Медный всадник: Петербургская повесть Der Bronzene Reiter: Eine Petersburger Erzählung The Bronze Horseman: A Petersburg Story El jinete de bronce: una historia de San Petersburgo

МЕДНЫЙ ВСАДНИК

ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПОВЕСТЬ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Происшествие, описанное в сей повести, основано на истине. Подробности наводнения заимствованы из тогдашних журналов. Любопытные могут справиться с известием, составленным В. Н. Берхом.

ВСТУПЛЕНИЕ

На берегу пустынных волн On the shore of desert waves En la orilla de las olas del desierto

Стоял он, дум великих полн, He stood, full of great thoughts,

И вдаль глядел. Пред ним широко

Река неслася; бедный чёлн The river was rushing; poor boat

По ней стремился одиноко.

По мшистым, топким берегам Along mossy, swampy shores

Чернели избы здесь и там, Blackened huts here and there,

Приют убогого чухонца; Shelter of a wretched Chukhonian;

И лес, неведомый лучам And the forest, unknown to the rays

В тумане спрятанного солнца,

Кругом шумел.

И думал он:

Отсель грозить мы будем шведу, Desde aquí amenazaremos al sueco,

Здесь будет город заложен

На зло надменному соседу. Para fastidiar a un vecino arrogante.

Природой здесь нам суждено

В Европу прорубить окно,1

Ногою твердой стать при море.

Сюда по новым им волнам Aquí en sus nuevas ondas

Все флаги в гости будут к нам,

И запируем на просторе. And lock it up in the open.

Прошло сто лет, и юный град,

Полнощных стран краса и диво, La belleza y el esplendor de los países con cuerpo,

Из тьмы лесов, из топи блат

Вознесся пышно, горделиво;

Где прежде финский рыболов,

Печальный пасынок природы, Nature's sad stepchild,

Один у низких берегов

Бросал в неведомые воды

Свой ветхой невод, ныне там

По оживленным берегам

Громады стройные теснятся

Дворцов и башен; корабли

Толпой со всех концов земли

К богатым пристаням стремятся;

В гранит оделася Нева;

Мосты повисли над водами;

Темно-зелеными садами

Ее покрылись острова,

И перед младшею столицей

Померкла старая Москва,

Как перед новою царицей

Порфироносная вдова.

Люблю тебя, Петра творенье,

Люблю твой строгий, стройный вид,

Невы державное теченье,

Береговой ее гранит,

Твоих оград узор чугунный, Sus vallas son de hierro fundido,

Твоих задумчивых ночей

Прозрачный сумрак, блеск безлунный,

Когда я в комнате моей

Пишу, читаю без лампады,

И ясны спящие громады

Пустынных улиц, и светла

Адмиралтейская игла,

И, не пуская тьму ночную

На золотые небеса,

Одна заря сменить другую One dawn to succeed the other

Спешит, дав ночи полчаса2. Hurries on, giving the night half an hour2.

Люблю зимы твоей жестокой I love your cruel winter

Недвижный воздух и мороз,

Бег санок вдоль Невы широкой, Running sledges along the wide Neva River,

Девичьи лица ярче роз, Girls' faces are brighter than roses, Las caras de las chicas son más brillantes que las rosas,

И блеск, и шум, и говор балов, And the glitter, and the noise, and the talk of balls, Y el brillo, y el ruido, y hablar de pelotas,

А в час пирушки холостой And at the hour of the idle feast

Шипенье пенистых бокалов The fizzing of frothy glasses El burbujeo de vasos espumosos

И пунша пламень голубой. And the punch is a flame of blue.

Люблю воинственную живость I love the militant vivacity

Потешных Марсовых полей, of the amusing Champs de Mars, de los divertidos Campos de Marte,

Пехотных ратей и коней Infantry troops and horses

Однообразную красивость, A monotonous beauty,

В их стройно зыблемом строю In their rippling formation. En su formación ondulante.

