ГЛАВА III ГОСУДАРСТВО И РЕВОЛЮЦИЯ. ОПЫТ ПАРИЖСКОЙ КОММУНЫ 1871 ГОДА. АНАЛИЗ МАРКСА 1. В ЧЕМ ГЕРОИЗМ ПОПЫТКИ КОММУНАРОВ?

ГЛАВА III ГОСУДАРСТВО И РЕВОЛЮЦИЯ. ОПЫТ ПАРИЖСКОЙ КОММУНЫ 1871 ГОДА. АНАЛИЗ МАРКСА 1. В ЧЕМ ГЕРОИЗМ ПОПЫТКИ КОММУНАРОВ? WHAT IS THE HEROISM OF THE ATTEMPTS OF THE COMMUNERS? Известно, что за несколько месяцев до Коммуны, осенью 1870-го года, Маркс предостерегал парижских рабочих, доказывая, что попытка свергнуть правительство была бы глупостью отчаяния. It is known that a few months before the Commune, in the autumn of 1870, Marx warned the Parisian workers, arguing that an attempt to overthrow the government would be the folly of despair. Но когда в марте 1871-го года рабочим навязали решительный бой и они его приняли, когда восстание стало фактом, Маркс с величайшим восторгом приветствовал пролетарскую революцию, несмотря на плохие предзнаменования. But when in March 1871 a decisive battle was forced upon the workers and they accepted it, when the uprising became a fact, Marx greeted the proletarian revolution with the greatest enthusiasm, despite the bad omens. Маркс не уперся на педантском осуждении "несвоевременного" движения, как печально-знаменитый русский ренегат марксизма Плеханов, в ноябре 1905 года писавший в духе поощрения борьбы рабочих и крестьян, а после декабря 1905 года по-либеральному кричавший: "не надо было браться за оружие". Marx did not rest on a pedantic condemnation of the "untimely" movement, like Plekhanov, the infamous Russian renegade of Marxism, who in November 1905 wrote in the spirit of encouraging the struggle of workers and peasants, and after December 1905 shouted in a liberal way: "We should not have taken up arms ". Маркс, однако, не только восторгался героизмом "штурмовавших небо", по его выражению, коммунаров. Marx, however, not only admired the heroism of the "communards who stormed the sky," as he put it. В массовом революционном движении, хотя оно и не достигло цели, он видел громадной важности исторический опыт, известный шаг вперед всемирной пролетарской революции, практический шаг, более важный, чем сотни программ и рассуждений. In the mass revolutionary movement, although it did not reach its goal, he saw historical experience of tremendous importance, a well-known step forward in the world proletarian revolution, a practical step more important than hundreds of programs and arguments. Анализировать этот опыт, извлечь из него уроки тактики, пересмотреть на основании его свою теорию - вот как поставил свою задачу Маркс. To analyze this experience, to draw lessons of tactics from it, to revise one's theory on the basis of it - that is how Marx set his task.

Единственная "поправка" к "Коммунистическому Манифесту", которую счел необходимым сделать Марке, была сделана им на основании революционного опыта парижских коммунаров. The only "correction" to the "Communist Manifesto" that Marquet found it necessary to make was based on the revolutionary experience of the Paris Communards. Последнее предисловие к новому немецкому изданию "Коммунистического Манифеста", подписанное обоими его авторами, помечено 24-ым июня 1872-го года. The last preface to the new German edition of the Communist Manifesto, signed by both authors, is dated June 24, 1872. В этом предисловии авторы, Карл Маркс и Фридрих Энгельс, говорят, что программа "Коммунистического Манифеста" "теперь местами устарела". In this preface, the authors, Karl Marx and Friedrich Engels, say that the program of The Communist Manifesto is "now outdated in places". ... "В особенности - продолжают они - Коммуна доказала, что "рабочий класс не может просто овладеть готовой государственной машиной и пустить ее в ход для своих собственных целей""... Взятые во вторые кавычки слова этой цитаты заимствованы ее авторами из сочинения Маркса: "Гражданская война во Франции". ... "In particular - they continue - the Commune proved that "the working class cannot simply take possession of the ready-made state machine and set it in motion for its own purposes" "... The words of this quotation taken in second quotes are borrowed by its authors from the work Marx: Civil War in France. Итак, один основной и главный урок Парижской Коммуны Маркс и Энгельс считали имеющим такую гигантскую важность, что они внесли его, как существенную поправку к "Коммунистическому Манифесту". Thus, one basic and main lesson of the Paris Commune was considered by Marx and Engels to be of such gigantic importance that they introduced it as an essential amendment to the Communist Manifesto. Чрезвычайно характерно, что именно эта существенная поправка была искажена оппортунистами, и смысл ее, наверное, неизвестен девяти десятым, если не девяносто девяти сотым читателей "Коммунистического Манифеста". It is extremely characteristic that this essential amendment was distorted by the opportunists, and its meaning is probably unknown to nine-tenths, if not ninety-nine hundredths of the readers of The Communist Manifesto. Подробно об этом искажении мы скажем ниже, в главе, специально посвященной искажениям. We will talk about this distortion in more detail below, in the chapter specifically devoted to distortions. Теперь достаточно будет отметить, что ходячее, вульгарное "понимание" приведенного нами знаменитого изречения Маркса состоит в том, будто Маркс подчеркивает здесь идею медленного развития в противоположность захвату власти и тому подобное. Now it will suffice to note that the current, vulgar "understanding" of the famous saying of Marx that we have quoted is that Marx emphasizes here the idea of slow development as opposed to the seizure of power and the like. На самом деле как раз наоборот. In fact, just the opposite. Мысль Маркса состоит в том, что рабочий класс должен разбить, сломать "готовую государствейную машину", а не ограничиваться простым захватом ее. Marx's idea is that the working class must smash, break down the "ready-made state machine", and not be limited to simply seizing it. 12-го апреля 1871-го года, т. е. как раз во время Коммуны, Маркс писал Кугельману: On April 12, 1871, that is, just at the time of the Commune, Marx wrote to Kugelmann: El 12 de abril de 1871, es decir, justo durante la Comuna, Marx le escribió a Kugelmann:

