Часть 7 Part 7

Она с нежностью смотрела на Минского, наматывая черные его кудри на свои сверкающие пальцы. She looked tenderly at Minsky, winding his black curls around her glittering fingers. Бедный смотритель! Poor caretaker! Никогда дочь его не казалась ему столь прекрасною; он поневоле ею любовался. Never had his daughter seemed to him so beautiful; he reluctantly admired her. «Кто там?» — спросила она, не подымая головы. "Who's there?" she asked without raising her head. Он все молчал. He remained silent. Не получая ответа, Дуня подняла голову... и с криком упала на ковер. Receiving no answer, Dunya raised her head ... and fell on the carpet with a cry. Испуганный Минский кинулся ее подымать и, вдруг увидя в дверях старого смотрителя, оставил Дуню и подошел к нему, дрожа от гнева. Frightened, Minsky rushed to pick it up and, suddenly seeing the old caretaker at the door, left Dunya and went up to him, trembling with anger. «Чего тебе надобно? “What do you need? — сказал он ему, стиснув зубы, — что ты за мною всюду крадешься, как разбойник? he said to him, clenching his teeth, “why are you following me everywhere like a robber?” или хочешь меня зарезать? Or do you want to kill me? Пошел вон!» — и, сильной рукою схватив старика за ворот, вытолкнул его на лестницу. Go away!" - and, with a strong hand, seizing the old man by the collar, pushed him onto the stairs.

Старик пришел к себе на квартиру. The old man came to his apartment. Приятель его советовал ему жаловаться; но смотритель подумал, махнул рукой и решился отступиться. His friend advised him to complain; but the caretaker thought, waved his hand, and decided to retreat. Через два дни отправился он из Петербурга обратно на свою станцию и опять принялся за свою должность. Two days later he set off from Petersburg back to his station and again took up his post. «Вот уже третий год, — заключил он, — как живу я без Дуни и как об ней нет ни слуху, ни духу. “For the third year already,” he concluded, “how I live without Dunya and how there is neither a rumor nor a spirit about her. Жива ли, нет ли, бог ее ведает. Whether she is alive or not, God knows. Всяко случается. Everything happens. Не ее первую, не ее последнюю сманил проезжий повеса, а там подержал, да и бросил. Not her first, not her last, was lured by a passing rake, and there he held her, and then abandoned her. Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу вместе с голью кабацкою. There are many of them in St. Petersburg, young fools, today in satin and velvet, and tomorrow, you'll see, sweeping the street along with the barn's scum. Как подумаешь порою, что и Дуня, может быть, тут же пропадает, так поневоле согрешишь да пожелаешь ей могилы...» Таков был рассказ приятеля моего, старого смотрителя, рассказ, неоднократно прерываемый слезами, которые живописно отирал он своею полою, как усердный Терентьич в прекрасной балладе Дмитриева. When you sometimes think that Dunya, perhaps, is disappearing right away, you involuntarily sin and wish her a grave ... ” Such was the story of my friend, the old caretaker, a story repeatedly interrupted by tears, which he picturesquely wiped away with his coat, like an zealous Terentyich in Dmitriev's beautiful ballad. Слезы сии отчасти возбуждаемы были пуншем, коего вытянул он пять стаканов в продолжении своего повествования; но как бы то ни было они сильно тронули мое сердце. These tears were partly aroused by the punch, of which he drew out five glasses in the continuation of his narration; but be that as it may, they touched my heart greatly. С ним расставшись, долго не мог я забыть старого смотрителя, долго думал я о бедной Дуне... Having parted with him, for a long time I could not forget the old caretaker, for a long time I thought about poor Dunya ...