Лоскутья сих знамен победных, Los restos de estas banderas de la victoria,

Сиянье шапок этих медных, The glow of those copper hats, El brillo de esos sombreros de cobre,

На сквозь простреленных в бою. Tiro a través y a través de la batalla.

Люблю, военная столица, Me encanta, capital militar,

Твоей твердыни дым и гром, Your stronghold of smoke and thunder, Tu fortaleza de humo y truenos,

Когда полнощная царица When the full-blown queen Cuando la reina en toda regla

Дарует сына в царской дом, Da un hijo a la casa real,

Или победу над врагом Or defeating the enemy O derrotar al enemigo

Россия снова торжествует, Russia triumphs again, Rusia triunfa de nuevo,

Или, взломав свой синий лед, Or, breaking your blue ice, O rompiendo tu hielo azul,

Нева к морям его несет El Neva lo lleva a los mares

И, чуя вешни дни, ликует. Y, oliendo los días de primavera, se regocija.

Красуйся, град Петров, и стой Sé hermosa, oh granizo de Petrov, y mantente firme.

Неколебимо как Россия,

Да умирится же с тобой May you be reconciled Que te reconcilies

И побежденная стихия; And the defeated element; Y el elemento derrotado;

Вражду и плен старинный свой Enmity and captivity of old Enemistad y cautiverio de antaño

Пусть волны финские забудут

И тщетной злобою не будут And vain malice shall not be

Тревожить вечный сон Петра!

Была ужасная пора,

Об ней свежо воспоминанье...

Об ней, друзья мои, для вас

Начну свое повествованье. Comenzaré mi relato.

Печален будет мой рассказ. Triste será mi historia.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Над омраченным Петроградом Sobre la oscura Petrogrado

Дышал ноябрь осенним хладом. November breathed the chill of fall. Noviembre respiraba el frío del otoño.

Плеская шумною волной Splashing with a noisy wave Chapoteando con una ola ruidosa

В края своей ограды стройной, To the edges of its slender fence, Hasta los bordes de su esbelta valla,

Нева металась, как больной Neva was thrashing about like a sick man Neva se agitaba como un enfermo

В своей постеле беспокойной. In my bed of restlessness. En mi lecho de inquietud.

Уж было поздно и темно; Era tarde y estaba oscuro;

Сердито бился дождь в окно, La lluvia golpeaba furiosa contra la ventana,

И ветер дул, печально воя. Y el viento soplaba, aullando tristemente.

В то время из гостей домой At that time, the guests were coming home En ese momento, los invitados volvían a casa

Пришел Евгений молодой... El joven Eugene entró...

Мы будем нашего героя We'll be our hero Seremos nuestro héroe

Звать этим именем. Llámalo por ese nombre. Оно It's

Звучит приятно; с ним давно Sounds nice; he's been around a long time Suena bien; ha estado con él mucho tiempo

Мое перо к тому же дружно. My pen is also friendly. Mi bolígrafo también es simpático.

Прозванья нам его не нужно, We don't need his nickname, No necesitamos su apodo,

Хотя в минувши времена Aunque en tiempos pasados.

Оно, быть может, и блистало Puede haber brillado

И под пером Карамзина Y bajo la pluma de Karamzin.

В родных преданьях прозвучало; En la tradición de mi familia;

Но ныне светом и молвой Pero ahora a la luz y de boca en boca

Оно забыто. Se ha olvidado. Наш герой Nuestro héroe

Живет в Коломне; где-то служит,

Дичится знатных и не тужит Es rechazada por los nobles y no le importa

Ни о почиющей родне, No sobre la familia difunta,

Ни о забытой старине. No sobre la antigüedad olvidada.

Итак, домой пришед, Евгений

Стряхнул шинель, разделся, лег. Se quitó el abrigo, se desnudó y se tumbó.

Но долго он заснуть не мог

В волненье разных размышлений. En el entusiasmo de varias reflexiones.

