Глава 7 - Ханство тьмы Kapitel 7 - Das Khanat der Finsternis Chapter 7 - The Khanate of Darkness Capítulo 7 - El Janato de las Tinieblas Capitolo 7 - Il Khanato delle Tenebre Hoofdstuk 7 - Het Khanaat der Duisternis Capítulo 7 - O Canato das Trevas

Он действительно был абсолютно пустым и чистым, этот туннель. It really was completely empty and clean, this tunnel. Сухой пол, приятный ветерок, веющий в лицо, ни одной крысы, никаких подозрительных ответвлений и зияющих чернотой штолен, всего лишь несколько запертых боковых дверей в служебные помещения, – в этом туннеле, пожалуй, можно было бы жить не хуже, чем на любой из станций. Pavimento asciutto, una piacevole brezza che soffia in faccia, niente topi, niente rami sospetti e cunicoli neri e spalancati, solo alcune porte laterali chiuse a chiave per accedere alle stanze di servizio: questa galleria potrebbe essere un buon posto per vivere come qualsiasi altra stazione. Chão seco, uma brisa agradável a soprar na cara, sem ratos, sem ramos suspeitos e túneis negros escancarados, apenas algumas portas laterais trancadas para as salas de serviço - este túnel poderia provavelmente ser um lugar tão bom para viver como qualquer uma das estações. Больше того, это совершенно неестественное спокойствие и чистота не только не настораживали, но мигом развеивали все те опасения, с которыми люди сюда попадали. Moreover, this completely unnatural calmness and cleanliness not only did not alarm, but instantly dispelled all the fears with which people came here. Além disso, esta calma e esta limpeza completamente antinaturais não só não alarmam, como dissipam instantaneamente todos os receios com que as pessoas aqui vinham. Легенды о пропавших здесь начинали казаться глупыми выдумками, и Артем уже засомневался, происходила ли наяву дикая сцена с несчастным, которого приняли за чумного, или только пригрезилась ему, пока он дремал на куске брезента перед костром бродячего философа. Le leggende degli scomparsi qui cominciavano a sembrare sciocche finzioni, e Artem si chiedeva se la scena selvaggia con lo sfortunato che era stato scambiato per la peste fosse stata reale, o se l'avesse solo sognata mentre sonnecchiava su un pezzo di telone davanti al fuoco del filosofo itinerante. As lendas dos desaparecidos começavam a parecer ficções tolas, e Artem perguntava-se se a cena selvagem com o infeliz que tinha sido confundido com a peste tinha sido real, ou se apenas a tinha sonhado enquanto dormia num pedaço de lona em frente à fogueira do filósofo viajante.

Они с Ханом замыкали шествие, поскольку тот опасался, что люди начнут отставать по одному, и тогда, по его словам, до Китай-Города не дойдет никто. He and Han were trailing the procession, for the latter feared that people would begin to fall behind one by one, and then, he said, no one would reach China Town. Lui e Han seguivano il corteo, perché quest'ultimo temeva che le persone cominciassero a rimanere indietro una dopo l'altra, e poi, diceva, nessuno avrebbe raggiunto China Town. Ele e Han seguiam o cortejo, porque este último receava que as pessoas começassem a ficar para trás, uma a uma, e depois, segundo ele, ninguém chegaria à Cidade da China. Теперь он мягко шагал рядом с Артемом, спокойный, будто ничего и не случилось, и резкие морщины, прорезавшие было его лицо во время стычки на Сухаревской, разгладились. Now he was walking softly beside Artem, calm as if nothing had happened, and the sharp wrinkles that had cut through his face during the clash at Sukharevskaya had smoothed out. Ora camminava dolcemente accanto ad Artem, calmo come se non fosse successo nulla, e le rughe acute che gli avevano attraversato il viso durante lo scontro alla Sukharevskaya si erano attenuate. Agora caminhava suavemente ao lado de Artem, calmo como se nada tivesse acontecido, e as rugas acentuadas que lhe tinham cortado o rosto durante o confronto em Sukharevskaya tinham-se suavizado. Буря улеглась, и перед Артемом снова был мудрый и сдержанный Хан, а не рассвирепевший матерый волк. A tempestade tinha-se dissipado e Artem era de novo um Khan sábio e contido, não um lobo furioso. Однако обратное превращение не заняло бы и минуты, Артем чувствовал это. However, the reverse transformation wouldn't take a minute, Artem could feel it. Tuttavia, la trasformazione inversa non avrebbe richiesto un minuto, Artem lo sentiva. No entanto, a transformação inversa não demoraria um minuto, Artem podia senti-lo.

Понимая, что следующая возможность приподнять завесу над некоторыми из тайн метро ему представится не скоро, если представится вообще, он просто не смог удержаться от вопроса: Realizing that the next opportunity to lift the veil on some of the subway's mysteries would not come soon, if at all, he just couldn't resist asking: Rendendosi conto che la prossima occasione per sollevare il velo su alcuni misteri del sottosuolo non sarebbe arrivata presto, se non mai, non poté resistere a chiedere: Sabendo que a próxima oportunidade de levantar o véu sobre alguns dos mistérios do subsolo não surgiria tão cedo, se é que surgiria, não conseguiu resistir a perguntar:

– А вы понимаете, что происходит в этом туннеле? - Do you realize what's going on in this tunnel? - Vi rendete conto di cosa sta succedendo in questo tunnel? - Têm noção do que se está a passar neste túnel?

– Этого не знает никто, в том числе и я, – нехотя отозвался Хан. - No one knows that, including me," Han said grudgingly. - Nessuno lo sa, compreso me", ha detto Khan con stizza. - Ninguém sabe disso, incluindo eu", disse Khan com má vontade. – Да, есть вещи, о которых даже мне неведомо ровным счетом ничего. - Yes, there are things that even I know nothing about. - Sì, ci sono cose di cui nemmeno io so nulla. - Sim, há coisas de que nem eu sei nada. Единственное, что я могу тебе сказать, – это бездна. The only thing I can tell you is the abyss. L'unica cosa che posso dirvi è l'abisso. A única coisa que vos posso dizer é o abismo. Беседуя с собой, я называю это место черной дырой… Ты, верно, никогда не видел звезд? Parlando da solo, chiamo questo posto un buco nero... Non hai mai visto le stelle, vero? Falando comigo mesmo, chamo a este lugar um buraco negro... Nunca viste estrelas, pois não? Говоришь, видел однажды? You say you saw it once? Hai detto di averlo visto una volta? Diz que o viu uma vez? И что-нибудь знаешь про космос? E sai qualcosa sullo spazio? E sabes alguma coisa sobre o espaço? Так вот, гибнущая звезда может обратиться такой дырой, если, погаснув, она под действием собственного неимоверно мощного притяжения начнет пожирать сама себя, втягивая вещество с поверхности внутрь, к своему центру становясь все меньше размером, но все плотнее и тяжелее. Quindi, una stella morente può diventare un buco di questo tipo se, dopo essersi spenta, sotto l'azione della sua stessa attrazione incredibilmente potente, inizia a divorare se stessa, trascinando la materia dalla superficie all'interno, verso il suo centro diventando più piccola nelle dimensioni, ma sempre più densa e pesante. Assim, uma estrela moribunda pode tornar-se um desses buracos se, depois de se ter extinguido, sob a ação da sua própria atração incrivelmente poderosa, começar a devorar-se a si própria, puxando a matéria da superfície para o seu centro, tornando-se mais pequena em tamanho, mas cada vez mais densa e pesada. И чем плотнее она становится, тем больше возрастает сила ее тяготения. E quanto mais denso se torna, mais aumenta a sua força gravitacional. Этот процесс необратим и подобен снежной лавине: с усилением тяготения все возрастающее количество вещества стремительнее и стремительнее будет увлекаться к сердцу этого монстра. This process is irreversible and is like a snow avalanche: as gravity increases, more and more matter will be drawn faster and faster to the heart of this monster. Questo processo è irreversibile ed è come una valanga di neve: con l'aumento della gravità, quantità sempre maggiori di materia saranno trascinate sempre più velocemente verso il cuore di questo mostro. Este processo é irreversível e é como uma avalanche de neve: à medida que a gravidade aumenta, quantidades cada vez maiores de matéria serão atraídas cada vez mais depressa para o coração deste monstro. На определенной стадии его мощь достигнет таких размеров, что он будет втягивать в себя своих соседей, всю материю, находящуюся в пределах его влияния, и, наконец, даже световые волны. A un certo punto la sua potenza raggiungerà proporzioni tali da attirare i suoi vicini, tutta la materia sotto la sua influenza e infine anche le onde luminose. A certa altura, o seu poder atingirá proporções tais que atrairá os seus vizinhos, toda a matéria sob a sua influência e, finalmente, até as ondas de luz. Исполинская сила позволит ему пожирать лучи других солнц, и пространство вокруг него будет мертво и черно – ничто, попавшее в его владения, не в силах уже будет вырваться оттуда. Its ginormous power will allow it to devour the rays of other suns, and the space around it will be dead and black - nothing that has fallen into its domain will be able to escape. O seu enorme poder permitir-lhe-á devorar os raios de outros sóis, e o espaço à sua volta será morto e negro - nada que tenha entrado no seu domínio conseguirá escapar. Это звезда тьмы, черное солнце, распространяющее вокруг себя лишь холод и мрак, – он затих, прислушиваясь к разговорам впереди идущих. It is a star of darkness, a black sun spreading only cold and darkness around it," he fell silent, listening to the conversations of those ahead of him. È una stella di tenebra, un sole nero che diffonde solo freddo e oscurità intorno a sé", si zittì, ascoltando le conversazioni di chi lo precedeva. É uma estrela das trevas, um sol negro que só espalha frio e escuridão à sua volta", abafou, ouvindo as conversas dos que estavam à sua frente.

– Но как все это связано с туннелем? - But what does all this have to do with the tunnel? - Mas o que é que tudo isto tem a ver com o túnel? – не выдержал Артем после пятиминутного молчания. - Artem couldn't stand it after five minutes of silence. - Artem não aguentou cinco minutos de silêncio.

– Ты знаешь, я обладаю даром предвидения. - You know, I have the gift of foresight. - Sabes, eu tenho o dom da previsão. Мне удается иногда заглянуть в будущее, в прошлое или же переместиться мысленно в другие места. Por vezes, consigo ver o futuro, o passado ou deslocar-me mentalmente para outros lugares. Бывает, что-то неясно, скрыто от меня, к примеру, я не могу пока узнать, чем кончится твой поход, и вообще твое будущее для меня загадка. A volte, qualcosa non è chiaro, mi è nascosto, per esempio, non posso ancora scoprire come finirà il vostro viaggio e, in generale, il vostro futuro è un mistero per me. Por vezes, há algo que não é claro, que me está escondido, por exemplo, ainda não consigo saber como vai acabar a tua caminhada e, em geral, o teu futuro é um mistério para mim. Такое ощущение, словно смотришь сквозь мутную воду и ничего не можешь разобрать. It's like looking through murky water and you can't make out anything. É como olhar através de água turva e não se conseguir ver nada. Но когда я пытаюсь проникнуть взором в происходящее здесь или постичь природу этого места – передо мной лишь чернота, луч моей мысли не возвращается из абсолютной тьмы этого туннеля. Mas quando tento penetrar com o meu olhar no que se passa aqui ou compreender a natureza deste lugar - só há escuridão à minha frente, o raio do meu pensamento não regressa da escuridão absoluta deste túnel. Оттого я называю его черной дырой, когда беседую сам с собой. That's why I call it a black hole when I talk to myself. É por isso que lhe chamo um buraco negro quando falo comigo próprio. Вот и все, что я могу тебе о нем рассказать, – он умолк, но спустя еще несколько мгновений неразборчиво добавил: – И это из-за него я здесь. È tutto quello che posso dirvi su di lui", rimase in silenzio, ma dopo qualche istante aggiunse indistintamente: "Ed è il motivo per cui sono qui". É tudo o que posso dizer sobre ele", ficou em silêncio, mas depois de mais alguns momentos acrescentou indistintamente: "E é por causa dele que estou aqui.

– Так вам не известно, почему временами туннель совершенно безопасен, а иногда проглатывает идущих? - Quindi non sapete perché a volte il tunnel è perfettamente sicuro e altre volte inghiotte le persone che lo attraversano? - Então, não sabe porque é que, por vezes, o túnel é perfeitamente seguro e, noutras, engole as pessoas que o atravessam? И почему одиноких путников? And why lonely travelers? E porquê viajantes solitários?

– Мне известно об этом не больше, чем тебе, хотя вот уже третий год как я пытаюсь разгадать эти тайны. - Non ne so più di voi, anche se è il terzo anno che cerco di svelare questi misteri. - Não sei mais do que tu, embora este seja o terceiro ano em que tento desvendar estes mistérios. Все тщетно. All in vain. Tudo em vão.

Эхо далеко разносило их шаги. L'eco si allontanava dai loro passi. Os ecos viajavam para longe dos seus passos. Воздух здесь был какой-то прозрачный, дышалось на удивление легко, темнота не казалась пугающей. L'aria qui era in qualche modo trasparente, era sorprendentemente facile respirare e l'oscurità non sembrava intimidatoria. O ar aqui era de alguma forma transparente, era surpreendentemente fácil de respirar, e a escuridão não parecia intimidante. И даже слова Хана не настораживали и не волновали, так что Артему подумалось, что спутник его был так мрачен не из-за тайн и опасностей этого туннеля, а из-за бесплодности своих поисков. And even Khan's words did not alarm or worry him, so that Artem thought that his companion was so gloomy not because of the mysteries and dangers of this tunnel, but because of the fruitlessness of his search. E nemmeno le parole del Khan lo allarmarono o lo preoccuparono, tanto che Artem pensò che il suo compagno fosse così cupo non per i misteri e i pericoli di questo tunnel, ma per l'infruttuosità della sua ricerca. E mesmo as palavras de Khan não o alarmaram nem o preocuparam, de modo que Artem pensou que o seu companheiro estava tão sombrio não por causa dos mistérios e perigos deste túnel, mas por causa da inutilidade da sua busca. Его озабоченность показалась Артему надуманной и даже смешной. His concern seemed far-fetched and even ridiculous to Artem. La sua preoccupazione sembrava inverosimile e persino ridicola ad Artem. A sua preocupação parecia exagerada e até ridícula para Artem. Вот же этот перегон, никакой угрозы он не представляет, прямой, пустой… В голове у него заиграла даже какая-то бодрая мелодия и, видимо, прорвалась наружу незаметно для него самого, потому что Хан вдруг глянул на него насмешливо и спросил: Ecco questo traghetto, non è una minaccia, è dritto, vuoto... Nella sua testa risuonò anche una melodia allegra che, a quanto pare, gli passò inosservata, perché Khan lo guardò improvvisamente in modo beffardo e gli chiese: Aqui está este ferry, não é uma ameaça, é direito, vazio... Uma melodia alegre chegou a tocar na sua cabeça e aparentemente passou-lhe despercebida, porque Khan olhou-o de repente com ar zombeteiro e perguntou:

– Ну что, весело? - So, is it fun? - Allora, è divertente? - Então, é divertido? Хорошо здесь, правда? It's nice here, isn't it? È bello qui, vero? É bonito aqui, não é? Тихо так, чисто, да? It's quiet and clean, isn't it? È tranquillo, pulito, non è vero? É calmo, limpo, não é?

– Ага! - Aha! - Aha! – радостно согласился Артем. - joyfully agreed Artem. - Artem acconsentì allegramente. - Artem concordou alegremente.

И так ему легко и свободно сделалось на душе оттого, что Хан смог понять его настроение и тоже проникся им… Что и он тоже идет теперь и улыбается, а не хмурится своим тяжким мыслям, что и он теперь верит этому туннелю… And it was so easy and free in his soul because Khan was able to understand his mood and also imbued with it ... That he too is now walking and smiling, not frowning his heavy thoughts, that he now believes this tunnel ... E si sentiva così facile e libero nell'anima perché Han poteva capire il suo stato d'animo e ne era anche impregnato... Che anche lui ora camminava e sorrideva invece di accigliarsi nei suoi pensieri pesanti, che anche lui ora si fidava di questo tunnel.... E sentiu-se tão fácil e livre na sua alma porque Han conseguia compreender o seu estado de espírito e estava também imbuído dele... Que também ele caminhava agora e sorria em vez de franzir as sobrancelhas com os seus pensamentos pesados, que também ele confiava agora neste túnel....

– А вот прикрой глаза, дай я тебя за руку возьму, чтоб не споткнулся… Видишь что-нибудь? - Copriti gli occhi, lascia che ti tenga la mano per non inciampare... Vedi qualcosa? - Tapa os olhos, deixa-me segurar-te a mão para não tropeçares... Vês alguma coisa? – заинтересованно спросил Хан, мягко сжимая запястье Артема. - Han chiese con interesse, stringendo delicatamente il polso di Artem. - perguntou Han com interesse, apertando suavemente o pulso de Artem.

– Нет, ничего не вижу, только немного света от фонариков сквозь веки, – послушно зажмурившись, немного разочарованно сказал Артем, и вдруг тихо вскрикнул. - No, non vedo nulla, solo un po' di luce dalle torce attraverso le palpebre", disse Artem obbediente, stringendo gli occhi, un po' deluso, e poi all'improvviso emise un urlo sommesso. - Não, não consigo ver nada, só um pouco de luz das tochas através das pálpebras", disse Artem obedientemente, fechando os olhos, um pouco desiludido, e depois, de repente, deu um grito baixinho.

– Вот, пробрало! - Oh, that's it! - Oh, ecco! - Oh, é isso mesmo! – удовлетворенно отметил Хан. - Han noted with satisfaction. - Han ha notato con soddisfazione. - Han observou com satisfação. – Красиво, да? - It's beautiful, isn't it? - È bellissimo, vero? - É lindo, não é?

– Потрясающе… Это как тогда… Нет потолка, и все синее такое… Боже мой, красота какая! - É incrível... É tal e qual como naquela altura... Não há teto e tudo é azul... Meu Deus, é lindo! И как дышится-то! And how it breathes! E como respira!

– Это, дружок, небо. - That, my friend, is the sky. - Isso, meu amigo, é o céu. Любопытно, правда? Curious, isn't it? Curioso, não é? Если тут глаза под настроение закрыть и расслабиться, его многие видят. If you close your eyes in the mood and relax, a lot of people see him. Se fecharmos os olhos no ambiente e relaxarmos, muitas pessoas vêem-no. Странно, конечно, что и говорить… Даже те, кто и на поверхности-то не бывал никогда. Strange, of course, what can I say... Even those who have never been on the surface. Strano, certo, che dire... Anche chi non è mai stato in superficie. Estranho, claro, o que posso dizer... Mesmo aqueles que nunca estiveram à superfície. И ощущение такое, будто наверх попал… Еще до. And it feels like it's gone upstairs... Even before. E sembra che sia andato su... Anche prima. E parece que já foi lá em cima... Mesmo antes.

