×

LingQ'yu daha iyi hale getirmek için çerezleri kullanıyoruz. Siteyi ziyaret ederek, bunu kabul edersiniz: çerez politikası.


image

вДудь, Лапенко – новая звезда русского интернета / вДудь (4)

Лапенко – новая звезда русского интернета / вДудь (4)

Мы просто друг друга полюбили невероятно.

Это просто какой-то кайф.

Мы назвали его Ирландцем почему-то.

— Почему? — Ну братья как-то так сказали: «Он же ирландец! Он же ирландец!»

В итоге для нас он Ирландец.

И он сценарист, да, он пишет всю канву: что происходит, куда и зачем —

все эти линии прописывает.

А сверху уже я накидываю свои импровизации, ну, свой текст.

Ага!

Как вы познакомились?

Мы снимали... Мы работали на одном проекте с ним вместе.

Просто я практически пришёл на пробы, мы там чё-то чуть-чуть пообщались,

буквально пару минут, и как-то поняли,

что какой-то есть контакт такой классный.

И всё. И потом созванивались, встречались, виделись просто так, общались.

По поводу того проекта ещё.

Ну и по телефону как-то так держали связь.

В этом есть даже какой-то прикол.

Что вроде у тебя и денег особо нет, что ты такой весь какой-то простенький вроде бы как.

А при этом ты приходишь в какой-то бар или ресторан —

тебе там чуть ли не три комплимента уже делают,

приносят одно, другое, всё бесплатно,

сразу дают скидочную карту и всё такое.

То есть ещё не надо платить, а ты уже бухой?

Ну типа того.

— Это полезно! — Ну конечно. Это такой бонусик неплохой.

На что тебе хватает зарплаты в театре?

Может, на бензин. Только вот так где-то.

То есть я же изначально — почему я не монетизировал до сих пор?

Если бы мне нужны были очень сильно деньги, я, наверно, это уже сделал бы.

Но я же снимаюсь в кино.

— Так? — Поэтому... Ну и нормально сейчас поснимался.

И поэтому какие-то деньги есть всё равно.

На театральную зарплату, я не представляю, как можно прожить.

— Она 20 тысяч рублей? — Нет. У нас в театре где-то под полтинник.

— То есть это хорошая зарплата, типа, считается. — Ну да.

Полтинник на бензин? Ты много ездишь!

А так оно и есть. Я дофига езжу.

Капец!

Слушай, а киноха была параллельно «Лапенко» или после она была?

Это... параллельно. Как-то странно так получилось,

что это всё началось параллельно,

как будто я ожил — вдруг чё-то произошло.

И вот сейчас выйдет сериал, ещё какой-то выйдет скоро,

ещё, ещё — ну вот как-то они...

Ну то есть это происходило во время, грубо говоря.

То есть я снимался в сериале,

и во время съёмок, грубо говоря, у меня начало всё вот это происходить.

Но тачка у тебя та же?

— Тачка та же. — Та малышка, которую ты в Инстаграме показывал, «Ситроен».

Да, моя малышка «Ситроен». Жози я её называю.

— Как? — Жози.

Жози. Моя французская Жози.

— Сколько ей лет? — Восемь уже.

— О! Она в возрасте! — Это моя первая тачка.

Я получил права и в этот же день её купил.

(Дудь) М-м!

— Долго копил? — Да, прилично. Прилично.

Где-то тут упало, там-сям...

— Но я удачно её купил — был кризис. — Там пиццу принёс...

Там пиццу принёс, здесь обоссался в кадре. (смеётся)

Серёг, а как ты называешь свою немочку?

— (оператор) Кого? — Свою немочку. — Хельга?

(оператор) Просто нормально. «Моя бэха».

«Бэха»? Блин, ну ты чего? Надо Хельгой назвать.

(музыкальная заставка)

Журналист, который ведёт программу «Загадки дыры».

Это история о криминальных беспредельщиках,

потрошащих кошельки всех без исключения пассажиров,

в новом выпуске программы... (драматическая пауза)

«Загадка дыры»!

Это кто?

— Это молодой Парфёнов? — Ну да.

Это Глеб Пьяных из программы «Максимум»?