..."Если ты заглянешь в последнюю главу моего "18-го Брюмера", ты увидишь, что следующей попыткой французской революции я объявляю: не передать из одних рук в другие бюрократически-военную машину, как бывало до сих пор, а сломать ее" (курсив Маркса; в оригинале стоит zerbrechen), "и именно таково предварительное условие всякой действительной народной революции на континенте. ... "If you look at the last chapter of my 18th Brumaire, you will see that I declare that the next attempt at the French revolution is not to transfer the bureaucratic-military machine from one hand to another, as happened before, but to break it (emphasis added by Marx; original is zerbrechen), "and this is precisely the prerequisite for any real popular revolution on the Continent. Как раз в этом и состоит попытка наших геройских парижских товарищей" (стр. This is precisely the attempt of our heroic Parisian comrades" (p. 709 в "Neue Zeit", XX, 1, год 1901 - 1902). 709 in "Neue Zeit", XX, 1, year 1901 - 1902). (Письма Маркса к Кугельману вышли по-русски не менее как в двух изданиях, одно из них под моей редакцией и с моим предисловием.) (Letters from Marx to Kugelmann were published in Russian in no less than two editions, one of them under my editorship and with my preface.) В этих словах: "сломать бюрократически-военную государственную машину" заключается, кратко выраженный, главный урок марксизма по вопросу о задачах пролетариата в революции по отношению к государству. In these words: "break the bureaucratic-military state machine" is, briefly expressed, the main lesson of Marxism on the question of the tasks of the proletariat in the revolution in relation to the state. И именно этот урок не только совершенно забыт, но и прямо извращен господствующим, каутскианским, "толкованием" марксизма! And it is precisely this lesson that has not only been completely forgotten, but has been directly distorted by the prevailing, Kautskyian, "interpretation" of Marxism! Что касается до ссылки Маркса на "18-ое Брюмера", то мы привели выше полностью соответствующее место. As regards Marx's reference to Brumer's 18th, we have cited the passage above in full. Интересно отметить особо два места в приведенном рассуждении Маркса. It is interesting to note two passages in particular in Marx's argument. Во-первых, он ограничивает свой вывод континентом. First, he limits his output to a continent. Это было понятно в 1871-ом году, когда Англия была еще образцом страны чисто-капиталистической, но без военщины и в значительной степени без бюрократии. This was understandable in 1871, when England was still a model of a purely capitalist country, but without a military and largely without a bureaucracy. Поэтому Маркс исключал Англию, где революция, и даже народная революция, представлялась и была тогда возможной без предварительного условия разрушения "готовой государственной машины". Therefore, Marx excluded England, where a revolution, and even a people's revolution, seemed and was then possible without the preliminary condition of the destruction of the "ready-made state machine." Теперь, в 1917-ом году, в эпоху первой великой империалистской войны, это ограничение Маркса отпадает. Now, in 1917, in the era of the first great imperialist war, this limitation of Marx is no longer valid. И Англия и Америка, крупнейшие и последние - во всем мире - представители англо-саксонсксй "свободы" в смысле отсутствия военщины и бюрократизма, скатились вполне в общеевропейское грязное, кровавое болото бюрократически-военных учреждений, все себе подчиняющих, все собой подавляющих. Both England and America, the largest and last - in the whole world - representatives of Anglo-Saxon "freedom" in the sense of the absence of militarism and bureaucracy, have completely slid into the all-European dirty, bloody swamp of bureaucratic-military institutions, subordinating everything to themselves, suppressing everything by themselves. Теперь и в Англии и в Америке "предварительным условием всякой действительно народной революции" является ломка, разрушение "готовой" (изготовленной там в 1914 - 1917 годах до "европейского", общеимпериалистского, совершенства) "государственной машины". Now, both in England and America, the "prerequisite for any really popular revolution" is the breaking up, the destruction of the "ready-made" (manufactured there in 1914-1917 to "European", general imperialist, perfection) "state machine". Во-вторых, особенного внимания заслуживает чрезвычайно глубокое замечание Маркса, что разрушение бюрократически-военной государственной машины является "предварительным условием всякой действительной народной революции". Secondly, Marx's extremely profound remark that the destruction of the bureaucratic-military state machine is "a prerequisite for any real people's revolution" deserves special attention. Это понятие "народной" революции кажется странным в устах Маркса, и русские плехановцы и меньшевики, эти последователи Струве, желающие считаться марксистами, могли бы, пожалуй, объявить такое выражение у Маркса "обмолвкой". This notion of a "people's" revolution seems strange in the mouth of Marx, and the Russian Plekhanovites and Mensheviks, those followers of Struve, who wish to be considered Marxists, might perhaps declare such an expression in Marx a "slip of the tongue." Они свели марксизм к такому убого-либеральному извращению, что кроме противоположения буржуазной и пролетарской революции для них ничего не существует, да и это противоположение понимается ими донельзя мертвенно. They have reduced Marxism to such a wretchedly liberal perversion that nothing exists for them except the opposition between the bourgeois and the proletarian revolution, and even this opposition is utterly deadly understood by them.