– А вы? - E tu? Вы это видите? Do you see that? Estão a ver isto? – не желая раскрывать глаз, блаженно спросил Артем. - Senza voler aprire gli occhi, Artem chiese beatamente. - Sem querer abrir os olhos, Artem perguntou alegremente.

– Нет, – помрачнел Хан. - Não", disse Han. – Все почти видят, а я нет. - Everyone can almost see it, but I can't. - Tutti possono quasi vederlo, ma io no. - Toda a gente quase o consegue ver, mas eu não. Только густую, яркую такую черноту вокруг туннеля, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Just a thick, bright blackness around the tunnel, if you know what I mean. Solo un buio fitto e luminoso intorno al tunnel, se capite cosa intendo. Apenas uma escuridão espessa e brilhante à volta do túnel, se é que me entendem. Чернота сверху, снизу, по бокам, и только ниточка света тянется вдоль туннеля, и за нее мы и держимся, когда идем по лабиринту. Il buio sopra, sotto, ai lati, e solo un filo di luce si estende lungo il tunnel, che è ciò a cui ci aggrappiamo mentre attraversiamo il labirinto. A escuridão em cima, em baixo, nos lados, e apenas um fio de luz se estende ao longo do túnel, que é aquilo a que nos agarramos enquanto percorremos o labirinto. Может, я слеп. Talvez eu seja cego. А может, слепы все остальные. Or maybe it's everyone else who's blind. Ou talvez sejam todos os outros que são cegos. Ладно, открывай глаза, я не поводырь и не собираюсь вести тебя за руку до Китай-Города, – он отпустил запястье Артема. Ok, apri gli occhi, non sono una guida e non ti condurrò per mano fino a Chinatown", lasciò andare il polso di Artem. Ok, abre os olhos, eu não sou um guia e não te vou levar pela mão até Chinatown", soltou o pulso de Artem.

Артем пытался и дальше идти, зажмурившись, но запнулся о шпалу и чуть не полетел на землю со всей поклажей. Artem cercò di continuare a camminare, a gran voce, ma inciampò in una traversina e per poco non volò a terra con tutto il suo bagaglio. Artem tentou continuar a caminhar, clamando, mas tropeçou num dorminhoco e quase voou para o chão com toda a sua bagagem. После этого он нехотя поднял веки и долго еще шел молча, глупо улыбаясь. Depois disso, levantou as pálpebras com relutância e caminhou em silêncio durante muito tempo, sorrindo estupidamente.

– Что это было? - What was that? - O que é que foi isso? – спросил он наконец. - he finally asked. - perguntou ele finalmente.

– Фантазии. - Fantasies. - Fantasias. Грезы. Dreams. Sonhos. Настроение. Humor. Все вместе, – отозвался Хан. All together," Han said. Todos juntos", disse Han. – Но это так переменчиво. - Mas é tão inconstante. Это не твое настроение и не твои грезы. It's not your mood or your dreams. Não é o teu humor ou os teus sonhos. Нас здесь много, и пока ничего не случится, но это настроение может быть совсем другим, и ты это еще почувствуешь. Siamo in tanti e non succederà ancora nulla, ma l'atmosfera potrebbe essere molto diversa e lo sentirete già. Somos muitos aqui e ainda não vai acontecer nada, mas este ambiente pode ser muito diferente e ainda o vão sentir. Гляди-ка, мы уже выходим на Тургеневскую! Look, we're coming out on Turgenevskaya! Guardate, stiamo uscendo sulla Turgenevskaya! Olha, estamos a sair pela Turgenevskaya! Быстро же мы добрались. Foi rápido. Но останавливаться на ней ни в коем случае нельзя, даже для привала. But stopping there is by no means allowed, not even for a rest stop. Ma non è assolutamente consentito fermarsi lì, nemmeno per una sosta. Mas não é permitido parar aí, nem sequer para descansar. Люди наверняка будут просить передохнуть, но не все чувствуют туннель. Probabilmente le persone chiederanno una pausa, ma non tutti hanno il senso del tunnel. É provável que as pessoas peçam uma pausa, mas nem toda a gente tem tino. Большинство из них не ощущает даже того, что доступно тебе. La maggior parte di loro non sperimenta nemmeno ciò che è disponibile per voi. A maioria deles nem sequer experimenta o que está disponível para si. Нам надо идти дальше, хотя теперь это будет все тяжелее. Temos de seguir em frente, embora isso seja cada vez mais difícil.

Они ступили на станцию. Entraram na estação. Светлый мрамор, которым были облицованы стены, почти не отличался от того, что покрывал Проспект Мира и Сухаревскую, но там стены и потолок были так сильно закопчены и засалены, что камня было почти не разглядеть. Il marmo chiaro che rivestiva le pareti era quasi indistinguibile da quello che ricopriva la Prospekt Mira e la Sukharevskaya, ma lì le pareti e il soffitto erano talmente affumicati e unti che la pietra era quasi invisibile. O mármore de cor clara que revestia as paredes era quase indistinguível do que cobria a Prospekt Mira e Sukharevskaya, mas aí as paredes e o teto estavam tão esfumados e gordurosos que a pedra era quase invisível. Тут же он представал во всей своей красе, и трудно было им не залюбоваться. Qui è apparso in tutto il suo splendore ed è stato difficile non ammirarlo. Aqui apareceu em toda a sua glória, e era difícil não o admirar. Люди ушли отсюда так давно, что никаких следов их пребывания тут не сохранилось. As pessoas saíram daqui há tanto tempo que já não há vestígios da sua presença. Станция была в удивительно хорошем состоянии, словно ее никогда не заливало водой и она не знала пожаров, и если бы не кромешная темнота и слой пыли на полу, скамьях и стенах, можно было бы подумать, что на нее вот-вот хлынет поток пассажиров или, оповестив ожидающих мелодичным сигналом, въедет поезд. La stazione era in condizioni straordinariamente buone, come se non fosse mai stata allagata o non avesse mai conosciuto un incendio, e se non fosse stato per il buio pesto e lo strato di polvere sul pavimento, sulle panche e sulle pareti, si sarebbe potuto pensare che un flusso di passeggeri stesse per riversarsi al suo interno, o che un treno stesse per entrare, segnalando l'attesa con un segnale melodioso. A estação estava em muito bom estado, como se nunca tivesse sido inundada ou nunca tivesse sofrido um incêndio, e se não fosse a escuridão total e a camada de pó no chão, nos bancos e nas paredes, poder-se-ia pensar que um fluxo de passageiros estava prestes a entrar nela, ou que um comboio estava prestes a entrar, assinalando a espera com um sinal melodioso. За все эти годы на ней почти ничего не переменилось. Em todos estes anos, quase nada mudou. Еще отчим рассказывал ему об этом с недоумением и благоговением. Even his stepfather had told him about it with bewilderment and awe. Até o padrasto lhe tinha falado disso com perplexidade e admiração.

Колонн на Тургеневской не было. Não havia colunas em Turgenevskaya. Низкие арки были вырублены в мраморной толще стен через большие промежутки. A espessura do mármore das paredes era cortada por arcos baixos a intervalos largos. Фонарям каравана недоставало мощи, чтобы рассеять мглу зала и осветить противоположную стену, поэтому создавалось впечатление, что за этими арками нет совсем ничего, только черная пустота, как будто стоишь на самом краю Вселенной, у обрыва, за которым кончается мироздание. Le lanterne della carovana non avevano la forza di dissipare l'oscurità della sala e di illuminare la parete opposta, così sembrava che non ci fosse nulla al di là di quegli archi, solo il vuoto nero, come se ci si trovasse al limite dell'universo, al precipizio oltre il quale l'universo finiva. As lanternas da caravana não tinham poder para dissipar a escuridão do salão e iluminar a parede oposta, por isso parecia que não havia nada para além destes arcos, apenas um vazio negro, como se estivéssemos no limite do universo, no precipício para lá do qual o universo acabava.

Они миновали станцию довольно быстро, и, вопреки опасениям Хана, никто не изъявил желания остановиться на привал. Passaram rapidamente pela estação e, contrariamente aos receios de Khan, ninguém manifestou qualquer desejo de parar para descansar. Люди выглядели обеспокоенными и говорили все больше о том, что надо как можно быстрее двигаться дальше, к обитаемым местам. Le persone sembravano preoccupate e parlavano sempre più spesso di spostarsi il più rapidamente possibile verso le zone abitate. As pessoas pareciam preocupadas e falavam cada vez mais em avançar o mais rapidamente possível para as zonas habitadas.

– Чувствуешь, настроение меняется… – подняв палец вверх, словно пытаясь определить направление ветра, тихо отметил Хан. - Si sente che l'umore sta cambiando..." disse Han a bassa voce, sollevando un dito verso l'alto come se cercasse di determinare la direzione del vento. - Sente-se o ambiente a mudar..." disse Han em voz baixa, levantando um dedo para cima como se tentasse determinar a direção do vento. – Нам действительно надо идти быстрее, они чувствуют это шкурой не хуже меня с моей мистикой. - Dobbiamo davvero andare più veloci, lo sentono sulla loro pelle così come lo sento io con il mio misticismo. - Temos mesmo de ir mais depressa, eles sentem-no na pele tão bem como eu com o meu misticismo. Но что-то мешает мне продолжать наш путь. Ma qualcosa mi impedisce di continuare il nostro viaggio. Mas algo me impede de continuar a nossa viagem. Подожди здесь недолго… Aspettate qui per un po'... Esperar aqui um pouco...

Он бережно достал из внутреннего кармана карту, которую называл Путеводителем и, приказав остальным не двигаться с места, потушил зачем-то свой фонарь, сделал несколько длинных мягких шагов и канул во тьму. Prese con cura dalla tasca interna la mappa che chiamava Guida e, ordinando agli altri di non muoversi dai loro posti, spense per qualche motivo la sua lanterna, fece alcuni lunghi e morbidi passi e sprofondò nell'oscurità. Tirou cuidadosamente o mapa a que chamava Guia do bolso interior e, ordenando aos outros que não se mexessem dos seus lugares, apagou a lanterna por alguma razão, deu alguns passos longos e suaves e afundou-se na escuridão.

Когда он отошел, от группки стоявших впереди людей отделился один, и, медленно, будто через силу, приблизившись к Артему, сказал так робко, что тот вначале не узнал даже коренастого бородатого наглеца, угрожавшего им на Сухаревской: As he stepped back, one man separated from the group of people standing in front, and slowly, as if through force, approached Artem, said so timidly that at first he did not even recognize the stocky, bearded insolent man who had threatened them at Sukharevskaya: Quando fece un passo indietro, un uomo si separò dal gruppo di uomini in piedi davanti e, lentamente, come se fosse stato costretto, si avvicinò ad Artem, dicendo così timidamente che all'inizio non riconobbe nemmeno l'insolente tarchiato e barbuto che li aveva minacciati alla Sukharevskaya: Quando ele se afastou, um homem separou-se do grupo de homens que estava à frente e, lentamente, como que à força, aproximou-se de Artem, dizendo-o tão timidamente que, a princípio, ele nem sequer reconheceu o homem insolente, corpulento e barbudo que os tinha ameaçado em Sukharevskaya:

– Послушай, парень, нехорошо это, что мы здесь стоим. - Olha, meu, não vale a pena ficarmos aqui parados. Скажи ему, боимся мы. Tell him we're afraid. Digli che abbiamo paura. Diz-lhe que temos medo. Нас, конечно, много, но всякое бывает… Проклят этот туннель, и станция эта проклята. There are a lot of us, of course, but things happen... This tunnel is cursed, and this station is cursed. Siamo in molti, naturalmente, ma le cose accadono... Questo tunnel è maledetto e questa stazione è maledetta. Somos muitos, claro, mas as coisas acontecem... Este túnel está amaldiçoado e esta estação está amaldiçoada. Скажи ему, идти надо. Tell him we gotta go. Diz-lhe que temos de ir. Слышишь? You hear that? Estão a ouvir isto? Скажи ему… Пожалуйста, – и, отведя взгляд, заспешил обратно. Tell him... Please," and, averting his gaze, he hurried back. Diglielo... Per favore" e, distogliendo lo sguardo, si affrettò a tornare indietro. Diz-lhe... Por favor", e, desviando o olhar, apressou-se a regressar.

Это его последнее «пожалуйста» встряхнуло Артема, нехорошо удивило его. That last 'please' of his shook Artem up, surprised him badly. Quel suo ultimo "per favore" scosse Artem, sorprendendolo pesantemente. Este último "por favor" abalou Artem e surpreendeu-o muito. Сделав несколько шагов вперед, чтобы быть ближе к группе и слышать общие разговоры, он понял вдруг, что от прежнего его радостного настроения не осталось и следа. Quando fece qualche passo in avanti per essere più vicino al gruppo e ascoltare le conversazioni generali, si rese improvvisamente conto che non c'era più traccia del suo precedente stato d'animo gioioso. Ao dar alguns passos em frente para ficar mais perto do grupo e ouvir as conversas gerais, apercebeu-se subitamente de que não havia qualquer vestígio da sua antiga disposição alegre.

В голове, где маленький оркестрик только что играл бравурные марши, теперь было удручающе пусто и тихо, только слышались отголоски ветра, уныло подвывающего в лежащих впереди туннелях. La testata, dove la piccola banda aveva appena suonato marce di bravura, era ora deprimentemente vuota e silenziosa, con solo l'eco del vento che ululava tristemente nelle gallerie davanti a noi. A cabeça, onde a pequena banda tinha acabado de tocar marchas de bravura, estava agora deprimentemente vazia e silenciosa, apenas com os ecos do vento a uivar sombriamente nos túneis em frente. Артем затих. Artem fell silent. Artem è rimasto in silenzio. Artem ficou em silêncio. Все его существо замерло, тягостно ожидая чего-то, предчувствуя какие-то неотвратимые перемены. His whole being froze, gravely waiting for something, anticipating some inevitable change. Tutto il suo essere si è bloccato, in grave attesa di qualcosa, anticipando un cambiamento inevitabile. Todo o seu ser congelou, esperando gravemente por algo, antecipando alguma mudança inevitável. И не зря. And for good reason. E por uma boa razão. Через долю мгновения будто незримая тень пронеслась стремительно над ним, и стало отчего-то холодно и очень неуютно, его покинуло то ощущение спокойствия и уверенности, которое безраздельно властвовало над ним, когда они вступали в туннель. In una frazione di tempo fu come se un'ombra invisibile fosse passata rapidamente su di lui, che si sentì freddo e molto a disagio, e il senso di calma e di fiducia che lo aveva accompagnato mentre entravano nel tunnel era scomparso. Numa fração de momento, foi como se uma sombra invisível tivesse passado rapidamente por cima dele, e sentiu frio e muito desconforto, e a sensação de calma e confiança que o dominava quando entraram no túnel desapareceu. Тут Артем и вспомнил слова Хана о том, что это не его настроение, не его радость, и не от него зависит перемена состояния. Artem ricordò le parole di Han: "Non era il suo stato d'animo, non era la sua gioia, e non spettava a lui cambiare il suo stato". Artem lembrou-se das palavras de Han de que não era o seu humor, não era a sua alegria, e que não lhe cabia a ele mudar o seu estado. Он нервно зашарил лучиком вокруг себя: на него навалилось гнетущее ощущение чьего-то присутствия. He fumbled nervously with the ray around him: the oppressive feeling of someone's presence came over him. Mexeu nervosamente no raio que o rodeava: uma sensação opressiva da presença de alguém apoderou-se dele. Тускло вспыхивал запыленный белый мрамор, и плотная черная завеса за арками не отступала, несмотря на панические метания луча, отчего иллюзия того, что за арками этими мир заканчивается, усиливалась. Il marmo bianco e polveroso lampeggiava debolmente, e il denso velo nero dietro gli archi non si allontanava, nonostante il lancio panico della trave, rendendo più forte l'illusione che al di là di quegli archi il mondo stesse finendo. O mármore branco empoeirado brilhava vagamente, e o denso véu negro por detrás das arcadas não recuava, apesar do pânico do feixe, tornando mais forte a ilusão de que, para lá destas arcadas, o mundo estava a acabar. Не выдержав, Артем чуть не бегом бросился к остальным. Incapaz de o suportar, Artem quase correu para os outros.

– Иди к нам, иди, пацан, – сказал ему кто-то, чьего лица он не разглядел. - Vieni da noi, vieni da noi, ragazzo", gli disse qualcuno di cui non riusciva a vedere il volto. - Vem ter connosco, vem ter connosco, miúdo", disse-lhe alguém cujo rosto ele não conseguia ver. Они, видно, тоже старались экономить батареи. They were apparently trying to conserve batteries, too. Aparentemente, também estavam a tentar conservar as pilhas. – Не бойся. - Don't be afraid. - Não tenhas medo. Ты человек, и мы человеки. You're human, and we're human. Tu és humano, e nós somos humanos. Когда такое творится, человеки должны заодно быть. Quando uma coisa destas acontece, as pessoas têm de estar na mesma página. Ты тоже чуешь?.. You smell it too? Também te cheira?

Артем охотно признался, что витает в воздухе нечто, и с удовольствием, от страха делаясь непривычно болтливым, принялся обсуждать с людьми из каравана свои переживания, но его мысли при этом постоянно возвращались к тому, куда подевался Хан, почему уже больше десяти минут от него ни слуху, ни духу. Artem ammise prontamente che c'era qualcosa nell'aria e con piacere, diventando insolitamente loquace per la paura, iniziò a discutere delle sue preoccupazioni con gli uomini della carovana, ma il suo pensiero continuava a tornare a dove fosse andato Han, al motivo per cui non aveva avuto sue notizie per più di dieci minuti. Artem admitiu prontamente que havia algo no ar, e com prazer, tornando-se invulgarmente falador por causa do medo, começou a discutir as suas preocupações com os homens da caravana, mas os seus pensamentos continuavam a voltar para onde Han tinha ido, porque é que não tinha notícias dele há mais de dez minutos. Он ведь сам прекрасно знал и Артему говорил, что нельзя в этих туннелях поодиночке, только вместе надо, в этом спасение. He himself knew and had told Artem that it was impossible to go through these tunnels alone, but only together, that was salvation. Sapeva bene, e lo aveva detto ad Artem, che era impossibile attraversare questi tunnel da soli, ma solo insieme. Ele sabia muito bem, e tinha dito a Artem, que era impossível atravessar estes túneis sozinho, mas apenas em conjunto. Как же он от них отделился, как осмелился бросить вызов негласному закону этого места? Come si era separato da loro, come aveva osato sfidare la legge tacita del luogo? Como é que ele se tinha separado deles, como é que tinha ousado desafiar a lei implícita do lugar? Неужели попросту забыл о нем или, может, понадеялся на волчье свое чутье? Se ne era semplicemente dimenticato, o forse si era affidato al suo istinto di lupo? Ter-se-ia simplesmente esquecido disso, ou talvez tivesse confiado nos seus instintos de lobo? В первое Артему как-то не верилось, ведь обмолвился же Хан, что три года своей жизни потратил на изучение, на наблюдения за этим странным местом. Artem didn't believe in the former, for Khan had said that he had spent three years of his life studying and observing this strange place. Artem não acreditava na primeira hipótese, pois Khan tinha dito que passara três anos da sua vida a estudar e a observar este estranho lugar. А ведь и одного раза достаточно, чтобы запомнить единственное правило: не разделяться, чтобы до озноба, до холодного пота бояться вступить в туннель одному. E anche una sola volta è sufficiente per ricordare l'unica regola: non separarsi, avere paura di entrare nel tunnel da soli fino ai brividi, fino al sudore freddo. E mesmo uma vez é suficiente para lembrar a única regra: não se separar, ter medo de entrar no túnel sozinho até arrepiar, até suar frio.