— Это Каневский, который..? — Мне кажется, что это Парфёнов.

— Парфёнов? — Ну да, как-то от него...

Я, вот опять же, анализирую уже сейчас...

Вот это он охренеет, когда увидит!

Но это чуть-чуть... Ну там, естественно, все эти интонации и музыка — вот это всё.

И вот это...

Они тоже, кстати, журналисты, одинаковые практически интонации используют.

(изображает манеру речи)

И под музычку накладывают. Ну там все эти ходы журналистские.

Я думаю, он, и в какой-то момент там начал появляться Радзинский в нём почему-то.

То есть начало всегда спокойное:

(манерой Журналиста) «Это вот тот-то город. Здесь началась...»

А потом... (переходит на истеричную манеру) И начинает у него какой-то Радзинский возникать.

Я не знаю, они сами уже как-то по себе живут, я уже не могу ими управлять.

Ну они даже меняются немножко.

— Очки с диоптриями? — Да.

— Больно, если у тебя нормальное зрение? — Неа.

— То есть ты долго в них... — Я как-то так сделал, что я в них типа не смотрю.

— В расфокусе у тебя? — Ну как бы я... Да, чуть-чуть в расфокусе.

То есть я не напрягаю глаз при этом.

Поэтому в них так иногда взгляд такой немножко безумный.

Как так вышло, что во «Внутри Лапенко» есть отсылки

к «Брату», «Брату-2» и даже к «Игле»,

фильму, в котором снялся Виктор Цой?

Как это происходило? Одно, второе, третье.

«Игла» — это мы снимали ещё в Инстаграме эту штуку.

То есть это взято из Инстаграма, вот это... Как это называется?

— Проходка. — Проходка, да. Грубо говоря.

Это просто я услышал эту песню, и чё-то как-то...

Вспомнил этот сюжет и подумал: а почему бы нет? Почему не вставить?

И время то. И нашёл аллейку в Зеленограде.

Такой думаю: «Вот это класс будет!» И всё, и сняли.

А потом, да, мы взяли со Смирнягой и перенесли это туда.

То есть это просто так появилось.

А эти вещи...

Ну это мы начали увлекаться вот этими всеми отсылочками.

Это дань уважения, это поклон.

— Немножко в Тарантино вы решили поиграть, да? — Ну чуть-чуть, да. Чуть-чуть.

— Который тоже всё такими омажами обклеивает. — Ну да. Да.

Но в этом же есть кайф, какой-то прикол.

Там очень много всяких заложено таких пасхалочек интересных.

Бандит, который говорит поговорками, —

это же чистая калька с чувака из «Брата-1».

Как говорят американцы: «Кто много знает, тот пули глотает».

Да, так получилось, кстати, почему-то у меня.

Который (голосом бандита): «Любишь медок...»

— «Любишь медок — люби и холодок!» — «...люби и холодок!» — Да, да, да!

Это прямо к нему?

Ну так получилось, да.

— Ты был фанатом «Брата» и «Брата-2»? — Конечно.

Я его вчера пересматривал, второго «Брата».

Зачем?

Ну просто получить удовольствие от кино.

Это шедевр вообще.

Я пересматриваю периодически такие вот картины.

Что тебе нравится больше: «Брат-1» или «Брат-2»?

— Второй мне больше нравится почему-то. — Ух!

— Считается же, что более попс. — Да, да, да. Более попс.

Не знаю. Почему-то так.

Первый мрачноватый какой-то.

Своим передай:

кто журналиста тронет —

завалю.

Данила Багров — положительный или отрицательный герой?

(вздыхает)

Отрицательный.

Но с положительными оттенками.

— Почему? — Нет, ну...

Он...

Скажем так: он положительный герой в отрицательных обстоятельствах.

В тех обстоятельствах, в которых он там существует.

Ну, совсем положительным и добреньким невозможно быть.

Приходится биться, воевать.

За правду.

И даже убивать.

А почему отрицательный?

А потому что он убивает людей. Нельзя людей убивать.

Вот здесь висит плакат Михаила Чехова.

Расскажи для людей, которые думали, что Чехова могут звать только Антон:

кто это такой?

