Chapitre 3. Kapitel 3 "Ein Mann ging wie ein Schatten durch die Fensterläden". Chapter 3: "A man passed like a shadow through the shutters". Capítulo 3: "Un hombre atravesó como una sombra los postigos". 第3章：「シャッターを影のように通り過ぎる男がいた」。 Capítulo 3: "Um homem passou como uma sombra através das persianas". 第三章“一个人像影子一样穿过百叶窗” « Un homme a passé comme une ombre à travers les volets » „Ein Mann ging wie ein Schatten durch die Fensterläden“ "A man passed like a shadow through the shutters". "Человек прошел, как тень, через ставни".

III « Un homme a passé comme une ombre à travers les volets » III "A man passed like a shadow through the shutters" III «Человек прошел, как тень, сквозь ставни»

Une demi-heure plus tard, nous étions, Rouletabille et moi, sur le quai de la gare d’Orléans, attendant le départ du train qui allait nous déposer à Épinay-sur-Orge. Half an hour later, we were, Rouletabille and I, on the platform of the Orleans station, waiting for the departure of the train that was going to drop us off at Épinay-sur-Orge. Полчаса спустя мы с Рулабилем стояли на платформе Орлеанского вокзала и ждали отправления поезда, который должен был доставить нас в Эпинэ-сюр-Орж. Nous vîmes arriver le parquet de Corbeil, représenté par M. de Marquet et son greffier. Wir sahen die Staatsanwaltschaft von Corbeil ankommen, vertreten durch Herrn de Marquet und seinen Gerichtsschreiber. We saw the Corbeil prosecution arrive, represented by M. de Marquet and his clerk. Vimos chegar a procuradoria de Corbeil, representada pelo Sr. de Marquet e seu escrivão. Мы видели, как приехала прокуратура Корбейя в лице г-на де Марке и его клерка. M. de Marquet avait passé la nuit à Paris avec son greffier pour assister, à la Scala, à la répétition générale d’une revuette dont il était l’auteur masqué et qu’il avait signé simplement :« Castigat Ridendo. M. de Marquet had spent the night in Paris with his clerk to attend, at La Scala, the dress rehearsal of a revuette of which he was the masked author and which he had simply signed: "Castigat Ridendo. O senhor de Marquet passara a noite em Paris com o seu escrivão para assistir, no La Scala, ao ensaio geral de uma revuette de que era autor mascarado e que apenas assinara: "Castigat Ridendo". Г-н де Марке провел ночь в Париже со своим клерком, чтобы присутствовать в Ла Скала на генеральной репетиции ревюета, автором которого он был в маске и который он просто подписал: «Кастигат Ридендо». M. de Marquet commençait d’être un noble vieillard. Herr de Marquet begann, ein edler alter Mann zu werden. M. de Marquet began to be a noble old man. Месье де Марке становился благородным стариком. Il était, à l’ordinaire, plein de politesse et de « galantise », et n’avait eu, toute sa vie, qu’une passion : celle de l’art dramatique. He was usually full of politeness and "gallantry", and had had all his life a passion: that of dramatic art. Обычно он был очень вежлив и "галантен", и всю жизнь у него была только одна страсть - драматическое искусство. Dans sa carrière de magistrat, il ne s’était véritablement intéressé qu’aux affaires susceptibles de lui fournir au moins la nature d’un acte. In seiner Karriere als Richter hatte er sich eigentlich nur für Fälle interessiert, die ihm zumindest die Art einer Handlung liefern konnten. In his career as a magistrate, he was only really interested in cases likely to provide him with at least the nature of an act. За свою карьеру в качестве мирового судьи он действительно интересовался только тем, что могло дать ему хотя бы суть дела. Bien que, décemment apparenté, il eût pu aspirer aux plus hautes situations judiciaires, il n’avait jamais travaillé, en réalité, que pour « arriver »à la romantique Porte Saint-Martin ou à l’Odéon pensif. Obwohl er als anständiger Verwandter nach den höchsten Positionen in der Justiz hätte streben können, hatte er in Wirklichkeit immer nur gearbeitet, um an der romantischen Porte Saint-Martin oder im nachdenklichen Odéon "anzukommen". Although, apparently related, he could have aspired to the highest judicial situations, he had never worked, in reality, except to "arrive" at the romantic Porte Saint-Martin or the thoughtful Odeon. Хотя в приличном родстве он мог бы претендовать на высшие юридические должности, на самом деле он никогда не работал, кроме как «добраться» до романтической Порт-Сен-Мартен или задумчивого Одеона. Un tel idéal l’avait conduit, sur le tard, à être juge d’instruction à Corbeil, et à signer « Castigat Ridendo » un petit acte indécent à la Scala. Ein solches Ideal hatte ihn spät dazu gebracht, Untersuchungsrichter in Corbeil zu werden und "Castigat Ridendo", einen kleinen, unanständigen Akt an der Scala, zu unterschreiben. Such an ideal had led him, later, to be an examining magistrate at Corbeil, and to sign "Castigat Ridendo" a small indecent act at La Scala. Подобные идеалы привели его в конце жизни к тому, что он стал судебным экспертом в Корбейле и подписал "Castigat Ridendo", непристойный маленький спектакль в Ла Скала.

L’affaire de la « Chambre Jaune », par son côté inexplicable, devait séduire un esprit aussi... littéraire. Der Fall des "Gelben Zimmers" musste aufgrund seiner Unerklärlichkeit einen so ... literarischen Geist ansprechen. The "Yellow Room" affair, by its inexplicable side, was to seduce a spirit as ... literary. Необъяснимая природа "дела Желтой комнаты" должна была привлечь такого литератора. Elle l’intéressa prodigieusement ; et M. de Marquet s’y jeta moins comme un magistrat avide de connaître la vérité que comme un amateur d’imbroglios dramatiques dont toutes les facultés sont tendues vers le mystère de l’intrigue, et qui ne redoute cependant rien tant que d’arriver à la fin du dernier acte, où tout s’explique. Und Herr de Marquet stürzte sich nicht wie ein Richter, der die Wahrheit wissen will, sondern wie ein Liebhaber dramatischer Verwicklungen, dessen ganze Fähigkeiten auf das Geheimnis der Intrige gerichtet sind und der nichts so sehr fürchtet wie das Ende des letzten Aktes, in dem sich alles aufklärt. It interested him prodigiously; and M. de Marquet threw himself into it less as a magistrate eager to know the truth than as an amateur of dramatic imbroglios, all of whose faculties are tended towards the mystery of intrigue, and who nevertheless feared nothing as long as arrive at the end of the last act, where everything is explained. Le interesaba prodigiosamente; y M. de Marquet se lanzó a ello menos como un magistrado ansioso de conocer la verdad que como un amante de los embrollos dramáticos, cuyas facultades se inclinan hacia el misterio de la trama y que, sin embargo, nada teme tanto como llegar al final del último acto, donde todo se explica. Она чрезвычайно интересовала его; и г-н де Марке бросился в нее не столько как магистрат, жаждущий узнать правду, сколько как любитель драматических путаниц, все способности которого направлены на раскрытие тайны интриги, и который, тем не менее, не боится ничего так сильно, как прийти к концу. последнего акта, где все объяснено.

Ainsi, dans le moment que nous le rencontrâmes, j’entendis M. de Marquet dire avec un soupir à son greffier : So, when we met him, I heard M. de Marquet say with a sigh to his clerk: Итак, когда мы встретились с ним, я услышал, как г-н де Марке со вздохом сказал своему клерку:

« Pourvu, mon cher monsieur Maleine, pourvu que cet entrepreneur, avec sa pioche, ne nous démolisse pas un aussi beau mystère ! "Hoffentlich, mein lieber Herr Maleine, hoffentlich reißt uns dieser Unternehmer mit seiner Spitzhacke nicht ein so schönes Geheimnis ein! "Provided, my dear Mr. Maleine, provided that this entrepreneur, with his pick, does not tear us down such a beautiful mystery!" "Desde que, meu caro Monsieur Maleine, este empresário, com a sua picareta, não nos demole tão belo mistério!" «При условии, мой дорогой господин Малеин, при условии, что этот предприниматель своей киркой не разрушит для нас такую прекрасную тайну!»

