Глава 19 Эльфийская агентура
Глава 19
Эльфийская агентура
— Выходит, день рождения получился у Рона не из лучших? — спросил Фред.
Был уже вечер, в больничном крыле стояла тишина — окна занавешены, зажжены лампы. Только одна койка и была здесь занята — Роном. Гарри, Гермиона и Джинни сидели вокруг неё, они провели весь день, ожидая снаружи, у двойных дверей, пытаясь заглянуть в них всякий раз, как кто-то входил в палату или выходил из неё. Внутрь мадам Помфри впустила их лишь в восемь часов вечера. Фред с Джорджем появились минут десять спустя.
— Да, совсем не так надеялись мы вручить ему наш подарок, — хмуро сказал Джордж, пристраивая на шкафчик рядом с койкой Рона большой свёрток.
— Что верно, то верно. Когда мы рисовали себе эту сцену, Рон был в ней живым-здоровым, — согласился Фред.
— Сидели себе в Хогсмиде, ждали случая удивить его… — продолжал Джордж.
— Вы были в Хогсмиде? — поднимая на них взгляд, спросила Джинни.
— Думали купить «Зонко», — мрачно ответил Фред. — Ну, знаешь, хогсмидский магазин волшебных шуток… Хотя какой теперь в этом смысл, если вас больше туда не отпускают по уикендам и покупать вы у нас всё равно ничего не можете… Да что сейчас об этом говорить!
Он пододвинул свой стул поближе к Гарри, вгляделся в бледное лицо Рона.
— Как же всё это произошло, Гарри?
Гарри пересказал ему историю, которую уже раз сто, как ему казалось, рассказывал Дамблдору, МакГонагалл, мадам Помфри, Гермионе и Джинни.
— Тут я засунул ему в рот безоар, дыхание выровнялось, Слизнорт побежал за помощью, появились МакГонагалл с мадам Помфри, они его сюда и притащили. Говорят, всё обойдётся. Мадам Помфри сказала, что Рону придётся полежать здесь примерно неделю, настой руты попить…
— Господи, какое счастье, что ты вспомнил о безоаре, — негромко сказал Джордж.
— Счастье, что он там оказался, — отозвался Гарри, которого каждый раз пробирала дрожь при мысли о том, что могло бы случиться, не найди он камушек.
Гермиона почти неслышно шмыгнула носом. Весь этот день она была необычайно тиха. Прилетев с белым лицом к больничному крылу и поймав Гарри, она потребовала, чтобы он рассказал ей о случившемся, но затем в нескончаемых разговорах Гарри и Джинни о том, как был отравлен Рон, почти не участвовала, просто стояла рядом с ними, испуганная, со стиснутыми зубами, пока их всех наконец не впустили в палату.
— Мама с папой знают? — спросил у Джинни Фред.
— Они его уже повидали, появились здесь час назад. Теперь сидят у Дамблдора, но скоро вернутся.
Все помолчали, глядя на Рона, забормотавшего что-то во сне.
— Выходит, яд был в вине? — негромко спросил Фред.
— Да, — сразу ответил Гарри. Он не мог думать ни о чём другом и рад был возможности обсудить всё снова. — Слизнорт разлил его и…
— А он не мог подсыпать что-нибудь в бокал Рона — так чтобы ты не заметил?
— Наверное, мог, — ответил Гарри, — да только зачем Слизнорту травить Рона?
— Понятия не имею, — нахмурившись, сказал Фред. — Ты не думаешь, что он просто перепутал бокалы? А отравить собирался тебя?
— А Гарри Слизнорту зачем травить? — спросила Джинни.
— Не знаю, — сказал Фред, — но желающих отравить Гарри сейчас, наверное, немало, ведь так? Избранный и так далее.
— Ты думаешь, Слизнорт — Пожиратель смерти? — спросила Джинни.
— Всё может быть, — мрачно ответил Фред.
— На него могли наложить заклятие Империус, — сказал Джордж.
— А может, он тут и вовсе ни при чём, — заметила Джинни. — Яд мог оказаться в бутылке, и тогда он, скорее всего, предназначался для самого Слизнорта.
— Да кому это нужно — Слизнорта убивать?
— Дамблдор считает, что Волан-де-Морт хотел привлечь Слизнорта на свою сторону, — проговорил Гарри. — До того как перебраться в Хогвартс, Слизнорт целый год скрывался. И… — Он подумал о воспоминаниях, которые Дамблдору так и не удалось вытянуть из Слизнорта, — и, может быть, Волан-де-Морт хочет убрать его с дороги, может быть, он думает, что Слизнорт способен оказаться полезным Дамблдору.
— Но ты же сказал, что Слизнорт собирался подарить эту бутылку Дамблдору на Рождество, — Напомнила ему Джинни. — И значит, отравитель вполне мог нацелиться на Дамблдора.
— В таком случае отравитель плохо знает Слизнорта, — сказала Гермиона, впервые за несколько часов открывая рот; голос её звучал так, словно она сильно простужена. — Всякий, кто знает его, знает и то, что такую вкуснятину он, скорее всего, оставит себе.