Чехов — основатель актёрской системы,

так же, как и Станиславский,

но она отличается тем... ну, вообще кардинально отличается от системы Станиславского,

тем, что у Станиславского система основана на том,

что ты идёшь от внутреннего к внешнему.

То есть от своей природы, да? И у тебя как бы...

Ну ты в себе что-то надумал, посидел, подумал, обдумал материал и так далее,

и у тебя начинает возникать какой-то персонаж.

У Чехова всё ровно наоборот:

он идёт от внешнего к внутреннему.

То есть, например, как в моих роликах...

У меня есть некоторые персонажи, которые так мною были придуманы.

Я походил по барахолкам, нашёл какие-то старые вещи, надел их на себя,

посмотрел в зеркало и только тогда понял, что это за чувак.

— А-а! — То есть он от вещей, от всего: от какой-то бороды, шапки, очков —

я понял, примерно какой у него может быть голос,

и он начал у меня в уме возникать.

— Внешние атрибуты? — Да, да, да!

Так, то есть смотри: «Внутри Лапенко» — это актёрская игра по системе Чехова.

В основном — да.

А можешь привести пример, чтобы все сразу зафиксировали,

по системе Станиславского — это, например, кто?

— «Внутри...»? — Не, не, не, не!

Ну, либо «Внутри Лапенко», либо, может, кого-то известного.

Ну, это типа... Это кино. Это в кино в основном используют.

Потому что у меня немножко гротескно всё равно

во «Внутри Лапенко», и в Инсте то же самое.

— Это гротеск небольшой. — «Немножко»!

— Немножко, да. Небольшой гротеск присутствует. — Немножко! (смеётся)

Ну это все голливудские, кстати...

Ну, не все конечно, но многие голливудские актёры работают по Станиславскому.

Один из комментариев:

«Чтобы снимать в России про 80-е и 90-е, даже декорации не нужны».

Да, это так.

— Это так? — Это так. Это так.

Нет, есть где-то пластиковые окна выскакивают.

Но если чуть-чуть ещё... Это ещё Зеленоград притом!

То есть это ещё так, цивильно.

Если чуть-чуть отъехать,

то там даже можно 60-е застать.

— Да ладно? — Ну да! Есть прямо деревянные домишки такие.

Я их, кстати, ездил недавно фоткал.

Там тоже надо поснимать.

Прям старые-старые.

Единственное — машины иногда палят, а так...

Древние-древние места есть.

Как так вышло? Мы же вроде развиваемся и с коленей подняты, нет? Ну, где-то развиваемся, в каких-то местах. Где-то — нет. Где-то всё стоит на месте. Рынок в Инстаграме,

где ты продаёшь какие-то приблуды электронные, а к вам приходят чуваки из ОПГ, пытаясь тебя кинуть.

— Это ты... Это есть такой рынок в Зеленограде? — Это рынок. Это барахолка.

— Ну типа блошиный? — Это блошиный рынок, да. Там, где я покупаю всё вообще. Практически всё, что мне надо из костюмов, из реквизита, — всё я там беру. Слушай, но даже для блошиного рынка он выглядит... трындецово. Да, да. Вот это прям 90-е там! Чистой воды.

Там машины, там мужики — они все там живут в этом времени. Они просто приходят...

Слушай, я там купил недавно часов очень много, циферблаты. Я хочу сделать стол, закидать его циферблатами и залить эпоксидкой — ну просто это моя какая-то заморочка. Я пришёл к мужичку старенькому, который пьянень... Они там все пьют, всё, такие уютненькие все. Я пришёл и говорю: «Сколько стоит циферблатик?» Он говорит: «Ну, по рублей 50, 30».

А у него весь стол в них, просто весь. Я говорю: «Давай всё».

«За тыщ пять, четыре, я у тебя возьму это всё». Он говорит: «Давай».

И я увидел в нём прям грусть!

То есть я взял у него все эти часы, положил себе в пакет вот так вот, и я смотрю, что у него пусто и он как голенький вот так стоит. — Ему нечем заниматься? — Ему просто нечем заниматься.

Для них это прям жизнь. Они там живут и кайфуют.