О чем же думал он? о том,

Что был он беден, что трудом

Он должен был себе доставить He had to deliver himself Tuvo que entregarse

И независимость и честь; E independencia y honor;

Что мог бы бог ему прибавить What God could have added to him Lo que Dios podría haberle añadido

Ума и денег. Inteligencia y dinero. Что ведь есть

Такие праздные счастливцы, Such idle happy-go-lucky people, Qué gente tan ociosa y despreocupada,

Ума недальнего, ленивцы, Pequeño de mente, perezoso,

Которым жизнь куда легка! To whom life is so much easier! ¡Para quien la vida es mucho más fácil!

Что служит он всего два года; That he's only been in the service for two years; Que sólo lleva dos años de servicio;

Он также думал, что погода

Не унималась; что река She wouldn't stop; that the river

Всё прибывала; что едва ли Everything was arriving; that hardly

С Невы мостов уже не сняли No bridges have been removed from the Neva

И что с Парашей будет он And that he will be with Parasha

Дни на два, на три разлучен. Two days, three days apart. Dos días, tres días de diferencia.

Евгений тут вздохнул сердечно Eugene sighed heartily Eugene suspiró con ganas

И размечтался, как поэт:

«Жениться? ¿"Casarse"? Мне? зачем же нет?

Оно и тяжело, конечно; Es difícil, por supuesto;

Но что ж, я молод и здоров, Pero bueno, soy joven y sano,

Трудиться день и ночь готов; Estoy dispuesto a trabajar día y noche;

Уж кое-как себе устрою Voy a hacer algunos arreglos para mí

Приют смиренный и простой A shelter humble and simple Un refugio humilde y sencillo

И в нем Парашу успокою. Y en él consolaré a Parasha.

Пройдет, быть может, год-другой —

Местечко получу, Параше Conseguiré un lugar, Paracha.

Препоручу семейство наше Confiaré a nuestra familia

И воспитание ребят... Y traer a los chicos...

И станем жить, и так до гроба Y viviremos, y viviremos hasta la tumba.

Рука с рукой дойдем мы оба, Mano a mano lo conseguiremos los dos,

И внуки нас похоронят...» Y nuestros nietos nos enterrarán...".

Так он мечтал. И грустно было

Ему в ту ночь, и он желал, To him that night, and he wished, A él esa noche, y deseó,

Чтоб ветер выл не так уныло So that the wind won't howl so drearily Para que el viento no aúlle tan lúgubremente

И чтобы дождь в окно стучал And for the rain to pound on the window Y que la lluvia golpee la ventana

Не так сердито...

Сонны очи Ojos soñolientos

Он наконец закрыл. И вот

Редеет мгла ненастной ночи La oscuridad de la noche tormentosa se desvanece

И бледный день уж настает...3

Ужасный день!

Нева всю ночь El Neva toda la noche

Рвалася к морю против бури, Corriendo hacia el mar contra la tormenta,

Не одолев их буйной дури... Without overpowering their riotous foolishness..... Sin dominar su furiosa estupidez.....

И спорить стало ей невмочь... Y ya no pudo discutir más.

Поутру над ее брегами Por la mañana sobre sus orillas

Теснился кучами народ, La gente estaba amontonada,

Любуясь брызгами, горами Admirando el rocío, las montañas

И пеной разъяренных вод.

Но силой ветров от залива But the force of the winds off the bay

Перегражденная Нева El río Neva

Обратно шла, гневна, бурлива,

И затопляла острова, E inundó las islas,

Погода пуще свирепела,

Нева вздувалась и ревела,

Котлом клокоча и клубясь,

И вдруг, как зверь остервенясь,

На город кинулась. Es la ciudad. Пред нею Before her Antes de su

Всё побежало, всё вокруг

Вдруг опустело — воды вдруг

Втекли в подземные подвалы,

К решеткам хлынули каналы, Los canales se precipitaron hacia las rejillas,

И всплыл Петрополь как тритон, Y Petrópolis emergió como un tritón,

По пояс в воду погружен. Submerged up to his waist in water.