— Ер-ми-наа, — неожиданно прохрипел Рон. Все мгновенно умолкли, с тревогой глядя на него, однако Рон, неразборчиво побормотав, просто-напросто захрапел.
Дверь палаты распахнулась, заставив всех, кто сидел в ней, подпрыгнуть: к ним широким шагом приближался Хагрид — волосы спрыснуты дождём, полы длинной бобровой шубы хлопают его сзади по ногам, в руке арбалет. Хагрид оставлял за собой цепочку грязных следов, и каждый был размером с дельфина.
— Целый день в Лесу проторчал! — отдуваясь, сообщил он. — Арагогу хуже стало, я ему книжку читал. Потом, думаю, дай-ка всё-таки пообедаю, тут профессор Стебль мне про Рона и сказала! Как он?
— Неплохо, — ответил Гарри. — Говорят, всё обойдётся.
— Не больше шести посетителей одновременно! — выскакивая из своего кабинета, провозгласила мадам Помфри.
— Хагрид как раз шестой, — заметил Джордж.
— А… ну да… — сказала мадам Помфри, похоже, считавшая Хагрида — по причине его роста — за нескольких человек сразу. Чтобы скрыть замешательство, она торопливо вытащила волшебную палочку и устранила оставленные лесничим грязные следы.
— Ну прям не верится, — хрипло сказал Хагрид, глядя на Рона и покачивая огромной косматой головой. — Не верится, и всё тут… Вы только гляньте, лежит здесь… Кто ж это ему зла-то пожелал, а?
— Об этом у нас и шёл сейчас разговор, — ответил Гарри. — Мы не знаем.
— Может, кто против гриффиндорской команды по квиддичу зуб отрастил? — встревоженно спросил Хагрид. — Сперва Кэти, нынче Рон…
— Не могу себе представить человека, которому пришло бы в голову перебить всю команду, — сказал Джордж.
— Вуд, если бы знал, что это сойдёт ему с рук, точно мог укокошить всех слизеринцев до единого, — справедливости ради отметил Фред.
— Ну, насчёт квиддича я не уверена, а вот связь между этими покушениями, по-моему, существует, — тихо сказала Гермиона.
— Это какая же? — спросил Фред.
— Во-первых, оба предполагали смертельный исход, до которого дело не дошло только благодаря чистой случайности. А во-вторых, ни яд, ни ожерелье так и не попали к тому, для кого они предназначались. Конечно, — задумчиво прибавила Гермиона, — это делает тех, кто стоит за покушениями, ещё более опасными. Им, судя по всему, безразлично, сколько людей они прикончат, пока не доберутся до своей настоящей жертвы.
Прежде чем кто-либо успел отреагировать на это зловещее заявление, двери опять распахнулись и в палату торопливо вошли мистер и миссис Уизли. При первом посещении Рона они успели только увериться, что он поправится, теперь же миссис Уизли подошла к Гарри и крепко обняла его. — Дамблдор рассказал нам про безоар, про то, что ты спас Рона, — с трудом сдерживая рыдания, пролепетала она. — Ах, Гарри, ну что тут скажешь? Ты спас Джинни… спас Артура… а теперь спас и Рона…
— Да нет, я же не… — смущённо пробормотал Гарри.
— Если подумать, так половина нашей семьи обязана тебе жизнью, — придушенным голосом произнесла миссис Уизли. — Я могу сказать только одно: день, когда Рон надумал занять в «Хогвартс-экспрессе» одно купе с тобой, был счастливым для нас днём, Гарри.
Придумать ответ на эти слова Гарри не удалось, он почти обрадовался, когда мадам Помфри снова напомнила, что больше шести посетителей к Рону не допускается. Гарри и Гермиона сразу же встали, намереваясь уйти, да и Хагрид решил составить им компанию — пусть с Роном побудут родные.
— Страшное дело, — пророкотал в бороду лесничий, когда они втроём направились по коридору к мраморной лестнице. — Столько всякой новой охраны, а детишек всё едино губят… Дамблдор прямо болен от беспокойства. Он об этом молчок, но я же вижу…
— У него никаких идей на этот счёт нет, а, Хагрид? — с отчаянием в голосе спросила Гермиона.
— Идей у него штук сто, при его-то мозгах, — ответил преданный Хагрид. — Да только не знает он, кто эти бусы прислал, кто вино отравил, а то бы давно уж их переловил. Меня ведь что беспокоит, — он понизил голос и оглянулся (Гарри на всякий случай проверил, не затаился ли где-нибудь на потолке Пивз), — если тут на детишек охота пошла, так долго ли сам Хогвартс открытым останется? Опять как с Тайной комнатой, верно? Паника поднимется, родители станут детишек из школы забирать, а там и опомниться не успеешь, как попечители… — Хагрид умолк — мимо них невозмутимо проплыл призрак длинноволосой дамы, — а потом снова хрипло зашептал: — Как попечители начнут поговаривать, чтобы прикрыть нас насовсем.
— Неужели это возможно? — встревожилась Гермиона.