Друг с другом общаются, где-то выпивают, чё-то ржут, слушают радио из того же времени.

И я просто его... Мне даже жалко его стало. Но я забрал эти часы, ушёл.

Офигеть!

Не, я его спросил, типа: «А что вы дальше? Как?» Он говорит: «Я ещё найду!»

Я сейчас эту берёзку подпираю примерно так же... — ...как путана стояла на... — Да, да, да. На шоссе.

На трассе. Это вот здесь прям тоже рядышком совсем. — Это же единственная дама, которая появлялась в сериале? — Нет! Как это? Татьяна Восьмиглазова!

— А-а! — Которая: «Сто!» — вот это.

— А с кого калька Татьяна Восьмиглазова? — Я не знаю с кого.

Это просто тупик у меня уже был творческий. Потому что у неё нет никакого текста, она просто... (изображает невнятную речь) Это я просто говорил какую-то ересь. — И она говорит: «Сто!» А там 21. — Да, да, да. А там 21!

(говорит невнятно)

(смеётся)

Это тоже на ходу пришло.

Там вообще в принципе нет цифры 100 в этих шариках. «Сто!» Но она максимально глупенькая. Ты сам понимаешь, почему вот этот абсурд заходит людям? Не всем. Не всем. Потому что я знаю много людей, и тоже, кстати, из юмористической тусы, которые говорят: «Ну прям вообще не моё!» Да, да, да. Мне тоже говорят часто, что никакого юмора. «Что здесь смешного?» — и так далее. Но это нормально, чего.

Почему это заходит, я не знаю. Отчасти потому, что мы сами там кайфуем и сами ржём очень сильно над этим всем, и нам всем там нереально классно. И эта энергетика, которая из Инсты и перешла которая тоже в Ютуб, мне кажется, она там есть внутри. Может, она тоже как-то приманивает, эта энергия. А сами вот эти шутки абсурдные —

не знаю, кому-то нравится, кому-то — нет. Я не могу понять, почему это заходит. Как ты к юмору Гудкова относишься?

Хорошо. Я вообще к Гудку хорошо отношусь. Он очень добрый, хороший человек.

Лапенко – новая звезда русского интернета / вДудь (4) Lapenko ist ein neuer Star des russischen Internets / vDud (4) Lapenko is the new star of the Russian Internet / vDud (4)

Мы просто друг друга полюбили невероятно.

Это просто какой-то кайф.

Мы назвали его Ирландцем почему-то.

— Почему? — Ну братья как-то так сказали: «Он же ирландец! Он же ирландец!»

В итоге для нас он Ирландец.

И он сценарист, да, он пишет всю канву: что происходит, куда и зачем —

все эти линии прописывает.

А сверху уже я накидываю свои импровизации, ну, свой текст.

Ага!

Как вы познакомились?

Мы снимали... Мы работали на одном проекте с ним вместе.

Просто я практически пришёл на пробы, мы там чё-то чуть-чуть пообщались,

буквально пару минут, и как-то поняли,

что какой-то есть контакт такой классный.

И всё. И потом созванивались, встречались, виделись просто так, общались.

По поводу того проекта ещё.

Ну и по телефону как-то так держали связь.

В этом есть даже какой-то прикол.

Что вроде у тебя и денег особо нет, что ты такой весь какой-то простенький вроде бы как.

А при этом ты приходишь в какой-то бар или ресторан —

тебе там чуть ли не три комплимента уже делают,

приносят одно, другое, всё бесплатно,

сразу дают скидочную карту и всё такое.

То есть ещё не надо платить, а ты уже бухой?

Ну типа того.

— Это полезно! — Ну конечно. Это такой бонусик неплохой.

На что тебе хватает зарплаты в театре?

Может, на бензин. Только вот так где-то.

То есть я же изначально — почему я не монетизировал до сих пор?

Если бы мне нужны были очень сильно деньги, я, наверно, это уже сделал бы.

Но я же снимаюсь в кино.

— Так? — Поэтому... Ну и нормально сейчас поснимался.

И поэтому какие-то деньги есть всё равно.

На театральную зарплату, я не представляю, как можно прожить.