Но не успел еще Артем обдумать, что же могло случиться с его покровителем там, впереди, как тот бесшумно возник рядом с ним, и люди оживились. Ma non appena Artem ebbe pensato a cosa sarebbe potuto accadere al suo mecenate più avanti, apparve silenziosamente accanto a lui e le persone presero vita. Mas assim que Artem pensou no que poderia ter acontecido ao seu patrono ali à frente, ele apareceu silenciosamente ao seu lado e as pessoas ganharam vida.

– Они не хотят больше стоять здесь. - They don't want to stand here anymore. - Eles já não querem ficar aqui. Им страшно. They're scared. Eles têm medo. Пойдемте скорее дальше, – попросил Артем. Let's go on quickly," Artem asked. Vamos embora depressa", pediu Artem. – Я тоже чувствую здесь что-то… - I'm sensing something here, too. - Anch'io percepisco qualcosa... - Também estou a sentir algo aqui...

– Им еще не страшно, – уверил его Хан, оглядываясь назад, и Артему почудилось, что его твердый хрипловатый голос дрогнул, когда тот продолжил: – И тебе неведом еще страх, так что не стоит сотрясать воздуха зря. - Non hanno ancora paura", gli assicurò Han, voltandosi indietro, e Artem pensò che la sua voce dura e roca tremasse mentre continuava: - E tu non conosci ancora la paura, quindi non sprecare il fiato. - Eles ainda não têm medo," assegurou Han, olhando para trás, e Artem pensou que a sua voz dura e rouca tremia quando ele continuou: - E tu ainda não conheces o medo, por isso não gastes o teu fôlego. Страшно мне. I'm scared. Tenho medo. И запомни, я не бросаюсь такими словами. And remember, I don't throw around words like that. E ricordate, non tiro in ballo parole del genere. E lembrem-se, eu não uso palavras assim. Мне страшно, потому что я окунулся во мрак за станцией. Ho paura perché sono immerso nell'oscurità dietro la stazione. Tenho medo porque estou a mergulhar na escuridão atrás da estação. Путеводитель не дал мне сделать следующего шага, иначе я бы неминуемо сгинул. The guide didn't let me take the next step, or I would have inevitably perished. La guida non mi ha permesso di fare il passo successivo, altrimenti mi sarei inevitabilmente perso. O guia não me deixava dar o passo seguinte ou perder-me-ia inevitavelmente. Мы не можем идти дальше. We can't go any further. Não podemos ir mais longe. Там кроется нечто… Но там темно, мой взор не проникает вглубь, и я не знаю, что именно поджидает нас там. But it's dark, my eyes can't penetrate, and I don't know what's waiting for us there. Ma è buio, i miei occhi non riescono a penetrare e non so cosa ci aspetta lì. Mas está escuro, os meus olhos não conseguem penetrar, e não sei o que nos espera lá. Смотри! Veja! – быстрым движением он поднес к глазам карту, – видишь? - Com um movimento rápido, colocou o mapa à altura dos olhos," vê? Да посвети же сюда! Datemi la luce! Dá-me a luz! Смотри на перегон отсюда к Китай-Городу! Look at the ferry from here to Chinatown! Olha o ferry daqui até Chinatown! Неужели ничего не замечаешь? Don't you notice anything? Non noti nulla? Não reparas em nada?

Артем всматривался в крошечный отрезок на схеме так напряженно, что у него заболели глаза. Artem stared at the tiny section on the diagram so intensely that his eyes ached. Artem fissò la piccola sezione del diagramma così intensamente che gli occhi gli dolevano. Artem olhava para a pequena secção do diagrama com tanta intensidade que lhe doíam os olhos. Он не мог различить ничего необычного, но признаться в этом Хану не нашел смелости. He couldn't discern anything unusual, but he didn't find the courage to admit it to Han. Não conseguiu distinguir nada de invulgar, mas não teve coragem de o admitir a Khan.

– Слепец! - Homem cego! Неужто ты ничего не видишь? Can't you see anything? Não vês nada? Да он весь черный! He's all black! È tutto nero! Ele é todo preto! Это смерть! É a morte! – прошептал Хан и отдернул карту. - Han sussurrou e afastou o cartão.

Артем уставился на него с опаской. Artem stared at him apprehensively. Artem olhou para ele com apreensão. Хан снова казался ему безумцем. Khan parecia-lhe novamente louco. Вспоминалась услышанная от Женьки байка про человека, осмелившегося ступить в туннели в одиночку, про то, что он все-таки выжил, но от испуга сошел с ума. Mi ricordai di una storia che avevo sentito da Zhenka su un uomo che aveva osato addentrarsi da solo nelle gallerie, che era sopravvissuto, ma era impazzito per la paura. Lembrei-me de uma história que tinha ouvido de Zhenka sobre um homem que se tinha atrevido a entrar sozinho nos túneis, que tinha sobrevivido, mas que tinha enlouquecido de medo. Не могло ли это произойти и с Ханом? Couldn't this have happened to Khan as well? Non potrebbe essere successo anche a Khan? Não poderia ter acontecido o mesmo com Khan?

– Но и возвращаться уже нельзя! - But you can't go back! - Mas não se pode voltar atrás! – шептал Хан. - Han sussurrou. – Нам удалось пройти в момент благостного настроения. - Conseguimos passar num momento de boa disposição. Но теперь там клубится тьма и грядет буря. Ma ora c'è il buio e sta arrivando una tempesta. Mas agora há escuridão e está a chegar uma tempestade. Единственное, что мы можем сделать сейчас – пойти вперед, но не по этому туннелю, а по параллельному. The only thing we can do now is to go forward, but not through this tunnel, but through a parallel tunnel. A única coisa que podemos fazer agora é seguir em frente, mas não através deste túnel, mas através de um túnel paralelo. Может, он пока свободен. Maybe he's free for now. Talvez ele esteja livre por agora. Эй! – крикнул он, обращаясь к остальным. - Gritou, virando-se para os outros. – Вы правы! - You're right! Мы должны двигаться дальше. We have to move on. Temos de seguir em frente. Но мы не сможем идти по этому пути. But we won't be able to go down that path. Mas não vamos poder seguir esse caminho. Там, впереди, гибель. A desgraça está à porta.

– Так как же мы тогда пойдем? - So how do we go then? - Então, como é que vamos fazer? – недоуменно спросил кто-то из людей. - One of the men asked perplexed. - perguntou um dos homens, perplexo.

– Перейти через станцию и идти по параллельному туннелю – вот что мы должны сделать. - Passar pela estação e seguir o túnel paralelo é o que temos de fazer. И как можно скорее! And as soon as possible! E o mais rapidamente possível!

– Э, нет! – заартачился неожиданно один из группы. - um dos membros do grupo gaguejou de repente. – Это ж всем известно, что по обратному туннелю идти, если свой свободен, дурная примета, к смерти! - È risaputo che porta sfortuna passare attraverso il tunnel posteriore se si è liberi! - É do conhecimento geral que dá azar passar pelo túnel das traseiras quando se está livre! Не пойдем мы по левому! Non andiamo a sinistra! Não vamos para a esquerda!

В поддержку раздалось несколько голосов. Several voices erupted in support. Várias vozes irromperam em apoio. Группа топталась на месте. The group was stomping around. O grupo pisou o local.

– О чем это он? - What's he talking about? - Di cosa sta parlando? – удивленно спросил Хана Артем. - Artem chiese ad Han con sorpresa.

– Видимо, туземный фольклор, – недовольно поморщился тот. - A quanto pare, si tratta di folklore indigeno", brontolò infelicemente. – Дьявол! - O diabo! Совершенно нет времени их переубеждать, да и сил уже не хватает… Послушайте! I don't have time to change their minds, and I don't have the energy anymore... Listen! Non ho tempo per fargli cambiare idea e non ho più energie... Ascoltate! Não tenho tempo para os fazer mudar de ideias, e já não tenho energia para isso... Ouçam! – обратился он к ним. - virou-se para eles. – Я иду параллельным. - Estou a ir em paralelo. Тот, кто верит мне, может ступать со мной. Quem confia em mim pode andar comigo. С остальными я прощаюсь. I'm saying goodbye to the rest of you. Estou a dizer adeus ao resto de vocês. Навсегда. Forever. Para sempre. Пошли! Let's go! – бросил он Артему и, забросив сперва свой рюкзак, тяжело подтянувшись на руках, взобрался на край платформы. - Si lanciò verso Artem e, lasciando cadere prima lo zaino, si tirò su pesantemente sulle braccia e si arrampicò sul bordo della piattaforma. - Atirou para Artem e, largando primeiro a mochila, ergueu-se pesadamente sobre os braços e subiu até à borda da plataforma.

Артем замер в нерешительности. Artem froze in indecision. Artem ficou indeciso. С одной стороны, то, что Хан знал об этих туннелях и вообще о метро, выходило за рамки человеческого понимания, и на него, казалось, можно положиться. Por um lado, o que Han sabia sobre esses túneis e o subsolo em geral estava além da compreensão humana, e ele parecia ser confiável. С другой, не было ли это непреложным законом проклятых туннелей – идти наибольшим количеством народа, потому что только так можно надеяться на успех? On the other hand, wasn't it an immutable law of the damned tunnels to go with the greatest number of people, because that was the only way one could hope to succeed? D'altra parte, non era una legge immutabile delle gallerie maledette passare per il maggior numero di persone, perché era l'unico modo per sperare di avere successo? Por outro lado, não era uma lei imutável dos túneis malditos passar pelo maior número de pessoas, porque era a única maneira de ter sucesso?

– Ну, что же ты? - Well, what about you? - Bem, e tu? Тяжело? Is it hard? É difícil? Давай руку! Give me your hand! – Хан протянул ему ладонь сверху, опустившись на одно колено. - Han estendeu-lhe a palma da mão de cima para baixo, baixando-se para um joelho.

Артему очень не хотелось сейчас встречаться с ним взглядом, он опасался заметить в нем прежние искры безумия, мелькавшие время от времени и так пугавшие его каждый раз. Artem não queria encontrar o seu olhar agora, com medo de ver nele as velhas centelhas de loucura que cintilavam de vez em quando e que o assustavam sempre. Понимает ли Хан, на что идет, бросая вызов не только всем людям в этой группе, но и природе туннелей? Does Han realize what he is walking into, challenging not only all the people in this group, but also the nature of the tunnels? Han si rende conto di ciò in cui si sta imbattendo, sfidando non solo tutte le persone del gruppo, ma anche la natura dei tunnel? Será que Han se apercebe do que está a fazer, desafiando não só todas as pessoas do grupo, mas também a natureza dos túneis? Достаточно ли он постиг и чувствует эту природу? Does he sufficiently comprehend and feel this nature? Será que ele compreende e sente suficientemente esta natureza? Указанный им отрезок на схеме линий, на Путеводителе, не был черным. The section he indicated on the line diagram, on the Guide, was not black. La sezione da lui indicata sul diagramma a linee, sulla Guida, non era nera. A secção que indicou no diagrama de linhas, no Guia, não era preta. Артем был готов поклясться, что он был блекло-оранжевым, как и вся остальная линия. Artem was ready to swear it was faded orange like the rest of the line. Artem estava pronto a jurar que era cor de laranja desbotado como o resto da linha. Но вот вопрос: кто слеп на самом деле? But here's the question: who's really blind? Ma la domanda è: chi è davvero cieco? Mas eis a questão: quem é que é realmente cego?

– Ну же! Что ты мешкаешь? What are you stalling for? Porque é que está a empatar? Ты что, не понимаешь, промедление убивает нас! Don't you understand, procrastination kills us! Não se apercebem que a procrastinação está a matar-nos! Руку! My arm! O meu braço! Черт тебя побери, давай руку! Damn it, give me your hand! Raios, dá-me a tua mão! – уже кричал Хан, но Артем медленно, мелкими шажками отходил от платформы, все так же уставившись в пол, все дальше от Хана, все ближе к роптавшей группе. - Khan stava già gridando, ma Artem si allontanò lentamente, a piccoli passi, dalla piattaforma, continuando a fissare il pavimento, sempre più lontano da Khan, sempre più vicino al gruppo che mormorava. - Khan já estava a gritar, mas Artem deu passos lentos e pequenos para longe da plataforma, ainda a olhar para o chão, cada vez mais longe de Khan, cada vez mais perto do grupo que murmurava.

– Давай, пацан, пошли с нами, нечего с этим жлобом якшаться, целее будешь! - Dai, ragazzo, vieni con noi, non fare il furbo con quel bastardo, sarai più al sicuro! - Anda, miúdo, vem connosco, não te metas com esse sacana, estarás mais seguro! – послышалось оттуда. - came from over there. - proveniva da laggiù. - veio de lá.

– Глупец! - Fool! - Tolo! Ты же сгинешь со всеми ними! Perder-se-á com todos eles! Если тебе наплевать на свою жизнь, подумай хотя бы о своей миссии! If you don't care about your life, at least think about your mission! Se não se preocupam com a vossa vida, pelo menos pensem na vossa missão! – летели им наперекор слова Хана. - As palavras de Han voaram de volta para eles.

Артем осмелился наконец поднять голову и упереться взглядом в его расширенные зрачки, но даже гаснущего уголька сумасшествия не было заметно в них, только отчаяние и смертельная усталость. Artem osò finalmente alzare la testa e fissare le sue pupille dilatate, ma in esse non si scorgeva nemmeno il tizzone spento della follia, solo disperazione e stanchezza mortale. Artem atreveu-se finalmente a levantar a cabeça e a olhar para as suas pupilas dilatadas, mas nem sequer a brasa extinta da loucura era visível nelas, apenas desespero e fadiga mortal.

Засомневавшись, он остановился, но в этот момент чья-то рука легла на его плечо и мягко потянула его за собой. esitando, si fermò, ma in quel momento la mano di qualcuno si posò sulla sua spalla e lo tirò dolcemente con sé. hesitante, parou, mas nesse momento a mão de alguém pousou no seu ombro e puxou-o suavemente.

– Пошли! - Let's go! Пусть подыхает один, он-то хочет еще и тебя за собой в могилу утащить! Lasciatelo morire da solo, vuole trascinarvi nella tomba con lui! Deixem-no morrer sozinho, ele quer arrastar-vos para a cova com ele! – услышал Артем. - heard Artem. - ha sentito Artem. - ouviu Artem. Смысл слов доходил до него тяжело, соображалось туго, и, посопротивлявшись мгновение, он дал увлечь себя за остальными. The meaning of the words came to him hard, his mind was strained, and, resisting for a moment, he let himself be drawn away after the others. Il significato di quelle parole gli giunse duro e si lasciò trasportare dagli altri. O significado das palavras foi-lhe difícil, e deixou-se levar pelos outros.

Группа снялась с места и двинулась вперед, в черноту южного туннеля. The group dismounted and moved forward into the blackness of the southern tunnel. O grupo desmontou e avançou para a escuridão do túnel sul. Они шли удивительно медленно, как бы преодолевая сопротивление некой плотной среды, будто двигались в воде. They walked surprisingly slowly, as if overcoming the resistance of some dense medium, as if they were moving in water. Caminhavam com uma lentidão surpreendente, como se estivessem a vencer a resistência de um meio denso, como se estivessem a mover-se na água.

И тогда Хан, неожиданно легко оторвавшись от земли, стремительным броском очутился на путях, в два скачка покрыл расстояние, на которое они успели отойти, одним жестким ударом сбил с ног человека, державшего Артема, схватил его самого поперек туловища и рванул назад. E poi Khan, con una facilità inaspettata di alzarsi da terra, si precipitò rapidamente sui binari, in due balzi coprì la distanza a cui avevano avuto il tempo di allontanarsi, con un colpo secco abbatté l'uomo che teneva Artem, lo afferrò per il corpo e si precipitò indietro. E então Khan, inesperadamente fácil de se levantar do chão, correu rapidamente para os carris, em dois saltos cobriu a distância a que eles tiveram tempo de se afastar, com um golpe forte derrubou o homem que segurava Artem, agarrou-o pelo corpo e voltou a correr. Артему все происходящее казалось странно замедленным. Para Artem, tudo o que estava a acontecer parecia estranhamente mais lento. Прыжок Хана он наблюдал через плечо с немым удивлением, его полет растянулся для него на долгие секунды. Il salto di Han fu osservato da sopra le sue spalle con muto stupore, mentre il volo si allungava per lunghi secondi. O salto de Han foi observado por cima do ombro com um espanto mudo, o seu voo prolongou-se por longos segundos. С тем же тупым недоумением он увидел, как усатый мужчина в брезентовой куртке, мягко державший его за плечо, уводя за группой, тяжко валится наземь. Con lo stesso sordo smarrimento, vide l'uomo baffuto con la giacca di tela cerata, che lo teneva delicatamente per la spalla e lo conduceva lontano dal gruppo, cadere pesantemente a terra. Com a mesma perplexidade, viu o homem de bigode e casaco de lona, que o segurava suavemente pelo ombro e o afastava do grupo, cair pesadamente no chão.

Но с того момента, как Хан перехватил его, время снова убыстрилось, и реакция других на происшедшее, когда они оборачивались на звук удара, показалась ему почти молниеносной. Mas a partir do momento em que Han o interceptou, o tempo voltou a acelerar, e a reação dos outros quando se viraram ao som do golpe pareceu-lhe quase relâmpago. Они уже делали первые шаги к Хану, поднимая стволы ружей, а тот боком мягко отходил назад, одной рукой прижимая к себе все еще находящегося в прострации Артема, держа его позади себя и прикрывая своим телом. Stavano già muovendo i primi passi verso Khan, alzando le canne dei fucili, e quest'ultimo indietreggiò dolcemente, con una mano che cullava l'Artem ancora prostrato, tenendolo dietro di sé e coprendolo con il proprio corpo. Já estavam a dar os primeiros passos em direção a Khan, levantando os canos das espingardas, e este recuou suavemente para trás, com uma mão a abraçar Artem ainda prostrado, segurando-o atrás de si e cobrindo-o com o seu corpo. В вытянутой вперед руке Хана чуть покачивался тускло поблескивавший новенький Артемов автомат. Nella mano tesa di Khan, il fucile d'assalto nuovo di zecca di Artem ondeggiava leggermente. Na mão estendida de Khan, a novíssima espingarda de assalto de Artem balançou ligeiramente.