— А ты посмотри их глазами, — с горечью ответил Хагрид. — Посылать детишек в Хогвартс всегда было дело рискованное, так? Запираешь в одном месте сотни колдунов-недоростков, так уж жди всяких несчастных случаев. Да только когда их поубивать норовят, это совсем другая история. Чего ж удивляться, что Дамблдор так осерчал на Сне…
Хагрид замер на месте, и на лице его над спутанной чёрной бородой появилось знакомое виноватое выражение.
— Что? — быстро спросил Гарри. — Дамблдор рассердился на Снегга?
— Я так не говорил, — ответил Хагрид, но его испуганный вид выдавал беднягу с головой. — Ба, времени-то сколько, к полуночи, мне бы надо…
— Хагрид, почему Дамблдор рассердился на Снегга? — громко спросил Гарри.
— Чш-ш-ш! — нервно и сердито откликнулся Хагрид. — Не горлань так, Гарри, ты же не хочешь, чтобы меня с работы погнали? Хотя тебе, может, и всё едино, тебя ж теперь уход за маги…
— Хочешь, чтобы я почувствовал себя виноватым? Ну так ничего у тебя не выйдет, — твёрдо сказал Гарри. — Что натворил Снегг?
— Да не знаю я, Гарри, мне вообще их слушать не полагалось! Вышел я вчера вечером из Леса, слышу, разговаривают… ну это, спорят. Я им на глаза попадаться не хотел и вроде как пошёл себе потихоньку, старался не слушать, да только они… ну, в общем, горячились, а уши-то не заткнёшь.
— И что? — поторопил Гарри виновато перебиравшего огромными ступнями Хагрида.
— Я просто слышал, как Снегг сказал: мол, Дамблдору много чего кажется само собой разумеющимся, а ему, Снеггу то есть, может, больше этого делать неохота…
— Делать что?
— Не знаю я, Гарри, вроде как Снеггу показалось, будто он малость перетрудился, вот и всё. Да только Дамблдор ему прямо сказал, что он, дескать, сам вызвался, так что тут и толковать не о чем. Строго так сказал. А после добавил что-то насчёт расследований, которые Снегг у себя в Слизерине ведёт. Так тут же ничего странного и нет! — торопливо добавил Хагрид, увидев, как Гарри и Гермиона обменялись многозначительными взглядами. — Всем деканам велено было порасспросить своих насчёт тех бус…
— Да, но ни с кем другим из них Дамблдор не ссорился, так? — сказал Гарри.
— Погоди. — Вконец смущённый Хагрид принялся вертеть в руках арбалет. Раздался громкий треск, арбалет разломился надвое. — Я знаю, что ты про Снегга думаешь, Гарри, да только не стоит видеть в этом больше, чем там есть.
— Осторожно! — коротко предупредила Гермиона.
Они обернулись как раз вовремя: на стене за ними вырастала тень Аргуса Филча, а следом из-за угла появился и он сам, сгорбленный, лязгающий от радостного предвкушения зубами.
— Ага! — запыхтел он. — Час поздний, а вы не спите, насидитесь теперь в школе после уроков!
— А вот и нет, — оборвал его Хагрид. — Они же со мной.
— Мне-то какая разница? — вызывающе поинтересовался Филч.
— Я, чёрт дери, учитель, разве нет, сквиб ты ползучий! — мгновенно вспыхнув, рявкнул Хагрид.
Послышалось отвратительное шипение — это Филч раздувался от гнева; тут же появилась Миссис Норрис и принялась тереться о его костлявые лодыжки.
— Топайте отсюда, — краем рта сказал Хагрид.
Дважды просить не пришлось — Гарри с Гермионой ударились в бегство, слушая эхом отдававшиеся за их спинами громкие голоса Хагрида и Филча. Когда они свернули к башне Гриффиндора, навстречу им попался Пивз, радостно летевший к источнику криков, хихикая и скандируя:
Если где повздорят люди,
Кликни Пивза — драка будет!
Полная Дама уже похрапывала и нисколько не обрадовалась, когда её разбудили, но всё же, поворчав, отступила в сторону, позволив Гермионе и Гарри протиснуться в благодать тихой, пустой гостиной. Судя по всему, о случившемся с Роном знали пока немногие. Гарри почувствовал облегчение — расспросов ему на сегодня уже хватило. Гермиона, пожелав Гарри спокойной ночи, направилась к спальням девочек. Он же остался в гостиной, сидел у камина, глядя на потухающие угли.
Итак, Дамблдор повздорил со Снеггом. Несмотря на всё, что он сказал Гарри, несмотря на заявления, что Снеггу он доверяет полностью, Дамблдор, разговаривая со Снеггом, вышел из себя, решил, что тот прилагает недостаточно усилий, расследуя деятельность неких слизеринцев… Или только одного — Малфоя?
Может быть, Дамблдор сделал вид, будто подозрения Гарри кажутся ему пустыми, опасаясь, что Гарри наделает глупостей, попробует взять всё в свои руки? Не исключено и другое — Дамблдор не хотел, чтобы Гарри отвлекался от их уроков, от попыток вытянуть из Слизнорта воспоминания. А возможно, не считал правильным делиться с шестнадцатилетним своими подозрениями в отношении подчинённого…
— Ну вот и ты, Поттер!