— N’ayez crainte, répondit M. Maleine, sa pioche démolira peut- être le pavillon, mais elle laissera notre affaire intacte. "Don't be afraid," replied Mr. Maleine, "his pickaxe may demolish the pavilion, but it will leave our business intact." «Не волнуйтесь, - ответил мистер Малеин, - его кирка может снести павильон, но это оставит наши дела нетронутыми. J’ai tâté les murs et étudié plafond et plancher, et je m’y connais. Ich habe die Wände abgetastet und Decke und Boden untersucht und kenne mich gut aus. I felt the walls and studied the ceiling and the floor, and I know it. Senti as paredes e estudei o teto e o chão e sei tudo sobre isso. Я ощупывал стены, изучал потолок и пол, и я знаю свое дело. On ne me trompe pas. No one is deceiving me. Ты не сможешь меня обмануть. Nous pouvons être tranquilles. We can be quiet. Мы можем спокойно отдыхать. Nous ne saurons rien. Wir werden nichts erfahren. We will not know anything. Мы ничего не узнаем.

Ayant ainsi rassuré son chef, M. Maleine nous désigna d’un mouvement de tête discret à M. de Marquet. Having thus reassured his chief, M. Maleine indicated us with a discreet movement of his head to M. de Marquet. Успокоив своего босса, господин Малин незаметно кивнул господину де Марке. La figure de celui-ci se renfrogna et, comme il vit venir à lui Rouletabille qui, déjà, se découvrait, il se précipita sur une portière et sauta dans le train en jetant à mi-voix à son greffier : « surtout, pas de journalistes ! Dessen Gesicht runzelte die Stirn, und als er Rouletabille auf sich zukommen sah, der sich bereits entblößte, stürzte er sich auf eine Autotür, sprang in den Zug und warf seinem Schreiber halblaut zu: "Vor allem keine Journalisten! His face scowled and, as he saw Rouletabille coming to him who was already uncovered, he rushed to a door and jumped on the train, throwing in a low voice to his clerk: "above all, no journalists! O rosto deste último franziu a testa e, ao ver Rouletabille vindo em sua direção, que já se descobria, correu para uma porta e saltou para dentro do trem, dizendo em voz baixa para o seu escriturário: “Acima de tudo, sem jornalistas! Лицо последнего нахмурилось, и, увидев приближающегося к нему Рулетабиля, который уже начал раскрываться, он бросился к двери и вскочил в поезд, крикнув вполголоса своему клерку: "Прежде всего, никаких журналистов! M. Maleine répliqua : « Compris ! Мистер Малейн ответил: "Понятно! », arrêta Rouletabille dans sa course et eut la prétention de l’empêcher de monter dans le compartiment du juge d’instruction. ", stoppte Rouletabille in seinem Lauf und gab sich anmaßend, ihn daran zu hindern, in das Abteil des Untersuchungsrichters zu steigen. ", Stopped Rouletabille in his race and pretended to prevent him from going up in the compartment of the examining magistrate. », Rouletabille interrompeu o seu curso e fingiu impedi-lo de entrar na sala do juiz de instrução. "Он остановил Рулетабиля на его пути и попытался помешать ему забраться в купе судьи.

« Pardon, messieurs ! "Sorry, gentlemen! "Извините, господа! Ce compartiment est réservé... Этот отсек зарезервирован ...

— Je suis journaliste, monsieur, rédacteur à l’Èpoque , fit mon jeune ami avec une grande dépense de salutations et de politesses, et j’ai un petit mot à dire à M. de Marquet. - Ich bin Journalist, Monsieur, Redakteur bei L'Èpoque", sagte mein junger Freund mit einem großen Aufwand an Begrüßung und Höflichkeit, "und ich habe Herrn de Marquet etwas zu sagen. "I am a journalist, sir, an editor at the time," said my young friend, with a great deal of greetings and politeness, "and I have a few words to say to M. de Marquet. «Я журналист, мсье, редактор в то время, - сказал мой юный друг, с большими затратами на приветствия и любезности, - и я должен сказать пару слов господину де Марке».

— M. de Marquet est très occupé par son enquête... - Mr. de Marquet is very busy with his investigation ... - Господин де Марке очень занят своим расследованием...

— Oh ! - О! Son enquête m’est absolument indifférente, veuillez le croire... Je ne suis pas, moi, un rédacteur de chiens écrasés, déclara le jeune Rouletabille dont la lèvre inférieure exprimait alors un mépris infini pour la littérature des « faits diversiers » Seine Untersuchung ist mir völlig gleichgültig, glauben Sie ihm bitte... Ich bin kein Redakteur von überfahrenen Hunden", erklärte der junge Rouletabille, dessen Unterlippe damals eine unendliche Verachtung für die Literatur der "vielfältigen Fakten" ausdrückte. His investigation is absolutely indifferent to me, please believe it ... I am not, myself, a writer of crushed dogs, declared the young Rouletabille whose lower lip then expressed an infinite contempt for the literature of "various facts" Sua investigação me é absolutamente indiferente, acredite ... Não sou, eu mesmo, um editor de cães amassados, declarou o jovem Rouletabille, cujo lábio inferior expressava então um desprezo infinito pela literatura dos "fatos da vida". Его расследование мне абсолютно безразлично, пожалуйста, поверьте ... Я сам не редактор раздавленных собак, - заявил молодой Рультабий, чья нижняя губа тогда выражала бесконечное презрение к литературе о «фактах жизни».

; je suis courriériste des théâtres... Et comme je dois faire, ce ; ich bin Kurier für die Theater... Und weil ich das ; I am a courierist of theaters ... And as I have to do, Soy un mensajero teatral... Y como tengo que hacer, esto Я театральный курьер... И, как и положено, это

soir, un petit compte rendu de la revue de la Scala... evening, a small report of the review of La Scala ... Вечер, краткая рецензия на ревю Scala...

— Montez, monsieur, je vous en prie... », fit le greffier s’effaçant. "Come on up, sir, please ..." said the clerk, effacing himself. - Por favor, suba, señor -dijo el empleado, haciéndose a un lado-. "Suba, senhor, por favor ..." disse o balconista, dando um passo para o lado. «Подойдите, сэр, пожалуйста ...» - сказал клерк, отступая в сторону.

Rouletabille était déjà dans le compartiment. Rouletabille já estava no compartimento. Рулетабиль уже был в купе. Je l’y suivis. Я последовал за ним. Je m’assis à ses côtés ; le greffier monta et ferma la portière. Я сел рядом с ним; служащий вошел и закрыл дверь.

M. de Marquet regardait son greffier. Herr de Marquet sah seinen Schreiber an. Г-н де Марке посмотрел на своего клерка.

— Oh ! Monsieur, débuta Rouletabille, n’en veuillez pas « à ce brave homme »si j’ai forcé la consigne ; ce n’est pas à M. de Marquet que je veux avoir l’honneur de parler : c’est à M. Monsieur, Rouletabille began, do not please "this good man" if I have forced the order; It is not to M. de Marquet that I wish to have the honor of speaking: it is to M. Monsieur, começou Rouletabille, não se zangue com "este homem valente" se eu forcei a ordem; Não desejo ter a honra de falar ao Sr. de Marquet: é ao Sr. Сударь, - начал Рультабий, - не сердитесь на «этого храброго человека», если я навязал приказ; Я не хочу иметь честь говорить с г-ном де Марке: это для г-на де Марке. « Castigat Ridendo » ! "Castigat Ridendo"! "Кастигат Ридендо! ... Permettez-moi de vous féliciter, en tant que courriériste théâtral à l’Èpoque ... » ... Let me congratulate you, as a theatrical courier at the time ... " ... Разрешите поздравить вас, как театрального курьера того времени ... »

Et Rouletabille, m’ayant présenté d’abord, se présenta ensuite. And Rouletabille, having introduced me first, introduced himself afterwards. И Рультабий, сначала представив меня, затем представился.