— Она 20 тысяч рублей? — Нет. У нас в театре где-то под полтинник.

— То есть это хорошая зарплата, типа, считается. — Ну да.

Полтинник на бензин? Ты много ездишь!

А так оно и есть. Я дофига езжу.

Капец!

Слушай, а киноха была параллельно «Лапенко» или после она была?

Это... параллельно. Как-то странно так получилось,

что это всё началось параллельно,

как будто я ожил — вдруг чё-то произошло.

И вот сейчас выйдет сериал, ещё какой-то выйдет скоро,

ещё, ещё —  ну вот как-то они...

Ну то есть это происходило во время, грубо говоря.

То есть я снимался в сериале,

и во время съёмок, грубо говоря, у меня начало всё вот это происходить.

Но тачка у тебя та же?

— Тачка та же. — Та малышка, которую ты в Инстаграме показывал, «Ситроен».

Да, моя малышка «Ситроен». Жози я её называю.

— Как? — Жози.

Жози. Моя французская Жози.

— Сколько ей лет? — Восемь уже.

— О! Она в возрасте! — Это моя первая тачка.

Я получил права и в этот же день её купил.

(Дудь) М-м!

— Долго копил? — Да, прилично. Прилично.

Где-то тут упало, там-сям...

— Но я удачно её купил — был кризис. — Там пиццу принёс...

Там пиццу принёс, здесь обоссался в кадре. (смеётся)

Серёг, а как ты называешь свою немочку?

— (оператор) Кого? — Свою немочку. — Хельга?

(оператор) Просто нормально. «Моя бэха».

«Бэха»? Блин, ну ты чего? Надо Хельгой назвать.

(музыкальная заставка)

Журналист, который ведёт программу «Загадки дыры».

Это история о криминальных беспредельщиках,

потрошащих кошельки всех без исключения пассажиров,

в новом выпуске программы... (драматическая пауза)

«Загадка дыры»!

Это кто?

— Это молодой Парфёнов? — Ну да.

Это Глеб Пьяных из программы «Максимум»?

— Это Каневский, который..? — Мне кажется, что это Парфёнов.

— Парфёнов? — Ну да, как-то от него...

Я, вот опять же, анализирую уже сейчас...

Вот это он охренеет, когда увидит!

Но это чуть-чуть... Ну там, естественно, все эти интонации и музыка — вот это всё.

И вот это...

Они тоже, кстати, журналисты, одинаковые практически интонации используют.

(изображает манеру речи)

И под музычку накладывают. Ну там все эти ходы журналистские.

Я думаю, он, и в какой-то момент там начал появляться Радзинский в нём почему-то.

То есть начало всегда спокойное:

(манерой Журналиста) «Это вот тот-то город. Здесь началась...»

А потом... (переходит на истеричную манеру) И начинает у него какой-то Радзинский возникать.

Я не знаю, они сами уже как-то по себе живут, я уже не могу ими управлять.

Ну они даже меняются немножко.

— Очки с диоптриями? — Да.

— Больно, если у тебя нормальное зрение? — Неа.

— То есть ты долго в них... — Я как-то так сделал, что я в них типа не смотрю.

— В расфокусе у тебя? — Ну как бы я... Да, чуть-чуть в расфокусе.

То есть я не напрягаю глаз при этом.

Поэтому в них так иногда взгляд такой немножко безумный.

Как так вышло, что во «Внутри Лапенко» есть отсылки

к «Брату», «Брату-2» и даже к «Игле»,

фильму, в котором снялся Виктор Цой?

Как это происходило? Одно, второе, третье.

«Игла» — это мы снимали ещё в Инстаграме эту штуку.

То есть это взято из Инстаграма, вот это... Как это называется?

— Проходка. — Проходка, да. Грубо говоря.

Это просто я услышал эту песню, и чё-то как-то...

Вспомнил этот сюжет и подумал: а почему бы нет? Почему не вставить?

И время то. И нашёл аллейку в Зеленограде.

Такой думаю: «Вот это класс будет!» И всё, и сняли.

А потом, да, мы взяли со Смирнягой и перенесли это туда.

То есть это просто так появилось.

А эти вещи...