– Уходите, – хрипло произнес Хан. - Go away," Han said hoarsely. - Vai-te embora", disse Khan roucamente. – Я не вижу смысла убивать вас, все равно вы умрете меньше чем через час. - Non vedo il motivo di ucciderti, tanto sarai morto in meno di un'ora. - Não vejo qual é o interesse em matar-te, vais estar morto em menos de uma hora. Оставьте нас. Leave us alone. Lasciateci in pace. Deixem-nos em paz. Уходите, – говорил он, шаг за шагом отступая к центру станции, пока фигуры застывших в нерешительности людей не превратились в смутные силуэты и не начали сливаться с темнотой. Vão-se embora", disse ele, recuando passo a passo em direção ao centro da estação, até que as figuras dos homens hesitantes se tornaram silhuetas vagas e começaram a fundir-se na escuridão.

Послышалась какая-то возня, наверное, поднимали с земли усатого, нокаутированного Ханом, и группа стала продвигаться ко входу в южный туннель – решили не связываться. C'è stato un po' di trambusto, probabilmente per sollevare da terra l'uomo baffuto messo al tappeto da Han, e il gruppo ha cominciato a muoversi verso l'ingresso del tunnel meridionale - hanno deciso di non scherzare. Houve alguma agitação, provavelmente para levantar do chão o homem de bigode nocauteado por Han, e o grupo começou a mover-se em direção à entrada do túnel sul - decidiram não se meter com ele. Лишь тогда Хан опустил автомат и резко приказал Артему подниматься на платформу. Solo allora Khan abbassò la mitragliatrice e ordinò bruscamente ad Artem di salire sulla piattaforma. Só então Khan baixou a metralhadora e ordenou bruscamente a Artem que subisse para a plataforma.

– Еще немного, и мне надоест спасать тебя, мой юный друг, – с нескрываемым раздражением процедил он. - Mi stancherò di salvarti, mio giovane amico", disse con non celata irritazione. - Vou-me cansar de te salvar, meu jovem amigo", disse com indisfarçável irritação.

Артем покорно полез наверх, Хан последовал за ним. Artem subiu obedientemente e Han seguiu-o. Подобрав свои тюки, он шагнул в черный проем, потянув за собой Артема. Picking up his bales, he stepped through the black doorway, pulling Artem with him. Raccogliendo le balle, attraversò la porta nera, trascinando con sé Artem. Pegando nos fardos, atravessou a porta negra, puxando Artem com ele.

Зал на Тургеневской был совсем недлинный. The hall at Turgenevskaya was not long at all. O corredor de Turgenevskaya não era longo. Слева – тупик, мраморная стена, а с другой стороны его отсекала, насколько видно было в свете фонарей, заслонка из гофрированного железа. A sinistra c'era un vicolo cieco, un muro di marmo, e dall'altra parte era tagliato, per quanto si poteva vedere alla luce delle lanterne, da un lembo di ferro ondulato. À esquerda havia um beco sem saída, uma parede de mármore, e do outro lado era cortado, tanto quanto se podia ver à luz das lanternas, por uma aba de ferro corrugado. Чуть пожелтевший от времени мрамор покрывал всю станцию, только три широкие арки, ведущие к лестницам перехода на бывшие Чистые Пруды, переименованные потом красными в Кировскую, были замурованы грубыми серыми бетонными блоками. Il marmo, leggermente ingiallito dal tempo, ricopriva l'intera stazione, solo tre ampi archi che conducevano alle scale di transizione verso l'ex Chistye Prudy, poi rinominata dai rossi in Kirovskaya, erano murati con blocchi di cemento grigio grezzo. O mármore, ligeiramente amarelecido pelo tempo, cobria toda a estação, apenas três largos arcos que conduziam às escadas de transição para a antiga Chistye Prudy, mais tarde rebaptizada pelos vermelhos como Kirovskaya, estavam tapados com blocos de betão cinzento. Станция была совершенно пуста, на полу не валялось ни одного предмета, не видно было следов человека, не заметно ни крыс, ни тараканов. La stazione era completamente vuota, non c'era un solo oggetto sul pavimento, non c'erano impronte umane, non erano visibili ratti o scarafaggi. A estação estava completamente vazia, sem um único objeto no chão, sem pegadas humanas, sem ratos ou baratas visíveis. Пока Артем оглядывался по сторонам, ему вспомнился разговор с Бурбоном, утверждавшим, что крыс опасаться нечего, а вот если крыс нет, значит, дело неладно. Mentre Artem si guardava intorno, si ricordò della conversazione con Bourbon, che aveva detto che non c'era nulla da temere dai ratti, ma che se non c'erano ratti era una cosa negativa. Enquanto Artem olhava em volta, lembrou-se da sua conversa com Bourbon, que lhe dissera que não havia nada a temer dos ratos, mas que se não houvesse ratos, isso era mau.

Взяв его за плечо, Хан скорым шагом пересек зал, причем Артем даже через куртку ощутил, что рука Хана подрагивает, словно его бьет озноб. Prendendolo per la spalla, Khan attraversò la sala con passo svelto, e anche attraverso la giacca Artem poté sentire la mano di Khan tremare, come se avesse i brividi. Tomando-o pelo ombro, Khan atravessou o corredor com um passo rápido e, mesmo através do seu casaco, Artem podia sentir a mão de Khan a tremer, como se estivesse arrepiada. Когда они опустили свою поклажу на край платформы, готовясь спрыгнуть на пути, в спины им вдруг ударил несильный луч, и Артем снова удивился скорости, с которой его спутник отреагировал на опасность. Mentre abbassavano i bagagli sul bordo della piattaforma, preparandosi a saltare sui binari, un debole raggio li colpì improvvisamente alle spalle e Artem fu nuovamente sorpreso dalla velocità con cui il suo compagno reagì al pericolo. Quando baixaram a bagagem para a borda da plataforma, preparando-se para saltar para os carris, um raio fraco atingiu-os subitamente nas costas e Artem ficou novamente surpreendido com a rapidez com que o seu companheiro reagiu ao perigo. Спустя короткое мгновенье Хан лежал уже, распластавшись на полу и держа на прицеле источник света. Poco dopo, Han era già disteso sul pavimento, con la fonte di luce nel mirino. Pouco tempo depois, Han já estava esparramado no chão, segurando a fonte de luz em sua mira. Фонарь был не очень сильный, но светил прямо в глаза, и трудно было определить, кто пустился за ними в погоню. La lanterna non era molto forte, ma brillava direttamente nei loro occhi ed era difficile capire chi li stesse inseguendo. A lanterna não era muito forte, mas brilhava diretamente nos seus olhos, e era difícil dizer quem os perseguia. С небольшим запозданием мешком свалился на пол и Артем. Um pouco tardiamente, Artem caiu também no chão. Ползком добравшись до рюкзаков, он принялся отстегивать от одного из них свое старое оружие. Strisciando verso gli zaini, iniziò a sfilare la sua vecchia arma da uno di essi. Rastejando até às mochilas, começou a tirar a sua velha arma de uma delas. Пусть было оно громоздким и неудобным, но зато безупречно проделывало дыры калибра 7.62, и мало кому удавалось продолжать функционировать с такими отверстиями в организме. It may have been bulky and uncomfortable, but it made holes of 7.62 caliber flawlessly, and few people could continue to function with such holes in their bodies. Sarà stato anche ingombrante e scomodo, ma faceva buchi calibro 7,62 in modo impeccabile e poche persone potevano continuare a funzionare con tali buchi nel corpo. Pode ter sido volumoso e desconfortável, mas fez buracos de calibre 7,62 sem falhas, e poucas pessoas poderiam continuar a funcionar com tais buracos nos seus corpos.

– В чем дело? - What's the matter? - O que é que se passa? – громыхнул голос Хана, а Артем успел еще подумать, что если бы их хотели убить, то, наверное, уже давно сделали бы это. - Khan's voice rumbled, and Artem had time to think that if they wanted to kill them, they probably would have done it long ago. - A voz de Khan roncou e Artem teve tempo para pensar que, se eles quisessem matá-los, provavelmente já o teriam feito há muito tempo.

Он довольно ясно представил, как выглядит со стороны: беспомощно корчащийся на полу, в свете фонаря и в перекрестье прицела, копошащийся бессмысленно, как улитка под опускающимся сапогом. Aveva un'idea abbastanza chiara di come appariva dall'esterno: si contorceva inerme sul pavimento, alla luce della lanterna e nel mirino del cannocchiale, rannicchiandosi senza senso come una lumaca sotto uno stivale che affonda. Tinha uma ideia bastante clara do seu aspeto visto de fora: contorcendo-se impotente no chão, à luz da lanterna e na mira da mira, encolhendo-se sem sentido como um caracol sob uma bota que se afunda. Да, если бы его хотели убить, он бы уже лежал в луже крови, так и не успев распутать свой автомат. Sì, se avessero voluto ucciderlo, sarebbe stato steso in una pozza di sangue prima di poter districare la sua mitragliatrice. Sim, se o quisessem matar, ele estaria deitado numa poça de sangue antes de conseguir desembaraçar a sua metralhadora.

– Не стреляйте! - Não disparem! – раздался голос. - came a voice. – Не надо… - Don't...

– Убери свет! - Get the lights out! - Apaguem as luzes! – потребовал Хан, воспользовавшись заминкой, чтобы отодвинуться за колонну и достать собственный фонарь. - Han demanded, taking advantage of the hitch to move behind a column and reach for his own lantern. - chiese Khan, approfittando dell'intoppo per spostarsi dietro una colonna e prendere la propria lanterna. - Khan exigiu, aproveitando o obstáculo para se deslocar para trás de uma coluna e pegar na sua própria lanterna.

Артему удалось наконец оторвать проволоку. Artem finally managed to tear off the wire. Artem conseguiu finalmente arrancar o arame. Крепко ухватившись за цевье, он перекатился вбок, уходя из зоны обстрела, и спрятался в одной из арок. Grasping the forend firmly, he rolled sideways, moving out of range, and hid in one of the arches. Afferrando saldamente l'astina, rotolò di lato, allontanandosi dalla portata, e si nascose in uno degli archi. Agarrando firmemente a coronha, rolou para o lado, saindo do alcance, e escondeu-se num dos arcos. Теперь он был готов вынырнуть сбоку от неизвестного и срезать его очередью, если тот выстрелит первым. Now he was ready to lunge to the side of the unknown man and cut him off with a line if he fired first. Estava agora pronto para sair do lado do desconhecido e cortá-lo com um golpe se ele disparasse primeiro.

Но гость, видимо, подчинился, потому что вслед за этим последовал новый приказ Хана, отданный уже не таким напряженным голосом: Ma l'ospite deve aver obbedito, perché a questo è seguito un nuovo ordine del Khan, impartito con voce meno sforzata: Mas o hóspede deve ter obedecido, porque a isto seguiu-se uma nova ordem de Khan, dada numa voz menos tensa:

– Хорошо! - All right! Теперь оружие на землю, быстро! Now, weapons on the ground, now! Agora, armas no chão, agora!

Звякнуло о гранитный пол железо, и Артем, выставив ствол вперед, скользнул вбок и очутился в зале. Iron clinked against the granite floor, and Artem slid sideways with his barrel forward and found himself in the hall. Il ferro tintinnò contro il pavimento di granito e Artem scivolò di lato con la canna in avanti, ritrovandosi nel corridoio. O ferro tilintou contra o chão de granito e Artem deslizou para o lado com o cano para a frente e deu por si no corredor. Его расчет оказался верным – в пятнадцати шагах перед ним, освещенный бьющим из арки лучом (Хан перехватил инициативу), стоял, подняв вверх руки, тот самый бородач, с которым у них на Сухаревской произошла стычка. I suoi calcoli erano corretti: a quindici passi di fronte a lui, illuminato dal fascio di luce dell'arco (Khan aveva preso l'iniziativa), stava in piedi con le mani alzate lo stesso uomo barbuto con cui avevano avuto un alterco alla Sukharevskaya. O seu cálculo estava correto: quinze passos à sua frente, iluminado pelo feixe do arco (Khan tinha tomado a iniciativa), estava de mãos levantadas o mesmo homem barbudo com quem tinham tido uma discussão em Sukharevskaya.

– Не надо стрелять, – дрогнувшим голосом попросил он еще раз. - Don't shoot," he asked again in a trembling voice. - Não dispares", pediu de novo com uma voz trémula. – Я не собирался на вас нападать. - I didn't mean to attack you. - Non volevo attaccarti. - Não queria atacá-lo. Разрешите мне идти с вами. Let me come with you. Вы же говорили, что желающие могут присоединиться. I thought you said those interested could join. Pensavo che avesse detto che chi voleva aderire poteva farlo. Я… Я верю тебе, – сказал он Хану. I... I believe you," he said to Khan. – Я тоже чую, что там что-то есть, в правом перегоне. - I smell something there too, in the right lane. - Anche lì sento odore di qualcosa, nella corsia di destra. Они уже ушли, они все ушли. They're already gone, they're all gone. А я остался, хочу попытаться с вами. And I stayed behind, I want to try with you. E eu fiquei, quero tentar contigo.

– Хорошее чутье, – изучающе оглядывая мужика, одобрил Хан. - Buon istinto", disse Han, guardando l'uomo con occhio attento. - Bons instintos", disse Han, olhando para o homem com um olhar estudado. – Но доверия, друг мой, ты у меня не вызываешь. - But I don't trust you, my friend. - Mas eu não confio em ti, meu amigo. Кто знает, отчего это так, – насмешливо добавил он. Who knows why that is," he added mockingly. Chissà perché", ha aggiunto beffardo. Sabe-se lá porquê", acrescentou em tom de troça. – Впрочем, мы рассмотрим твое предложение. - Mas vamos considerar a vossa oferta. При условии, что весь свой арсенал ты сейчас же сдаешь мне. On the condition that you surrender your entire arsenal to me now. Com a condição de me entregares todo o teu arsenal agora. По туннелю идешь впереди нас. You're walking through the tunnel ahead of us. Если будешь глупо шутить, ничем хорошим это для тебя не кончится. If you make stupid jokes, it won't end well for you. Se fate battute sciocche, non finirà bene per voi. Se fizeres piadas tolas, as coisas não vão acabar bem para ti.

Бородач ногой подтолкнул к Хану свой пистолет, валявшийся на полу, и аккуратно положил рядом с собой несколько запасных обойм. O homem barbudo empurrou a sua pistola, que estava no chão, na direção de Han com o pé e colocou cuidadosamente alguns carregadores de reserva ao seu lado. Артем поднялся с пола и приблизился к нему, не спуская с прицела. Artem got up from the floor and approached him, keeping his aim steady. Artem levantou-se do chão e aproximou-se dele, mantendo a pontaria firme.

– Я держу его! - I got him! - Apanhei-o! – крикнул он. - he shouted.

– Не опуская руки, вперед! - Tenete le mani in alto, andate avanti! - Mãos ao alto, força! – загремел Хан. - Han rumbled. – Быстро, прыгай на пути. - Quick, jump in the way. - Rápido, salta para o caminho. Стой там, спиной к нам! Stay there, with your back to us! Rimanete lì, con le spalle rivolte a noi!

Минуты через две после входа в туннель, когда они продвигались вперед уже устоявшимся треугольником – бородатый, назвавшийся Тузом, впереди шагов на пять, Хан с Артемом за ним, – и шли хорошо, споро так шли, внезапно справа, пробившись через многометровую толщу земли, послышался приглушенный вопль. Un minuto o due dopo essere entrati nel tunnel, quando stavano avanzando in un triangolo stabilito - l'uomo barbuto, che si faceva chiamare Ace, era cinque passi avanti, Khan e Artem dietro di lui - e stavano camminando bene, camminando così velocemente, all'improvviso si sentì un grido soffocato da destra, che penetrò attraverso i molti metri di terra. Um ou dois minutos depois de terem entrado no túnel, quando avançavam num triângulo estabelecido - o homem barbudo, que se chamava Ace, estava cinco passos à frente, Khan e Artem atrás dele - e estavam a andar bem, a andar tão depressa, de repente ouviu-se um grito abafado vindo da direita, penetrando através dos muitos metros de terra. Оборвался он так же неожиданно, как и раздался… It was cut off as suddenly as it had sounded..... Si è interrotto all'improvviso come era suonato... Foi cortado tão subitamente como tinha soado ...

Туз испуганно оглянулся на них, забыв даже отвести в сторону луч. Ace li guardò con timore, dimenticando di distogliere lo sguardo dal raggio. Ace olhou para eles com medo, esquecendo-se de desviar o olhar do feixe. Фонарь прыгал у него в руках, и лицо его, подсвеченное снизу, скованное гримасой ужаса, поразило Артема даже больше, чем услышанный крик. A lanterna balançava nas suas mãos e o seu rosto, iluminado por baixo, enrijeceu-se com uma careta de horror que impressionou Artem ainda mais do que o grito que tinha ouvido.

– Да, – кивнул Хан, отвечая на немой вопрос. - Yes," Han nodded, answering the mute question. - Sì", annuì Han, rispondendo alla domanda muta. - Sim", Han acenou com a cabeça, respondendo à pergunta muda. – Остальные ошиблись. - The others were wrong. - Os outros estavam enganados. Правда, пока еще нельзя сказать, были ли правы мы. True, we can't yet say whether we were right. È vero, non possiamo ancora dire se avevamo ragione.

Они заспешили дальше. They hurried onward. Apressaram-se a avançar. Поглядывая время от времени на своего покровителя, Артем отмечал в нем все больше признаков усталости. Glancing at his patron from time to time, Artem noted more and more signs of fatigue in him. Guardando di tanto in tanto il suo mecenate, Artem notò in lui sempre più segni di stanchezza. Olhando de vez em quando para o seu patrão, Artem notou nele cada vez mais sinais de cansaço. Мелко дрожащие руки, неровный шаг, пот, собирающийся в крупные капли на лице. Fine trembling hands, uneven step, sweat gathering in large drops on his face. Mani fini e tremanti, passo instabile, sudore che si raccoglie in grosse gocce sul viso. Mãos trémulas, passo instável, suor acumulado em grandes gotas no rosto. А ведь они были в пути так недолго… Эта дорога явно была для него намного утомительней, чем для Артема. E dopo tutto, erano in viaggio da così poco tempo... Questa strada era chiaramente molto più faticosa per lui che per Artem. E, afinal, estavam na estrada há tão pouco tempo... Esta estrada era claramente muito mais cansativa para ele do que para Artem. Думая о том, на что уходят силы его спутника, парень не мог не вернуться к мысли, что Хан оказался прав в этой ситуации, что он спас его. Pensando a ciò che i poteri del suo compagno stavano assorbendo, il ragazzo non poté fare a meno di tornare a pensare che Han aveva ragione in questa situazione, che lo aveva salvato. Pensando no que os poderes do seu companheiro estavam a consumir, o rapaz não pôde deixar de voltar a pensar que Han tinha razão nesta situação, que o tinha salvado. Дай Артем увести себя вслед за караваном, сгинул бы он уже неминуемо в правом туннеле, погиб бы загадочной смертью, пропал бесследно. Se Artem si fosse lasciato condurre dietro la carovana, sarebbe inevitabilmente morto nel tunnel di destra, avrebbe avuto una morte misteriosa, sarebbe scomparso senza lasciare traccia. Se Artem se tivesse deixado levar atrás da caravana, teria morrido inevitavelmente no túnel certo, teria tido uma morte misteriosa, teria desaparecido sem deixar rasto.