Недавно еще, проезжая через местечко ***, вспомнил я о моем приятеле; я узнал, что станция, над которой он начальствовал, уже уничтожена. Not long ago, as I was passing through a small town *, I thought of my friend; I learned that the station he commanded had already been destroyed. На вопрос мой: «Жив ли старый смотритель?» — никто не мог дать мне удовлетворительного ответа. To my question: "Is the old caretaker still alive?" no one could give me a satisfactory answer. Я решился посетить знакомую сторону, взял вольных лошадей и пустился в село Н. Это случилось осенью. I decided to visit the familiar side, took free horses and set off for the village of N. This happened in the fall. Серенькие тучи покрывали небо; холодный ветер дул с пожатых полей, унося красные и желтые листья со встречных деревьев. Greyish clouds covered the sky; a cold wind blew from the reaped fields, blowing the red and yellow leaves from the trees on the way. Я приехал в село при закате солнца и остановился у почтового домика. I arrived at the village at sunset and stopped at the post house. В сени (где некогда поцеловала меня бедная Дуня) вышла толстая баба и на вопросы мои отвечала, что старый смотритель с год как помер, что в доме его поселился пивовар, а что она жена пивоварова. In the hallway (where poor Dunya once kissed me) a fat woman came out and answered my questions that the old caretaker had died a year ago, that a brewer had settled in his house, and that she was the brewer's wife. Мне стало жаль моей напрасной поездки и семи рублей, издержанных даром. I felt sorry for my wasted trip and the seven rubles spent for nothing. «Отчего ж он умер?» — спросил я пивоварову жену. Why did he die? I asked the brewer's wife. «Спился, батюшка», — отвечала она. “Drank too much, father,” she answered. «А где его похоронили?» — «За околицей, подле покойной хозяйки его». "Where was he buried?" - "Beyond the outskirts, near his late mistress." — «Нельзя ли довести меня до его могилы?» — «Почему же нельзя. "Couldn't you take me to his grave?" “Why not. Эй, Ванька! Hey, Vanka! полно тебе с кошкою возиться. you have enough to mess with the cat. Проводи-ка барина на кладбище да укажи ему смотрителеву могилу». Take the gentleman to the cemetery and show him the caretaker's grave. При сих словах оборванный мальчик, рыжий и кривой, выбежал ко мне и тотчас повел меня за околицу. At these words, a ragged boy, red-haired and crooked, ran out to me and immediately led me beyond the outskirts.

— Знал ты покойника? Did you know the dead man? — спросил я его дорогой. I asked him dear.

— Как не знать! - How not to know! Он выучил меня дудочки вырезывать. He taught me how to cut pipes. Бывало (царство ему небесное! It happened (heaven be upon him! ), идет из кабака, а мы-то за ним: «Дедушка, дедушка! ), comes from the tavern, and we follow him: “Grandfather, grandfather! орешков!» — а он нас орешками и наделяет. nuts! - and he gives us nuts. Все, бывало, с нами возится. Everything used to be messing with us.

— А проезжие вспоминают ли его? Do passers-by remember him?

— Да ноне мало проезжих; разве заседатель завернет, да тому не до мертвых. - Yes, not a few passers-by; Is the assessor wrapped up, but he is not dead. Вот летом проезжала барыня, так та спрашивала о старом смотрителе и ходила к нему на могилу. In the summer, a lady passed by, so she asked about the old caretaker and went to his grave.

— Какая барыня? - What lady? — спросил я с любопытством. I asked curiously.

— Прекрасная барыня, — отвечал мальчишка; — ехала она в карете в шесть лошадей, с тремя маленькими барчатами и с кормилицей, и с черной моською; и как ей сказали, что старый смотритель умер, так она заплакала и сказала детям: «Сидите смирно, а я схожу на кладбище». “Beautiful mistress,” the boy answered; - she rode in a carriage with six horses, with three small velvet and a nurse, and with a black pug; and as they told her that the old caretaker had died, she wept and told the children: "Sit still, and I will go to the cemetery." А я было вызвался довести ее. And I volunteered to bring her. А барыня сказала: «Я сама дорогу знаю». And the lady said: "I myself know the way." И дала мне пятак серебром — такая добрая барыня!.. And she gave me a nickel in silver - such a kind lady! ..

Мы пришли на кладбище, голое место, ничем не огражденное, усеянное деревянными крестами, не осененными ни единым деревцом. We came to a cemetery, a bare place, not fenced in anything, strewn with wooden crosses, not overshadowed by a single tree. Отроду не видал я такого печального кладбища. Never in my life have I seen such a sad cemetery.

— Вот могила старого смотрителя, — сказал мне мальчик, вспрыгнув на груду песку, в которую врыт был черный крест с медным образом. “Here is the grave of the old caretaker,” the boy told me, jumping onto a pile of sand, into which a black cross with a copper image was dug.

— И барыня приходила сюда? - And the lady came here? — спросил я. I asked.

— Приходила, — отвечал Ванька, — я смотрел на нее издали. - She came, - answered Vanka, - I looked at her from a distance. Она легла здесь и лежала долго. She lay down here and lay there for a long time. А там барыня пошла в село и призвала попа, дала ему денег и поехала, а мне дала пятак серебром — славная барыня! And there the lady went to the village and called the priest, gave him money and went, and she gave me a nickel in silver - a glorious lady! И я дал мальчишке пятачок и не жалел уже ни о поездке, ни о семи рублях, мною истраченных. And I gave the boy a nickel and no longer regretted either the trip or the seven rubles I had spent.