Если взять для примера революции XX века, то и португальскую и турецкую придется, конечно, признать буржуазной. If we take the revolution of the 20th century as an example, then both the Portuguese and Turkish will, of course, have to be recognized as bourgeois. Но "народной" ни та, ни другая не является, ибо масса народа, громадное большинство его активно, самостоятельно, со своими собственными экономическими и "политическими требованиями, ни в той, ни в другой революции заметно не выступают. But neither one nor the other is "people's" because the mass of the people, the vast majority of them actively, independently, with their own economic and "political demands, do not come out noticeably in either revolution. Напротив, русская буржуазная революция 1905 - 1907 годов, хотя в ней не было таких "блестящих" успехов, которые выпадали временами на долю португальской и турецкой, была, несомненно, "действительной народной" революцией, ибо масса народа, большинство его, самые глубокие общественные "низы", задавленные гнетом и эксплуатацией, поднимались самостоятельно, наложили на весь ход революции отпечаток своих требований, своих попыток по-своему построить новое общество, на место разрушаемого старого. On the contrary, the Russian bourgeois revolution of 1905-1907, although it did not have such "brilliant" successes as at times fell to the lot of the Portuguese and Turkish, was undoubtedly a "real people's" revolution, for the mass of the people, the majority of them, the deepest social The “lower classes”, crushed by oppression and exploitation, rose independently, left the imprint of their demands on the entire course of the revolution, their attempts to build a new society in their own way, in place of the destroyed old one. В Европе 1871-го года на континенте ни в одной стране пролетариат не составлял большинства народа. In Europe in 1871, on the Continent, in no country did the proletariat constitute the majority of the people. "Народная" революция, втягивающая в движение действительно большинство, могла быть таковою, лишь охватывая и пролетариат и крестьянство. A "people's" revolution, which really draws the majority into the movement, could be such only if it embraced both the proletariat and the peasantry. Оба класса и составляли тогда "народ". Both classes then constituted the "people". Оба класса объединены тем, что "бюрократически-военная государственная машина" гнетет, давит, эксплуатирует их. Both classes are united by the fact that the "bureaucratic-military state machine" oppresses, crushes, and exploits them. Разбить эту машину, сломать ее - таков действительный интерес "народа", большинства его, рабочих и большинства крестьян, таково "предварительное условие" свободного союза беднейших крестьян с пролетариями, а без такого союза непрочна демократия и невозможно социалистическое преобразование. To smash this machine, to break it—such is the real interest of the “people,” of the majority of them, the workers and the majority of the peasants, such is the “precondition” for a free alliance between the poorest peasants and the proletarians, and without such an alliance democracy is fragile and socialist transformation is impossible. К такому союзу, как известно, и пробивала себе дорогу Парижская Коммуна, не достигшая цели в силу ряда причин внутреннего и внешнего характера. As is well known, the Paris Commune fought its way to such an alliance, which did not achieve its goal due to a number of internal and external reasons.

Следовательно, говоря о "действительно народной революции", Маркс, нисколько не забывая особенностей мелкой буржуазии (о них он говорил много и часто), строжайше учитывал фактическое соотношение классов в большинстве континентальных государств Европы в 1871-м году. Consequently, while speaking of a "really people's revolution", Marx, without in the least forgetting the peculiarities of the petty bourgeoisie (he talked about them a lot and often), took the most rigorous account of the actual balance of classes in most of the continental states of Europe in 1871. А с другой стороны, он констатировал, что "разбитие" государственной машины требуется интересами и рабочих и крестьян, объединяет их, ставит перед ними общую задачу устранения "паразита" и замены его чем-либо новым. And on the other hand, he stated that the "breaking" of the state machine is required by the interests of both workers and peasants, unites them, sets before them the common task of eliminating the "parasite" and replacing it with something new. Чем же именно? What exactly?