Гарри испуганно вскочил на ноги, держа наготове волшебную палочку. Он был совершенно уверен, что в гостиной нет ни души, и не ожидал, что из дальнего кресла поднимется кто-то огромный. Впрочем, вглядевшись попристальнее, он понял, что перед ним Маклагген.
— Я ждал твоего возвращения, — сказал Маклагген, не обращая внимания на палочку Гарри. — Заснул, наверное. Слушай, я видел утром, как Уизли волокли в больницу. Похоже, к назначенной на следующую неделю игре он не поправится.
Гарри потребовалось не одно мгновение, чтобы понять, о чём идёт речь.
— А… ну да… квиддич, — протянул он, засовывая палочку за пояс джинсов и устало проводя рукой по волосам. — Да, к игре он может не поспеть.
— Ну тогда я смогу встать на ворота, правильно? — спросил Маклагген.
— Да, — ответил Гарри. — Да, пожалуй…
Возразить на это ему было нечего, в конце концов во время отборочных испытаний Маклагген показал второй результат.
— Отлично, — обрадовался Маклагген. — Так когда тренировка?
— Что? А, завтра вечером.
— Хорошо. Послушай, Поттер, нам стоило бы поговорить ещё до неё. У меня есть кой-какие соображения насчёт стратегии, может, ты сочтёшь их полезными.
— Ладно, — без всякого энтузиазма согласился Гарри. — Только давай ты мне о них завтра расскажешь. Видишь ли… я что-то устал сегодня…
Назавтра по школе разлетелась новость об отравлении Рона, но шума, подобного тому, что поднялся после покушения на Кэти, она не наделала. Похоже, все сочли это несчастным случаем, к тому же во время отравления Рон находился в кабинете преподавателя зельеварения, противоядие получил сразу, а значит, не особенно и пострадал. На деле гриффиндорцев куда больше интересовала предстоящая игра с Пуффендуем, многим хотелось увидеть, как Захария Смит, игравший у пуффендуйцев охотником, будет наказан за высказывания, которые он позволил себе во время первого матча со слизеринцами.
Между тем Гарри квиддич интересовал как никогда мало. Мысли о Драко Малфое быстро превращались у него в подобие мании. Справляясь при всякой возможности с Картой Мародёров, он время от времени делал по замку крюк, заглядывая туда, где находился Малфой, но ни за какими необычными занятиями застать его так и не смог. И при этом Малфой продолжал необъяснимым образом исчезать с карты.
Впрочем, времени на то, чтобы вплотную заняться этой загадкой, у Гарри не было — мешали тренировки, домашние задания, да ещё то обстоятельство, что теперь, куда бы он ни направлялся, за ним неотступно следовали Кормак Маклагген и Лаванда Браун.
Кто из них досаждает ему сильнее, Гарри решить так и не смог. Маклагген постоянно намекал, что вратарь команды из него получится лучший, чем из Рона, и что Гарри, который теперь регулярно видит его в игре, наверняка и сам так думает. Мало того, Маклагген критиковал всех остальных игроков и приставал к Гарри с детальными планами тренировок, так что Гарри не раз уже пришлось напомнить ему, кто в команде капитан.
А Лаванда то и дело подкатывалась к нему с разговорами о Роне, и эти разговоры Гарри находил не менее утомительными, чем разглагольствования Маклаггена о квиддиче. Поначалу Лаванда была страшно обижена, что никто не удосужился сообщить о том, что Рон попал в больницу («Я же всё-таки его девушка!»), но затем решила простить Гарри забывчивость и провести с ним ряд задушевных бесед, посвящённых чувствам Рона, — крайне тягостное испытание, без которого Гарри с большим удовольствием обошёлся бы.
— Послушай, почему бы тебе не поговорить обо всём этом с Роном? — спросил её Гарри после особенно долгих расспросов, охвативших собою всё — от точных слов, сказанных Роном по поводу её новой парадной мантии, до мнения Гарри о том, считает ли Рон свои отношения с Лавандой «серьёзными».
— Я бы и поговорила, но всякий раз, как я к нему прихожу, он спит! — раздражённо сообщила Лаванда.
— Вот как? — Гарри был удивлён, поскольку сам он при каждом посещении больничного крыла заставал Рона бодрствующим: друг рьяно интересовался новостями о ссоре Дамблдора и Снегга, с одной стороны, и норовил произнести как можно больше бранных слов о Маклаггене, с другой.
— А Гермиона Грейнджер к нему всё ещё заглядывает? — внезапно поинтересовалась Лаванда.
— По-моему, да. Так ведь они же друзья, верно? — испытывая неловкость, ответил Гарри.
— Друзья, не смеши меня! — презрительно процедила Лаванда. — Когда Рон стал встречаться со мной, она с ним неделями не разговаривала! Теперь-то она, конечно, хочет с ним помириться, он же стал таким интересным…
— По-твоему, получить яд, значит стать интересным? — спросил Гарри. — Как бы там ни было, извини, я должен уйти — вон Маклагген идёт, опять прицепится ко мне с разговорами о квиддиче. — И Гарри, бочком скользнув в притворявшуюся сплошной стеной дверь, коротким путём понёсся на урок зельеварения, куда, к счастью, ни Лаванда, ни Маклагген последовать за ним не могли.