M. de Marquet, d’un geste inquiet, caressait sa barbe en pointe. M. de Marquet, with an anxious gesture, caressed his pointed beard. O Sr. de Marquet, com um gesto inquieto, coçou a barba pontuda. Мсье де Марке озабоченным жестом погладил свою острую бородку. Il exprima en quelques mots à Rouletabille qu’il était trop modeste auteur pour désirer que le voile de son pseudonyme fût publiquement levé, et il espérait bien que l’enthousiasme du journaliste pour l’oeuvre du dramaturge n’irait point jusqu’à apprendre aux populations que M. Er hoffte, dass der Enthusiasmus des Journalisten für das Werk des Dramatikers nicht so weit gehen würde, dass die Bevölkerung erfahren würde, dass er ein Pseudonym sei. He expressed in a few words to Rouletabille that he was too modest an author to want the veil of his pseudonym to be publicly lifted, and he hoped that the journalist's enthusiasm for the playwright's work would not go so far as to learn to the populations that Mr. Он в нескольких словах сказал Рультабилю, что был слишком скромным писателем, чтобы желать, чтобы завеса своего псевдонима была публично приподнята, и надеялся, что энтузиазм журналиста по поводу работы драматурга не дойдет до того, чтобы научиться. популяции, которые M. « Castigat Ridendo » n’était autre que le juge d’instruction de Corbeil. “Castigat Ridendo” was none other than Corbeil's examining magistrate. «Кастигат Ридендо» был не кем иным, как следственным судьей Корбейля.

« L’oeuvre de l’auteur dramatique pourrait nuire, ajouta-t-il, après une légère hésitation, à l’oeuvre du magistrat... surtout en province où l’on est resté un peu routinier... "The work of the playwright could harm," he added, after a slight hesitation, "to the work of the magistrate ... especially in the provinces where we stayed a little routine ... "O trabalho do dramaturgo pode prejudicar", acrescentou, após uma ligeira hesitação, "o trabalho do magistrado ... especialmente nas províncias onde temos mantido um pouco de rotina ... «Работа драматурга может нанести вред, - добавил он после небольшого колебания, - работе магистрата ... особенно в провинции, где у нас осталось немного рутины ...

— Oh ! Comptez sur ma discrétion ! Count on my discretion! Рассчитывай на мое усмотрение! » s’écria Rouletabille en levant des mains qui attestaient le Ciel. Cried Rouletabille, raising his hands to attest to Heaven. - воскликнул Рультабий, подняв руки, свидетельствовавшие о Небесах.

Le train s’ébranlait alors... The train was then set in motion ... Затем поезд отправился в путь...

« Nous partons ! "Мы уходим! fit le juge d’instruction, surpris de nous voir faire le voyage avec lui. said the examining magistrate, surprised to see us making the trip with him. - сказал следственный судья, удивленный, увидев, что мы едем с ним.

— Oui, monsieur, la vérité se met en marche... dit en souriant aimablement le reporter... en marche vers le château du Glandier... Belle affaire, monsieur De Marquet, belle affaire ! - Yes, sir, the truth is on its way ... said the reporter with a friendly smile ... on his way to the Château du Glandier ... Great deal, Monsieur De Marquet, great deal! - Да, сэр, правда приходит в движение ... - сказал репортер, дружелюбно улыбаясь ... по дороге в Шато дю Гландье ... Хорошее дело, мсье де Марке, хорошее дело! ... ...

— Obscure affaire ! - Непонятный роман! Incroyable, insondable, inexplicable affaire... et je ne crains qu’une chose, monsieur Rouletabille... c’est que les journalistes se mêlent de la vouloir expliquer... » Incredible, unfathomable, inexplicable affair ... and I fear only one thing, Mr. Rouletabille ... it is that the journalists are involved in wanting to explain it ... " Невероятная, непостижимая, необъяснимая история ... и я боюсь только одного, мистер Рультабий ... что журналисты вмешиваются, пытаясь объяснить это ... "

Mon ami sentit le coup droit. Mein Freund spürte den rechten Schlag. My friend felt the forehand. Мой друг почувствовал верный удар.

« Oui, fit-il simplement, il faut le craindre... Ils se mêlent de tout... Quant à moi, je ne vous parle que parce que le hasard, monsieur le juge d’instruction, le pur hasard, m’a mis sur votre chemin et presque dans votre compartiment. "Yes," he said simply, "it must be feared ... They are involved in everything ... As for me, I only speak to you because chance, Mr magistrate, pure chance, put in your way and almost in your compartment. «Да, - сказал он просто, - этого следует опасаться ... Они вмешиваются во все ... Что касается меня, я говорю с вами только потому, что случай, Monsieur le magistrate, чистая случайность, я. Встал у вас на пути и почти в твоем купе.

— Où allez-vous donc, demanda M. de Marquet. "Where are you going then," asked M. de Marquet. - Куда вы идете?" - спросил мсье де Марке.

— Au château du Glandier », fit sans broncher Rouletabille. "At the Chateau du Glandier," said Rouletabille without flinching. «В Шато дю Гландье», - не дрогнув сказал Рультабий.

M. de Marquet sursauta. Herr de Marquet zuckte zusammen. M. de Marquet started. Мсье де Марке задохнулся.

« Vous n’y entrerez pas, monsieur Rouletabille ! "You will not enter it, Monsieur Rouletabille!" "Вы не войдете, месье Рулетабиль! ... ...

— Vous vous y opposerez ? - Will you object? - Вы против этого? fit mon ami, déjà prêt à la bataille. said my friend, already ready for battle. сказал мой друг, уже готовый к бою.

— Que non pas ! - What not! - Isso não! - Вовсе нет! J’aime trop la presse et les journalistes pour leur être désagréable en quoi que ce soit, mais M. Stangerson a consigné sa porte à tout le monde. I love the press and journalists too much to be rude to them in anything, but Mr. Stangerson has left his door for everyone. Eu amo demais a imprensa e os repórteres para ser desagradável com eles de alguma forma, mas o Sr. Stangerson está de porta fechada para todos. Я слишком люблю прессу и журналистов, чтобы быть с ними в чем-то несогласным, но мистер Стенджерсон закрыл свою дверь для всех. Et elle est bien gardée. And it is well guarded. И он хорошо охраняется. Pas un journaliste, hier, n’a pu franchir la grille du Glandier. Kein einziger Journalist schaffte es gestern durch das Tor von Le Glandier. Not a journalist yesterday could cross the gate of the Glandier. Вчера ни один журналист не смог пройти через ворота в Ле Гландье.

— Tant mieux, répliqua Rouletabille, j’arrive bien. - Umso besser", erwiderte Rouletabille, "ich komme gut an. "So much the better," replied Rouletabille. «Тем лучше, - ответил Рультабий. - Я иду. M. de Marquet se pinça les lèvres et parut prêt à conserver un obstiné silence. M. de Marquet pursed his lips and seemed ready to maintain an obstinate silence. O Sr. de Marquet franziu os lábios e parecia disposto a manter um silêncio obstinado. Месье де Марке поджал губы и, казалось, был готов хранить упорное молчание. Il ne se détendit un peu que lorsque Rouletabille ne lui eut pas laissé ignorer plus longtemps que nous nous rendions au Glandier pour y serrer la main « d’un vieil ami intime », déclara-t-il, en parlant de M. Robert Darzac, qu’il avait peut-être vu une fois dans sa vie. Er entspannte sich erst ein wenig, als Rouletabille ihn nicht länger im Unklaren ließ, dass wir nach Le Glandier fuhren, um dort "einem alten, engen Freund" die Hand zu schütteln, erklärte er und meinte damit Herrn Robert Darzac, den er vielleicht einmal in seinem Leben gesehen hatte. He only relaxed a little when Rouletabille had not let him ignore any longer than we were going to the Glandier to shake hands with "an old close friend", he declared, speaking of Mr. Robert Darzac , which he may have seen once in his life. Sólo se relajó un poco cuando Rouletabille no le hizo saber más que íbamos al Glandier a estrechar la mano de "un viejo e íntimo amigo", dijo, refiriéndose a M. Robert Darzac, a quien tal vez había visto una vez en su vida. Ele não relaxou um pouco até que Rouletabille não o deixou mais ignorar que íamos a Glandier para apertar a mão de "um velho amigo íntimo", declarou ele, falando do Sr. Robert Darzac., Que ele poderia ter visto uma vez. na vida dele. Он не расслаблялся, пока Рультабий не позволил ему больше игнорировать, что мы собираемся в Гландье пожать руку «старому близкому другу», - заявил он, говоря о мистере Роберте Дарзаке, которого он, возможно, однажды видел. в его жизни.