А ведь их там было много – шестеро или около того. And there were a lot of them there - six or so. Ed erano in tanti, circa sei. E estavam lá muitos - seis ou mais. Не сработало железное правило? The ironclad rule didn't work? A regra de ferro não funcionou? А Хан знал, знал! And Han knew, he knew! E Han sabia, ele sabia! То ли предугадал, то ли и вправду подсказал ему магический Путеводитель. Sia che l'avesse previsto, sia che la Guida magica glielo avesse detto davvero. Se o tinha previsto, ou se o Guia mágico lho tinha realmente dito. Смешно даже, казалось бы, кусок бумажки с краской… Неужели эта ерунда могла ему помочь? Addirittura ridicolo, apparentemente un pezzo di carta con sopra della vernice... Questa assurdità potrebbe davvero aiutarlo? Ridículo até, aparentemente um pedaço de papel com tinta... Será que este disparate o pode ajudar? Но ведь тот перегон, между Тургеневской и Китай-Городом, ведь он был оранжевым, точно оранжевым. Ma quella carrozza, tra la Turgenevskaya e Kitay-Gorod, era arancione, esattamente arancione. Mas aquela carruagem, entre Turgenevskaya e Kitay-Gorod, era laranja, exatamente laranja. Или все-таки черным?.. Or is it black? O è nero? Ou é preto?

– Что это? - What's that? – внезапно остановившись и беспокойно глядя на Хана, спросил Туз. - Fermandosi improvvisamente e guardando Han con ansia, Ace chiese. - Parando de repente e olhando ansiosamente para Han, Ás perguntou – Ты чувствуешь? - Can you feel it? - Consegues senti-lo? Сзади… In the back... Na parte de trás...

Артем недоуменно уставился на него и хотел уже было отпустить саркастический комментарий насчет расшатанных нервов, потому что сам ровным счетом ничего не ощущал. Artem lo fissò perplesso e stava per fare un commento sarcastico sui nervi scossi, perché non sentì nulla. Artem olhou para ele perplexo e estava prestes a fazer um comentário sarcástico sobre nervos abalados, porque não sentiu nada. Разжало клешни даже то тяжкое ощущение угнетенности и опасности, что навалилось на Тургеневской. Anche la pesante sensazione di oppressione e pericolo che si era abbattuta sulla Turgenevskaya aveva allentato i suoi artigli. Até mesmo a pesada sensação de opressão e perigo que se apoderara de Turgenevskaya tinha afrouxado as suas garras. Но Хан, к его удивлению, застыл на месте, жестом велев не шуметь, и повернулся туда, откуда они шли. But Han, to his surprise, froze in place, gestured for them to be quiet, and turned to where they were coming from. Ma Han, con grande sorpresa, si bloccò, fece un gesto per farli tacere e si girò verso la loro provenienza. Mas Han, para sua surpresa, parou no lugar, fez um gesto para que se calassem e virou-se para o sítio de onde vinham.

– Какое чутье! - What a gut feeling! - Che sensazione di pancia! – оценил он через полминуты. - He assessed after half a minute. - Ha valutato dopo mezzo minuto. - Avaliou ao fim de meio minuto. – Мы в восхищении. - We're thrilled. Королева в восхищении, – добавил он зачем-то. The queen is delighted," he added for some reason. La regina ne è entusiasta", ha aggiunto per qualche motivo. A rainha está encantada", acrescentou por alguma razão. – Нам определенно стоит побеседовать подробнее, если мы выберемся отсюда. - We should definitely have a more in-depth conversation if we get out of here. - Dovremmo sicuramente fare una conversazione più approfondita se usciamo da qui. - Devíamos ter uma conversa mais aprofundada quando sairmos daqui. Ничего не слышишь? You don't hear anything? – поинтересовался он у Артема. - He asked Artem. - Chiese ad Artem.

– Нет, все вроде спокойно, – прислушавшись, откликнулся тот. - No, sembra tutto tranquillo", disse, ascoltando. В этот момент его наполняло что-то… Ревность? Обида? A grudge? Досада, что его покровитель так отозвался об этом неотесанном бородатом черте, который всего пару часов назад чуть не прикончил их обоих? Era irritato dal fatto che il suo protettore avesse fatto un simile commento su quel diavolo rozzo e barbuto che li aveva quasi fatti fuori entrambi solo poche ore prima? Chagrined que o seu patrono tivesse feito tal comentário sobre este demónio inculto e barbudo que quase os tinha morto a ambos há apenas algumas horas? Пожалуй…

– Странно. - That's weird. Мне казалось, в тебе есть зачатки умения слышать туннели… Может, оно еще не открылось в тебе полностью? Pensavo che avessi un inizio di capacità uditiva in galleria... Forse non si è ancora aperta del tutto in te? Pensei que tinhas o início de uma capacidade de audição em túnel... Talvez ainda não se tenha aberto completamente em ti? Но потом, потом. But then, later. Mas depois, mais tarde. Все это потом, – покачал головой Хан. All this is later," Han shook his head. Tudo isso fica para depois", Han abanou a cabeça. – Ты прав, – обращаясь к Тузу, подтвердил он. - Hai ragione", confermò, rivolgendosi ad Ace. - Tens razão", confirmou, virando-se para Ace. – Это идет сюда. - It's coming this way. - Sta arrivando da questa parte. Надо двигаться, и побыстрее, – он прислушался и совсем по-волчьи тревожно потянул носом. Dobbiamo muoverci, e in fretta", ascoltò, con il naso che annusava in modo allarmante come un lupo. Temos de nos mexer, e depressa", ouviu, com o nariz a cheirar assustadoramente como um lobo. – Это катится сзади как волна. - It rolls in from behind like a wave. - Vem de trás como uma onda. Надо бежать! We gotta run! Если нас накроет, игра окончена, – заключил он, срываясь с места. Se ci colpiscono, il gioco è finito", concluse, alzandosi di scatto dalla sedia. Se formos atingidos, é o fim do jogo", concluiu, levantando-se do seu lugar.

Артему пришлось броситься за ним и почти бежать, чтобы не отстать. Artem dovette correre dietro a lui e quasi correre per stargli dietro. Artem teve de correr atrás dele e quase correu para o acompanhar. Бородатый теперь вышагивал рядом с ними, быстро перебирая короткими ногами и тяжело дыша. L'uomo barbuto camminava ora accanto a loro, muovendo velocemente le gambe corte e respirando pesantemente. O homem barbudo caminhava agora ao lado deles, arrastando rapidamente as suas pernas curtas e respirando pesadamente.

Они шли так минут десять, и все это время Артем никак не мог понять, зачем так торопиться, сбивая дыхание, спотыкаясь на шпалах, если в туннеле за ними пусто и тихо, и нет никаких признаков погони. Camminarono così per una decina di minuti, e per tutto il tempo Artem non riuscì a capire perché avessero tanta fretta, inciampando nelle traversine, se la galleria dietro di loro era vuota e silenziosa, e non c'erano segni di inseguimento. Caminharam assim durante cerca de dez minutos e, durante todo esse tempo, Artem não conseguia perceber porque é que estavam com tanta pressa, tropeçando nos dormentes, se o túnel atrás deles estava vazio e silencioso e não havia qualquer sinal de perseguição. Прошло минут десять, пока он спиной не ощутил Это. Passarono circa dieci minuti prima che la schiena lo sentisse. Passaram cerca de dez minutos até sentir as suas costas. Оно действительно неслось за ними по пятам, нагоняя шаг за шагом – что-то черное, не волна, а скорее вихрь, черный вихрь, сеющий пустоту… И если не успеть, если оно настигнет маленький отряд, то его ждет то же, что и тех шестерых, что и остальных смельчаков и глупцов, входивших в туннели поодиночке или в гиблое время, когда там бушевали дьявольские ураганы, сметавшие все живое… Такие догадки, смутное понимание творящегося здесь, огненной вереницей промчались у Артема в голове, и он с тревогой посмотрел на Хана. In effetti li stava seguendo, li stava raggiungendo passo dopo passo - qualcosa di nero, non un'onda, ma piuttosto un vortice, un vortice nero che seminava il vuoto.... E se non avesse fatto in tempo, se avesse raggiunto il gruppetto, sarebbe stato come quei sei, come il resto dei coraggiosi e degli stolti che erano entrati nei tunnel da soli o nel tempo della sventura, quando le tempeste diaboliche imperversavano lì, spazzando via tutti gli esseri viventi... Tali congetture, vaga comprensione di ciò che stava accadendo qui, balenarono nella mente di Artem, che guardò ansiosamente Han. Estava de facto a segui-los, a apanhá-los passo a passo - algo negro, não uma onda, mas um turbilhão, um vórtice negro a semear o vazio.... E se não fosse a tempo, se apanhasse o pequeno grupo, seria o mesmo que aqueles seis, que o resto dos corajosos e dos tolos que tinham entrado nos túneis sozinhos ou no tempo da desgraça, quando as tempestades diabólicas se abateram sobre eles, varrendo todas as coisas vivas... Tais conjecturas, uma vaga compreensão do que estava a acontecer aqui, passaram pela mente de Artem, e ele olhou ansiosamente para Han. Тот перехватил его взгляд и все понял. The one intercepted his gaze and understood. L'uno intercettò il suo sguardo e capì. A pessoa interceptou o seu olhar e compreendeu.

– Ну, что, и тебя достало? - Quindi anche tu sei stufo? – выдохнул он. - He exhaled. - Espirò. – Плохо дело! - This is not good! - Non va bene! Значит, совсем близко уже. That means it's getting close. Ciò significa che si sta avvicinando.

– Надо скорее! - We have to hurry! - Dobbiamo sbrigarci! – прохрипел на ходу Артем. - Artem ansimava mentre camminava. - Artem sibilou enquanto caminhava. – Пока не поздно! - Before it's too late! - Prima che sia troppo tardi! - Antes que seja demasiado tarde!

Хан ускорил шаг и теперь несся широкой рысью, молча, не отвечая больше на вопросы Артема. Khan aveva accelerato il passo e ora procedeva al trotto largo, in silenzio, senza rispondere alle domande di Artem. Даже следов почудившейся парню усталости не было больше заметно в этом человеке, и что-то звериное вновь сквозило в его облике. Nemmeno una traccia della stanchezza che era sembrata al ragazzo era visibile nell'uomo, e qualcosa di animalesco era di nuovo nel suo aspetto. Чтобы поспевать за ним, Артему пришлось перейти на бег, и, когда показалось на секунду, что им удается наконец оторваться от неумолимого преследования, Туз запнулся носком за шпалу и кубарем полетел на землю, разбивая в кровь лицо и руки. Per stargli dietro, Artem dovette iniziare a correre e, quando per un attimo sembrò che si stessero finalmente liberando dall'implacabile inseguimento, la punta del piede di Ace si impigliò in una traversina e lui ruzzolò a terra, spaccandosi il viso e le mani di sangue. Para o acompanhar, Artem teve de começar a correr e, quando por um segundo pareceu que estavam finalmente a fugir da perseguição implacável, o dedo do pé de Ace ficou preso num dormente e ele caiu no chão, esmagando a cara e as mãos em sangue.

Они успели пробежать по инерции еще десятка полтора шагов, и Артем, осознав уже, что бородатый упал, поймал себя на мысли, что останавливаться и возвращаться ему не хочется, а хочется бросить его к чертям собачьим, этого коротконогого лизоблюда вместе с его чудесной интуицией, и мчаться дальше, пока их самих не накрыло. Riuscirono a correre per inerzia ancora una dozzina e mezzo di passi, e Artem, avendo già capito che l'uomo barbuto era caduto, si sorprese a pensare che non voleva fermarsi e tornare indietro, ma voleva buttarlo all'inferno, questo sicofante dalle gambe corte insieme alla sua meravigliosa intuizione, e correre avanti prima che loro stessi non fossero coperti. Conseguiram correr, por inércia, mais uma dúzia e meia de passos, e Artem, tendo já percebido que o barbudo tinha caído, pegou no pensamento de que não queria parar e voltar, mas queria atirá-lo para o inferno, esse bajulador de pernas curtas, juntamente com a sua maravilhosa intuição, e apressar-se a seguir em frente antes que eles próprios não estivessem cobertos.

Гадко было ему от этой мысли, но такая неприязнь к растянувшемуся на путях и глухо постанывавшему Тузу неожиданно овладела Артемом, что голос совести совсем затих. Il pensiero lo disgustava, ma una tale avversione per Ace, disteso sui binari e gemente, si impossessò improvvisamente di Artem che la voce della coscienza fu completamente messa a tacere. A ideia repugnava-lhe, mas a aversão a Ás, estendido nos carris e a gemer, apoderou-se de repente de Artem de tal forma que a voz da consciência se calou completamente. Оттого он почувствовал даже некоторое разочарование, когда Хан бросился назад и мощным рывком поднял бородатого на ноги. Sentiu-se até um pouco desiludido quando Khan recuou e levantou o homem barbudo com um puxão poderoso. Артем-то втайне надеялся, что Хан, с его более чем пренебрежительным отношением к чужой жизни, равно как и к чужой смерти, не колеблясь, бросит того в туннеле, как обузу, и они поспешат дальше. Artem sperava segretamente che Khan, con il suo atteggiamento più che sdegnoso nei confronti della vita e della morte altrui, non avrebbe esitato a lasciarlo nel tunnel come un peso, e che si sarebbero affrettati ad andare avanti. Artem esperava secretamente que Khan, com a sua atitude mais do que desdenhosa em relação à vida dos outros e à morte dos outros, não hesitasse em deixá-lo no túnel como um fardo, e que se despachassem.

Приказав Артему сухим, не терпящим неповиновения голосом держать прихрамывающего Туза под руку и взяв его под другую, Хан потянул их за собой. Ordinando ad Artem, con voce secca e insubordinata, di tenere Ace zoppicante sotto il suo braccio e prendendolo sotto l'altro, Han li trascinò con sé. Ordenando a Artem, com uma voz seca e insubordinada, que segurasse o Ás coxo debaixo do seu braço e levando-o debaixo do outro, Han puxou-os. Бежать теперь сделалось намного труднее. Correr era agora muito mais difícil. Бородач стонал и скрипел зубами от боли на каждом шагу, но Артем не чувствовал к нему ничего, кроме растущего раздражения. L'uomo barbuto gemeva e digrignava i denti per il dolore a ogni passo, ma Artem non provava altro che una crescente irritazione per lui. O homem barbudo gemia e cerrava os dentes de dor a cada passo, mas Artem só sentia uma irritação crescente por ele. Длинный тяжелый автомат больно стучал по его ногам, и не было свободной руки, чтобы придержать его. La lunga e pesante mitragliatrice si scontrava dolorosamente con le sue gambe e non aveva una mano libera per reggerla. A metralhadora pesada e comprida batia-lhe dolorosamente contra as pernas, e não tinha mão livre para a segurar. Давило сознание того, что опаздываешь куда-то, и все вместе это вызывало уже не страх перед черным вакуумом позади, а злобу и упрямство. La consapevolezza di essere in ritardo per qualcosa era pressante, e tutto insieme provocava non la paura del vuoto nero dietro di sé, ma la rabbia e la testardaggine.

А смерть – совсем рядом, остановись и подожди с полминуты: зловещий вихрь догонит тебя, захлестнет и разорвет на мельчайшие частицы. E la morte è dietro l'angolo, fermatevi e aspettate mezzo minuto: il turbine minaccioso vi raggiungerà, vi travolgerà e vi ridurrà in minuscole particelle. E a morte está mesmo ao virar da esquina, parem e esperem meio minuto: o turbilhão sinistro vai apanhar-vos, esmagar-vos e desfazer-vos em partículas minúsculas. В доли секунды тебя не станет в этой Вселенной, и неестественно скоро оборвется твой предсмертный крик… Но сейчас эти мысли не парализовали Артема, а, смешиваясь со злостью и раздражением, придавали ему сил, и он накапливал их еще на один шаг, потом – на следующий, и так без конца. In una frazione di secondo te ne andrai da questo universo, e innaturalmente presto il tuo urlo di morte sarà troncato... Ma ora questi pensieri non paralizzavano Artem, ma, mescolati alla rabbia e all'irritazione, gli davano forza, e li accumulava per un altro passo, poi - per il successivo, e così via senza fine. Numa fração de segundo, desaparecerás deste universo e, de forma não natural, o teu grito de morte será encurtado... Mas agora estes pensamentos não paralisavam Artem, mas, misturados com raiva e irritação, davam-lhe força, e ele acumulava-os para mais um passo, depois - para o seguinte, e assim por diante sem fim.

И вдруг это исчезло, пропало совсем. And suddenly it was gone, gone altogether. E all'improvviso era sparito, sparito del tutto. Чувство опасности отпустило так внезапно, что его место в сознании осталось непривычно пустым, незаполненным, будто удалили зуб, и, остановившись как вкопанный, Артем теперь ощупывал кончиком языка образовавшуюся ямку. The feeling of danger let go so suddenly that its place in his consciousness remained unusually empty, unfilled, as if a tooth had been extracted, and, stopping like a stumbling block, Artem now felt the hole formed with the tip of his tongue. La sensazione di pericolo si è dissolta così all'improvviso che il suo posto nella coscienza è rimasto insolitamente vuoto, non riempito, come se fosse stato estratto un dente, e, fermandosi come una pietra d'inciampo, Artem sentiva ora il buco formatosi con la punta della lingua. A sensação de perigo desvaneceu-se tão subitamente que o seu lugar na consciência ficou invulgarmente vazio, não preenchido, como se um dente tivesse sido extraído, e, parando como uma pedra de tropeço, Artem sentia agora o buraco formado com a ponta da língua. Сзади больше ничего не было, просто туннель – чистый, сухой, свободный, совершенно безопасный. There was nothing else in the back, just a tunnel - clean, dry, free, perfectly safe. Não havia mais nada nas traseiras, apenas um túnel - limpo, seco, livre, perfeitamente seguro. Вся эта беготня от собственных страхов и параноидальных фантазий, излишняя вера в какие-то особые чувства, интуицию казалась сейчас Артему такой смешной, такой глупой и нелепой, что он, не удержавшись, хохотнул. Tutte queste fughe dalle proprie paure e fantasie paranoiche, l'eccessiva fiducia in alcune sensazioni speciali, l'intuizione, sembravano ad Artem così divertenti ora, così sciocche e ridicole, che non poteva fare a meno di ridere. Toda esta fuga dos seus próprios medos e fantasias paranóicas, a fé excessiva em alguns sentimentos especiais, a intuição, parecia agora tão engraçada para Artem, tão tola e ridícula, que ele não conseguia deixar de se rir. Туз, остановившийся рядом с ним, сначала глянул на него удивленно, а потом тоже вдруг расплылся в улыбке и засмеялся. Ace, che si era fermato accanto a lui, prima lo guardò sorpreso, poi improvvisamente sorrise e rise. Ás, que tinha parado ao seu lado, começou por olhar para ele com surpresa e, de repente, sorriu e riu-se. Хан недовольно смотрел на них и, в конце концов, сплюнул:

– Ну, что, весело? - So, is it fun? - Allora, è divertente? Хорошо здесь, правда? It's nice here, isn't it? È bello qui, vero? Тихо так, чисто, да? Quiet, clean, huh? È tranquillo, pulito, non è vero? – и зашагал один впереди. - and walked alone ahead. Только тогда до Артема дошло, что они всего шагов пятьдесят не добежали до станции, что в конце туннеля ясно виден свет. Solo allora Artem si rese conto che mancavano solo cinquanta passi alla stazione e che c'era una luce chiara alla fine del tunnel.