В то утро, на которое была назначена игра с Пуффендуем, Гарри заскочил по пути на поле в больничное крыло. Рон был вне себя — мадам Помфри не разрешила ему пойти посмотреть матч, считая, что это может его перевозбудить.
— Так что там Маклагген? В какой он форме? — спросил Рон, забыв, по-видимому, что уже дважды задавал этот вопрос.
— Я же тебе говорил, — ответил Гарри, — будь он хоть игроком мирового класса, я бы его в команде держать не стал. Он всё время лезет ко всем с указаниями, считает, что, на какое место его ни поставь, он сыграет лучше любого из нас. Я просто жду не дождусь, когда смогу от него избавиться. Кстати, — прибавил Гарри, вставая и поднимая свою «Молнию», — ты не мог бы перестать притворяться спящим, когда к тебе приходит Лаванда? Она тоже меня, того и гляди, с ума сведёт.
— Ладно, — сконфуженно выдавил Рон.
— Не хочешь с ней больше встречаться, так скажи ей об этом, — посоветовал Гарри.
— Хорошо… Только это не так-то просто, — сказал Рон. Он помолчал, затем небрежно осведомился: — А Гермиона сюда перед игрой не заглянет?
— Нет, она уже отправилась с Джинни на поле.
— Ну да, — немного помрачнев, сказал Рон. — Ладно, удачи. Надеюсь, ты разгромишь Маклаг… то есть Смита.
— Постараюсь, — сказал Гарри и закинул метлу на плечо. — Пока, увидимся после матча.
Он торопливо шёл по пустым коридорам. В школе не было ни души — все либо уже сидели на стадионе, либо направлялись к нему. Гарри поглядывал в окна, мимо которых проходил, прикидывая, каков нынче ветер, и тут его внимание привлёк шум впереди. В сопровождении двух девочек к нему приближался Малфой. Обе девочки выглядели недовольными и надутыми.
Заметив Гарри, Малфой замер на месте, злорадно ухмыльнулся и снова двинулся вперёд.
— Куда это ты собрался? — резко спросил Гарри.
— Ага, Поттер, жди, вот так сию минуту всё тебе и расскажу, ведь это ж тебя касается! — ощерился Малфой. — Ты бы лучше поторопился, тебя там ждут, Избранный капитан, Мальчик, Который Всегда Побеждает или как там тебя теперь называют.
Одна из девочек захихикала. Гарри взглянул на неё, и она покраснела. Малфой, обогнув Гарри, тронулся дальше. Девочка и её подруга засеменили следом, все трое свернули за угол и скрылись из виду.
Гарри стоял как вкопанный, глядя им вслед. Ну хоть вой от злости! До игры оставались считанные минуты, а тут ему подворачивается крадущийся куда-то по опустевшей школе Малфой — подворачивается лучшая до сей поры возможность выяснить, что он задумал. Проходили секунды, а Гарри так и стоял, оцепенев, не отрывая глаз от угла, за которым исчез Малфой…
— Где ты был? — сердито спросила Джинни, когда Гарри влетел в раздевалку. Вся команда уже переоделась, загонщики Кут и Пикс нервно постукивали себя битами по икрам.
— Малфоя встретил, — тихо ответил Гарри, натягивая через голову красную мантию.
— И что?
— Хотел узнать, что он и две девочки делают в замке, когда все остальные здесь…
— И этим необходимо было заниматься именно сейчас?
— Так я вроде и не занимаюсь, — огрызнулся Гарри. Он взял «Молнию» и поправил очки. — Ладно, пошли!
И, не сказав больше ни слова, он вышел на поле, встреченный оглушительными криками и улюлюканьем. Ветра почти не было, по небу плыли редкие облачка, время от времени ослепительно вспыхивало солнце.
— Условия сложные! — обращаясь к команде, бодро объявил Маклагген. — Кут, Пикс, вам следует заходить со стороны солнца, чтобы противник не замечал вашего приближения…
— Капитан команды я, Маклагген, хватит поучать игроков, — сердито прервал его Гарри. — Шёл бы ты лучше к шестам!
Как только Маклагген удалился, Гарри повернулся к загонщикам.
— Постарайтесь подлетать со стороны солнца, — неохотно сказал он.
Гарри обменялся рукопожатием с капитаном пуффендуйской команды, а затем по свистку мадам Трюк оттолкнулся от земли, взлетел выше своих игроков и пронёсся вдоль поля, отыскивая глазами снитч. Если поймать его пораньше, появится шанс вернуться в замок, добраться до Карты Мародёров и выяснить, чем занят Малфой…
— А вот и Смит с квоффлом, — отдаваясь эхом от земли, произнёс мечтательный голос. — В прошлый раз, как вы знаете, он комментировал игру, и в него врезалась Джинни Уизли. Скорее всего, намеренно, во всяком случае, так это выглядело со стороны. Смит очень грубо отзывался о Гриффиндоре, думаю, теперь, играя против него, он об этом сожалеет. — О, смотрите-ка, Джинни отобрала у него квоффл, она мне нравится, очень хорошая…
Гарри глянул вниз, на помост комментатора. Кто мог, пребывая в здравом уме, поручить комментировать матч Полумне Лавгуд? Однако даже с такой высоты ошибиться было невозможно — длинные, серовато-светлые волосы, ожерелье из пробок от сливочного пива… Сидевшая рядом с ней профессор МакГонагалл казалась слегка встревоженной — похоже, назначение Полумны на эту должность вызывало у неё серьёзные сомнения.