« Ce pauvre Robert ! "Poor Robert!" "Бедный Роберт! continua le jeune reporter... Ce pauvre Robert ! continued the young reporter. "Poor Robert!" продолжал молодой репортер... Бедный Роберт! il est capable d’en mourir... Il aimait tant Mlle Stangerson... he is capable of dying of it ... He loved Miss Stangerson so much ... он способен умереть... Он так любил мисс Стэнжерсон...

— La douleur de M. Robert Darzac fait, il est vrai, peine à voir ... laissa échapper comme à regret M. de Marquet... - Der Schmerz von Herrn Robert Darzac ist zugegebenermaßen schwer zu sehen ... ließ Herr de Marquet wie mit Bedauern verlauten ... - The pain of Mr. Robert Darzac makes, it is true, pain to see ... let escape as with regret Mr. de Marquet ... - A dor do Sr. Robert Darzac é, é verdade, difícil de ver ... que o Sr. de Marquet escape com pesar ... - Правда, на горе господина Робера Дарзака тяжело смотреть... - сказал господин де Марке, как бы с сожалением...

— Mais il faut espérer que Mlle Stangerson sera sauvée... - But hopefully Miss Stangerson will be saved ... - Но мы должны надеяться, что мисс Стенджерсон удастся спасти...

— Espérons-le... son père me disait hier que, si elle devait succomber, il ne tarderait point, quant à lui, à l’aller rejoindre dans la tombe... Quelle perte incalculable pour la science ! - Let's hope ... his father told me yesterday that, if it were to succumb, he would not delay, meanwhile, to go to join the grave ... What an incalculable loss for science! - Будем надеяться... Ее отец сказал мне вчера, что, если она скончается, он не замедлит присоединиться к ней в могиле... Какая неисчислимая потеря для науки!

— La blessure à la tempe est grave, n’est-ce pas ? - The temple injury is serious, isn't it? - Ушиб виска серьезный? ... ...

— Evidemment ! - Obviously! - Конечно! Mais c’est une chance inouïe qu’elle n’ait pas été mortelle... Le coup a été donné avec une force ! But it is an incredible chance that it was not fatal ... The blow was struck with force! Но это удача, что она не оказалась смертельной... Удар был нанесен с такой силой! ...

— Ce n’est donc pas le revolver qui a blessé Mlle Stangerson », fit Rouletabille... en me jetant un regard de triomphe... "So it was not the revolver that wounded Miss Stangerson," said Rouletabille ... throwing me a look of triumph ... - Значит, мисс Стенджерсон была ранена не из пистолета, - сказал Рулетабиль, бросив на меня торжествующий взгляд.

M. de Marquet parut fort embarrassé. M. de Marquet seemed very embarrassed. Г-н де Марке выглядел очень смущенным.

« Je n’ai rien dit, je ne veux rien dire, et je ne dirai rien ! " Ich habe nichts gesagt, ich will nichts sagen, und ich werde nichts sagen! "I didn't say anything, I don't want to say anything, and I won't say anything! "Я ничего не говорил, не хочу ничего говорить и не скажу! Et il se tourna vers son greffier, comme s’il ne nous connaissait plus... And he turned to his clerk, as if he didn't know us anymore ... И он повернулся к своему секретарю, как будто больше не знал нас...

Mais on ne se débarrassait pas ainsi de Rouletabille. But we didn't get rid of Rouletabille in this way. Но избавиться от Рультабиля таким образом не удалось. Celui-ci s’approcha du juge d’instruction, et, montrant le Matin , qu’il tira de sa poche, il lui dit : The latter approached the examining magistrate and, showing Le Matin, which he drew from his pocket, said to him: Последний подошел к судье и, указав на Matin, которую он достал из кармана, сказал ему:

« Il y a une chose, monsieur le juge d’instruction, que je puis vous demander sans commettre d’indiscrétion. "There is one thing, magistrate, that I can ask you without committing indiscretion. «Есть одна вещь, господин le Juge d'Instruction, о которой я могу попросить вас, не проявляя опрометчивости. Vous avez lu le récit du Matin  ? Have you read the story of Le Matin? Você leu a história de Matin? Вы читали статью в Le Matin? Il est absurde, n’est-ce pas ? It's absurd, isn't it? Это абсурд, не так ли?

— Pas le moins du monde, monsieur... - Not in the least, sir ... - Ни в коем случае, сэр...

— Eh quoi ! - Eh was! - What! - Что за черт! La « Chambre Jaune » n’a qu’une fenêtre grillée « dont les barreaux n’ont pas été descellés, et une porte que l’on défonce... » et l’on n’y trouve pas l’assassin ! Das "Gelbe Zimmer" hat nur ein vergittertes Fenster, "dessen Gitterstäbe nicht entsiegelt wurden, und eine Tür, die man aufbricht ..." und man findet den Mörder nicht! The "Yellow Room" has only a grilled window "whose bars have not been unsealed, and a door that we smash ..." and we do not find the murderer! La "Habitación Amarilla" sólo tiene una ventana enrejada "cuyos barrotes no han sido aflojados, y una puerta que puede abrirse..." ¡y el asesino no se encuentra allí! A "Sala Amarela" tem apenas uma janela gradeada "cujas grades não foram abertas e uma porta que está destruída ..." e o assassino não foi encontrado lá! В «Желтой комнате» есть только окно с решеткой, «решетки которого не открыты, и дверь, которая выбита ...», и убийцы там нет!

— C’est ainsi, monsieur ! - It is so, sir! - Так оно и есть, сэр! C’est ainsi ! É assim ! Так оно и есть! ... C’est ainsi que la question se pose ! ... This is how the question arises! ... Вот как возникает вопрос! ... » ... "

Rouletabille ne dit plus rien et partit pour des pensers inconnus... Un quart d’heure ainsi s’écoula. Rouletabille said nothing more and left for unknown thinkers ... A quarter of an hour thus passed. Рультабий больше ничего не сказал и ушел в неизвестные мысли ... Так прошло четверть часа.

Quant il revint à nous, il dit, s’adressant encore au juge d’instruction : When he came back to us, he said, addressing himself again to the magistrate: Когда он вернулся к нам, то сказал, все еще обращаясь к судье-дознавателю:

— Comment était, ce soir-là, la coiffure de Mlle Stangerson ? "How was Miss Stangerson's hairstyle that evening?" "Какая была прическа мисс Стэнджерсон той ночью?"

— Je ne saisis pas, fit M. de Marquet. - Ich verstehe nicht", sagte Herr de Marquet. "I don't understand," said M. de Marquet. - Я не понимаю, - сказал мсье де Марке.

— Ceci est de la dernière importance, répliqua Rouletabille. - Dies ist von größter Wichtigkeit", erwiderte Rouletabille. "This is of the utmost importance," replied Rouletabille. - Это крайне важно, - ответил Рулетабиль. Les cheveux en bandeaux, n’est-ce pas ? Hair in bands, isn't it? Pelo en diademas, ¿no? Волосы в повязках, не так ли? Je suis sûr qu’elle portait ce soir-là, le soir du drame, les cheveux en bandeaux ! I'm sure she wore that evening, the evening of the drama, her hair in bands! Я уверена, что в тот вечер, в ночь трагедии, она носила повязки на волосах!

— Eh bien, monsieur Rouletabille, vous êtes dans l’erreur, répondit le juge d’instruction ; Mlle Stangerson était coiffée, ce soir-là, les cheveux relevés entièrement en torsade sur la tête... Ce doit être sa coiffure habituelle... Le front entièrement découvert..., je puis vous l’affirmer, car nous avons examiné longuement la blessure. - Nun, Herr Rülabille, Sie irren sich", antwortete der Untersuchungsrichter, "Fräulein Stangerson hatte an jenem Abend die Haare auf dem Kopf zu einem Zwirbel hochgesteckt... Das muss ihre übliche Frisur gewesen sein ... Die Stirn war völlig entblößt ..., das kann ich Ihnen bestätigen, denn wir haben die Wunde lange untersucht. "Well, Monsieur Rouletabille, you are mistaken," replied the magistrate; Miss Stangerson had her hair done that evening, her hair rolled up fully twisted on her head ... It must be her usual hairstyle ... Her forehead fully exposed ..., I can tell you, because we examined the wound for a long time. - Месье Рулетабиль, вы ошибаетесь, - ответил судья, проводивший допрос, - мисс Стенджерсон в тот вечер носила волосы, закрученные на голове... Это, должно быть, ее обычная прическа... Ее лоб был совершенно не прикрыт... Я могу сказать вам, потому что мы долго осматривали рану. Il n’y avait pas de sang aux cheveux... et l’on n’avait pas touché à la coiffure depuis l’attentat. There was no blood on the hair ... and we hadn't touched the hairstyle since the attack. В волосах не было крови... и к ним не прикасались с момента нападения.