Осада! Siege! приступ! злые волны, olas furiosas,

Как воры, лезут в окна. Челны

С разбега стекла бьют кормой. From the run-up, the glass hits the stern. Desde la salida, el cristal golpea la popa.

Лотки под мокрой пеленой, Bandejas bajo un sudario húmedo,

Обломки хижин, бревны, кровли, Cabin debris, logs, roofs,

Товар запасливой торговли, A commodity of the hoarding trade, Una mercancía del comercio de acaparamiento,

Пожитки бледной нищеты, Las pertenencias de la pálida pobreza,

Грозой снесенные мосты, Puentes derribados por la tormenta,

Гроба с размытого кладбища A coffin from the eroded cemetery El ataúd del cementerio erosionado

Плывут по улицам!

Народ People Personas

Зрит божий гнев и казни ждет. Ve la ira de Dios y espera su ejecución.

Увы! всё гибнет: кров и пища! todo muere: ¡refugio y comida!

Где будет взять? ¿Dónde se llevará?

В тот грозный год En ese terrible año.

Покойный царь еще Россией El difunto zar seguía siendo Rusia

Со славой правил. На балкон, Al balcón,

Печален, смутен, вышел он

И молвил: «С божией стихией Y dijo: "Con los elementos de Dios

Царям не совладеть». Los reyes no tienen control". Он сел He sat down Se sentó

И в думе скорбными очами Y en pensamiento con ojos lúgubres

На злое бедствие глядел. Miré la calamidad maligna.

Стояли стогны озерами,

И в них широкими реками And in them wide rivers

Вливались улицы. The streets were pouring in. Las calles se llenaban de gente. Дворец Palace

Казался островом печальным. Parecía una isla triste.

Царь молвил — из конца в конец, Dijo el rey - de cabo a rabo,

По ближним улицам и дальным Por las calles cercanas y lejanas

В опасный путь средь бурных вод En un peligroso viaje por aguas turbulentas

Его пустились генералы4

Спасать и страхом обуялый Salvados y atemorizados

И дома тонущий народ.

Тогда, на площади Петровой,

Где дом в углу вознесся новый,

Где над возвышенным крыльцом

С подъятой лапой, как живые,

Стоят два льва сторожевые,

На звере мраморном верхом, On a beast of marble on horseback, En una bestia de mármol a caballo,

Без шляпы, руки сжав крестом, Sin sombrero, con las manos en cruz,

Сидел недвижный, страшно бледный Se quedó inmóvil, espantosamente pálido.

Евгений. Eugene. Он страшился, бедный, Tenía miedo, pobre hombre,

Не за себя. Not for myself. No para mí. Он не слыхал, No se había enterado,

Как подымался жадный вал, Mientras el vástago codicioso se elevaba,

Ему подошвы подмывая, Washing the soles of his feet, Lavarse las plantas de los pies,

Как дождь ему в лицо хлестал, La forma en que la lluvia golpeaba su cara,

Как ветер, буйно завывая,

С него и шляпу вдруг сорвал. De repente se arrancó el sombrero.

Его отчаянные взоры Sus ojos desesperados

На край один наведены On the edge of one En el borde de un punto

Недвижно были. Словно горы,

Из возмущенной глубины Desde las profundidades indignadas

Вставали волны там и злились, Las olas se levantaron allí y se enfadaron,

Там буря выла, там носились Aullaba una tormenta, corría

Обломки... Боже, боже! Los restos... ¡Dios mío, Dios mío! там — allí -

Увы! близехонько к волнам, cerca de las olas,

Почти у самого залива — Almost by the bay-- Casi junto a la bahía.

Забор некрашеный, да ива An unpainted fence and a willow tree. Una valla sin pintar y un sauce.