— Но теперь квоффл забирает у Джинни игрок команды Пуффендуя, крупный такой, никак не могу вспомнить его имя… Быкинс… нет, Бугайни…
— Скоткинс! — громко сказала профессор МакГонагалл. Зрители захохотали.
Гарри оглядывался, выискивая снитч, но никаких признаков его не видел. Мгновение спустя Скоткинс забил гол. Маклагген, крикливо отчитывавший Джинни за то, что она упустила квоффл, в результате прозевал большой красный мяч, пронёсшийся мимо его правого уха.
— Маклагген, займись своим делом и оставь игроков в покое! — взревел Гарри, сделав вираж и оказавшись лицом к лицу с вратарём.
— А ты бы мне пример показал! — крикнул в ответ красный, злой Маклагген.
— И вот Гарри Поттер ругается со своим вратарём, — безмятежно сообщила Полумна под радостные восклицания и гогот сидевших на трибунах пуффендуйцев и слизеринцев. — Не думаю, что это сильно поможет ему отыскать снитч, хотя, возможно, тут перед нами просто хитроумная уловка…
Гневно выругавшись, Гарри крутнулся на месте и вновь облетел поле, обшаривая глазами небо в поисках крошечного крылатого золотого мячика.
Джинни и Демельза забили по голу каждая, дав и своим одетым в красное с золотом болельщикам повод для восторга. Затем Скоткинс закатил ещё один, сравняв счёт, но Полумна этого словно и не заметила. Прозаические мелочи вроде счёта интересовали её на редкость мало, она старалась привлечь внимание зрителей к таким любопытным вещам, как необычная форма облака или вероятность того, что Захария Смит, неспособный удержать квоффл дольше одной минуты, страдает заболеванием, которое она назвала Немочью неудачника.
— Счёт семьдесят — сорок в пользу Пуффендуя! — рявкнула в рупор профессор МакГонагалл.
— Уже? — рассеянно удивилась Полумна. — О, посмотрите-ка! Вратарь Гриффиндора завладел битой одного из загонщиков.
Висевший в воздухе Гарри резко обернулся. И точно, Маклагген, по ведомым только ему причинам, выхватил у Пикса биту и теперь показывал ему, как следует отбивать бладжер, чтобы попасть им в уже приближавшегося Скоткинса.
— Отдай ему биту и вернись к шестам! — кидаясь к Маклаггену, завопил Гарри, но тот уже яростно замахнулся, целя битой по бладжеру — и послал его совсем не в том направлении.
Слепящая, тошнотворная боль… вспышка света… далёкие крики… чувство падения в глубокий колодец…
В следующий миг Гарри обнаружил, что лежит в тёплой и удобной постели и смотрит на лампу, отбрасывающую на тёмный потолок круг золотистого света. Он с трудом приподнял голову. Слева от него лежал кто-то очень знакомый — веснушчатый и рыжий.
— Рад, что ты заглянул ко мне, — с ухмылочкой сказал Рон.
Гарри заморгал, огляделся вокруг. Ну конечно, он в больнице. Небо за окном стало тёмно-синим, покрылось багровыми прожилками. С окончания матча прошло, наверное, уже несколько часов… И уже несколько часов как рухнула надежда припереть Малфоя к стенке. Голова казалась странно тяжёлой, Гарри поднял к ней руку и нащупал тюрбан из бинтов.
— Что со мной?
— Трещина в черепе, — ответила мадам Помфри, быстро приблизясь к нему и лёгким толчком заставив снова откинуться на подушки. — Ничего страшного, я её быстро залатала, однако ночь вам придётся провести здесь. В ближайшие несколько часов вы не должны перенапрягаться.
— Да не хочу я торчать здесь всю ночь, — сердито заявил Гарри, садясь и отбрасывая одеяло. — Мне нужно найти Маклаггена и отправить его на тот свет.
— Боюсь, как раз это и означает «перенапрягаться», — сообщила мадам Помфри, твёрдой на сей раз рукой возвращая Гарри в постель и угрожающе взмахивая волшебной палочкой. — Вы останетесь здесь, Поттер, пока я вас не выпишу, в противном случае, я вызову сюда директора школы.
И она скорым шагом удалилась в свой кабинет, а Гарри, гневно пыхтя, снова откинулся на подушки.
— Не знаешь, с каким счётом мы продулись? — сквозь зубы поинтересовался он у Рона.
— Знаю, а как же, — с извиняющейся интонацией ответил Рон. — Триста двадцать — шестьдесят.
— Блеск! — свирепея, воскликнул Гарри. — Просто блеск! Ну, попадись мне Маклагген в руки!