Хан ждал их у входа, стоя на железной лесенке. Он успел уже докурить начиненную чем-то самокрутку, пока они, похохатывая, совершенно расслабившись, одолели эти пятьдесят шагов. Aveva già terminato un'auto-rotazione ripiena di qualcosa, mentre loro, ridacchiando, completamente rilassati, percorrevano quei cinquanta passi.

Артем проникся за это время симпатией и сочувствием к хромающему и охающему сквозь смех Тузу, его мучил стыд за мысли, промелькнувшие в его голове там, сзади, когда Туз упал. Artem era diventato comprensivo e solidale con Ace, che zoppicava e strillava per le risate, ma si vergognava dei pensieri che gli erano balenati in mente quando Ace era caduto. Настроение было на редкость благодушное, и поэтому вид Хана, усталого, изможденного, разглядывающего их со странным презрением, оказался Артему немного неприятен. L'atmosfera era insolitamente bonaria, e quindi la vista di Khan, stanco, sparuto, che li guardava con uno strano disprezzo, fu un po' sgradevole per Artem.

– Спасибо! - Thank you! – громыхая сапогами по лесенке, протягивая руку для пожатия, Туз поднялся к Хану. - Salendo le scale con gli stivali e tendendo la mano per stringerla, Ace si avvicinò a Khan. – Если бы не ты… Вы… Тогда бы все, конец. - If it wasn't for you... You... Then that would have been it, the end. - Se non fosse stato per te... Tu... Allora sarebbe stata la fine, la fine. А… вы… не бросили. Спасибо! Я такого не забываю.

– Не стоит, – безо всякого энтузиазма отозвался Хан. - Non ne vale la pena", ha detto Khan senza entusiasmo.

– Почему вы за мной вернулись? - Why did you come back for me? - Perché sei tornato a cercarmi? – спросил бородатый. - The bearded man asked.

– Ты мне интересен как собеседник, – Хан швырнул окурок на землю и пожал плечами. – Вот и все.

Поднявшись чуть повыше, Артем понял, отчего Хан влез на платформу по лесенке, а не продолжил идти по путям. Salendo un po' più in alto, Artem si rese conto del motivo per cui Han era salito sulla piattaforma attraverso la scala anziché proseguire lungo i binari. Перед самым входом на Китай-Город пути были перегорожены грудой мешков с песком в человеческий рост высотой. За ними на деревянных табуретах восседали люди весьма серьезной наружности. Dietro di loro, su sgabelli di legno, sedevano uomini dall'aspetto molto serio. Коротко, под бокс стриженные головы, широченные плечи под потертой кожей свободных курток, изношенные спортивные штаны, похожие на униформу, – все это вроде бы и выглядело забавно, но отчего-то совсем не настраивало на веселый лад. Teste corte e squadrate, spalle larghe sotto la pelle consumata di giacche larghe, pantaloni sportivi logori come uniformi: tutto questo sembrava divertente, ma in qualche modo non creava affatto l'atmosfera di divertimento. За грудой мешков сидели трое, а на четвертом табурете лежала колода карт, и громилы размашисто бросали на него карты. Стояла такая ругань, что, вслушавшись, Артем так и не сумел вычленить из их разговора хотя бы одного приличного слова. C'erano così tante parolacce che, ascoltandoli, Artem non riuscì a estrarre una sola parola decente dalla loro conversazione.

Пройти на станцию можно было только через узенький проход и калитку, которой заканчивалась лесенка. Но там поперек дороги возвышалась еще более внушительная туша четвертого охранника. Артем окинул его взглядом: стрижка под ноль, водянисто-серые глаза, чуть свернутый набок нос, сломанные уши, оттягивающая книзу тренировочные штаны черная пистолетная рукоять – тяжелый «ТТ» засунут прямо за пояс, – и невыносимый запах перегара, сбивающий с ног и мешающий соображать. Artem lo guardò: capelli tagliati, occhi grigi e acquosi, naso un po' di traverso, orecchie rotte, un'impugnatura nera a pistola che gli tirava giù i pantaloni della tuta - una pesante TT infilata dietro la cintura - e un insopportabile odore di alcol che lo faceva cadere in piedi e gli rendeva difficile pensare.

– Ну че, блин? - What the fuck? – сипло протянул четвертый, оглядывая Хана и стоявшего за ним Артема с ног до головы. - The fourth one whimpered, looking at Han and Artem behind him from head to toe. - Il quarto uomo sibilò, guardando Han e Artem dietro di lui dalla testa ai piedi. – Туристы, блин? - Tourists, my ass? - Turisti un corno? Или челноки? Or shuttles?

– Нет, мы не челноки, мы странники, с нами нет никакого груза, – пояснил Хан.

– Странники – за… нники! - Wanderers are assholes! – срифмовал амбал и громко заржал. - The ambo rhymed and laughed loudly. – Слышь, Колян! Странники – за…ники! Wanderers are assholes! – повторил он, обернувшись к играющим. - He repeated, turning back to the players. - Ripeté, voltandosi verso i giocatori.

Там его поддержали. He was supported there. Хан терпеливо улыбнулся. Han smiled patiently.

Бык ленивым движением оперся одной рукой о стену, окончательно заслонив проход. Il toro appoggiò pigramente una mano alla parete, bloccando finalmente il passaggio.

– У нас тут эта… таможня, понял? - We're in the middle of customs, okay? – миролюбиво объяснил он. - Peacefully he explained. – Бабки нам тут башляют. - We got money coming in. - Abbiamo soldi in arrivo. Хочешь пройти – плати. Не хочешь – вали на…! If you don't want it, fuck off!

– С какой это стати? – пискнул было Артем возмущенно.

И зря. And for nothing.

Бык, наверное, даже не разобрал, что он сказал, но интонация ему не понравилась. Отодвинув Хана в сторону, он тяжело шагнул вперед и оказался с Артемом лицом к лицу. Pushing Han aside, he stepped forward heavily and found himself face to face with Artem. Опустив подбородок, он обвел парня мутным взглядом. Глаза у него были совершенно пустые и казались почти прозрачными, никаких признаков разума в них не обнаруживалось. Тупость и злость, вот что они излучали, и, с трудом выдерживая этот взгляд, моргая от напряжения, Артем чувствовал, как растут в нем страх и ненависть к существу, сидящему за этими мутными стекляшками и глядящему сквозь них на мир. Stupidità e rabbia, ecco cosa irradiavano e, resistendo a fatica a questo sguardo, sbattendo le palpebre per la tensione, Artem sentì crescere in sé la paura e l'odio per la creatura che sedeva dietro quegli occhiali torbidi e che attraverso di essi guardava il mondo.

– Ты че, блин?! - What the hell are you doing?! – угрожающе поинтересовался охранник.

Он был выше Артема больше чем на голову и шире его раза в три. He was more than a head taller than Artem and three times wider than him. Era più alto di Artem e tre volte più largo di lui. Артем припомнил рассказанную кем-то легенду о Давиде и Голиафе; жаль только, он запамятовал, кто из них был кто, но история кончалась хорошо для маленьких и слабых, и это внушало некоторый оптимизм. Artem recalled the legend of David and Goliath, and it was a pity that he had forgotten which of them was which, but the story had ended well for the small and weak, and that inspired some optimism. Artem ricordò la leggenda di Davide e Golia; era un peccato che avesse dimenticato chi dei due fosse, ma la storia era finita bene per i piccoli e i deboli, e questo ispirava un certo ottimismo.

– А ничего! - It's nothing! - Non è niente! – неожиданно для самого себя расхрабрился он. - he suddenly braved it. - All'improvviso ha sfidato la sorte.

Этот ответ почему-то расстроил его собеседника, и тот, растопырив короткие толстые пальцы, уверенным движением положил пятерню на лоб Артема. For some reason, this answer upset his interlocutor, and he spread out his short, thick fingers and placed his fingertip on Artem's forehead in a confident movement. Per qualche motivo questa risposta sconvolse il suo interlocutore, che allargò le dita corte e spesse e posò la mano sulla fronte di Artem con un movimento sicuro. Кожа на его ладони была желтой, заскорузлой и воняла табаком пополам с машинным маслом, но в полной мере ощутить всю гамму ароматов Артем не успел, потому что амбал толкнул его назад. The skin on his palm was yellow, scraggly and smelled of tobacco mixed with machine oil, but Artem didn't have time to feel the full range of flavors, because the ambo pushed him back. La pelle del palmo era gialla, scarmigliata e odorava di tabacco misto a olio di macchina, ma Artem non ebbe il tempo di sentire l'intera gamma di aromi, perché l'ambulanza lo spinse indietro.

Наверное, он не прикладывал особых усилий, но Артем пролетел метра полтора, сбил с ног стоявшего позади Туза, и они неуклюже повалились на мостик, а громила неторопливо вернулся на свое место. He probably didn't make much effort, but Artem flew about a meter and a half, knocked down Ace, who was standing behind him, and they clumsily fell on the bridge, and the bulky man leisurely returned to his seat. Но там его ждал сюрприз. But there was a surprise waiting for him there. Хан, сбросив поклажу на землю, стоял, расставив ноги и крепко сжимая в обеих руках автомат Артема. Khan, dopo aver lasciato cadere a terra il suo carico, rimase in piedi con le gambe divaricate e stringendo con forza il fucile automatico di Artem in entrambe le mani. Он демонстративно щелкнул предохранителем и тихим голосом, настолько не предвещавшим ничего хорошего, что даже у Артема, к которому его слова не относились, волосы встали дыбом, произнес: He defiantly clicked the fuse and in a quiet voice that did not bode well enough to make even Artem's hair stand on end, he said: Con sfida, fece scattare la miccia e, con voce pacata che non lasciava presagire nulla di buono per far rizzare i capelli anche ad Artem, disse:

– Ну, зачем же грубить? - Well, why be rude? - Perché essere scortesi?

И вроде ничего такого он не сказал, но барахтавшемуся на полу, пытавшемуся подняться на ноги, сгоравшему от обиды и стыда Артему эти слова показались глухим предупредительным рычанием, за которым может последовать стремительный бросок. E non sembrò dire nulla del genere, ma ad Artem, che si dimenava sul pavimento cercando di rimettersi in piedi, roso dall'offesa e dalla vergogna, quelle parole sembrarono un ringhio soffocato di avvertimento, che poteva essere seguito da un rapido impeto. Он встал, наконец, и сорвал с плеча свой старый автомат, нацелил его на обидчика, снял оружие с предохранителя и дернул затвор. Alla fine si alzò e si tolse dalla spalla il suo vecchio fucile automatico, lo puntò contro l'aggressore, tolse la sicura e tirò l'otturatore. Теперь он был готов нажать спусковой крючок в любой момент. Now he was ready to pull the trigger at any moment. Сердце билось учащенно, ненависть окончательно перевесила страх на весах его чувств, и он спросил у Хана: His heart was beating fast, hatred finally outweighed fear on the scales of his feelings, and he asked Han:

– Можно, я его? – и сам удивился своей готовности безо всяких колебаний взять и убить человека за то, что тот его толкнул. - and surprised himself by his own willingness to take a man without any hesitation and kill him for pushing him. - e si sorprese della sua stessa volontà di uccidere un uomo per averlo spinto senza alcuna esitazione. Потная бритая голова четко виднелась в ложбинке прицела, и соблазн нажать на курок был велик. The sweaty shaved head was clearly visible in the sight's recess, and the temptation to pull the trigger was great. La testa rasata e sudata era chiaramente visibile nell'incavo del mirino e la tentazione di premere il grilletto era grande. А потом будь что будет, главное сейчас завалить этого гада, умыть его собственной кровью. And then whatever happens, the main thing now is to kill this bastard, to wash him in his own blood. E poi, qualunque cosa accada, l'importante è uccidere il bastardo, lavarlo con il suo stesso sangue.

– Шухер! - Shoo! - Sciò! – заорал опомнившийся бык. - gridò il toro che era tornato in sé.

Хан, молниеносным движением вырвав из-за его пояса пистолет, скользнул в сторону и взял на мушку повскакивавших со своих мест «таможенников». Khan, con un movimento fulmineo, estrasse la pistola dalla cintura, scivolò di lato e prese di mira i "doganieri" che erano balzati in piedi dai loro posti.

– Не стреляй! – успел он крикнуть Артему, и ожившая было картина снова замерла: застывший с поднятыми руками бык на мостике и недвижимый Хан, целящийся в троих громил, не успевших расхватать свои автоматы из стоящей рядом пирамиды. - Fece in tempo a gridare ad Artem e l'immagine che si era materializzata si congelò di nuovo: il toro sul ponte con le braccia alzate e l'immobile Khan che mirava ai tre sgherri che non avevano fatto in tempo a prendere i fucili automatici dalla piramide in piedi accanto a lui.

– Не надо крови, – спокойно и веско сказал Хан, не прося, а скорее приказывая. - No blood," Khan said calmly and forcefully, not a request but more of an order. – Здесь есть правила, Артем, – продолжил он, не спуская взгляда с трех картежников, застывших в нелепых позах. - Qui ci sono delle regole, Artem", continuò, mantenendo lo sguardo sui tre giocatori congelati in pose ridicole.

Кто-кто, а уж эти головорезы наверняка знали цену автомату Калашникова и его убойной силе на таком расстоянии, и потому не хотели вызывать сомнений в своей благонадежности у человека, державшего их на прицеле. Questi teppisti conoscevano il valore di un fucile d'assalto Kalashnikov e il suo potere di uccidere a tale distanza, e quindi non volevano causare dubbi sulla loro credibilità all'uomo che li aveva nel mirino.

– Их правила обязывают нас заплатить пошлину за вход. - Their rules require us to pay an entrance fee. Сколько составляет ваш сбор? How much is your fee? – спросил Хан.

– Три пульки со шкуры, – отозвался тот, что стоял на мостике.

– Поторгуемся? - Shall we bargain? – ехидно предложил Артем, наводя ствол автомата быку в район пояса.

– Две, – проявил гибкость тот, зло кося на Артема глазом, но не решаясь ничего предпринять.

– Выдай ему! - Give it to him! – велел Хан Тузу. - told Han Tuz. - ha detto Han Tuz. – Заодно расплатишься со мной. - You can pay me back at the same time.

Туз с готовностью запустил руку в недра своей дорожной сумки и, приблизившись к охраннику, отсчитал в его протянутую ладонь шесть блестящих остроконечных патронов. Ace readily ran his hand into the bowels of his traveling bag and, approaching the guard, counted out six shiny, pointed cartridges into his outstretched palm. Тот быстро сжал кулак и пересыпал патроны в оттопыренный карман своей куртки, а потом снова поднял руки и выжидающе посмотрел на Хана. Thoth quickly clenched his fist and transferred the ammunition into the detached pocket of his jacket, then raised his hands again and looked at Han expectantly.

– Пошлина уплачена? - Il dazio è stato pagato? – вопросительно поднял бровь Хан. - Han raised an eyebrow questioningly. - Han sollevò un sopracciglio interrogativo.

Бык угрюмо кивнул, не спуская взгляда с его оружия. Bull nodded sullenly, keeping his gaze on his weapon.

– Инцидент исчерпан? - Is the incident over? – уточнил Хан. - Han clarified.

Громила молчал. The thug was silent. Хан достал из запасного магазина, прикрученного изолентой к основному рожку, еще пять патронов и вложил их в карман охранника. Khan pulled five more rounds from a spare magazine screwed to the main horn with duct tape and put them in the guard's pocket. Khan estrasse altri cinque proiettili da un caricatore di riserva avvitato al corno principale con del nastro adesivo e li mise nella tasca della guardia. Они провалились, чуть звякнув, и вместе с этим звуком напряженная гримаса на лице быка разгладилась, оно снова обрело обычное лениво-презрительное выражение. They failed, jingling slightly, and with that sound, the tense grimace on the bull's face smoothed out, and it regained its usual lazy, contemplative expression. Non si accorsero, tintinnando leggermente, e con quel suono la smorfia tesa sul volto del toro si appianò e riacquistò la sua solita espressione pigra e contemplativa.

– Компенсация за моральный ущерб, – объяснил Хан, но эти слова не произвели никакого впечатления. - Risarcimento per danni morali", spiegò Han, ma le parole non fecero alcuna impressione.

Скорее всего, бык просто не понял их, как не понял и предыдущего вопроса. Он догадывался о содержании мудреных высказываний Хана по его готовности пользоваться деньгами и силой; этот язык он понимал прекрасно и, наверное, только на нем и говорил.

– Можешь опустить руки, – сказал Хан и осторожно поднял ствол вверх, снимая игроков с прицела. - You can put your hands down," Han said and gently raised the barrel up, taking the players out of his sights.

Так же поступил и Артем, но руки его нервно подрагивали, и он готов был в любой момент поймать бритый череп громилы на мушку. Artem did the same, but his hands trembled nervously, and he was ready at any moment to catch the shaven skull of the bully at gunpoint. Этим людям он не доверял. These people he didn't trust. Однако волнения его оказались напрасными: расслабленно опустив руки, громила буркнул остальным, что все нормально и, прислонившись спиной к стене, принял наигранно-равнодушный вид, пропуская странников мимо себя на станцию. However, his worries were in vain: relaxed lowering his hands, the bulky man muttered to the others that everything was normal and, leaning back against the wall, took a playfully indifferent look, letting the travelers pass by him into the station. Поравнявшись с ним, Артем набрался-таки наглости, чтобы посмотреть ему в глаза, но бык вызова не принял, он глазел куда-то в сторону. Artem ebbe il coraggio di guardarlo negli occhi, ma il toro non accettò la sfida, fissando da qualche parte.

Однако в спину Артем услышал брезгливое «Щ-щенок…» и смачный плевок на пол. However, in the back Artem heard a squeamish "Sh-puppy..." and a savory spit on the floor. Tuttavia, nel retro Artem sentì uno stridulo "Sh-puppy..." e un saporito sputo sul pavimento. Он хотел было обернуться, но Хан, шедший на шаг впереди, схватил его за руку и потащил за собой, так что Артем, с одной стороны, глушил в себе желание вырваться и все же вернуться к этому кажущемуся сейчас жалким типу, а с другой – получал отличное оправдание для стремлений иной своей половины, которая трусливо требовала немедленно убраться отсюда. Voleva girarsi, ma Khan, che era un passo avanti, gli afferrò il braccio e lo trascinò dietro di sé, cosicché Artem, da un lato, soffocava il suo desiderio di liberarsi e di tornare da questo tipo apparentemente patetico, e dall'altro, otteneva una scusa perfetta per le aspirazioni della sua altra metà, che vigliaccamente chiedeva di andarsene immediatamente.