И ветхий домик: там оне, And a dilapidated house: there they are,

Вдова и дочь, его Параша, His widow and daughter, his Parasha, Su viuda y su hija, su Parasha,

Его мечта... Или во сне Su sueño... O en su sueño

Он это видит? иль вся наша

И жизнь ничто, как сон пустой,

Насмешка неба над землей? ¿La burla del cielo en la tierra?

И он, как будто околдован,

Как будто к мрамору прикован,

Сойти не может! Вкруг него

Вода и больше ничего!

И, обращен к нему спиною, And, with my back to him,

В неколебимой вышине, En alturas inquebrantables,

Над возмущенною Невою

Стоит с простертою рукою Standing with outstretched hand De pie con la mano extendida

Кумир на бронзовом коне. Un ídolo sobre un caballo de bronce.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Но вот, насытясь разрушеньем But now, satiated with destruction. Pero ahora, saciado de destrucción.

И наглым буйством утомясь, And by brazen exuberance weary, Y por descarada exuberancia cansar,

Нева обратно повлеклась, Neva ha vuelto a la carretera,

Своим любуясь возмущеньем Admiring your indignation. Admiro tu indignación.

И покидая с небреженьем Y yéndose con descuido

Свою добычу. Su presa. Так злодей, Tan villano,

С свирепой шайкою своей

В село ворвавшись, ломит, режет, Bursting into the village, breaking, slashing, Irrumpiendo en el pueblo, rompiendo, cortando,

Крушит и грабит; вопли, скрежет, Crushing and plundering; screaming, gnashing, Aplastar y saquear; gritar, crujir,

Насилье, брань, тревога, вой!.. Violence, profanity, alarm, howling!... ¡Violencia, latigazos, alarma, aullidos!

И, грабежом отягощенны, Y, cargado de robos,

Боясь погони, утомленны,

Спешат разбойники домой, The bandits are hurrying home,

Добычу на пути роняя. Soltando botín por el camino.

Вода сбыла, и мостовая El agua se ha ido, y el pavimento

Открылась, и Евгений мой

Спешит, душою замирая,

В надежде, страхе и тоске In hope, fear and longing

К едва смирившейся реке. To the barely subdued river. Al río apenas sometido.

Но, торжеством победы полны, Pero, el triunfo de la victoria es pleno,

Еще кипели злобно волны, The waves were still boiling angrily, Las olas seguían hirviendo con furia,

Как бы под ними тлел огонь, It was as if a fire was smoldering underneath them,

Еще их пена покрывала, There was also foam covering them,

И тяжело Нева дышала, Y el Neva respiró con fuerza,

Как с битвы прибежавший конь. Like a horse coming from battle. Como un caballo que viene de la batalla.

Евгений смотрит: видит лодку;

Он к ней бежит как на находку; He runs to her like a find; Corre hacia ella como si fuera un hallazgo;

Он перевозчика зовет — Está llamando al portador...

И перевозчик беззаботный Y un portador despreocupado

Его за гривенник охотно He'll be willingly paid for a hryvnia Se daría de buena gana por un hryvnia

Чрез волны страшные везет. A través de las terribles olas.

И долго с бурными волнами

Боролся опытный гребец, Un remero experimentado estaba luchando,

И скрыться вглубь меж их рядами And hide in the depths between their rows. Y se esconden en las profundidades entre sus filas.

Всечасно с дерзкими пловцами Always with the daring swimmers. Siempre con los nadadores atrevidos.

Готов был челн — и наконец

Достиг он берега.

Несчастный Unfortunate

Знакомой улицей бежит A familiar street runs

В места знакомые. Глядит,

Узнать не может. Вид ужасный!