Ну это мы начали увлекаться вот этими всеми отсылочками.

Это дань уважения, это поклон.

— Немножко в Тарантино вы решили поиграть, да? — Ну чуть-чуть, да. Чуть-чуть.

— Который тоже всё такими омажами обклеивает. — Ну да. Да.

Но в этом же есть кайф, какой-то прикол.

Там очень много всяких заложено таких пасхалочек интересных.

Бандит, который говорит поговорками, —

это же чистая калька с чувака из «Брата-1».

Как говорят американцы: «Кто много знает, тот пули глотает».

Да, так получилось, кстати, почему-то у меня.

Который (голосом бандита): «Любишь медок...»

— «Любишь медок — люби и холодок!» — «...люби и холодок!» — Да, да, да!

Это прямо к нему?

Ну так получилось, да.

— Ты был фанатом «Брата» и «Брата-2»? — Конечно.

Я его вчера пересматривал, второго «Брата».

Зачем?

Ну просто получить удовольствие от кино.

Это шедевр вообще.

Я пересматриваю периодически такие вот картины.

Что тебе нравится больше: «Брат-1» или «Брат-2»?

— Второй мне больше нравится почему-то. — Ух!

— Считается же, что более попс. — Да, да, да. Более попс.

Не знаю. Почему-то так.

Первый мрачноватый какой-то.

Своим передай:

кто журналиста тронет —

завалю.

Данила Багров — положительный или отрицательный герой?

(вздыхает)

Отрицательный.

Но с положительными оттенками.

— Почему? — Нет, ну...

Он...

Скажем так: он положительный герой в отрицательных обстоятельствах.

В тех обстоятельствах, в которых он там существует.

Ну, совсем положительным и добреньким невозможно быть.

Приходится биться, воевать.

За правду.

И даже убивать.

А почему отрицательный?

А потому что он убивает людей. Нельзя людей убивать.

Вот здесь висит плакат Михаила Чехова.

Расскажи для людей, которые думали, что Чехова могут звать только Антон:

кто это такой?

Чехов — основатель актёрской системы,

так же, как и Станиславский,

но она отличается тем... ну, вообще кардинально отличается от системы Станиславского,

тем, что у Станиславского система основана на том,

что ты идёшь от внутреннего к внешнему.

То есть от своей природы, да? И у тебя как бы...

Ну ты в себе что-то надумал, посидел, подумал, обдумал материал и так далее,

и у тебя начинает возникать какой-то персонаж.

У Чехова всё ровно наоборот:

он идёт от внешнего к внутреннему.

То есть, например, как в моих роликах...

У меня есть некоторые персонажи, которые так мною были придуманы.

Я походил по барахолкам, нашёл какие-то старые вещи, надел их на себя,

посмотрел в зеркало и только тогда понял, что это за чувак.

— А-а! — То есть он от вещей, от всего: от какой-то бороды, шапки, очков —

я понял, примерно какой у него может быть голос,

и он начал у меня в уме возникать.

— Внешние атрибуты? — Да, да, да!

Так, то есть смотри: «Внутри Лапенко» — это актёрская игра по системе Чехова.

В основном — да.

А можешь привести пример, чтобы все сразу зафиксировали,

по системе Станиславского — это, например, кто?

— «Внутри...»? — Не, не, не, не!

Ну, либо «Внутри Лапенко», либо, может, кого-то известного.

Ну, это типа... Это кино. Это в кино в основном используют.

Потому что у меня немножко гротескно всё равно

во «Внутри Лапенко», и в Инсте то же самое.

— Это гротеск небольшой. — «Немножко»!

— Немножко, да. Небольшой гротеск присутствует. — Немножко! (смеётся)

Ну это все голливудские, кстати...

Ну, не все конечно, но многие голливудские актёры работают по Станиславскому.

Один из комментариев:

«Чтобы снимать в России про 80-е и 90-е, даже декорации не нужны».

Да, это так.

— Это так? — Это так. Это так.

Нет, есть где-то пластиковые окна выскакивают.

Но если чуть-чуть ещё... Это ещё Зеленоград притом!

То есть это ещё так, цивильно.