— Vous êtes sûr ! - Вы уверены? Vous êtes sûr que Mlle Stangerson, la nuit de l’attentat, n’avait pas « la coiffure en bandeaux » ? Are you sure that Miss Stangerson, on the night of the attack, did not have "headband hair"? Вы уверены, что в ночь нападения мисс Стенджерсон не носила волосы в пучке? ... ...

— Tout à fait certain, continua le juge en souriant... car, justement, j’entends encore le docteur me dire pendant que j’examinais la blessure : « C’est grand dommage que Mlle Stangerson ait l’habitude de se coiffer les cheveux relevés sur le front. - Ganz sicher", fuhr der Richter lächelnd fort, "denn gerade höre ich noch, wie der Arzt zu mir sagte, während ich die Wunde untersuchte: "Es ist sehr schade, dass Miss Stangerson die Angewohnheit hat, ihr Haar in die Stirn zu kämmen. - Quite certain, continued the judge smiling ... because, precisely, I still hear the doctor say to me while I was examining the wound: "It is a great pity that Miss Stangerson is used to combing her hair hair raised on the forehead. - Certo, continuou o juiz, sorrindo, os cabelos puxados para cima na testa. - Совершенно верно, - продолжал судья, улыбаясь ... потому что я все еще слышу, как доктор говорит мне, когда я осматривал рану: «Очень жаль, что мисс Стэнджерсон имеет привычку расчесывать волосы. подтянулся ко лбу. Si elle avait porté la coiffure en bandeaux, le coup qu’elle a reçu à la tempe aurait été amorti. If she had worn the headdress in bands, the blow she received on the temple would have been absorbed. Если бы она носила прическу с повязкой на голове, удар в висок был бы смягчен. » Maintenant, je vous dirai qu’il est étrange que vous attachiez de l’importance... Now I will tell you how strange it is that you attach importance ... Agora vou lhe dizer que é estranho que você se importe ... Сейчас я вам скажу, что странно, что вы заботитесь ...

— Oh ! - Oh ! Si elle n’avait pas les cheveux en bandeaux ! If she didn't have hair in bands! Если бы у нее не было повязки на голове! gémit Rouletabille, où allons-nous ? groaned Rouletabille, where are we going? стонал Рулетабиль, - Куда мы идем? où allons-nous ? Куда мы едем? Il faudra que je me renseigne. I will have to inquire. Vou ter que descobrir. Я должен узнать больше.

Et il eut un geste désolé. And he made a sorry gesture. И он сделал извиняющийся жест.

« Et la blessure à la tempe est terrible ? "And the wound on the temple is terrible?" "А рана на вашем виске ужасна? demanda-t-il encore. снова спросил он.

— Terrible. - Ужасно.

— Enfin, par quelle arme a-t-elle été faite ? - Finally, by what weapon was it made? - И наконец, какое оружие было использовано для его изготовления?

— Ceci, monsieur, est le secret de l’instruction. - Это, сэр, и есть секрет расследования.

— Avez-vous retrouvé cette arme ? - Вы нашли это оружие? Le juge d’instruction ne répondit pas. Судья, проводивший допрос, ничего не ответил.

« Et la blessure à la gorge ? "А как же рана на горле? Ici, le juge d’instruction voulut bien nous confier que la blessure à la gorge était telle que l’on pouvait affirmer, de l’avis même des médecins, que, « si l’assassin avait serré cette gorge quelques secondes de plus, Mlle Stangerson mourait étranglée ». Here, the investigating judge was willing to tell us that the throat injury was such that it could be said, even in the opinion of the doctors, that "if the assassin had squeezed this throat for a few more seconds, Miss Stangerson was dying of strangulation. " Aquí, el juez instructor tuvo la amabilidad de decirnos que la herida en la garganta era tal que, en opinión de los propios médicos, "si el asesino hubiera apretado la garganta unos segundos más, la señorita Stangerson habría muerto estrangulada". Здесь следователь был достаточно любезен, чтобы довериться нам, что рана в горле была такой, что можно утверждать, даже по мнению врачей, что «если бы убийца сжал это горло еще на несколько секунд, мисс Стэнджерсон умирал от удушения ».

« L’affaire, telle que la rapporte Le Matin , reprit Rouletabille, acharné, me paraît de plus en plus inexplicable. "The affair, as reported in Le Matin," continued Rouletabille, relentlessly, seems to me more and more inexplicable. "O caso, conforme relatado pelo Le Matin", disse Rouletabille ferozmente, "parece-me cada vez mais inexplicável. Дело, о котором пишет газета Le Matin, - продолжал Рулабиль, - кажется мне все более и более необъяснимым. Pouvez-vous me dire, monsieur le juge, quelles sont les ouvertures du pavillon, portes et fenêtres ? Подскажите, судья, каковы проемы в павильоне, двери и окна?

— Il y en a cinq, répondit M. de Marquet, après avoir toussé deux ou trois fois, mais ne résistant plus au désir qu’il avait d’étaler tout l’incroyable mystère de l’affaire qu’il instruisait. "There are five," replied M. de Marquet, after coughing two or three times, but no longer resisting the desire he had to spread out all the incredible mystery of the affair he was investigating. «Их пятеро», - ответил г-н де Марке, кашлянув два или три раза, но больше не сопротивляясь своему желанию раскрыть всю невероятную тайну дела, которое он расследовал. Il y en a cinq, dont la porte du vestibule qui est la seule porte d’entrée du pavillon, porte toujours automatiquement fermée, et ne pouvant s’ouvrir, soit de l’intérieur, soit de l’extérieur, que par deux clefs spéciales qui ne quittent jamais le père Jacques et M. Stangerson. There are five of them, including the vestibule door which is the only entrance door to the pavilion, door always automatically closed, and can only be opened, either from the inside or from the outside, by two keys that never leave Father Jacques and Mr. Stangerson. Их пять, включая дверь вестибюля, которая является единственной входной дверью в павильон, дверь всегда автоматически закрывается, и ее можно открыть только изнутри или снаружи двумя ключами. Специальные предложения, которые никогда не покидают отца Жака и мистер Стэнджерсон. Mlle Stangerson n’en a point besoin puisque le père Jacques est à demeure dans le pavillon et que, dans la journée, elle ne quitte point son père. Miss Stangerson has no need of it since Father Jacques is permanently in the lodge and, during the day, she never leaves her father. Mlle Stangerson não precisa, pois o Padre Jacques está permanentemente no pavilhão e durante o dia ela não deixa o pai. Мисс Стенджерсон не нуждается в нем, потому что отец Жак живет в павильоне, и она никогда не покидает отца в течение дня. Quand ils se sont précipités tous les quatre dans la « Chambre Jaune » dont ils avaient enfin défoncé la porte, la porte d’entrée du vestibule, elle, était restée fermée comme toujours, et les deux clefs de cette porte étaient l’une dans la poche de M. Stangerson, l’autre dans la poche du père Jacques. When the four of them rushed into the “Yellow Room” whose door they had finally broken down, the entrance door to the hallway remained closed as always, and the two keys to that door were one in Mr. Stangerson's pocket, the other in Father Jacques' pocket. Когда они вчетвером вбежали в "Желтую комнату", дверь которой они наконец-то выломали, входная дверь в тамбур, как всегда, оставалась закрытой, а два ключа от нее лежали в кармане мистера Стангерсона и в кармане отца Жака. Quant aux fenêtres du pavillon, elles sont quatre :l’unique fenêtre de la « Chambre Jaune », les deux fenêtres du laboratoire et la fenêtre du vestibule. В павильоне четыре окна: одно окно в "Желтой комнате", два окна в лаборатории и окно в вестибюле. La fenêtre de la « Chambre Jaune » et celles du laboratoire donnent sur la campagne ; seule la fenêtre du vestibule donne dans le parc. The window of the "Yellow Room" and those of the laboratory overlook the countryside; only the vestibule window overlooks the park. Окна "Желтой комнаты" и лаборатории выходят на сельскую местность, только окно в прихожей смотрит на парк.