Всё перед ним завалено;

Что сброшено, что снесено; What's dumped, what's demolished;

Скривились домики, другие

Совсем обрушились, иные

Волнами сдвинуты; кругом,

Как будто в поле боевом, Es como estar en un campo de batalla,

Тела валяются. Bodies are lying around. Los cuerpos están tirados por ahí. Евгений

Стремглав, не помня ничего,

Изнемогая от мучений,

Бежит туда, где ждет его

Судьба с неведомым известьем, Un destino con una cal desconocida,

Как с запечатанным письмом. Como con una carta sellada.

И вот бежит уж он предместьем,

И вот залив, и близок дом...

Что ж это?..

Он остановился.

Пошел назад и воротился.

Глядит... идет... еще глядит.

Вот место, где их дом стоит;

Вот ива. Были здесь вороты —

Снесло их, видно. Где же дом? Where's home?

И, полон сумрачной заботы, And, full of dusky concern,

Все ходит, ходит он кругом, He's walking, he's walking around,

Толкует громко сам с собою —

И вдруг, ударя в лоб рукою,

Захохотал.

Ночная мгла

На город трепетный сошла; On the city of trembling descended;

Но долго жители не спали

И меж собою толковали And they talked amongst themselves

О дне минувшем. About a day gone by.

Утра луч Morning ray

Из-за усталых, бледных туч From behind tired, pale clouds

Блеснул над тихою столицей

И не нашел уже следов And there's no trace

Беды вчерашней; багряницей Yesterday's calamity; the scarlet

Уже прикрыто было зло. Already the evil was covered.

В порядок прежний всё вошло. Everything's back to normal.

Уже по улицам свободным Already the streets are free

С своим бесчувствием холодным With your cold insensitivity

Ходил народ. There were people walking around. Чиновный люд, Officialdom,

Покинув свой ночной приют,

На службу шел. I was on my way to the service. Торгаш отважный,

Не унывая, открывал

Невой ограбленный подвал, A cellar robbed by the Neva,

Сбираясь свой убыток важный

На ближнем выместить. Take it out on your neighbor. С дворов

Свозили лодки.

Граф Хвостов,

Поэт, любимый небесами, A poet beloved by the heavens,

Уж пел бессмертными стихами He sang in immortal verses

Несчастье невских берегов.

Но бедный, бедный мой Евгений...

Увы! его смятенный ум

Против ужасных потрясений

Не устоял. Мятежный шум

Невы и ветров раздавался

В его ушах. Ужасных дум

Безмолвно полон, он скитался.

Его терзал какой-то сон.

Прошла неделя, месяц — он

К себе домой не возвращался.

Его пустынный уголок

Отдал внаймы, как вышел срок, I rented it out as soon as the deadline passed,

Хозяин бедному поэту. Master to the poor poet. Amo al pobre poeta.

Евгений за своим добром

Не приходил. Он скоро свету

Стал чужд. Весь день бродил пешком,

А спал на пристани; питался

В окошко поданным куском.

Одежда ветхая на нем

Рвалась и тлела. Злые дети

Бросали камни вслед ему.

Нередко кучерские плети

Его стегали, потому He was whipped because

Что он не разбирал дороги

Уж никогда; казалось — он

Не примечал. Он оглушен

Был шумом внутренней тревоги.

И так он свой несчастный век

Влачил, ни зверь ни человек,

Ни то ни сё, ни житель света,

Ни призрак мертвый...

Раз он спал

У невской пристани. By the Neva wharf. Дни лета

Клонились к осени. It was getting close to fall. Дышал

Ненастный ветер. A foul wind. Мрачный вал

Плескал на пристань, ропща пени Splashed on the wharf, murmuring froths

И бьясь об гладкие ступени,

Как челобитчик у дверей

Ему не внемлющих судей.

Бедняк проснулся. Мрачно было:

Дождь капал, ветер выл уныло,

И с ним вдали, во тьме ночной

Перекликался часовой... Interjected the sentry...

Вскочил Евгений; вспомнил живо Eugene jumped up; he remembered vividly

Он прошлый ужас; торопливо

Он встал; пошел бродить, и вдруг

Остановился — и вокруг

Тихонько стал водить очами

С боязнью дикой на лице.