Если чуть-чуть отъехать,

то там даже можно 60-е застать.

— Да ладно? — Ну да! Есть прямо деревянные домишки такие.

Я их, кстати, ездил недавно фоткал.

Там тоже надо поснимать.

Прям старые-старые.

Единственное — машины иногда палят, а так...

Древние-древние места есть.

Как так вышло? Мы же вроде развиваемся и с коленей подняты, нет? Ну, где-то развиваемся, в каких-то местах. Где-то — нет. Где-то всё стоит на месте. Рынок в Инстаграме,

где ты продаёшь какие-то приблуды электронные, а к вам приходят чуваки из ОПГ, пытаясь тебя кинуть.

— Это ты... Это есть такой рынок в Зеленограде? — Это рынок. Это барахолка.

— Ну типа блошиный? — Это блошиный рынок, да. Там, где я покупаю всё вообще. Практически всё, что мне надо из костюмов, из реквизита, — всё я там беру. Слушай, но даже для блошиного рынка он выглядит... трындецово. Да, да. Вот это прям 90-е там! Чистой воды.

Там машины, там мужики — они все там живут в этом времени. Они просто приходят...

Слушай, я там купил недавно часов очень много, циферблаты. Я хочу сделать стол, закидать его циферблатами и залить эпоксидкой — ну просто это моя какая-то заморочка. Я пришёл к мужичку старенькому, который пьянень... Они там все пьют, всё, такие уютненькие все. Я пришёл и говорю: «Сколько стоит циферблатик?» Он говорит: «Ну, по рублей 50, 30».

А у него весь стол в них, просто весь. Я говорю: «Давай всё».

«За тыщ пять, четыре, я у тебя возьму это всё». Он говорит: «Давай».

И я увидел в нём прям грусть!

То есть я взял у него все эти часы, положил себе в пакет вот так вот, и я смотрю, что у него пусто и он как голенький вот так стоит. — Ему нечем заниматься? — Ему просто нечем заниматься.

Для них это прям жизнь. Они там живут и кайфуют.

Друг с другом общаются, где-то выпивают, чё-то ржут, слушают радио из того же времени.

И я просто его... Мне даже жалко его стало. Но я забрал эти часы, ушёл.

Офигеть!

Не, я его спросил, типа: «А что вы дальше? Как?» Он говорит: «Я ещё найду!»

Я сейчас эту берёзку подпираю примерно так же... — ...как путана стояла на... — Да, да, да. На шоссе.

На трассе. Это вот здесь прям тоже рядышком совсем. — Это же единственная дама, которая появлялась в сериале? — Нет! Как это? Татьяна Восьмиглазова!

— А-а! — Которая: «Сто!» — вот это.

— А с кого калька Татьяна Восьмиглазова? — Я не знаю с кого.

Это просто тупик у меня уже был творческий. Потому что у неё нет никакого текста, она просто... (изображает невнятную речь) Это я просто говорил какую-то ересь. — И она говорит: «Сто!» А там 21. — Да, да, да. А там 21!

(говорит невнятно)

(смеётся)

Это тоже на ходу пришло.

Там вообще в принципе нет цифры 100 в этих шариках. «Сто!» Но она максимально глупенькая. Ты сам понимаешь, почему вот этот абсурд заходит людям? Не всем. Не всем. Потому что я знаю много людей, и тоже, кстати, из юмористической тусы, которые говорят: «Ну прям вообще не моё!» Да, да, да. Мне тоже говорят часто, что никакого юмора. «Что здесь смешного?» — и так далее. Но это нормально, чего.

Почему это заходит, я не знаю. Отчасти потому, что мы сами там кайфуем и сами ржём очень сильно над этим всем, и нам всем там нереально классно. И эта энергетика, которая из Инсты и перешла которая тоже в Ютуб, мне кажется, она там есть внутри. Может, она тоже как-то приманивает, эта энергия. А сами вот эти шутки абсурдные —

не знаю, кому-то нравится, кому-то — нет. Я не могу понять, почему это заходит. Как ты к юмору Гудкова относишься?

Хорошо. Я вообще к Гудку хорошо отношусь. Он очень добрый, хороший человек.