— C’est par cette fenêtre-là qu’il s’est sauvé du pavillon ! - It was through this window that he fled the pavilion! - Именно через это окно он сбежал из павильона! s’écria Rouletabille. воскликнул Рулетабиль.

— Comment le savez-vous ? - Откуда вы это знаете? fit M. de Marquet en fixant sur mon ami un étrange regard. said M. de Marquet, fixing a strange look on my friend. сказал мсье де Марке, устремив странный взгляд на моего друга.

— Nous verrons plus tard comment l’assassin s’est enfui de la « Chambre Jaune », répliqua Rouletabille, mais il a dû quitter le pavillon par la fenêtre du vestibule... - We will see later how the assassin escaped from the "Yellow Room", replied Rouletabille, but he had to leave the pavilion through the vestibule window ... - Позже мы увидим, как убийца сбежал из "Желтой комнаты", - ответил Рулетабиль, - но он должен был покинуть павильон через окно в коридоре...

— Encore une fois, comment le savez-vous ? - Again, how do you know? - И опять же, откуда вы знаете?

— Eh ! - Эй! mon Dieu ! Боже мой! c’est bien simple. все очень просто. Du moment qu'« il » ne peut s’enfuir par la porte du pavillon, il faut bien qu’il passe par une fenêtre, et il faut qu’il y ait au moins, pour qu’il passe, une fenêtre qui ne soit pas grillée. As long as "he" cannot escape through the door of the pavilion, he must go through a window, and there must at least be, for him to pass, a window which does not not toast. Раз уж он не может сбежать через дверь павильона, ему нужно пробраться через окно, а если он собирается пробираться, то должно быть хотя бы одно незашторенное окно. La fenêtre de la « Chambre Jaune » est grillée, parce qu’elle donne sur la campagne ; les deux fenêtres du laboratoire doivent l’être certainement pour la même raison. The window of the "Yellow Room" is grilled, because it overlooks the countryside; the two laboratory windows must certainly be for the same reason. Окно в "Желтой комнате" зарешечено, потому что выходит на сельскую местность; два окна в лаборатории должны быть зарешечены по той же причине. « Puisque l’assassin s’est enfui », j’imagine qu’il a trouvé une fenêtre sans barreaux, et ce sera celle du vestibule qui donne sur le parc, c’est-à-dire à l’intérieur de la propriété. "Since the murderer has fled", I imagine that he found a window without bars, and it will be that of the vestibule which overlooks the park, that is to say inside the property. . "Já que o assassino fugiu", imagino que ele tenha encontrado uma janela sem grades, e será a do vestíbulo que dá para o parque, ou seja, dentro da propriedade. "Поскольку убийца скрылся, я полагаю, он нашел окно без решетки, и это было бы окно в коридоре, выходящем в парк, то есть внутри участка. Cela n’est pas sorcier ! This is not rocket science! Это не ракетостроение! ... ...

— Oui, fit M. de Marquet, mais ce que vous ne pourriez deviner, c’est que cette fenêtre du vestibule, qui est la seule, en effet, à n’avoir point de barreaux, possède de solides volets de fer. - Ja", sagte Herr de Marquet, "aber was Sie nicht erraten können, ist, dass dieses Fenster im Vorraum, das als einziges keine Gitterstäbe hat, starke eiserne Fensterläden besitzt. "Yes," said M. de Marquet, "but what you cannot guess is that this window of the vestibule, which is the only one, in fact, to have no bars, has solid iron shutters." - Да, - сказал мсье де Марке, - но вы не догадываетесь, что на этом окне в прихожей, единственном без решеток, установлены массивные железные ставни. Or, ces volets de fer sont restés fermés à l’intérieur par leur loquet de fer, et cependant nous avons la preuve que l’assassin s’est, en effet, enfui du pavillon par cette même fenêtre ! Diese eisernen Fensterläden blieben innen mit ihren eisernen Riegeln geschlossen, und dennoch haben wir den Beweis, dass der Mörder tatsächlich durch dasselbe Fenster aus dem Pavillon geflohen ist! However, these iron shutters remained closed inside by their iron latch, and yet we have proof that the assassin, in fact, fled from the pavilion through this same window! Эти железные ставни оставались закрытыми изнутри на свои железные засовы, и тем не менее у нас есть доказательство того, что убийца действительно сбежал из павильона именно через это окно! Des traces de sang sur le mur à l’intérieur et sur les volets et des pas sur la terre, des pas entièrement semblables à ceux dont j’ai relevé la mesure dans la « Chambre Jaune », attestent bien que l’assassin s’est enfui par là ! Traces of blood on the wall inside and on the shutters and steps on the ground, steps entirely similar to those whose measurement I noted in the "Yellow Room", attest well that the assassin is fled by there! Los rastros de sangre en la pared del interior y en las contraventanas y las pisadas en el suelo, pisadas totalmente similares a las que medí en la "Habitación Amarilla", ¡prueban que el asesino huyó por aquí! Vestígios de sangue na parede interior e nas venezianas e passos no chão, passos inteiramente semelhantes aos que tomei a medida na "Sala Amarela", atestam claramente que o assassino fugiu por ali! Следы крови на стене внутри и на ставнях, а также шаги на земле, полностью похожие на те, что я измерил в "Желтой комнате", доказывают, что убийца скрылся именно этим путем! Mais alors ! Что за черт! Comment a-t-il fait, puisque les volets sont restés fermés à l’intérieur ? How did he do it, since the shutters remained closed inside? Как он это сделал, ведь ставни оставались закрытыми изнутри? Il a passé comme une ombre à travers les volets. He passed like a shadow through the shutters. Ele passou como uma sombra pelas venezianas. Он прошел как тень сквозь ставни. Et, enfin, le plus affolant de tout, n’est-ce point la trace retrouvée de l’assassin au moment où il fuit du pavillon, quand il est impossible de se faire la moindre idée de la façon dont l’assassin est sorti de la « Chambre Jaune », ni comment il a traversé forcément le laboratoire pour arriver au vestibule ! And, finally, the most maddening of all, is it not the trace found of the assassin when he flees from the pavilion, when it is impossible to have the slightest idea of how the assassin came out of the "Yellow Room", nor how he necessarily crossed the laboratory to reach the hall! E, por último, o mais enlouquecedor de tudo, não é o vestígio encontrado do assassino ao fugir da cabana, quando é impossível ter a menor ideia de como o assassino saiu da “Sala Amarela”, nem como ele necessariamente cruzou o laboratório para chegar ao vestíbulo! И, наконец, самое страшное - не след ли убийцы, обнаруженный при бегстве из павильона, когда невозможно составить ни малейшего представления о том, как убийца выбрался из "Желтой комнаты" или как он обязательно пересекал лабораторию, чтобы попасть в вестибюль! Ah ! Ах! oui, monsieur Rouletabille, cette affaire est hallucinante... C’est une belle affaire, allez ! yes, Mr. Rouletabille, this case is mind blowing ... It's a great deal, come on! Да, месье Рулетабиль, это дело - галлюцинация... Это отличный случай, идемте! Et dont on ne trouvera pas la clef d’ici longtemps, je l’espère bien ! Und zu dem wir den Schlüssel hoffentlich auch in absehbarer Zeit nicht finden werden! And of which we will not find the key in a long time, I hope so! И я надеюсь, что в ближайшее время мы не найдем к нему ключ! ...

— Vous espérez quoi, monsieur le juge d’instruction ? - What do you hope for, magistrate? - На что вы надеетесь, Следственный судья? ... »

M. de Marquet rectifia : M. de Marquet corrected: М. де Марке исправил:

— « ... Je ne l’espère pas... Je le crois... - "... I don't hope so ... I think so ... - " ... Я на это не надеюсь... Я думаю, что да...