— Это ещё кто кому попадётся, — рассудительно заметил Рон. — Он же с тролля ростом. Я бы на твоём месте поискал у Принца хорошую порчу да напустил бы на него. И вообще, прежде чем ты отсюда выберешься, команда, скорее всего, сама с ним разберётся, она, знаешь, тоже не слишком рада…
В голосе Рона звучало плохо скрываемое ликование, Гарри ясно понимал, что сокрушительный провал Маклаггена его только радует. Гарри лежал, глядя в потолок, на круг света, недавно залатанный череп не то чтобы болел, но, казалось, приобрёл чрезмерную чувствительность.
— Я слышал отсюда комментарии, — дрогнувшим от веселья голосом сообщил Рон. — Надеюсь, Полумна теперь будет комментировать все игры… Немочь неудачника, это ж надо!
Гарри был ещё слишком сердит для того, чтобы увидеть в случившемся какие-либо смешные стороны, и фырканье Рона вскоре затихло.
— Пока ты валялся без памяти, сюда забегала Джинни, — после долгой паузы сказал Рон, и воображение Гарри тут же заработало в полную силу, нарисовав сцену, в которой Джинни, рыдая над его бесчувственным телом, признаётся в вечной любви к нему, а Рон их благословляет. — Она сказала, ты еле-еле поспел на игру. Что случилось? Отсюда-то ты довольно рано ушёл.
— А… — ответил Гарри, и сцена, стоявшая перед его внутренним взором, съёжилась до размеров точки. — Я встретил Малфоя, он крался куда-то с двумя девчонками, и вид у обеих был такой, словно они никуда с ним идти не хотят. Он уже второй матч по квиддичу пропускает. На прошлом его тоже не было, помнишь? — Гарри вздохнул. — Лучше бы я за ним проследил, всё равно игра закончилась полным провалом…
— Не дури! — резко возразил Рон. — Не можешь же ты пропускать матч только ради того, чтобы следить за Малфоем, ты как-никак капитан!
— Мне нужно выяснить, что он задумал, — ответил Гарри. — И не говори, что у меня просто воображение разыгралось после его разговора со Снеггом…
— Я этого и не говорил никогда. — Рон приподнялся на локте и сердито взглянул на друга. — Но ведь не существует правила, что строить здесь какие-то козни может только один человек! Ты малость помешался на Малфое, Гарри. Думать о том, чтобы пропустить матч ради слежки за ним…
— Я должен поймать его на месте преступления! — расстроенно сказал Гарри. — Сам подумай, ну куда он исчезает с Карты Мародёров?
— Да откуда мне знать! — ответил Рон.
Оба умолкли. Гарри, задумавшись, вглядывался в круг света на потолке…
Конечно, обладай он возможностями Руфуса Скримджера, он приставил бы к Малфою хвост, но, увы, команды мракоборцев в распоряжении Гарри не было. Он ненадолго задумался, не попробовать ли снова создать что-то вроде ОД, но при этом возникла бы одна проблема: всем придётся пропускать уроки, а у большинства очень плотное расписание.
От койки Рона поплыл негромкий, раскатистый храп. Вскоре из своего кабинета показалась мадам Помфри, на этот раз облачённая в домашний халат. Притвориться спящим дело самое простое — Гарри повернулся на бок и стал слушать, как с каждым взмахом её палочки на окнах сдвигаются шторы. Лампы потускнели, мадам Помфри вернулась в кабинет. Гарри услышал, как хлопнула дверь, и понял — она укладывается спать.
Это уже третий матч по квиддичу, размышлял в темноте Гарри, после которого он попадает в больницу. В прошлый раз он свалился с метлы из-за того, что вблизи поля появились дементоры, а ещё раньше неумёха профессор Локонс вытянул из его руки все кости… самое мучительное увечье, какое Гарри когда-либо получал. Он вспомнил, какую испытывал боль, когда кости заново отрастали в течение одной ночи, и как эту боль не облегчил даже неожиданный гость, появившийся в самый разгар…
Гарри резко сел, сердце его гулко забилось, головная повязка съехала набок. Вот же оно, решение: возможность проследить за Малфоем существовала. Как мог он забыть, почему не додумался раньше? !
Вопрос, правда, в том, как его вызвать? Что для этого нужно сделать?
Негромко, неуверенно Гарри сказал в темноту:
— Кикимер?
Раздался гулкий хлопок, безмолвную палату наполнили звуки возни, попискивание. Рон, вскрикнув, проснулся.
— Что такое…
Испугавшись, что мадам Помфри, того и гляди, выскочит из своего кабинета, Гарри торопливо направил на её дверь волшебную палочку и пробормотал: «Оглохни!» А затем перебрался в изножье кровати, чтобы получше разглядеть происходящее.
Посреди палаты катались по полу два эльфа-домовика — один в мятом коричневом свитере и нескольких шерстяных шапках сразу, другой — в набедренной повязке из грязной старой тряпицы. Ещё один громкий хлопок — и в воздухе над дерущимися эльфами появился полтергейст Пивз.