Когда все они ступили на темный гранитный пол станции, сзади раздалось вдруг протяжное, с упором на растянутые гласные: As they all stepped onto the dark granite floor of the station, there was a sudden long, strained vowel sound from behind them: Mentre tutti mettevano piede sul pavimento di granito scuro della stazione, alle loro spalle si udì un improvviso suono di vocali lunghe e tese:

– Э?э… Во?лыну ве?рни! - Eh? Eh... Wo?lynu ve?rni! - Eh? Eh... Wo'lynu ve? rni!

Хан остановился, вытряс из обоймы отобранного «ТТ» продолговатые патроны с закругленными пулями, вставил магазин обратно и швырнул его быку. Khan stopped, shook the oblong rounded bullets out of the clip of the selected TT, put the magazine back in and tossed it to the bull. Khan si fermò, estrasse i proiettili oblunghi e arrotondati dal caricatore del TT selezionato, lo rimise dentro e lo gettò al toro. Тот довольно ловко поймал пистолет в воздухе и привычно засунул его в штаны, недовольно наблюдая, как Хан рассыпает извлеченные патроны по полу. Afferrò abilmente la pistola a mezz'aria e la infilò abitualmente nei pantaloni, osservando a malincuore Han che spargeva le cartucce estratte sul pavimento.

– Извини, – развел руками Хан, – профилактика. Так это называется? Is that what it's called? – подмигнул он Тузу.

Китай-Город отличался от прочих станций, где Артему приходилось бывать: он был не трехсводчатый, как ВДНХ, а представлял собой один большой зал с широкой платформой, по краям которой шли пути, и это создавало чуть тревожное ощущение необычного простора. Kitay-Gorod era diversa dalle altre stazioni in cui Artem era stato: non era a tre volte come la VDNKh, ma era un'unica grande sala con un'ampia piattaforma, con i binari che correvano lungo i bordi, e questo creava un senso un po' inquietante di insolita spaziosità. Помещение было беспорядочно освещено болтающимися там и сям несильными грушевидными лампочками, костров в нем не горело совсем, очевидно, здесь это не разрешалось. В центре зала, щедро разливая вокруг себя свет, сияла белая ртутная лампа – настоящее чудо для Артема. Al centro della stanza, una lampada a mercurio bianca - un vero miracolo per Artem - brillava al centro della stanza, spargendo generosamente luce intorno a sé. Но бедлам, творившийся вокруг него, так отвлекал внимание, что даже на этой диковине он не смог задержать взгляд дольше, чем на секунду. Ma la bolgia che si scatenava intorno a lui lo distraeva a tal punto che, anche per questa curiosità, non riusciva a trattenere lo sguardo per più di un secondo.

– Какая большая станция! - What a big station! – выдохнул он удивленно. - He exhaled in surprise.

– На самом деле ты видишь лишь половину, – сообщил Хан. - In fact, you can only see half of it," Han informed. – Китай-Город ровно в два раза больше. - Chinatown is exactly twice as big. - Chinatown è grande esattamente il doppio. О, это одно из самых странных мест в метро. Oh, this is one of the weirdest places on the subway. Questo è uno dei luoghi più strani della metropolitana. Ты слышал, наверное, что здесь сходятся пути разных линий. You've probably heard that this is where the paths of different lines converge. Вон те рельсы, что справа от нас, – это уже Таганско-Краснопресненская ветка. I binari alla nostra destra sono il ramo Tagansko-Krasnopresnenskaya. Трудно описать то сумасшествие и беспорядок, которые на ней творятся, а на Китай-Городе она встречается с твоей оранжевой, Калужско-Рижской, в происходящее на которой люди с других линий вообще отказываются верить. It's hard to describe the madness and disorder that goes on there, and at Kitay-Gorod it meets your orange Kaluzhsko-Rizhskaya, where people from other lines refuse to believe what's going on. È difficile descrivere la follia e il disordine che vi regnano, e a Kitay-Gorod incontra la vostra arancia, la Kaluzhsko-Rizhskaya, dove la gente delle altre linee si rifiuta di credere a ciò che sta accadendo. Кроме того, эта станция не принадлежит ни к одной из федераций, и ее обитатели полностью предоставлены сами себе. Inoltre, questa stazione non appartiene a nessuna federazione e i suoi abitanti sono completamente autonomi. Очень, очень любопытное место. Я называю ее Вавилоном. I call it Babylon. Любя, – добавил Хан, оглядывая платформу и людей, оживленно сновавших вокруг. Loving," Han added, looking around at the platform and the people who were bustling about. Amorevole", ha aggiunto Khan, guardando intorno alla piattaforma e alle persone che si affaccendavano.

Жизнь на станции кипела. Отдаленно это напоминало Проспект Мира, но там все было намного скромнее и организованнее. It was remotely reminiscent of Prospekt Mira, but there everything was much more modest and organized. Ricordava lontanamente la Prospekt Mira, ma lì tutto era molto più modesto e organizzato. Артему тут же вспомнились слова Бурбона о том, что в метро есть местечки получше, чем тот убогий базар, по которому они гуляли на Проспекте. Ad Artem vennero subito in mente le parole di Bourbon, secondo cui nel sottosuolo c'erano posti migliori dello squallido bazar che avevano attraversato sulla Prospect.

Вдоль рельсов тянулись бесконечные ряды лотков, вся платформа была забита тентами и палатками. Along the rails stretched endless rows of stalls, the entire platform was packed with tents and tents. File interminabili di bancarelle si estendevano lungo i binari, l'intera piattaforma era gremita di tende e tendoni. Некоторые из них были переделаны под торговые ларьки, в иных жили люди; на нескольких было намалевано «СДАЮ», там находились ночлежки для путников. Some of them had been converted into market stalls, others housed people; a few had "FOR SALE" painted on them and were lodgings for travelers. Alcune erano state trasformate in bancarelle del mercato, altre erano occupate da persone; alcune avevano la scritta "VENDESI" ed erano alloggi per i viaggiatori. С трудом пробираясь через толпу и озираясь по сторонам, Артем заметил на правом пути огромную серо-синюю махину поезда. Facendosi largo a fatica tra la folla e guardandosi intorno, Artem notò un enorme treno grigio-blu sul binario di destra. Однако состав был неполный, всего в три вагона. However, the train was incomplete, with only three cars. Tuttavia, il treno era incompleto, con solo tre vagoni.

На станции стоял неописуемый гвалт. Казалось, ни один из ее обитателей не умолкает ни на секунду и все время что-то говорит, кричит, поет, отчаянно спорит, смеется или плачет. Сразу из нескольких мест, перекрывая гомон толпы, неслась музыка, и это создавало несвойственное для жизни в подземельях праздничное настроение.

Нет, на ВДНХ тоже были свои любители попеть, но там все было иначе. No, anche la VDNKh aveva i suoi fan del canto, ma lì era diverso. Имелась у них, может, на всю станцию пара гитар, и иногда собиралась компания у кого-нибудь в палатке – отдохнуть после работы. They had maybe a couple of guitars for the whole station, and sometimes the company would gather in someone's tent to relax after work. Avevano forse un paio di chitarre per tutta la stazione, e a volte la compagnia si riuniva in una tenda per rilassarsi dopo il lavoro. Да еще, случалось, в заставе на трехсотом метре, где не надо до боли в ушах вслушиваться в шумы, летящие из северного туннеля. It happened to be in an outpost at three hundred meters, where you don't have to listen to the noises flying from the northern tunnel until your ears hurt. У костерка тихо пели под звон струн, но в основном о вещах, Артему не очень понятных: про войны, в которых он не принимал участия и которые велись по другим, странным правилам; про жизнь там, наверху, еще до. Cantavano tranquillamente al suono delle corde intorno al fuoco, ma soprattutto di cose che Artem non capiva: di guerre a cui non aveva preso parte e che venivano combattute secondo altre, strane regole; della vita lassù, anche prima.

Особенно запомнились песни про какой-то Афган, которые так любил Андрей, бывший морпех, хоть в этих песнях и не понять было почти ничего, кроме тоски по погибшим товарищам и ненависти к врагам. Especially remembered were the songs about some Afghanistan, which Andrei, a former marine, loved so much, although in these songs and could not understand almost nothing but the longing for dead comrades and hatred of enemies. Particolarmente ricordate erano le canzoni sull'Afghanistan, che Andrei, un ex marine, amava tanto, anche se in queste canzoni non si capiva quasi nulla, se non la nostalgia per i compagni morti e l'odio per i nemici. Но умел Андрей так спеть, что каждого слушавшего пробирало до дрожи в голосе и мурашек по коже. But Andrei knew how to sing in such a way that every listener could feel a tremor in his voice and goosebumps on his skin. Ma Andrei sapeva cantare così bene che ogni ascoltatore poteva sentire un fremito nella sua voce e la pelle d'oca sulla sua pelle.

Андрей пояснял молодым, что Афган – это такая страна, рассказывал о горах, перевалах, бурлящих ручьях, кишлаках, вертушках и цинках. Andrei explained to the young that Afghanistan is such a country, told about mountains, passes, bubbling streams, kishlaks, choppers and zinks. Что такое страна, Артем понимал довольно хорошо, не зря с ним Сухой занимался в свое время. What a country was, Artem understood quite well, it was not for nothing that Sukhoi had studied with him in his time. Artem sapeva bene cosa fosse un paese, non per niente Sukhoi aveva studiato con lui a suo tempo. Но если про государства и их историю Артем кое-что знал, то горы, реки и долины так и остались для него какими-то абстрактными понятиями, и слова, их обозначающие, вызывали в его воображении лишь воспоминания о выцветших картинках из школьного учебника по географии, который отчим принес ему из одного из своих походов. Ma se Artem sapeva qualcosa degli Stati e della loro storia, le montagne, i fiumi e le valli rimanevano per lui dei concetti astratti, e le parole che li designavano evocavano nella sua immaginazione solo il ricordo delle immagini sbiadite del libro di geografia della scuola, che il patrigno gli aveva portato da uno dei suoi viaggi.

Да и сам Андрей не был ни в каком Афгане, молод он был для этого, просто наслушался песен своих старших армейских друзей. And Andrei himself had never been in Afghanistan, he was too young for that, he just listened to the songs of his older army friends.

Но разве так играли на ВДНХ, как на этой странной станции? But was it played at VDNKh like this strange station? Ma è stato suonato alla VDNKh come questa strana stazione? Нет, песни задумчивые, печальные – вот что там пели, и, вспоминая Андрея и его грустные баллады, сравнивая их с веселыми и игривыми мелодиями, доносившимися из разных мест зала, Артем снова и снова удивлялся тому, какой разной, непохожей, оказывается, может быть музыка, до чего сильно она способна влиять на настроение. No, thoughtful, sad songs - that's what they sang, and remembering Andrei and his sad ballads, comparing them with cheerful and playful melodies, which came from different parts of the hall, Artem again and again was surprised at how different, dissimilar music can be, how much it can affect the mood. No, canzoni pensierose e tristi - ecco cosa cantavano, e ricordando Andrei e le sue ballate tristi, confrontandole con le melodie allegre e giocose che provenivano da diversi punti della sala, Artem si sorprendeva sempre di più di quanto la musica possa essere diversa e dissimile, di quanto possa influenzare l'umore.

Поравнявшись с ближайшими музыкантами, Артем невольно остановился и примкнул к небольшой кучке людей, прислушиваясь даже не столько к развеселым словам про чьи-то похождения по туннелям под дурью, сколько к самой музыке, и с любопытством разглядывая исполнителей. As he approached the nearest musicians, Artem involuntarily stopped and joined the small group of people, listening not so much to the cheerful words about someone's adventures in the tunnels under the dope, as to the music itself, and looking at the performers with curiosity. Их было двое: один, с длинными сальными волосами, перехваченными на лбу кожаным ремешком, одетый в какие-то невероятные разноцветные лохмотья, бренчал на гитаре, а другой, пожилой уже мужчина с солидной залысиной в видавших виды, много раз чиненных и перемотанных изолентой очках, в старом вылинявшем пиджачке, колдовал на каком-то духовом инструменте, который Хан назвал саксофоном.

Сам Артем ничего подобного раньше не видел, из духовых он знал только свирель – были у них умельцы, резавшие свирели из изоляционных трубок разных диаметров, но только на продажу: на ВДНХ свирели не любили. Artem stesso non aveva mai visto nulla di simile, e conosceva solo il fischietto - c'erano artigiani che tagliavano fischietti da tubi isolanti di diversi diametri, ma solo per la vendita: alla VDNKh non piacevano i fischietti. Ну и еще, пожалуй, немного похожий на саксофон горн, в который иногда трубили тревогу, если отчего-то барахлила обычно используемая для этого сирена. Forse c'era anche un corno simile a un sassofono, che a volte veniva usato per dare l'allarme se la sirena normalmente usata a questo scopo non funzionava.

На полу перед музыкантами лежал раскрытый футляр от гитары, в котором уже скопилось с десяток патронов, и когда распевавший во все горло длинноволосый выдавал что-нибудь особенно смешное, сопровождая шутку забавными гримасами, толпа тут же отзывалась радостным гоготом, раздавались аплодисменты, и в футляр летел еще патрон. Sul pavimento di fronte ai musicisti c'era una custodia per chitarra aperta, in cui si erano già accumulate una dozzina di cartucce, e quando un uomo dai capelli lunghi cantava a squarciagola qualcosa di particolarmente divertente, accompagnando la battuta con smorfie buffe, la folla rispondeva immediatamente con schiamazzi gioiosi, applausi e un'altra cartuccia volava nella custodia.

Песня про блуждания бедолаги закончилась, и волосатый прислонился к стене передохнуть, а саксофонист в пиджачке тут же принялся наигрывать какой-то незнакомый Артему, но, видимо, очень популярный здесь мотивчик, потому что люди зааплодировали, и еще несколько «пулек» блеснули в воздухе и ударились о вытертый красный бархат футляра. La canzone sulle peregrinazioni del poveretto finì, e l'uomo peloso si appoggiò al muro per riposare, e il sassofonista in giacca iniziò subito a suonare qualche motivo sconosciuto ad Artem, ma a quanto pare molto popolare qui, perché la gente applaudì, e qualche altro "proiettile" scintillò nell'aria e colpì il velluto rosso stropicciato della cassa.

Хан и Туз разговаривали о чем-то, стоя у ближайшего лотка, и не торопили пока Артема, а он смог бы, наверное, простоять тут еще час, слушая эти незамысловатые песенки, если бы вдруг все неожиданно не прекратилось. К музыкантам развинченной походкой приблизились две мощные фигуры, очень напоминавшие тех громил, с которыми им пришлось иметь дело при входе на станцию, и одетые схожим образом. I musicisti furono avvicinati da due figure possenti dall'andatura rigida, molto simili ai teppisti con cui avevano avuto a che fare all'ingresso della stazione, e vestiti in modo simile. Один из подошедших опустился на корточки и принялся бесцеремонно выгребать лежавшие в футляре патроны, пересыпая их в карман своей кожанки. Длинноволосый гитарист бросился к нему, пытаясь помешать, но тот быстро опрокинул его сильным толчком в плечо и, сорвав с него гитару, занес ее для удара, собираясь раскрошить инструмент об угол колонны. Il chitarrista dai capelli lunghi gli si fiondò addosso, cercando di fermarlo, ma lui lo fece rapidamente cadere con un forte spintone alla spalla e, strappandogli la chitarra, la portò in alto per un colpo, sul punto di sbriciolare lo strumento contro l'angolo di una colonna. Второй бандит без особых усилий прижимал к стене пожилого саксофониста, пока тот старался вырваться, чтобы помочь товарищу.

Из стоявших вокруг слушателей ни один не вступился за игравших. Толпа заметно поредела, а оставшиеся прятали глаза или делали вид, что рассматривают товар, лежащий на соседних лотках. Артему стало жгуче стыдно и за них и за себя, но вмешаться он не решался.

– Вы ведь уже приходили сегодня! - You've already been here today! – держась рукой за плечо, плачущим голосом доказывал длинноволосый. - holding his hand to his shoulder, the long-haired man proved in a weeping voice. - Portandosi la mano alla spalla, l'uomo dai capelli lunghi si lamentò con voce piangente.

– Слышь, ты! - Hey, you! Если у вас сегодня хороший день, значит, у нас тоже должен быть хороший, понял, блин? Se tu stai vivendo una buona giornata, allora anche noi dovremmo vivere una buona giornata, capisci cosa intendo? И вообще, ты мне тут не предъявляй, понял? In fact, don't charge me with anything, okay? Че, в вагон захотел, петух волосатый?! Vuoi salire in carrozza, cazzone peloso?! – заорал на него бандит, опуская гитару. Было ясно, что махал он ею больше для острастки. Era chiaro che lo sventolava più per divertimento che per altro.

При слове «вагон» длинноволосый сразу осекся и быстро замотал головой, не произнося больше ни слова. At the word "wagon," the long-haired man immediately faltered and quickly shook his head, not saying another word.

– То-то же… Петух! – с ударением на первом слоге подытожил громила, презрительно харкнув музыканту под ноги. - With emphasis on the first syllable summed up the bulky man, contemptuously spat under the musician's feet. - Con enfasi sulla prima sillaba, l'omone riassunse, sputando sprezzantemente ai piedi del musicista. Тот молча стерпел и это. The one silently bitching about that too. Убедившись, что бунт подавлен, оба быка неспешно удалились, выискивая следующую жертву. After making sure the riot was quelled, the two bulls slowly moved away, looking for their next victim. Dopo essersi assicurati che la rivolta fosse sedata, i due tori si sono allontanati con calma, alla ricerca della loro prossima vittima.

Артем растерянно огляделся по сторонам и обнаружил подле себя Туза, который, оказывается, внимательно наблюдал за этой сценой. Artem looked around confusedly and found Ace, who was watching the scene intently. Artem si guardò intorno confusamente e trovò accanto a sé Ace, che sembrava osservare attentamente la scena.

– Кто это? - Who's that? – спросил Артем недоуменно. - Artem asked perplexed.