— On aurait donc refermé la fenêtre, à l’intérieur, après la fuite de l’assassin ? - So we would have closed the window inside after the murderer's flight? - Значит, окно внутри было снова закрыто после того, как убийца скрылся? demanda Rouletabille... Rouletabille asked... Рулетабиль спросил...

— Évidemment, voilà ce qui me semble, pour le moment, naturel quoique inexplicable... car il faudrait un complice ou des complices... et je ne les vois pas... » - Obviously, this is what seems to me, for the moment, natural although inexplicable ... because it would take an accomplice or accomplices ... and I do not see them ... " - Очевидно, именно это кажется мне на данный момент естественным, хотя и необъяснимым... потому что для этого нужен сообщник или сообщники... а я их не вижу..."

Après un silence, il ajouta : Помолчав, он добавил:

« Ah ! "Ах! Si Mlle Stangerson pouvait aller assez bien aujourd’hui pour qu’on l’interrogeât... » If Miss Stangerson could do well enough today to be questioned ... " Если мисс Стенджерсон сегодня будет достаточно хорошо себя чувствовать, чтобы ее можно было допросить..."

Rouletabille, poursuivant sa pensée, demanda : Rouletabille, continuing his thought, asked: Рулетабиль, продолжая размышлять, спросил:

« Et le grenier ? "What about the attic?" "А чердак? Il doit y avoir une ouverture au grenier ? There must be an opening in the attic? На чердаке должно быть отверстие?

— Oui, je ne l’avais pas comptée, en effet ; cela fait six ouvertures ; il y a là-haut une petite fenêtre, plutôt une lucarne, et, comme elle donne sur l’extérieur de la propriété, M. Stangerson l’a fait également garnir de barreaux. - Yes, I hadn't counted it, indeed; that makes six openings; upstairs there is a small window, more like a skylight, and, as it overlooks the exterior of the property, Mr. Stangerson also had it fitted with bars. - Там есть небольшое окно, больше похожее на мансардное, и поскольку оно выходит на внешнюю сторону дома, мистер Стенджерсон установил на нем решетку. À cette lucarne, comme aux fenêtres du rez-de-chaussée, les barreaux sont restés intacts et les volets, qui s’ouvrent naturellement en dedans, sont restés fermés en dedans. In this skylight, as in the windows on the ground floor, the bars remained intact and the shutters, which open naturally on the inside, remained closed on the inside. Nesta clarabóia, como nas janelas do rés-do-chão, as grades permaneceram intactas e as venezianas, que naturalmente abrem no interior, permaneceram fechadas no interior. В этом мансардном окне, как и в окнах первого этажа, решетки остались нетронутыми, а ставни, которые открываются естественным образом изнутри, остались закрытыми изнутри. Du reste, nous n’avons rien découvert qui puisse nous faire soupçonner le passage de l’assassin dans le grenier. Besides, we haven't found anything that would make us suspect the murderer's passage through the attic. Кроме того, мы не обнаружили ничего, что могло бы заставить нас заподозрить прохождение убийцы на чердаке.

— Pour vous, donc, il n’est point douteux, monsieur le juge d’instruction, que l’assassin s’est enfui — sans que l’on sache comment — par la fenêtre du vestibule ! - For you, therefore, there is no doubt, Mr. magistrate, that the assassin fled - without anyone knowing how - through the window of the hall! - Para você, então, não há dúvida, Monsieur le Juge d'Instruction, de que o assassino fugiu - sem ninguém saber como - pela janela do vestíbulo! - Таким образом, по вашему мнению, господин магистрат, нет никаких сомнений в том, что убийца сбежал - никто не знает как - через окно в коридоре!

— Tout le prouve... - Alle Beweise sprechen dafür... - Everything proves it ... - Все доказывает это...

Je le crois aussi », obtempéra gravement Rouletabille. I believe it too, ”complied Rouletabille gravely. Yo también lo creo -asintió Rouletabille con gravedad-. Também acredito ”, obedeceu Rouletabille gravemente. Я тоже так считаю, - серьезно повиновался Рультабий.

Puis un silence, et il reprit : Then a silence, and he continued: Наступила тишина, и он продолжил:

— Si vous n’avez trouvé aucune trace de l’assassin dans le grenier, comme par exemple, ces pas noirâtres que l’on relève sur le parquet de la « Chambre Jaune », vous devez être amené à croire que ce n’est point lui qui a volé le revolver du père Jacques... - If you have not found any trace of the assassin in the attic, as for example, these blackish steps which one notes on the parquet floor of the "Yellow Room", you must be led to believe that it is not point he who stole Father Jacques' revolver ... - Se não encontrou nenhum vestígio do assassino no sótão, por exemplo, aquelas pegadas negras que se nota no chão da "Sala Amarela", deve ser levado a crer que não foi ele quem roubou o Padre Jacques. revólver ... - Если вы не нашли никаких следов убийцы на чердаке, например, черноватых шагов на полу Желтой комнаты, вы должны поверить, что это не он украл револьвер отца Жака...

— Il n’y a de traces, au grenier, que celles du père Jacques », fit le juge avec un haussement de tête significatif... - There are no traces in the attic except those of Father Jacques, "said the judge with a significant shrug ... «На чердаке нет никаких следов, кроме следов отца Жака», - сказал судья, многозначительно пожав плечами.

Et il se décida à compléter sa pensée : And he decided to complete his thought: И он решил завершить свою мысль:

« Le père Jacques était avec M. Stangerson... C’est heureux pour lui... "Father Jacques was with Mr. Stangerson ... It's happy for him ... "Отец Жак был с мистером Станжерсоном... Как удачно для него...

— Alors, quid du rôle du revolver du père Jacques dans le drame ? - So what about the role of Father Jacques' revolver in the drama? - E quanto ao papel do revólver do padre Jacques no drama? - Какую же роль в этой драме сыграл револьвер отца Жака? Il semble bien démontré que cette arme a moins blessé Mlle Stangerson qu’elle n’a blessé l’assassin... » It seems well demonstrated that this weapon wounded Miss Stangerson less than it wounded the assassin ... " Похоже, что это оружие ранило мисс Стенджерсон меньше, чем убийцу...".

Sans répondre à cette question, qui sans doute l’embarrassait, M. de Marquet nous apprit qu’on avait retrouvé les deux balles dans la « Chambre Jaune », l’une dans un mur, le mur où s’étalait la main rouge — une main rouge d’homme — l’autre dans le plafond. Without answering this question, which no doubt embarrassed him, Mr. de Marquet told us that the two bullets had been found in the "Yellow Room", one in a wall, the wall where the red hand spread out - a red man's hand - the other in the ceiling. Sin responder a esta pregunta, que sin duda le avergonzaba, M. de Marquet nos dijo que las dos balas se habían encontrado en el "Salón Amarillo", una en una pared, la pared donde estaba expuesta la mano roja, la mano roja de un hombre, y la otra en el techo. Sem responder a esta pergunta, que sem dúvida o embaraçava, o Sr. de Marquet informou-nos que as duas balas tinham sido encontradas na "Sala Amarela", uma na parede, a parede onde se estendia a mão vermelha. - mão de um homem vermelho - o outro no teto. Не отвечая на этот вопрос, который, несомненно, смутил его, г-н де Марке сообщил нам, что две пули были найдены в «Желтой комнате», одна в стене, в стене, где была протянута красная рука - рука красного человека. - другой в потолке.

« Oh ! "О! oh ! О! dans le plafond ! in the ceiling! в потолке! répéta à mi-voix Rouletabille... Vraiment... dans le plafond ! repeated Rouletabille in a low voice ... Really ... in the ceiling! Рулабиль повторил полувслух Действительно... в потолке! Voilà qui est fort curieux... dans le plafond ! This is very curious ... in the ceiling! Это очень любопытная вещь... в потолке! ... ...

Il se mit à fumer en silence, s’entourant de tabagie. He began to smoke in silence, surrounding himself with tobacco. Ele começou a fumar em silêncio, rodeando-se de tabaco. Он начал молча курить, окружив себя табаком. Quand nous arrivâmes à Epinay-sur-Orge, je dus lui donner un coup sur l’épaule pour le faire descendre de son rêve et sur le quai. Als wir in Epinay-sur-Orge ankamen, musste ich ihm einen Schlag auf die Schulter geben, um ihn aus seinem Traum und auf den Bahnsteig zu bekommen. When we arrived at Epinay-sur-Orge, I had to give him a blow on the shoulder to bring him down from his dream and onto the quay. Когда мы добрались до Эпине-сюр-Орж, мне пришлось нанести ему удар по плечу, чтобы вытащить его из своей мечты на набережную.