— От меня не укроешься, Потти! — возмущённо сообщил он и, ткнув пальцем в дерущихся, громко загоготал. — Ты посмотри на этих низких тварей, поцапались, а? И сразу друг дружку кус-кус да хряп-хряп…
— Кикимер не будет оскорблять Гарри Поттера в присутствии Добби, нет, не будет, иначе Добби Кикимеру сам рот заткнёт! — тонким голоском воскликнул Добби.
— …да дерутся-царапаются! — радостно вопил Пивз, швыряясь в эльфов кусочками мела, чтобы пуще их раззадорить. — Бей, круши!
— Кикимер будет говорить про хозяина что захочет, о да, тоже мне, хозяин, мерзкий друг грязнокровок, о, что сказала бы бедная хозяйка Кикимера…
Что именно сказала бы бедная хозяйка Кикимера, узнать никому не довелось, поскольку именно в этот миг Добби засадил узловатым кулачком Кикимеру в рот, выбив ему половину зубов. Гарри и Рон, спрыгнув с коек, растащили домовиков, хоть те и не оставляли попыток врезать друг другу кулаком или ногой. Пивз ещё и подзуживал их, кружа вокруг лампы и голося:
— Пальцы в нос ему втыкай, уши к чёрту отрывай…
Гарри нацелил на Пивза волшебную палочку и произнёс: «Обезъяз!» Пивз схватился за горло и вымелся вон из палаты, делая непристойные жесты, но не произнося ни слова, поскольку язык его только что приклеился к нёбу.
— Неплохо, — одобрительно сказал Рон, поднимая Добби повыше, чтобы его дёргающиеся конечности не смогли больше достать Кикимера. — Это что, ещё одно заклинание Принца?
— Угу, — ответил Гарри и завёл Кикимеру за спину одну из тощих ручонок. — Так вот, я запрещаю вам драться друг с другом! Тебе, Кикимер, запрещается драться с Добби. Добби, я понимаю, что не вправе тебе приказывать…
— Добби — свободный эльф-домовик, он подчиняется кому захочет, и Добби сделает всё, что скажет ему Гарри Поттер! — заявил Добби, по морщинистому лицу которого теперь катились, орошая свитер, слёзы.
— Тогда ладно, — сказал Гарри, и они с Роном выпустили эльфов — оба рухнули на пол, но продолжать драку не стали.
— Хозяин звал меня? — прокаркал Кикимер, отвешивая поклон, но при этом награждая Гарри взглядом, в котором явственно читалось пожелание мучительной смерти.
— Звал-звал, — ответил Гарри и глянул в сторону кабинета мадам Помфри — убедиться, что заклинание «Оглохни!» всё ещё сохраняет силу. Никаких признаков того, что она услышала шум, он не заметил. — У меня есть для тебя задание.
— Кикимер сделает всё, чего желает хозяин, — сказал Кикимер, поклонившись так низко, что губы его почти коснулись шишковатых пальцев ног, — потому как Кикимеру выбирать не приходится, но Кикимеру стыдно, что у него такой хозяин, да…
— Добби сам всё сделает, Гарри Поттер! — пропищал Добби, и его большие, как теннисные мячики, глаза наполнились слезами. — Добби почтёт за честь помочь Гарри Поттеру!
— Вообще-то говоря, пригодиться вы можете оба, — сказал Гарри. — Значит, так, мне нужно, чтобы вы проследили за Драко Малфоем.
Не обращая внимания на Рона, лицо которого отразило смесь недоумения и досады, Гарри продолжил:
— Мне нужно знать, где он бывает, с кем встречается и что делает. Я хочу, чтобы вы следили за ним круглые сутки.
— Будет исполнено, Гарри Поттер! — воскликнул Добби, и глаза его взволнованно вспыхнули. — И если Добби сделает что не так, Добби бросится вниз с самой высокой башни!
— В этом нет никакой нужды, — поспешил заверить его Гарри.
— Хозяин желает, чтобы я следил за самым молодым Малфоем? — прохрипел Кикимер. — Хозяин желает, чтобы я шпионил за чистокровным внучатым племянником моей прежней хозяйки?
— Вот именно, — ответил Гарри. Тут он сообразил, что задание это сопряжено для него с определённым риском, и решил сразу же себя обезопасить. — И тебе запрещается предупреждать его об этом, Кикимер, или давать ему знать, чем ты занимаешься, да и вообще разговаривать с ним, или писать ему записки, или… или связываться с ним каким бы то ни было способом. Ты понял?
Гарри ожидал ответа, и ему казалось, что он просто-таки видит, как Кикимер пытается отыскать лазейку в полученном приказе. Через секунду-другую Кикимер, к великому облегчению Гарри, отвесил ему ещё один глубокий поклон и с горьким негодованием сообщил:
— Хозяин всё предусмотрел, Кикимеру придётся подчиниться ему, даже если Кикимер предпочёл бы служить молодому Малфою, о да…
— Ну, значит, договорились, — сказал Гарри. — Будете докладывать мне регулярно, но появляйтесь, лишь убедившись, что рядом со мной нет посторонних. Рон с Гермионой не в счёт. И не говорите никому, чем занимаетесь. Просто прилипните к Малфою, как пара мозольных пластырей.