– А на кого они похожи, по-твоему? - What do they look like to you? - Che aspetto hanno per voi? – поинтересовался Туз. - Ace inquired. – Обычные бандосы. - Regular gangbangers. Никакой власти на Китай-Городе нет, все контролируют две группировки. There is no authority in Chinatown, two factions control everything. Эта половина – под братьями-славянами. This half is under the Slavic brothers. Весь сброд с Калужско-Рижской линии собрался здесь, все головорезы. All the rabble from the Kaluzhsko-Rizhskaya line is here, all the thugs. В основном их называют калужскими, некоторые – рижскими, но ни с Калугой, ни с Ригой у них, понятно, ничего общего. They are mostly called Kaluga, some are called Riga, but understandably they have nothing in common with Kaluga or Riga. А вот там, видишь, где мостик, – он указал Артему на лестницу, уходящую направо и вверх приблизительно в центре платформы, – там еще зал, один в один на этот похожий. And over there, you see, where the bridge is, - he pointed Artem to the staircase, going to the right and up approximately in the center of the platform, - there is another hall, one in the same to this similar. E laggiù, vedi, dove c'è il ponte", indicò ad Artem una scala che andava a destra e in alto, più o meno al centro della piattaforma, "c'è un'altra sala, proprio come questa. Там творится такой же бардак, но хозяйничают там кавказцы-мусульмане – в основном азербайджанцы и чеченцы. Когда-то тут шла бойня, каждый стремился отхватить как можно больше. It was once a slaughterhouse, with everyone trying to grab as much as they could. В итоге поделили станцию пополам. Ended up splitting the station in half.

Артем не стал уточнять, что такое «кавказцы», решив, что это название, как и непонятные труднопроизносимые «чеченцы» с «азербайджанцами», является производным от неизвестных ему станций, откуда пришли эти бандиты.

– Сейчас обе банды ведут себя мирно, – продолжал Туз. - Right now, both gangs are behaving peacefully," Ace continued. – Обирают тех, кто вздумал остановиться на Китай-Городе, чтобы подзаработать, взимают пошлину с проходящих мимо. - They rob those who stop in Kitay-Gorod to earn money, they charge tolls from those passing by. - Derubano chi si ferma a Kitay-Gorod per guadagnare denaro, chiedono pedaggi a chi passa. В обоих залах плата одинаковая – три патрона, так что не имеет значения, откуда приходишь на станцию. The charge is the same in both halls - three patrons, so it doesn't matter where you come to the station from. Порядка здесь, конечно, никакого, ну, да им он и не нужен, только костры жечь не разрешают. Хочешь дури купить – на здоровье, спирта какого – в изобилии. Оружием здесь таким можно нагрузиться, что полметро снести потом – не проблема. Проституция процветает. Prostitution is thriving. Но не советую, – тут же добавил он и сконфуженно что-то пробормотал про личный опыт. Ma non lo consiglierei", aggiunse subito e borbottò qualcosa sull'esperienza personale.

– А что за вагон? - What kind of car? – спросил Артем. - Artem asked.

– Вагон-то? - A wagon? Это у них вроде штаба. It's kind of their headquarters. И если кто провинился перед ними, платить отказывается, денег должен или еще что, волокут туда. Там еще тюрьма и пыточная камера – яма долговая, что ли. There's also a prison and a torture chamber - a debtor's pit or something. C'è anche una prigione e una camera di tortura - una fossa dei debitori o qualcosa del genere. Лучше в нее не попадать. It's best to stay out of it. Голодный? Hungry? – перевел Туз разговор на другую тему. - Ace turned the conversation to another topic.

Артем кивнул. Artem nodded. Черт знает, сколько прошло уже с того момента, как они с Ханом пили чай и беседовали на Сухаревской. Без часов он совершенно потерял способность ориентироваться во времени. Without a watch, he had completely lost his ability to orient himself in time. Его походы через туннели, наполненные странными переживаниями, могли растянуться на долгие часы, а могли пролететь за считаные минуты. Le sue escursioni nei tunnel, piene di strane esperienze, potevano durare lunghe ore o volare in pochi minuti. Кроме того, в туннелях ход времени вообще мог отличаться от обычного. Also, in the tunnels, the passage of time might have been different from normal time in general. Inoltre, nelle gallerie, lo scorrere del tempo potrebbe essere stato diverso dal tempo normale in generale.

Как бы то ни было, есть хотелось. Anyway, I was hungry. Comunque, avevo fame. Он осмотрелся. He looked around. Si guardò intorno.

– Шашлык! Горячий шашлык! Hot kebab! – разорялся стоящий неподалеку смуглый торговец с густыми черными усами под горбатым носом. - A swarthy peddler with a thick black mustache under his hunched nose was raving.

Выговаривал он это довольно странно: не давалось ему твердое «л», и вместо «о» выходило все время «а». He pronounced it rather strangely: he could not give him a hard "l", and instead of "o" came out all the time "a". Артем и раньше встречал людей, говоривших с необычным произношением, но особого внимания на это он никогда не обращал. Artem had met people who spoke with unusual pronunciation before, but he had never paid much attention to it.

Слово Артему было знакомо, шашлыки на ВДНХ делали и любили. The word was familiar to Artem, shashliks were made and loved at VDNKh. Свиные, ясное дело. Pork, obviously. Но то, чем размахивал этот продавец, настоящий шашлык напоминало лишь очень отдаленно. В кусочках, насаженных на почерневшие от копоти шампуры, Артем, долго и напряженно всматриваясь, узнал наконец обугленные крысиные тушки со скрюченными лапками. Dopo un lungo e intenso esame, Artem riconobbe finalmente le carcasse di topo carbonizzate con le zampe arricciate nei pezzi, infilate in spiedini anneriti dalla fuliggine. Его замутило. He's a little muddled.

– Не ешь крыс? - You don't eat rats? – сочувствующе спросил его Туз. - Ace asked him sympathetically. – А вот они, – кивнул он на смуглого торговца, – свиней не жалуют. - But they," he nodded at the swarthy merchant, "don't like pigs. - Ma a loro", fece un cenno al mercante bruno, "non piacciono i maiali. Им Кораном запрещено. They are forbidden by the Koran. А это ничего, что крысы, – прибавил он, вожделенно оглядываясь на дымящуюся жаровню, – я тоже раньше брезговал, а потом привык. Жестковато, конечно, да и костлявые они, и кроме того, пованивает чем-то. It's a little stiff, of course, and they're bony, and besides, it smells like something. È un po' rigido, naturalmente, e loro sono ossuti, e inoltre ha un odore particolare. Но эти абреки, – он опять стрельнул глазами, – умеют крысятинку готовить, этого у них не отнять. But these abreks," he shot his eyes again, "know how to cook rat meat, you can't take that away from them. Ma questi Abrek", riprese, "sanno cucinare la carne di topo, non glielo si può togliere. Замаринуют в чем-то, она потом нежная становится, что твой порось. La marinano in qualcosa, è tenera come un maialino. И со специями!.. And spiced! А уж насколько дешевле! And how much cheaper! – нахваливал он.

Артем прижал ладонь ко рту, вдохнул поглубже и постарался думать о чем-нибудь отвлеченном, но перед глазами все время вставали почерневшие крысиные тушки, насаженные на вертел: железный прут вонзался в тело сзади и выходил из раскрытого рта.

– Ну, ты как хочешь, а я угощусь! - Well, whatever you want, I'll have one! - Beh, qualsiasi cosa tu voglia, te la offro io! А то присоединяйся. Why don't you join us? Oppure unisciti a noi. Всего-то три пульки за шампур! Only three bullets per skewer! – привел Туз последний аргумент и направился к жаровне.

Пришлось, предупредив Хана, обойти ближайшие лотки в поисках чего-то, более пригодного к употреблению. I had to, after warning Han, go around the nearby stalls in search of something more drinkable. Ho dovuto, dopo aver avvertito Han, fare il giro delle bancarelle più vicine alla ricerca di qualcosa di più bevibile. Артем исследовал всю станцию, вежливо отказывая навязчивым торговцам самогоном, разлитым во всевозможные склянки; жадно, но с опаской разглядывая соблазнительных полуобнаженных девиц, стоявших у приподнятых пологов палаток и призывно бросающих на прохожих цепкие взгляды, пусть вульгарных, но таких раскованных, свободных, не то что зажатые, прибитые суровой жизнью женщины ВДНХ; задерживаясь у книжных развалов, – так, ничего интересного. Artem explored the whole station, politely refusing the intrusive sellers of moonshine poured into all sorts of vials; greedily, but cautiously looking at the seductive half-naked girls standing at the raised canopies of the tents and invitingly throwing tenacious glances at passers-by, even if vulgar, but so relaxed, free, not like the women of VDNKh who were cramped, nailed down by the harsh life; lingering at the bookstalls, - well, nothing interesting. Artem esplorò l'intera stazione, rifiutando educatamente gli invadenti venditori di moonshine versato in ogni sorta di fiale; guardava con avidità, ma con cautela, le seducenti ragazze seminude che stavano sulle tettoie rialzate delle tende e lanciavano sguardi tenaci ai passanti, anche se volgari, ma così rilassati, liberi, non come le donne della VDNKh che erano anguste, inchiodate dalla vita dura; si soffermava alle bancarelle di libri, - beh, niente di interessante. Все больше дешевые, разваливающиеся книжонки карманного размера: про большую и чистую любовь – для женщин, про убийства и деньги – для мужчин. More and more cheap, crumbling pocket-sized books: about big and pure love for women, about murder and money for men. Sempre più libri tascabili, economici e fatiscenti: sull'amore grande e puro per le donne, sull'omicidio e sul denaro per gli uomini.

Платформа была шагов двести в длину – чуть больше, чем обычно. The platform was about two hundred paces long - a little more than usual. Стены и забавные, формой напоминающие гармошку колонны были облицованы цветным мрамором, в основном серо-желтоватым, местами чуть розовым. The walls and the funny, harmonica-shaped columns were lined with colored marble, mostly grayish-yellowish, a little pink in places. А вдоль путей станция была украшена тяжелыми чеканными листами потемневшего от времени желтого металла с выгравированными на них едва узнаваемыми символами ушедшей эпохи. And along the tracks, the station was decorated with heavy chased sheets of yellow metal darkened by time with barely recognizable symbols of a bygone era engraved on them.

Однако вся эта лаконичная красота сохранилась очень плохо, оставив после себя лишь печальный вздох, намек на прежнее великолепие: потолок потемнел от гари, стены были испещрены множеством надписей, сделанных краской и копотью, и примитивными, часто похабными рисунками; где-то оказались сколоты куски мрамора, а металлические листы были погнуты и исцарапаны.

Посередине зала, с правой стороны, через один короткий пролет широкой лестницы, за мостиком виднелся второй зал станции. In the middle of the hall, on the right side, across one short flight of wide stairs, a second station hall could be seen beyond the bridge. Артем хотел было прогуляться и там, но остановился у железного ограждения, составленного из двухметровых секций, как на Проспекте Мира. Artem wanted to walk there too, but stopped at an iron fence made of two-meter sections, like on Prospekt Mira.

Возле узкого прохода стояли, облокотившись о забор, несколько человек. There were several people standing near the narrow passage, leaning against the fence. С Артемовой стороны – привычные уже бульдозеры в тренировочных штанах. On Artem's side are the familiar bulldozers in sweatpants. С противоположной – смугловатые усатые брюнеты, не таких впечатляющих размеров, но тоже совсем не располагающего к шуткам вида. On the opposite side were swarthy mustachioed brunettes, not as impressive in size, but not at all humorless either. Один из них зажимал между ног автомат, а у другого из кармана торчала пистолетная рукоять. Бандиты мирно беседовали друг с другом, и совсем не верилось, что когда-то между ними была вражда. The bandits were talking peacefully to each other, and it was not at all believable that there had ever been enmity between them. Они сравнительно вежливо разъяснили Артему, что переход на смежную станцию будет стоить ему два патрона, и столько же ему придется отдать, если потом он захочет вернуться обратно. They explained to Artem, relatively politely, that going to the adjacent station would cost him two cartridges, and the same amount he would have to give back if he wanted to go back later. Наученный горьким опытом, Артем не стал оспаривать справедливость этой пошлины и просто отступился. Having learned from bitter experience, Artem did not challenge the fairness of this fee and simply gave up.

Сделав круг, внимательно изучая ларьки и развалы, он вернулся к тому краю платформы, на который они пришли. After making a circle, scrutinizing the stalls and crumbles, he returned to the edge of the platform they had come to. Обнаружилось, что здесь зал не заканчивался: наверх вела еще одна лестница, поднявшись по которой, он ступил в недлинный холл, рассеченный пополам точно таким же забором с кордоном. Тут, видимо, пролегала еще одна граница между двумя владениями. Here, apparently, lay another boundary between the two domains. А справа он, к своему удивлению, заметил настоящий памятник – вроде тех, что приходилось видеть на картинках города, но изображавший не человека в полный рост, как это было на фотографиях, а только его голову.

Но какой большой была эта голова! But how big that head was! Не меньше двух метров в высоту… Хоть и загаженная чем-то сверху, к тому же придурковато блестевшая отполированным от частых хватаний носом, она все равно внушала почтение и даже немного устрашала. Sebbene fosse crivellato da qualcosa dall'alto e avesse un luccichio da seghettatura sul naso lucidato dalle frequenti prese, era ancora rispettabile e persino un po' intimidatorio. На ум лезли фантазии о гигантах, один из которых лишился в бою головы, и теперь она, залитая в бронзу, украшала собою мраморные холлы этого маленького Содома, вырубленного глубоко в земной толще, чтобы спрятаться от всевидящего ока Господня и избежать кары. Лицо отрубленной головы было печально, и Артем заподозрил сначала, что она принадлежит Иоанну Крестителю из Нового Завета, который ему как-то пришлось листать. Но потом решил, что, судя по масштабам, речь скорее идет об одном из героев недавно припомненной им истории про Давида и Голиафа, который был большой и сильный, буквально великан, но в итоге все же оказался обезглавлен. Никто из сновавших вокруг обитателей так и не смог объяснить ему, кому же именно принадлежала отсеченная голова, и это его немного разочаровало.

Зато рядом с памятником он набрел на чудесное место – настоящий ресторан, устроенный в просторной чистой палатке такого приятного, родного темно-зеленого цвета, как у них на станции. But near the monument he came across a wonderful place - a real restaurant, set up in a spacious clean tent of such a pleasant, native dark green color, as they had at the station. Внутри – пластиковые муляжи цветов с матерчатыми листьями по углам, непонятно зачем они здесь, но красиво, и пара аккуратных столиков со стоящими на них масляными лампадками, затопляющими палатку уютным, неярким светом. И еда… Пища богов: нежнейшее свиное жаркое с грибами – во рту тает, у них такое делали только по праздникам, но так вкусно и изысканно никогда не получалось. And the food... Food of the gods: tender pork roast with mushrooms - it melts in your mouth, they did it only on holidays, but it was never so delicious and exquisite. E il cibo... Cibo degli dei: tenero arrosto di maiale con funghi - si scioglie in bocca, lo facevano solo nei giorni di festa, ma non era mai stato così gustoso e squisito.

Люди вокруг сидели солидные, респектабельные, хорошо и со вкусом одетые, видно, крупные торговцы. The people around sat solid, respectable, well and tastefully dressed, apparently large merchants. Аккуратно разрезая поджаренные до хрустящей корочки, сочащиеся ароматным горячим жиром отбивные, они неспешно отправляли небольшие кусочки в рот и негромко, чинно беседовали друг с другом, обсуждая свои дела и изредка бросая на Артема вежливо-любопытные взгляды.

Дорого, конечно, – пришлось выдавить из запасного рожка целых пятнадцать патронов и вложить их в широкую ладонь толстяка-трактирщика, а потом каяться, что поддался искушению, но в животе все равно было так приятно, покойно и тепло, что голос разума умиротворенно примолк.

И кружка бражки, мягкой, приятно кружащей голову, но не крепкой, не то что ядреный, мутный самогон в грязноватых бутылках и банках, от одного запаха которого слабели коленки. And a mug of booze, soft, pleasantly head-turning, but not strong, not like the poisonous, murky moonshine in dirty bottles and cans, the smell of which made my knees weak. E un boccale di alcol, morbido, piacevolmente stordente, ma non forte, non come il velenoso, torbido liquore in bottiglie e lattine sporche, il cui odore mi faceva tremare le ginocchia. Да, еще три патрона, но что такое три жалких патрона, если отдаешь их за пиалу искрящегося эликсира, примиряющего тебя с несовершенством этого мира и помогающего обрести гармонию?.. Yes, three more cartridges, but what are three measly cartridges if you give them up for a bowl of sparkling elixir that reconciles you to the imperfections of this world and helps you find harmony...?

Отпивая бражку маленькими глоточками, оставшись наедине с собой в тишине и покое впервые за последние несколько дней, Артем попытался восстановить в памяти произошедшие события и понять, чего же он добился и куда ему теперь идти. Sipping the brew in small sips, left alone with himself in peace and quiet for the first time in the last few days, Artem tried to reconstruct in his memory the events that had happened and to understand what he had achieved and where he should go now. Еще один отрезок намеченной дороги преодолен, и он опять оказался на перепутье.

Как богатырь в почти позабытых сказках из детства, таких далеких, что и не упомнишь уже, кто их рассказывал: то ли Сухой, то ли Женькины родители, то ли его собственная мать. Like a bogatyr in almost forgotten fairy tales from his childhood, so distant that one could not remember who told them: either Sukhoi, or Zhenka's parents, or his own mother. Больше всего Артему нравилось думать, что это он слышал от матери, и вроде даже выплывало на мгновенья из тумана ее лицо, и он слышал голос, читающий ему с тягучими интонациями: «Жили-были…» Most of all Artem liked to think that he had heard it from his mother, and it seemed that her face even floated out of the fog for a moment, and he heard a voice reading to him with lingering intonations: "Once upon a time..."

И вот, как тот самый сказочный витязь, стоял он теперь у камня, и лежали перед ним три дороги: на Кузнецкий Мост, до Третьяковской и до Таганской. And now, like that fabulous knight, he stood by the stone, and there were three roads before him: to Kuznetsky Most, to Tretyakovskaya and to Taganskaya. Он смаковал пьянящий напиток, телом овладевала блаженная истома, думать совсем не хотелось, и в голове крутилось только: «Прямо пойдешь – жизнь потеряешь, налево пойдешь – коня потеряешь…» He savored the intoxicating drink, his body was in blissful exhaustion, he didn't want to think at all, and his mind was only spinning: "If you go straight, you will lose your life, if you go left, you will lose your horse..." Assaporava l'inebriante bevanda, il suo corpo era in beata spossatezza, non voleva pensare affatto, e nella sua testa riusciva solo a pensare: "Se vai dritto, perderai la vita, se vai a sinistra, perderai il cavallo...".

Это, наверное, могло бы продолжаться бесконечно: покой ему был необходим после всех переживаний. It probably could have gone on indefinitely: the peace he needed after all his experiences. На Китай-Городе стоило задержаться – осмотреться, порасспрашивать местных о дорогах; надо было и встретиться еще раз с Ханом, узнать, пойдет ли он с ним дальше, или их пути расходятся на этой странной станции. It was worth staying in Kitay-Gorod to look around, to ask the locals about the roads; it was also necessary to meet Khan again, to find out whether he would go on with him, or whether their paths diverged at this strange station.

Но вышло все совсем не так, как лениво планировал Артем, разморенно созерцая маленький язычок пламени, пляшущий в лампадке на столе.