Là, le magistrat et son greffier nous saluèrent, nous faisant comprendre qu’ils nous avaient assez vus ; puis ils montèrent rapidement dans un cabriolet qui les attendait. There, the magistrate and his clerk greeted us, making us understand that they had seen us enough; then they quickly got into a convertible that was waiting for them. Там нас поприветствовали магистрат и его клерк, дав понять, что видели нас достаточно; затем они быстро сели в ожидавший их кабриолет.

« Combien de temps faut-il pour aller à pied d’ici au château du "How long does it take to walk from here to the castle of "Сколько времени нужно, чтобы дойти отсюда до замка?

Glandier ? Гландир? demanda Rouletabille à un employé de chemin de fer. Рулетабиль спросил железнодорожного служащего.

— Une heure et demie, une heure trois quarts, sans se presser », répondit l’homme. "Half past one, one and three quarters, without hurry," replied the man. "Um e meio, um e três quartos, sem pressa", respondeu o homem. - Полтора часа, час и три четверти, не торопясь", - ответил мужчина.

Rouletabille regarda le ciel, le trouva à sa convenance et, sans doute, à la mienne, car il me prit sous le bras et me dit : Rouletabille schaute in den Himmel, fand ihn zu seiner und wohl auch zu meiner Zufriedenheit, denn er nahm mich unter den Arm und sagte: Rouletabille looked at the sky, found it at his convenience and, no doubt, mine, for he took me under my arm and said to me: Рулетабиль посмотрел на небо и нашел его по своему вкусу и, несомненно, по моему, потому что он взял меня под руку и сказал:

« Allons ! "Давай! ... J’ai besoin de marcher. ... I need to walk. ... Мне нужно пройтись.

— Eh bien ! - Ну что ж! lui demandai-je. I asked. Я спросил его. Ça se débrouille ? Kommt man damit zurecht? How's it going? Это делает? ... ...

— Oh ! fit-il, oh ! machte er, oh! he said, oh! сказал он, - О! il n’y a rien de débrouillé du tout ! there is nothing fetched at all! нет ничего нераскрытого! ... C’est encore plus embrouillé qu’avant ! ... It's even more confused than before! ... Это еще больше сбивает с толку, чем раньше! Il est vrai que j’ai une idée... Правда, у меня есть идея...

— Dites-la. - Скажите это.

— Oh ! - О! Je ne peux rien dire pour le moment... Mon idée est une question de vie ou de mort pour deux personnes au moins... I can't say anything yet ... My idea is a matter of life and death for at least two people ... Я не могу ничего сказать в данный момент... Моя идея - это вопрос жизни и смерти, по крайней мере, для двух человек...

— Croyez-vous à des complices ? - Вы считаете, что есть сообщники?

— Je n’y crois pas... » - Я не верю..."

Nous gardâmes un instant le silence, puis il reprit : We were silent for a moment, then he continued: Ficamos em silêncio por um momento, então ele continuou: Мы помолчали, потом он продолжил:

« C’est une veine d’avoir rencontré ce juge d’instruction et son greffier... Hein ! "It's a vein to have met this investigating judge and his clerk ... Huh! “É uma coisa boa ter conhecido este juiz de instrução e seu escrivão ... Huh! «Хорошо, что я встретил этого следователя и его клерка ... Ха! que vous avais-je dit pour le revolver ? was habe ich Ihnen über den Revolver gesagt? what had I told you about the revolver? Что я говорил тебе о пистолете? ... ...

Il avait le front penché vers la route, les mains dans les poches, et il sifflotait. His forehead was leaning toward the road, his hands in his pockets, and he was whistling. Он склонился лбом к дороге, засунул руки в карманы и насвистывал. Au bout d’un instant, je l’entendis murmurer : After a moment, I heard him whisper: Через мгновение я услышал его шепот:

« Pauvre femme ! " Poor woman ! "Бедная женщина! ... ...

— C’est Mlle Stangerson que vous plaignez ? - Is that Miss Stangerson you're complaining about? - Вы жалуетесь на мисс Стэнджерсон? ... ...

— Oui, c’est une très noble femme, et tout à fait digne de pitié ! - Yes, she is a very noble woman, and quite worthy of pity! - Да, она очень благородная женщина и очень достойна жалости! ... C’est un très grand, un très grand caractère... j’imagine... j’imagine... ... he's a very tall, very tall character ... I imagine ... I imagine ... ... Он отличный, отличный персонаж... Я могу себе представить... Я могу себе представить...

— Vous connaissez donc Mlle Stangerson ? - So you know Miss Stangerson? - Так вы знаете мисс Стэнжерсон?

— Moi, pas du tout... Je ne l’ai vue qu’une fois... - Не я, совсем не я... Я видел ее всего один раз...

— Pourquoi dites-vous : c’est un très grand caractère ? - Why do you say: he is a very great character? - Почему вы говорите, что он замечательный персонаж? ... ...

— Parce qu’elle a su tenir tête à l’assassin, parce qu’elle s’est défendue avec courage, et surtout, surtout, à cause de la balle dans le plafond. - Because she was able to stand up to the assassin, because she defended herself courageously, and above all, above all, because of the bullet in the ceiling. - Потому что она противостояла убийце, потому что так храбро защищалась и, прежде всего, из-за пули в потолке. Je regardai Rouletabille, me demandant in petto s’il ne se moquait pas tout à fait de moi ou s’il n’était pas devenu subitement fou. I looked at Rouletabille, wondering in petto if he hadn't made fun of me completely or if he hadn't suddenly gone mad. Olhei para Rouletabille, perguntando-me em petto se ele não estava realmente rindo de mim ou se não enlouqueceu de repente. Я посмотрел на Рультабиля, пытаясь понять, не слишком ли он смеется надо мной или внезапно сошел с ума. Mais je vis bien que le jeune homme n’avait jamais eu moins envie de rire, et l’éclat intelligent de ses petits yeux ronds me rassura sur l’état de sa raison. But I saw that the young man had never wanted less to laugh, and the intelligent brightness of his small round eyes reassured me on the state of his reason. Mas vi que o jovem nunca se sentiu menos inclinado a rir, e o brilho inteligente de seus olhinhos redondos me tranquilizou quanto ao seu estado de sanidade. Но я видел, что молодой человек никогда не чувствовал себя менее смешным, а умный блеск в его круглых маленьких глазах убеждал меня в том, что он в своем уме. Et puis, j’étais un peu habitué à ses propos rompus... rompus pour moi qui n’y trouvais souvent qu’incohérence et mystère jusqu’au moment où, en quelques phrases rapides et nettes, il me livrait le fil de sa pensée. And then, I was a little used to his broken remarks ... broken for me who often found there only inconsistency and mystery until the moment when, in a few quick and clear sentences, he gave me the thread of his thought. E então, eu estava um pouco acostumada com suas palavras quebradas ... quebradas para mim que muitas vezes só encontrava inconsistência e mistério até o momento em que, em algumas frases rápidas e claras, ele me deu o fio do seu pensamento. И потом, я уже немного привыкла к его ломаным словам... сломанным для меня, который часто не находил ничего, кроме бессвязности и загадочности, пока в нескольких быстрых, четких предложениях он не передавал мне ход своих мыслей. Alors, tout s’éclairait soudain ; les mots qu’il avait dits, et qui m’avaient paru vides de sens, se reliaient avec une facilité et une logique telles « que je ne pouvais comprendre comment je n’avais pas compris plus tôt ». Then everything suddenly lit up; the words he had said, which seemed meaningless to me, linked with such ease and logic "that I could not understand how I had not understood earlier". Então, de repente, tudo se iluminou; as palavras que ele disse, e que me pareceram sem sentido, conectavam-se com tal facilidade e lógica "que não conseguia entender como não havia entendido antes". Потом все вдруг загорелось; сказанные им слова, показавшиеся мне бессмысленными, были связаны с такой легкостью и логикой, «что я не мог понять, как я не понимал раньше».