убедишь, и даже наоборот - сам начинаешь сомневаться, голова идет кругом, и приходишь в полное обалдение... Нет, он все-таки не обыкновенный человек... редкий, небывалый человек... Язык выучил за месяц. Грамоту осилил за два дня. Еще в два дня перечитал все, что у меня есть. Математику и механику знает лучше господ преподавателей, а ведь у нас на курсах преподают настоящие специалисты. Или вот взять дядюшку Каана...

Последнее время старик все свои монологи за столом обращал исключительно к Максиму. Более того, он не раз уже дал понять, что Максим является, пожалуй, единственным человеком, который в наше тяжелое время проявляет такие способности и такой интерес к ископаемым животным. Он рисовал Максиму на бумажке каких-то ужасных зверей, и Максим рисовал ему на бумажке каких-то еще более ужасных зверей, и они спорили, который из этих зверей более древний и кто от кого произошел, и почему это случилось, в ход шли научные книги из дядюшкиной библиотеки, и все равно, бывало, что Максим не давал старику рта открыть, причем Гай с Радой не понимали ни слова из того, что говорилось, а дядюшка то кричал до хрипоты, то рвал на клочки рисунки и топтал их ногами, обзывая Максима невеждой, хуже дурака Шапшу, то вдруг принимался яростно чесать обеими руками реденькие седые волосы на затылке и бормотал с потрясенной улыбкой: "Смело, массаракш, смело... У вас есть фантазия, молодой человек!" Особенно запомнился Гаю один вечер, когда старикана громом ударило заявление Максима, будто некоторые из этих допотопных тварей передвигались на задних ногах, каковое заявление, по-видимому очень просто и естественно разрешало некий долгий, еще довоенный спор...

Математику он знает, механику он знает, военную химию он знает превосходно, палеонтологию - господи, да кому в наше время известна палеонтология! - палеонтологию он тоже знает... Рисует как художник, поет как артист... и добрый, неестественно добрый. Разогнал и перебил бандитов, один - восьмерых, голыми руками, другой бы на его месте ходил петухом, на всех поплевывал, а он - мучался, ночи не спал, огорчался, когда его хвалили и благодарили, а потом однажды взорвался: весь побелел и крикнул, что это нечестно - хвалить за убийство... Господи, это же какая проблема была - уговорить его в Гвардию! Все понимает, со всем согласен, хочет, но ведь там, говорит, придется стрелять. В людей. Я ему говорю: в выродков, а не в людей, в отребье, хуже бандитов... Договорились, слава богу, что сначала, пока не привыкнет, будет просто обезоруживать... И смешно, и страшно как-то. Нет, недаром он все проговаривается, будто пришел из другого мира. Знаю я этот мир. Даже книга об этом есть у дядюшки. "Туманная Страна Зартак". Лежит, дескать, на востоке в горах долина Зартак, где живут счастливые люди... По описанию - все они там такие, как Максим. И вот что удивительно: если кто-нибудь из них покинет свою долину, то сразу забывает, откуда он родом и что с ним было раньше, помнит только, что из другого мира... Дядюшка, правда, говорит, что никакой такой долины нет, все это выдумка, есть только хребет Зартак, а потом, говорит, в ту войну долбанули по этому хребту супербомбами, так что у горцев там на всю жизнь память отшибло...

- Ты почему молчишь? - спросил Максим. - Ты обо мне думаешь? - Do you think about me?

Гай отвел глаза.

- Ты вот что... - сказал он. “That's what you are…” he said. - Я тебя только об одном прошу: в интересах дисциплины никогда не показывай виду, что ты больше меня знаешь. - I only ask you one thing: in the interests of discipline, never show that you know more than me. Смотри, как ведут себя другие, и веди себя точно так же. Watch how others behave and behave in the same way.

- Я стараюсь, - грустно сказал Максим. - I'm trying, - said Maxim sadly. Он подумал немного и добавил: - Трудно привыкнуть. He thought a little and added: - It's hard to get used to. У нас все это не так. We don't have it all.

- А как твоя рана? - And how is your wound? - спросил Гай, чтобы сменить тему. Guy asked to change the subject.

- Мои раны заживают быстро, - рассеянно сказал Максим. “My wounds heal quickly,” Maxim said absently. - Слушай, Гай, давай после операции поедем прямо домой. - Listen, Guy, let's go straight home after the operation. Ну, что ты так смотришь? Well, what are you looking at? Я очень соскучился по Раде. I miss Rada very much. А ты нет? Are you not? Ребят мы завезем в казарму, а потом на грузовике поедем домой. We will take the guys to the barracks, and then we will go home by truck. Шофера отпустим... Let's release the driver...

Гай набрал в грудь побольше воздуху, но тут серебристый ящик громкоговорителя на столбе почти над их головами зарычал, и голос дежурного по бригаде скомандовал: Guy took a deep breath, but then the silver speaker box on a pole almost above their heads growled, and the voice of the brigade duty officer commanded:

- Шестая рота, выходи строиться на плац! - The sixth company, come out to build on the parade ground! Внимание, шестая рота... Attention, the sixth company...

И Гай только рявкнул: And Guy just barked:

- Кандидат Сим! - Candidate Sim! Прекратить разговоры, марш на построение! Stop talking, march to formation! - Максим рванулся, но Гай поймал его за ствол автомата. - Maxim rushed, but Guy caught him by the barrel of his machine gun. - Я тебя очень прошу, - сказал он. “I beg you,” he said. - Как все! - As everybody! Держись, как все! Hold on like everyone else! Сегодня сам ротмистр будет за тобой наблюдать... Today the captain himself will be watching you...

Через три минуты рота построилась. Three minutes later the company formed up. Уже стемнело, над плацем вспыхнули прожектора. It was already dark, and searchlights were lit over the parade ground. Позади строя мягко ворчали двигателями грузовики. Behind the formation, trucks grumbled softly. Как всегда перед операцией, господин бригадир в сопровождении господина ротмистра Чачу молча обошел строй, осматривая каждого гвардейца. As always before an operation, Mr. Brigadier, accompanied by Mr. Captain Chachu, silently walked around the line, examining each guardsman. Он был спокоен, глаза прищурены, уголки губ приветливо приподняты. He was calm, his eyes narrowed, the corners of his lips turned up in a welcoming manner. Потом, так ничего и не сказав, он кивнул господину ротмистру и удалился. Then, without saying anything, he nodded to the captain and left. Господин ротмистр, переваливаясь и помахивая искалеченной рукой, вышел перед строем и повернул к гвардейцам свое темное, почти черное лицо. The captain, waddling and waving his crippled arm, stepped out in front of the line and turned his dark, almost black face to the guardsmen.

- Гвардейцы! - Guardsmen! - каркнул он голосом, от которого у Гая пошли мурашки по коже. he croaked in a voice that gave Guy goosebumps. - Перед нами дело. - We've got a job ahead of us. Выполним его достойно... Внимание, рота! Let's do it with dignity... Attention, company! По машинам! By cars! Капрал Гаал, ко мне! Corporal Gaal, come to me!

Когда Гай подбежал и вытянулся перед ним, господин ротмистр сказал негромко: When Guy ran up and stretched out in front of him, the captain said in a low voice:

- Ваша секция имеет специальное задание. - Your section has a special task. По прибытии на место из машины не выходить. Upon arrival at the place, do not get out of the car. Командовать буду я сам. I will be in charge myself.