Он очутился под столбами

Большого дома. Big house. На крыльце

С подъятой лапой, как живые,

Стояли львы сторожевые,

И прямо в темной вышине

Над огражденною скалою Above the fenced cliff

Кумир с простертою рукою

Сидел на бронзовом коне.

Евгений вздрогнул. Eugene shuddered. Прояснились

В нем страшно мысли. Он узнал He recognized

И место, где потоп играл,

Где волны хищные толпились, Where the ravenous waves crowded,

Бунтуя злобно вкруг него,

И львов, и площадь, и того, And the lions, and the square, and that,

Кто неподвижно возвышался

Во мраке медною главой,

Того, чьей волей роковой The one whose fatal will

Под морем город основался...

Ужасен он в окрестной мгле!

Какая дума на челе! What a thought on his forehead!

Какая сила в нем сокрыта!

А в сем коне какой огонь!

Куда ты скачешь, гордый конь,

И где опустишь ты копыта?

О мощный властелин судьбы! O mighty lord of fate!

Не так ли ты над самой бездной Isn't that how you are above the abyss

На высоте, уздой железной On the heights, bridle of iron

Россию поднял на дыбы?5 Russia is up in arms?

Кругом подножия кумира

Безумец бедный обошел The poor madman went around

И взоры дикие навел And the eyes of the wild

На лик державца полумира.

Стеснилась грудь его. His chest constricted. Чело

К решетке хладной прилегло, To the grate of cold rested,

Глаза подернулись туманом,

По сердцу пламень пробежал,

Вскипела кровь. Он мрачен стал

Пред горделивым истуканом

И, зубы стиснув, пальцы сжав,

Как обуянный силой черной,

«Добро, строитель чудотворный! —

Шепнул он, злобно задрожав, —

Ужо тебе!..» И вдруг стремглав Uzho to you..." And then suddenly, in a flash.

Бежать пустился. Показалось

Ему, что грозного царя,

Мгновенно гневом возгоря,

Лицо тихонько обращалось...

И он по площади пустой

Бежит и слышит за собой —

Как будто грома грохотанье — It's like the rumble of thunder.

Тяжело-звонкое скаканье

По потрясенной мостовой. On the shaken sidewalk.

И, озарен луною бледной, And, illuminated by the pale moon,

Простерши руку в вышине, Stretching his arm aloft,

За ним несется Всадник Медный

На звонко-скачущем коне; On a jingle-jangle horse;

И во всю ночь безумец бедный,

Куда стопы ни обращал,

За ним повсюду Всадник Медный He's followed by the Horseman of Brass everywhere.

С тяжелым топотом скакал. With a heavy stomping gallop.

И с той поры, когда случалось And ever since then, whenever there's been

Идти той площадью ему, That's the square for him,

В его лице изображалось

Смятенье. К сердцу своему

Он прижимал поспешно руку, He clasped his hand hastily,

Как бы его смиряя муку,

Картуз изношенный сымал, I took off my worn-out cartouche,

Смущенных глаз не подымал

И шел сторонкой.

Остров малый

На взморье виден. Иногда

Причалит с неводом туда He'll dock there with a seine

Рыбак на ловле запоздалый The fisherman on the catch is late.

И бедный ужин свой варит, And the poor man cooks his dinner,

Или чиновник посетит,

Гуляя в лодке в воскресенье,

Пустынный остров. Не взросло

Там ни былинки. Наводненье

Туда, играя, занесло That's where playing got me

Домишко ветхой. Над водою

Остался он как черный куст. He remained as a black bush.

Его прошедшею весною

Свезли на барке. They took it out on a barque. Был он пуст

И весь разрушен. У порога

Нашли безумца моего, Found my madman,

И тут же хладный труп его

Похоронили ради бога. Buried for God's sake.